16-17 ноября 2017 года в инновационном центре «Сколково» (г. Москва) прошла конференция «Эффективное производство 4.0». По оценкам устроителей конференции, почти 70% участников конференции – промышленность и производство. И я там был, мед-пиво пил, по усам текло, да в рот не попало! (Народная мудрость). И эта фраза обрела для меня новый смысл…
Конференция представляла собой несколько круглых столов, затронувших очень серьезные темы: готова ли Россия к цифровой революции, какова эффективность от реализации цифровых решений, индустриальная революция в кадрах.
Круглые столы на больших мероприятиях (а это было большое мероприятие – более 500 участников), если кто-то не знает, это довольно сложное организационное действо. На сцене сидят несколько экспертов-практиков (как оказалось и теоретиков тоже) - представителей разных компаний, учреждений, ассоциаций. Их задача раскрыть обсуждаемый вопрос с разных сторон – каждый со стороны своего опыта и экспертных знаний. Задача модератора не только предоставлять слово в какой-то последовательности, но и вести тему в зону «нераскрытости», для того, чтобы высветить все белы пятна, или подтверждения/опровержения «спорного мнения».
Прелести в беседу экспертов-практиков и модератора добавляют и слушатели, которым по их просьбе предоставляется слово во время дискуссии.
Готова ли Россия к цифровой революции.
Все эксперты-практики в отведенное им время представляли свои разработки цифровых решений для оборудования, поэтому обсуждение непосредственно темы дискуссии началось после докладов модератором, попросившим высказаться экспертов по состоянию и перспективам цифровой революции для России. Из дискуссии хотелось бы выделить ряд моментов:
- далеко не все эксперты считают роботизацию, автоматизацию и интеграцию этих процессов РЕВОЛЮЦИЕЙ, многие сходятся в том, что это обычный эволюционный процесс, на который, к сожалению, мы, в России, начали реагировать запоздало и реагируем с ускорением, которое пока лишь увеличивает отставание;
- чисто российскими решениями цифровую эволюцию в России на данный момент не обеспечить. В настоящее время российские разработчики готовы предложить ряд достойных решений в области контроля работы, работоспособности и загрузки оборудования, интеграцию оборудования в процесс сквозного проектирования;
- мировые разработки перешли к снижению непроизводительных потерь – времени, качества, затрат. Число решений только для оптимизации работы за счет введения новшеств в оборудование просто огромно – ряд решений позволяет радикально снизить временные потери на переналадку оборудования, ряд - снижает потери времени и денег на контрольные операции, ряд - снижает риски поломки дорогостоящего инструмента.
Российские разработчики, находясь в числе догоняющих, уверены в необходимости искать пути «срезать углы» и предлагать нестандартные, более эффективные решения, чем те, что предлагаются сейчас в мире. На деле – мы повторяем уже пройденный путь, ОДНАКО – делаем это в ряде случаев много качественнее, информативнее и, я бы так выразился, с большим заделом в развитии.
Что это означает для промышленности, к сожалению, не знают ни разработчики, ни сами представители промышленности.
Разработчики считают, что внедрение предлагаемых ими решений позволит двигаться в сторону ЦИФРЫ, что неизбежно приведет к переходу предприятий на неё во всех сферах своей деятельности, когда количество элементов цифры потребует перехода предприятия в иное качество – цифровое.
Кроме того, разработчики убеждены, что те, кто не начнет сейчас двигаться в этом направлении, исчезнет в ближайшие N лет (тут мнения расходятся), ОДНАКО – сходятся все мнения в одном – предприятия будут вынуждены уйти с рынка, и это коснется всех - и стар, и млад, и лилипутов, и гигантов. Европа, а многие из экспертов-практиков недавно посещали подобное мероприятие в Ганновере, говорят о 5-7 годах, в течение которых у них ожидается исчезновение 50% действующих высокотехнологичных компаний.
Промышленники же пытаются понять, в чем будет выгода от попытки такого перехода на начальном этапе. Когда предприятие будет близко к переходу на проектирование, изготовление и управление в цифре – эффект станет более чем очевиден, ОДНАКО до этого момента придется пройти длинный путь, шаги по которому могут быть весьма неравномерными по длине, а чаще всего - коротко семенящими, с большими перерывами на осознание происходящего и «накопление сил» для следующего шага.
Вопрос цены решений и их экономической эффективности является тем самым ручным тормозом в проникновении ЦИФРЫ на промышленные предприятия России. К сожалению, разработчики цифровых решений не всегда это понимают.
