Роль российского ВМФ в геополитике
К сожалению, до сих пор в русской школе геополитики продолжает господствовать континентальное мышление.
Ряд ведущих российских геополитиков стоят на позиции, что Россия – сугубо континентальная страна, имеющая огромную по протяженности сухопутную границу. Она обеспечивает соседство со значительным количеством государств, в том числе входящих в блок НАТО. Что вызывает необходимость больше внимания обращать на армию, чем на флот.
Также сухопутники-теллурократы утверждают, что в век стратегической авиации, космоса и ракет межконтинентальной дальности военно-морская мощь перестает быть важным геополитическим аргументом.
Другие эксперты («Вооружен – значит предупрежден?», «НВО» от 10.09.21), обосновывая современную российскую модель военного строительства, заключают, что океанский флот России не нужен. Авианосцы и крупные надводные корабли не играют никакой роли в обеспечении национальной (военной) безопасности России, их строительство ляжет непосильным бременем на экономику страны.
Все эти аргументы снова требуют вернуться к роли и месту Военно-морского флота в системе Вооруженных сил РФ.
Это как раз тот случай, когда никакой субъективизм оценок недопустим. Выводы должны основываться на доказательной научной базе и оцениваться строгими качественными и количественными критериями.
ВОЕННЫЙ ФАКТОР
Мне уже приходилось в ряде статей обосновывать, почему для нашей страны так важен мощный военный флот («России нужен сбалансированный океанский флот», «НВО» от 28.02.20; «Сильной России не будет без сильного флота», «НВО» от 04.09.20; «Скорее с моря, чем с суши», «НВО» от 26.03.21).
В противовес мнению «континентальных» аналитиков, в год 350-летия со дня рождения Петра I – основателя регулярного военного флота России – хотелось бы подчеркнуть особую роль современного ВМФ в стратегическом сдерживании потенциальных агрессоров.
Термин «стратегическое сдерживание» впервые был применен в середине XX века американскими дипломатами и политологами и был использован против СССР. В доктринальных положениях США сдерживание определялось как недопущение осуществления действий противоположной стороны ввиду угрожающих для нее последствий. Главным аргументом сдерживания считалась возможность нанесения военными мерами противоборствующей стороне неприемлемого ущерба.
Сегодня российская политология и военная наука рассматривают стратегическое сдерживание как комплекс взаимосвязанных мер политического, дипломатического, информационного, экономического и военного характера, принимаемых в целях сдерживания и предотвращения агрессивных действий со стороны какого-либо государства (коалиции государств). Сущностью стратегического сдерживания является создание угрозы возмездия за действия, угрожающие жизненно важным интересам нашей страны, направленной на недопущение таких действий.
В Российской Федерации правовую основу концепции стратегического сдерживания в настоящее время составляют:
– Конституция РФ;
– Федеральный закон РФ № 390-ФЗ «О безопасности»;
– Стратегия национальной безопасности РФ (утверждена указом президента РФ от 02 июля 2021 года, № 400);
– Военная доктрина РФ (утверждена президентом РФ 25 декабря 2014 года, № Пр-2976);
– Основы государственной политики РФ в области ядерного сдерживания (утверждены указом президента РФ от 02 июля 2020 года, № 355);
– Основы государственной политики РФ в области военно-морской деятельности (утверждены указом президента РФ от 20 июля 2017 года, № 327).
В этих документах подчеркивается, что достижение стратегических целей обороны страны осуществляется в рамках реализации военной политики путем стратегического сдерживания и предотвращения военных конфликтов за счет поддержания потенциала ядерного сдерживания и сил общего назначения на достаточном уровне и в заданной степени боевой готовности, совершенствования военной организации государства, форм и способов применения ВС РФ, других войск, воинских организаций и органов, а также повышения мобилизационной готовности РФ.
Ведущие российские эксперты А. Кокошин, В. Есин и А. Шляхтуров в своей основополагающей статье «Стратегическое сдерживание в политике национальной безопасности РФ» (см. «НВО» от 15.10.21 и 22.10.21) подчеркивают, что «ядром убедительного стратегического сдерживания в политике национальной безопасности России была и остается демонстрация способности при любых, самых неблагоприятных условиях осуществить ответный удар возмездия с катастрофическими последствиями для агрессора». То есть ключевое место в системе стратегического сдерживания потенциальных и вероятных противников отводится военному фактору.
