По словам всемирно известного ученого, участие России в интернациональных космических проектах ограничится Международной космической станцией. А учитывая недавно анонсированный выход «Роскосмоса» из МКС, дальнейшие перспективы туманны.
Вячеслав Турышев дал объемное интервью каналу RTVI в пятницу, 19 августа. Среди прочего астрофизик ответил на вопрос Naked Science о перспективах России как партнера в международных научных и прикладных космических проектах. Мнение человека, который работал как на отечественные, так и на американские аэрокосмические структуры, особенно ценно.
По словам Турышева, сотрудничество NASA и «Роскосмоса» перейдет исключительно на уровень обеспечения нужд МКС. Российская сторона отвечает за ряд ключевых операций, в числе которых — корректировка орбиты станции. Также важен обмен опытом и возможность совместного использования пилотируемых кораблей на случай непредвиденных обстоятельств.
Что касается международной научной деятельности или иных интернациональных космических проектов, то они стали практически невозможны по политическим причинам. При этом Турышев отметил, что отношения между сотрудниками структур NASA и «Роскосмоса», несмотря на все, остаются профессиональными и в какой-то степени даже дружескими.
© RTVI, YouTube
Комментируя выход российской стороны из МКС, астрофизик напомнил о технической сложности этого процесса. Поскольку станция задумывалась международной на фундаментальном уровне, просто так «хлопнуть дверью» ни у кого не получится (а если удастся, открыть ее обратно может быть еще сложнее). Проблемы условно делят на две группы: создание альтернативных решений для выполняемых «Роскосмосом» операций по эксплуатации станции и безопасное отделение российского сегмента. Причем с первой трудности решаются сравнительно просто: как минимум корабль Cygnus может корректировать орбиту МКС, а для Dragon рассматривается незначительная соответствующая модернизация.
Рассказывая о рисках физического выхода российской стороны из проекта, Турышев описал сложности так: «Требуются рабочие группы с обеих сторон, чтобы понять, что, когда мы уходим, мы не зацепили своим чемоданом чужие авоськи».
За то, каким примером международного сотрудничества является МКС, станцию уже не раз номинировали на Нобелевскую премию мира (хотя так и не присудили). Вне зависимости от геополитической обстановки, все участники проекта всегда вели деятельность уважительно и профессионально по отношению друг к другу. На фото — орбитальная лаборатория в мае 2011 года, к ней пристыкованы шаттл «Эндевор» (США), грузовой корабль ATV (Евросоюз), грузовой корабль «Прогресс» и пилотируемый корабль «Союз» (Россия). Снимок сделан из недавно отстыковавшегося «Союз ТМА-20»
Источник изображения: ESA, NASA
Вячеслав Геннадьевич Турышев с 1993 года трудится в Лаборатории реактивного движения (JPL) Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства США (NASA). Он участвовал в множестве инженерных и научных коллабораций.
В новостные заголовки Турышев попадал не раз, но самое известное его достижение — объяснение наделавшей шуму аномалии «Пионеров». Если вкратце, скорость обоих запущенных в 1970-х зондов (номера 10 и 11) изменялась сильнее, чем то предсказывали расчеты. Даже при включении в формулы не только гравитационных возмущений от планет, но и от малых тел Солнечной системы, а также релятивистских эффектов.
Разгадку предложили еще в начале расследования этого эффекта — неравномерное тепловое излучение от аппаратов. Виной всему — РИТЭГи («ядерные батарейки»), расположенные ассиметрично центру масс «Пионеров». Но доказать, что именно испускаемые не равномерно во всех направлениях фотоны инфракрасного спектра ответственны за аномальное ускорение, удалось Турышеву с коллегами. Потребовалось устроить настоящие раскопки в архивах NASA, JPL и отдельных инженеров, чтобы поднять данные телеметрии за все время миссии.