Последние никак не демонстрируют своих практических планов по стратегическому развитию, от чего представители промышленности задаются вопросом – и что, купив сейчас этот станок с ЧПУ под Ваши решения через 5-7 лет я не получу под него никакого прироста цифровых решений и мне надо будет снова думать об обновлении парка? Представители промышленности выразили свои опасения вслух вопросом – неужели нельзя разрабатывать и устанавливать цифровые решения с учетом фактических данных о том, что на предприятиях имеется очень большой парк работоспособного оборудования возрастом 30-40 лет и уже есть парк новых станков ЧПУ. На что получили – неоднозначное «такое возможно»…
Или, к примеру, во время дискуссии один из экспертов-практиков сделал такое заявление «система позволяет Вам видеть результаты проводимой работы в режиме on-line, а поскольку хранение информации в наше время ничего не стоит…» - дальше мысль, на мой взгляд, неизбежно носит искаженный смысл.
Информация сразу после своего возникновения обретает стоимость, даже без учета своей сути и значимости – её необходимо обработать, передать, сохранить, гарантировать сохранность в нужном промежутке времени, предоставлять доступ в режиме 24:7 с максимально возможной скоростью одновременно большому числу клиентов, гарантировать восстановление с минимальной (в идеальном случае – нулевой) потерей данных.
На фоне заявления выше становится понятным, почему производители в характеристиках своих решений для цифровой революции нигде не указывают такой исключительно цифровой параметр как – Mб/сек создаваемой решением информации.
Возможно, производители цифровых решений не думают, что компании приобретают эти решения на долгие годы и покупателю важно знать, какие ИТ ресурсы ему понадобятся для работы с генерируемой оборудованием информацией в последующие несколько лет с учетом динамики их прироста. А для понимания этого явно недостаточно знать минимальные требования к серверному оборудованию и к клиентскому ПК.
Да-да, Вы всё верно увидели, ряд решений, в том числе и российских уже на стадии начальной закупки поставляются в связке с СУБД, что как бы намекает на немалые объемы данных, причем лицензии на СУБД, как и серверное оборудование, Вы будете покупать отдельно и не у разработчиков предлагаемых цифровых решений.
В целом данная дискуссия, на мой взгляд, была обречена изначально на разговор без решения, хотя бы потому, что в ней не было ни одного:
- представителя от министерств, а значит, государство задачей реализации цифровой революции в России ещё не прониклось, что означает отсутствие регулятора данного процесса с четкими целями, задачами, приоритетами и сроками;
- конкретного предложения по последовательности перехода на цифру или дорожной карты, по которой могли бы начать хотя бы подготовку к этому процессу большинство предприятий, чтобы уже на ранней стадии (при минимальных, а лучше только времЕнных затратах) понять цену вопроса и конкретные изменения от целевых вложений, не через косвенные проценты на возможный эффект, а в необходимых физических действиях с фактическими изменениями на производстве или управляющем воздействии.
Индустриальная революция в кадрах.
Я очень рад, что судьба предоставила мне возможность попасть на круглый стол по данной тематике, потому что на ВПК.Name я уже не однажды упоминал о том, что в Европе по данному вопросу идут очень серьезные и зрелые дискуссии.
Мне было важно увидеть насколько велико понимание, осознание широты и серьезности данного вопроса у нас в России.
Но начать я хотел бы с показательного примера разницы в восприятии реальности в стране со стороны экспертов-практиков и нашего общества (через репрезентативную выборку участников конференции находившихся в зале).
Во время своего доклада один из экспертов-практиков показывает слайд, на котором была цифра 85% с подписью, что 85% сотрудников компаний ждут прихода цифровой революции с уверенностью в том, что она автоматизирует все рутинные операции на производствах и в службах, и людям станет работать лучше и легче.
Модератор высказал сомнение по приведенной цифре вопросом к докладчику по поводу того - кто эти работающие и служащие, которые вот те самые 85% и когда по оценкам экспертов наступит период смерти рутинных операций и целого веера профессий вместе с ним. Эксперт ответил, что выборка была составлена без участия развивающихся стран, в том числе и России, а период, о котором идет речь – 5 лет может быть экстраполировано и на Россию.
