Сможет ли Китай без помощи России победить в битве за космос?
Статус сверхдержавы XXI века определяется уже не столько наличием ядерного оружия и выходящими за пределы региона амбициями страны, сколько эффективностью ее космической программы. Дело, конечно, не в запусках ракет – это делают, скажем, обе Кореи, а в пилотируемых полетах, планируемых экспедициях на Луну. Китай в числе несомненных лидеров, если говорить не столько о достигнутом, сколько о перспективе. Пекин рассматривает свое присутствие на околоземной орбите со стратегической точки зрения, видя в нем инструмент "мягкой силы".
Срединная империя, напрочь лишенная экспансионистских устремлений, осталась в прошлом, когда завоевательная политика ее правителей распространялась на территории, которые китайское правительство считало непосредственной частью ойкумены, а географические открытия – экспедиция Чжэн Хэ прежде всего – оставляли равнодушной самодостаточную конфуцианскую интеллектуальную и политическую элиту. Ныне в менталитете китайцев происходят тектонические сдвиги. Хотя, возможно, я ошибаюсь и Поднебесная просто существенно расширила свои представления об ойкумене, включив в нее и Африку (военно-морская база в Джибути) и Европу (едва не ставший китайским Пирей), а то и Арктику ("Арктическая партия Севморпути").
Становление космической программы в КНР напрямую связано с именем "отца китайской космонавтики" Цянь Сюсэня ("Как пробуждался космический дракон"). Выдающийся ученый, чей интеллектуальный потенциал, по словам одного из американских генералов, был равен пяти дивизиям, он как минимум корректирует бытующие на уровне массового сознания представления, будто космическая программа Поднебесной целиком копирует советскую, причем чуть ли не полувековой давности.
“ Китай в освоении кислородно-водородных двигателей оказался вторым после США, опередив СССР ”
Отчасти подобное мнение верно. Но это не упрек, мы ведь тоже, когда возникла необходимость, скопировали Ту-4 с Б-29. Но китайцы занимались не только копированием. В 1956 году была создана Пятая академия Национального министерства обороны Китайской Народной Республики. В ее задачу входило конструирование ракет, а спутниками занималась Академия наук КНР. И СССР оказал здесь своим "братьям навек" (как тогда искренне считали, причем по обе стороны Амура) непосредственную помощь, предложив принять участие в сопровождении полета спутника и развернув для этой цели 12 наземных станций.
Первый зримый результат космической программы КНР был продемонстрирован через 14 лет после появления Пятой академии – запуск спутника "Дунфэн Хун-1" с космодрома Цзюцюань, который построили, равно как и ракету (точную копию баллистической Р-2, на производство которой Пекин получил соответствующую лицензию), при помощи советских специалистов. Но "Алеет Восток" (именно так переводится название китайского спутника и гимна КНР, который транслировался с орбиты) китайскими инженерами после разрыва с СССР и эксцессов Культурной революции пришлось создавать самостоятельно. Оттого и затянули с запуском.
Кстати, именно на исходе 60-х годов в Китае начались работы над подготовкой к пилотируемому полету. Мао Цзэдун мыслил глобальными категориями (китайцам вообще свойственно планировать на десятилетия вперед и терпеливо идти к поставленной цели): узнав о запуске советского спутника, дал распоряжение создать свой, а после возвращения на Землю Юрия Гагарина приказал начать работы и в этом направлении. Пекин не удовлетворяла роль младшего брата в коммунистическом движении, особенно после прихода к власти Никиты Хрущева, обвиненного Мао в ревизионизме. И отставать от СССР, в том числе и в деле освоения космоса, Поднебесной не хотелось.
Мышей в космос китайцы отправили уже в 1964-м, а спустя четыре года на орбите побывали собаки. В том же году в КНР осуществили запуск "Дунфэн-2" (все та же копия советской Р-2) с ядерной боеголовкой. Попутно спустя три года в стране провели успешные испытания водородной бомбы. И уже в 1973-м на околоземную орбиту планировалось отправить на корабле "Шугуан-1" ("Рассвет") двух китайских космонавтов – "Проект 714". Интересно, что по ряду технических параметров "Шугуан-1" напоминал американский "Джемени".
