Как строптивая марионетка может стать чучелом для битья
До начала ХХI века Пхеньян принято было рассматривать как марионетку Пекина, полностью зависящую от него в поставках продуктов питания и вооружений. Китай мог ею манипулировать при решении проблемы Тайваня и в целях вытеснения США из Азии. В Китае также считали, что контролируют КНДР. Однако в нулевых годах отношения между Пекином и Пхеньяном стали на глазах всего мира ухудшаться.
ОТ ЛЮБВИ ДО НЕНАВИСТИ…
Китай был против назначения наследником бывшего северокорейского лидера Ким Чен Ира одного из его сыновей – Ким Чен Ына и выступал за переход к коллективному руководству КНДР ее генералитетом. В 2008 году это привело к смене Ким Чен Иром ряда генералов, слишком тесно связанных с Китаем.
Еще сильней отношения между двумя странами ухудшились после того, как Пхеньян проигнорировал китайские предупреждения и провел в феврале 2013 года очередные ядерные испытания.
Крайне отрицательно отнеслись в Пекине к аресту в декабре 2013 года Чан Сон Тхэка – дяди Ким Чен Ына и одного из самых влиятельных чиновников страны, через которого, в частности, координировалось экономическое взаимодействие с КНР.
Китай в ответ установил проволочные заграждения на границе с КНДР, чтобы остановить или, точнее, регулировать поток беженцев из этой страны. А в феврале 2013 года ввел ограничения на экспорт в КНДР и ограничил возможности работы китайских банков с северокорейскими клиентами.
В начале 2014 года Китай принял решение о замораживании тех проектов по развитию инфраструктуры в КНДР, которые финансировались из китайского центрального бюджета. Остались лишь небольшие по масштабам частные проекты.
Осложнились и дипломатические отношения двух стран. Китай (как, впрочем, и Россия) голосовал за все резолюции Совбеза ООН о введении экономических санкций в отношении КНДР в связи с развитием ее ракетной и ядерной программ (см. «Стратегический арсенал Северной Кореи», «НВО» от 03.04.20). Резко сократилось число взаимных официальных визитов, снизился их уровень. Несколько раз Пхеньян вообще отказывался принимать официальные китайские делегации. Пресса двух стран начала обмениваться обвинениями, иногда переходящими в оскорбления. Китайские СМИ намекали, что содержание КНДР обходится Китаю слишком дорого, при этом без какой-либо отдачи, поскольку Пхеньян ведет себя совершенно самостоятельно, не спрашивая мнения Пекина. В свою очередь, северокорейские СМИ обвиняли Китай в «ревизионизме» и «соглашательстве».
Реальной причиной ухудшения отношений стало расхождение политических линий Пекина и Пхеньяна. Если сформулировать предельно коротко и упрощенно, Пхеньян не хотел быть марионеткой Пекина, а Пекин не устраивала никакая степень самостоятельности Пхеньяна.
…И ОБРАТНО
Ситуация резко изменилась весной 2018 года, когда Ким Чен Ын, готовясь к встрече с президентом США Трампом и президентом Республики Корея Мун Чжэ Ином, совершил за короткий срок два визита в Китай, где был на высшем уровне принят председателем КНР Си Цзиньпином.
Эти визиты стали политическим триумфом Пекина, поскольку были очень похожи на капитуляцию Пхеньяна. Ким Чен Ын отступил, признав, что в полной изоляции существовать не может и что единственной его потенциальной опорой является Китай.
При этом прекрасно понятно, что полная и безоговорочная капитуляция перед Пекином Ким Чен Ыну совершенно не нужна. Он явно хотел «сбалансировать» США – Китаем, а Китай – Россией (для чего встретился с Путиным во Владивостоке). А всех их вместе – Республикой Корея.
Нельзя сказать, что все у Ким Чен Ына получилось, но на марионетку Китая КНДР все равно не очень похожа. Соответственно, примирение Пхеньяна с Пекином ни в коем случае нельзя считать окончательным и бесповоротным.
КУСОК ДОСТУПНЫЙ, НО НЕ ЛАКОМЫЙ
Прямое военное столкновение между КНР и КНДР сегодня представляется совершенно невозможным. Однако 40 лет назад гражданские войны на территории СССР, а также войны между входившими в него республиками, ставшими независимыми государствами, тоже казались совершенно невозможными.
Также имела место война между членами НАТО (Грецией и Турцией), то есть формально между близкими союзниками. Тем более никак нельзя исключать войну между двумя тоталитарными государствами с националистическими идеологиями, замаскированными под коммунистическую.
При этом вполне очевидно, что агрессия КНДР против КНР абсолютно исключена, поскольку является для Пхеньяна бессмысленным самоубийством без вариантов. Возможна лишь обратная ситуация. В связи с этим уместно вспомнить агрессию Китая против коммунистического Вьетнама, который еще в начале 1970-х считался одним из ближайших союзников КНР.
Статус Пхеньяна как «изгоя» делает даже прямую и неспровоцированную агрессию против КНДР легитимной если не де-юре, то де-факто, что значительно облегчает возможность ее осуществления в политическом плане. Если против России были введены санкции за совершенно бескровное присоединение Крыма, не менее 90% населения которого действительно этого хотело, то за агрессию против КНДР никто никаких санкций не введет. Независимо от количества погибших при этом (даже если счет пойдет на миллионы). Как никто не вводит санкции против аравийских монархий за агрессию против Йемена.
Главным же препятствием для агрессии является высокий боевой потенциал Корейской народной армии (КНА) в совокупности с удобными для обороны, но неудобными для наступления географическими условиями КНДР. Это может сделать цену агрессии слишком высокой даже для Китая, несмотря на его огромный экономический и военный потенциал и на очень высокую устойчивость ВС КНР к потерям в людях и технике.