Военный фактор – это возможность военными методами предотвратить военную угрозу как созданием угрозы получения противником неприемлемого ущерба и превентивным воздействием на источники (риски) возникновения угроз, так и созданием устойчивой системы обороны страны от воздействия противника.
КЛЮЧЕВАЯ РОЛЬ ВМФ
В широком комплексе военных мер по стратегическому сдерживанию важное место объективно занимает Военно-морской флот, который является наиболее действенным инструментом политики РФ в области стратегического ядерного и неядерного сдерживания. Данное заключение подтверждается следующими обстоятельствами.
Первое – универсальностью ВМФ, наличием в его составе морских стратегических и нестратегических ядерных сил, а также морских сил стратегического неядерного сдерживания на основе кораблей, вооруженных высокоточным оружием большой дальности (ВТО БД) в обычном оснащении, включая гиперзвуковое.
Второе – возможностью ВМФ демонстрации своей мощи и реализации своего боевого потенциала практически в любом районе Мирового океана.
Третье – мобильностью группировок ВМФ, их способностью в короткие сроки осуществить развертывание в кризисные районы мира.
Четвертое – возможностью длительное время находиться в удаленных районах Мирового океана без нарушения суверенитета других государств, а также высокой степенью готовности к действиям, в том числе к нанесению ударов по критически важным наземным объектам противника.
Пятое – прогнозируемым уже в ближайшей перспективе значительным ростом оперативных (боевых) возможностей российского ВМФ по ведению операций и боевых действий против «берега» и группировок ВМС противника за счет массового оснащения кораблей, подводных лодок и береговых комплексов гиперзвуковыми ракетами большой дальности.
Следует подчеркнуть, что ни один вид (род войск) ВС России не обладает всей совокупностью указанных свойств. Отмеченные возможности объективно позволяют ВМФ занять одно из ведущих мест в системе стратегического сдерживания любого потенциального противника, в том числе находящегося на удаленной территории.
ВМФ В СТРАТЕГИЧЕСКОМ НЕЯДЕРНОМ СДЕРЖИВАНИИ
С развитием и принятием новых вооружений ВМФ России получил возможность решать качественно новую задачу – уничтожение военно-экономического потенциала противника путем прямого воздействия на его жизненно важные центры с моря применением высокоточного оружия большой дальности морского базирования.
Ярким примером выполнения данной задачи являются удары крылатыми ракетами «Калибр» с кораблей и подводных лодок ВМФ по объектам террористов на территории Сирии в 2016–2021 годах.
Анализ вооружения и военной техники сил (войск) ВМФ показывает, что сегодня практически все надводные корабли, подводные лодки и соединения береговых войск морских сил общего назначения оснащаются высокоточным оружием большой дальности (ВТО БД). Оперативные расчеты показывают, что обновленный ВМФ уже в среднесрочной перспективе будет способен создать угрозу нанесения любому потенциальному противнику, включая США, неприемлемого ущерба применением ВТО БД в обычном оснащении, что в значительной степени повысит гарантированность выполнения задачи стратегического сдерживания.
Так, в условиях обострения военно-политической обстановки только ВМФ будет способен создать с помощью ВТО БД неотвратимую угрозу нанесения существенного экономического и военного ущерба США. Наличие подобной угрозы может сдержать США от начала агрессивных действий против России.
Необходимым условием ее реализации является заблаговременное нахождение или своевременное развертывание ударных сил ВМФ с крылатыми ракетами большой дальности в районы боевого предназначения. А также создание группировок, способных нанести заданный уровень поражения наиболее уязвимым и важным для агрессора военно-экономическим центрам США.
Таким образом, можно заключить, что посредством создания крылатыми ракетами большой дальности морского базирования угрозы поражения критически важных объектов на территории вероятного противника достигается прямое воздействие на военно-политическое руководство страны-агрессора и повышается возможность его отказа от агрессии против РФ и ее союзников. А также повышается порог применения ядерного оружия в целях сдерживания широкомасштабных военных действий против РФ.