Однако проект остался нереализованным по многим причинам: и денег на него не хватало, и Мао посчитал земные цели более приоритетными, да и самостоятельно, без помощи Москвы Пекин со столь грандиозной задачей тогда не справился бы, даже притом что горячим сторонником реализации китайской космической пилотируемой программы стал Цянь Сюсэнь. Даже его гения оказалось недостаточно. Однако заложенный им фундамент вкупе с российскими технологиями дал свои результаты в наступившем тысячелетии.
Что касается сближения в то время Китая и США, то никакого сотрудничества в космической сфере и не намечалось. Для Вашингтона Пекин оставался геополитическим противником и делаться с ним секретами никто не собирался, особенно на фоне того, что с первых дней своего существования космическая программа Китая, равно как и в любой другой стране, носила милитаризированный характер, особенно после разрыва с СССР и серьезной подготовки Мао к Третьей мировой.
"Проект 714" должен был базироваться на технологии китайского возвращаемого разведывательного спутника. И как следствие при упомянутой Пятой академии правительство создало Седьмое министерство машиностроения, в ведении которого находилась исключительно военная составляющая космической программы КНР.
Для Китая сугубо военный характер его космической программы сыграл положительную, даже спасительную роль в судьбах многих ее участников, поскольку позволил им избежать расправы в Культурную революцию. Именно туда прагматичный и дальновидный премьер Госсовета Чжоу Эньлай буквально перетащил Цянь Сюсэня, после начала революционного террора трудившегося простым рабочим на фабрике, под крыло Министерства обороны. Как не вспомнить знаменитые шарашки (по сути закрытые КБ), куда Лаврентия Берия переводил конструкторов из ГУЛАГа.
“ Китайцы не спешат с реализацией космической программы, что позволило им избежать катастроф и человеческих жертв ”
Новой точкой отсчета в китайской космической программе можно назвать время Дэн Сяопина. На первых порах он не уделял ей серьезного внимания, сосредоточив силы на претворении в жизнь масштабных экономических реформ. Но когда китайцы постепенно стали пересаживаться с велосипедов на Audi, Пекин вкупе с расширявшимися геополитическими амбициями все больше обозначал свое присутствие на околоземной орбите.
В 1984 году состоялся запуск трехступенчатой ракеты-носителя, представлявшей собой модификацию ракеты CZ-2C и выведшей на орбиту китайский экспериментальный спутник связи. Любопытная деталь – в третьей ступени использовался жидкий водород с жидким кислородом. Тем самым Китай в освоении кислородно-водородных двигателей оказался вторым после США, опередив СССР.
Помог Поднебесной в ее космическом прорыве развал Советского Союза, открывший доступ к его космическим технологиям (кстати, и авиационным тоже: истребитель четвертого поколения Чэнду J 20 даже внешне напоминает разрабатывавшуюся четверть века назад на ОКБ им. Микояна экспериментальную модель истребителя пятого поколения МиГ 1.44). Разумеется, практичные китайцы не упустили шанс. Не сомневаюсь, что даже без них полковник (на момент полета) Ян Ливэй или кто-либо другой отправились бы в космический полет, но только не в 2003 году, а значительно позже.
А так уже в 1999-м на околоземную орбиту был выведен "Шэньчжоу-1" (по-китайски "Божественный сосуд"), весьма напоминающий наш "Союз". Больше того, благодаря советским технологиям пилотируемый полет мог бы состояться и раньше, но китайцы не торопились. Они вообще стараются не спешить, в том числе и с реализацией космической программы, что не в последнюю очередь позволило им избежать катастроф и человеческих жертв, которые сопутствовали "звездным войнам" СССР и США в 60–70-е годы. Спустя пять лет после полета Ян Ливэя полковник Чжай Чжиган вышел в открытый космос. К слову сказать, часть предстартовой подготовки он проходил в России.