При сохранении в ближайшем будущем стабильной ситуации внутри КНР и КНДР, а также в целом на Корейском полуострове война между двумя странами практически исключена. Поскольку для Пекина агрессия в таких условиях не имеет никакого реального смысла.
СЦЕНАРИИ БРАТСКОЙ ВОЙНЫ
В случае внутренней дестабилизации в КНДР либо в случае войны между двумя Кореями (независимо от того, кто ее начнет) Пекин почти наверняка не будет спасать пхеньянский режим. Однако это отнюдь не означает, что Пекин самоустранится от ситуации вообще. Наоборот, его целью может стать силовая смена режима в Пхеньяне на по-настоящему марионеточный.
Части тогдашнего Шэньянского военного округа Народно-освободительной армии Китая (НОАК) были передислоцированы к границам КНДР еще в 2013 году. Сейчас у границ КНДР развернута 79-я армейская группа сухопутных войск НОАК, 16-я дивизия и ряд бригад ВВС НОАК Северного командования.
Имеются устойчивые сведения о том, что Китай поощряет дезертирство военнослужащих КНА, причем не только солдат, но и офицеров, очевидно, предполагая сформировать из них марионеточную корейскую армию. Китайские военные считают, что «если на Севере возникнет чрезвычайная ситуация, то мы сможем войти в Пхеньян в течение двух часов».
Другой причиной агрессии может стать внутренняя дестабилизация в самом Китае. В этом случае агрессия должна отвлечь нацию от внутренних проблем. К тому же значительное количество мужского населения «утилизируется» в ходе войны, что автоматически заметно снизит протестный потенциал (основу которого всегда составляют мужчины молодого и среднего возраста).
КНДР в качестве объекта агрессии идеальна именно потому, что это не вызовет внешней изоляции КНР. При этом в ходе войны гарантированы высокие потери, которые в данном случае будут не просто допустимы, но желательны для Пекина.
В более отдаленном будущем в случае успешного перехода Китая на новую экономическую модель без серьезных внутренних потрясений его внешние амбиции значительно возрастут. И существование КНДР в ее нынешнем виде может показаться Пекину неприемлемым в политическом и военном плане.
Главной задачей Китая в перспективе может стать захват территорий и ресурсов. В этом плане КНДР ему, разумеется, совершенно неинтересна. Однако нетерпимым для Пекина может стать сам факт существования неконтролируемого и непредсказуемого режима с мощными ВС, оснащенными ядерным оружием, не просто на своей границе, но достаточно близко от Пекина и ряда других важнейших центров Китая. В этом случае он может пойти на подчинение себе Пхеньяна любыми способами, включая силовые.
Есть и еще один вариант. Главным недостатком нынешней НОАК является полное отсутствие боевого опыта. Если Пекин всерьез задумается о силовом варианте внешней экспансии, то лучшим полигоном для ее отработки станет именно КНДР. Потому что, как было сказано выше, в политическом отношении эта «тренировка» заведомо останется безнаказанной. А в военном отношении она станет очень тяжелой, но зато у НОАК сразу появится такой опыт, которого больше нет ни у одной армии в мире.
В целом можно предположить, что в Китае война с КНДР заведомо рассматривается как один из возможных способов (хотя, конечно, не единственный) воздействия на эту страну. В Пекине не только не откажутся от контроля над Пхеньяном, но и приложат максимум усилий для того, чтобы этот контроль стал гораздо более жестким.
При этом объединение Кореи (независимо от того, по какому варианту оно пройдет) для Пекина совершенно неприемлемо. Поскольку в этом случае он получит как минимум чрезвычайно сильного конкурента во всех сферах, а как максимум – американские войска на своей границе вблизи Пекина.
Соответственно Китай приложит все усилия, чтобы это объединение не состоялось никогда и ни в какой форме – если только это объединение не пройдет под прямым контролем Пекина.
ПОСЛЕДНИЙ СЕВЕРОКОРЕЙСКИЙ АРГУМЕНТ
По-видимому, цель руководства КНР – установить в Пхеньяне полностью марионеточное правительство, которое проведет ограниченные рыночные реформы с целью относительного улучшения жизни населения и полностью откажется от ракетно-ядерной программы, передав соответствующие вооружения под контроль НОАК.
Также под контроль НОАК перейдет радикально сокращенная КНА. При этом крайне слабая северокорейская экономика будет полностью поглощена китайской. По-видимому, КНДР сохранит формальную независимость, но именно формальную.
В данном случае Пекин полностью владеет инициативой и играет по своим правилам. Он лишь на словах соблюдает нормы международного права. И главное – полностью самостоятелен в своих действиях как во внутренней, так и во внешней политике, поскольку может не интересоваться ни мнением других стран, ни тем более собственного населения.
Впрочем, как показывает недавний «набег» американских политиков на Тайвань, к серьезным мерам силового характера Китай на данный момент не готов. Да и Пхеньян не будет выступать в роли бессловесной жертвы. Укрепление военного потенциала КНДР продолжается (см. «Северная Корея: недоедим, но вооружимся», «НВО» от 29.07.22), и вряд ли только в целях сдерживания Вашингтона и Сеула.
Недавно Пхеньян юридически закрепил свой давно сложившийся ядерный статус, чем окончательно закрыл вопрос о «денуклеаризации Корейского полуострова» (впрочем, любой вменяемый человек прекрасно понимает, что добровольного одностороннего ядерного разоружения КНДР не будет никогда). А ядерное оружие может быть применено против любого противника.
Александр Храмчихин
Александр Анатольевич Храмчихин – независимый военный эксперт.