К реализации данной задачи ВМФ может активно приступить с поступлением в его состав достаточного количества атомных подводных крейсеров четвертого поколения проектов 885, 885м и модернизированных проекта 949ам, вооруженных высокоточным оружием большой дальности «Калибр» и «Циркон». По мере увеличения их в боевом составе Северного и Тихоокеанского флотов необходимо осуществлять наращивание интенсивности боевых служб этими подводными лодками в районах Северной Атлантики и Тихого океана.
В условиях сегодняшнего обострения обстановки и отказа США и стран Запада от обеспечения стратегической безопасности РФ, а также продолжающегося расширения военной инфраструктуры НАТО у наших границ целесообразно уже в ближайшие время обеспечить нахождение наших надводных кораблей, вооруженных ВТО БД, в пунктах базирования дружественных стран, находящихся в непосредственной близости к территории Соединенных Штатов Америки.
ВМФ В СТРАТЕГИЧЕСКОМ ЯДЕРНОМ СДЕРЖИВАНИИ
Несмотря на возрастающую роль ВТО БД морского базирования, следует подчеркнуть, что в настоящее время и в перспективе главное место в системе мероприятий и действий стратегического сдерживания по-прежнему останется за ядерным оружием.
При этом важнейшим средством стратегического ядерного сдерживания являются морские стратегические ядерные силы России, состоящие из ракетных подводных лодок стратегического назначения (РПЛСН). Их доля в российской ядерной триаде по количеству ядерных блоков приближается к 40%.
Высокая боевая устойчивость РПЛСН, развернутых в морских и океанских пространствах, возможность выбирать оптимальные направления подхода боевых блоков к целям за счет применения баллистических ракет из любого района Мирового океана, способность обеспечить минимальное подлетное время и эффективно преодолевать противодействие противоракетной обороны противника, способность надежно поражать защищенные элементы экономических и военных объектов противника даже ограниченным составом сил делают их наименее уязвимым и важным компонентом стратегических ядерных сил России.
Расчеты показывают, что в условиях ответного удара (потенциально самой неблагоприятной обстановки) даже один ракетный подводный крейсер стратегического назначения проекта 667бдрм или проекта 955а одновременным пуском по территории противника не менее 100 боевых блоков суммарной мощностью более 30 мегатонн способен нанести неприемлемый ущерб его военному и экономическому потенциалу.
Важное место в ядерном сдерживании противника занимает нестратегическое ядерное оружие (НСЯО) ВМФ. Наряду с ракетными подводными лодками стратегического назначения задачи ядерного сдерживания выполняют морские силы общего назначения, имеющие на вооружении нестратегическое (тактическое) ядерное оружие.
Большинство надводных кораблей и летательных аппаратов, а также все подводные лодки российского ВМФ являются носителями нестратегических ядерных боеприпасов (см. «Почему не стоит включать тактическое ядерное оружие в СНВ-3», «НВО» от 16.10.20).
Поэтому в условиях эскалации военного конфликта выполнение демонстрационных, в том числе широко освещаемых в СМИ мероприятий, показывающих решимость применения военно-морской силы с использованием НСЯО, является действенным сдерживающим фактором для агрессора. А в случае начала военных действий дозированное и устрашающее применение НСЯО против морских целей – в сочетании с готовностью применить стратегические ядерные силы – расширяет возможности морских сил общего назначения остановить более сильного противника и может стать для противника также мощным побудительным мотивом для деэскалации военных действий.
ВЫВОДЫ
Все отмеченные обстоятельства убедительно свидетельствуют, что, взаимодействуя с другими видами (родами войск) Вооруженных сил, ВМФ Российской Федерации играет исключительно важную роль в ответе на сегодняшние вызовы США и НАТО.
Наделяя группировки морских сил общего назначения функциями по стратегическому неядерному сдерживанию и размещая их на передовых рубежах, ВМФ дает военно-политическому руководству страны дополнительный выбор решений практически на любой случай развития обстановки – от решительного сдерживания до прямого противоборства с вероятным противником. Кроме того, присутствие наших кораблей и баз за рубежом расширяет и усиливает российское влияние в мире.
Таким образом, тенденции развития современной геополитической обстановки в мире подтверждают, что наличие сильного ВМФ позволит России эффективно осуществлять стратегическое сдерживание потенциальных противников, реализовывать и защищать свои национальные интересы.
Владимир Пучнин
Владимир Васильевич Пучнин – доктор военных наук, профессор ВУНЦ ВМФ «Военно-морская академия»