Поднебесная добилась успехов в ракетостроении. Собственно, сам прогресс был обусловлен насущной необходимостью, ибо упомянутые ракеты CZ-4 к началу наступившего тысячелетия фактически исчерпали себя. Потому Китай проводит программу постепенного обновления ракетоносного флота, внедряя более совершенные и экологически чистые Long March-5, -6 и -7 ("Великий поход"). По мнению экспертов, "Великий поход-5" вполне успешно конкурирует с российскими "Протонами", американскими Delta-4 и европейской Ariane 5 и является вершиной в достижениях КНР в этой области.
Интересно, что Белый дом, обеспокоенный успехами Поднебесной в освоении внеземного пространства, запретил НАСА сотрудничество с Китайским национальным космическим управлением. Однако на данный момент, по мнению экспертов, подобными ограничениями американцы делают хуже только себе. Во-первых, после окончания в 2024 году срока эксплуатации будет выведена из строя МКС, а альтернативы, кроме будущей китайской станции, создаваемой на базе двух модулей – "Тяньгун-2" и "Тяньгун-3" ("Небесный дворец"), в настоящее время нет. Пекин на словах заявляет об открытости к сотрудничеству в деле создания орбитальной станции со всеми заинтересованными сторонами. Однако реально с кем может сотрудничать КНР в данной области – Россия и Европа. США, как мы только что убедились, по сути сами отказались от контактов, Япония и Индия также отпадают по сугубо геополитическим причинам. А в Старом Свете действительно не против сотрудничества с Поднебесной. Известны слова главы Европейского космического агентства Томаса Райтера, в которых выражена заинтересованность как в совместных исследованиях, так и в пилотируемых полетах, более того: "Некоторые европейские космонавты уже учат китайский язык". Помимо прочего, в этом году стартовал совместный китайско-европейский проект исследований связей между солнечным ветром и земной магнитосферой (проект SMILE – Solar Wind Magnetosphere lonosphere Link Explorer).
В планах – строительство совместной базы по лунной программе. Но здесь соответствующие контакты принимают уже трехсторонний характер – Пекина, Москвы и Парижа (где расположена штаб-квартира ЕКА). Хотя более предметное сотрудничество в деле освоения Луны – именно у России и Китая. Обе страны к 2030 году запланировали высадку человека. Американцы, к слову, также не отстают и рассматривают Луну в том числе в качестве стартовой площадки для полета на Марс. Но не стоит забывать о ненадежности ЕКА с точки зрения принятия самостоятельных решений, и окрик из Вашингтона вполне может заставить Париж свернуть совместные проекты с КНР, даже несмотря на очевидную научно-экономическую выгоду.
Также нужно принимать во внимание военный с точки зрения приоритета характер космических программ трех сверхдержав, равно как и начавшуюся гонку вооружений на орбите. Наибольшую активность в данной области проявляют США, стремящиеся избежать "космического Перл-Харбора" и расходующие на военно-космические цели сумму, превосходящую соответствующие бюджеты Китая и России, вместе взятых.
Вообще планы КНР в деле покорения космоса крайне амбициозны и вполне реалистичны, а достижения – зримы. Еще в январе 2007 года Китай стал третьим государством, испытывавшим противоспутниковое оружие прямого поражения.
Поскольку космическая программа любой сверхдержавы имеет по преимуществу военную направленность, то и межгосударственное сотрудничество неизбежно носит ограниченный характер. Но все же только объединив усилия, в том числе и финансовые, Россия и Китай (в перспективе, возможно, Иран) смогут эффективно противостоять США в гонке космических вооружений. А она уже идет. И отставание от США чревато самыми печальными последствиями. Думается, в Москве и Пекине это прекрасно понимают.
Продолжение темы – "Луна посадки не дает".
Игорь Ходаков, кандидат исторических наук
Газета "Военно-промышленный курьер", опубликовано в выпуске № 42 (805) за 29 октября 2019 года