Модератор пошутил по поводу не совсем корректных цифр и обратился к залу с предложением поднять руки тех, кто верит, что через 5 лет в России наступит такой период перехода на цифру, который позволит говорить о реальном исчезновении на предприятиях ряда рутинных работ, которые используются сейчас. В зале поднялось несколько десятков рук. Дальше модератор попросил поднять руки тех, кто в это не верит – поднялся лес рук, в том числе и моя.
Я привел этот фрагмент из дискуссии для того, чтобы показать ту огромную пропасть в восприятии реальности между экспертами, пусть даже практиками, и реальными промышленниками. И эта разница в восприятии прошла красной линией через всю дискуссию.
Во время дискуссии экспертами озвучен ряд фактов, которые трудно встретить в какой-либо статистике, например:
- в настоящее время, знания, полученные в ВУЗах, устаревают в срок близкий или чуть меньший, чем срок получения этих знаний (т.е. 3-5 лет) ввиду того, что ускорилась смена не только технологий, но и механизмов управления;
- ведущие предприятия мира, независимо от отрасли, стали ведущими и удерживают эти позиции благодаря применению методологии – постоянного, ежедневного совершенствования во всём, для чего они принципиально изменили свои подходы к подготовке кадров, мотивации сотрудников, применению изменений. Путь начала процесса выхода в лидеры требует от компаний преобразования в структуры, способные применять улучшения на уровне 35-50 изменений в неделю, при числе генераций самих идей, значительно превышающих данный показатель;
- для того чтобы провести переподготовку одного сотрудника до нужной квалификации под существующий в России технологический уровень, необходимо потратить около 2 млн. руб. Эту цифру представитель Росатома назвал магической, из-за неизменности в направлении переподготовки и места переподготовки на территории России – естественно речь идет о сертифицированной переподготовке;
- наибольшее число людей в России занято в следующих профессиях – водитель и охранник.
В ходе дискуссии эксперты и промышленники сошлись в одном, что да – профессии исчезают и исчезали раньше. И в этом нет ничего нового, новое сейчас в том, что технологии достигли уровня, который предполагает быстрое (в масштабе изменений на уровне государства) исчезновение большого числа профессий, с возникновением сразу нескольких вопросов:
- а есть ли список?
- какие появятся профессии – ведь приходят новые знания и технологии?
- как, где и чему переучивать высвободившихся?
- куда девать произведенный в цифровой век товар, если у людей, которые не будут работать, не будет средств его приобрести?
От одного из экспертов прозвучал «страшный» пример из России – предприятие, на котором работает этот эксперт-практик, имеет производственную площадку с числом сотрудников больше тысячи человек в провинциальном городе России. Технически и организационно компания готова перейти на цифровое, практически безлюдное производство уже сейчас, но не может это сделать по причинам социальной ответственности – в этом городе всего два предприятия и по сути «закрытие» для людей одного из них неизбежно спровоцирует нарастание социальной напряженности. Эксперт сказала прямо, что она не знает, сколько ещё времени компания будет сдерживать этот процесс имеющимися социальными обязательствами.
Беседа за круглым столом так и не вошла в русло стройной, направленной дискуссии, поскольку эксперты рассказывали лишь опыт их компаний, а он оказывался везде разным, хотя и имел ряд общих черт. Никакие попытки модератора не смогли сдвинуть разговор в направлении ответов на вопросы, поднятые выше, кроме одного – как часто и как много надо учиться и заниматься переподготовкой, чтобы находится на уровне предприятия и быть подготовленным к приходу следующего шага прогресса непосредственно на твое рабочее место.
Множество ответов сводилось к ожидаемой формулировке – постоянно, и судя по примерам экспертов, это действительно так. Однако, за фразой о постоянном обучении не последовало каких-либо отсылок к программам, которые бы позволяли говорить о существовании некоего системно выстроенного, или формирующегося именно сейчас процесса переподготовки кадров или списка ВУЗов и площадок, уже участвующих в подготовке кадров и построение некоей единой системы переподготовки.
Всё получилось как раз наоборот. Каждый эксперт-практик рассказывал свой подход к работе с ВУЗами, находящимися на их территории или специализированными площадками, типа Сколково. Удивительно то, что их рассказы во многом пересекались – ведь действительно наиболее очевидными шагами в этом направлении является совместное (ВУЗ-предприятие) изменение планов подготовки студентов и перевод практики и практических занятий в русло конкретной работы в компаниях, что идет в зачет и является отчетными работами для студентов.
Некоторые пошли дальше и начали формировать именно молодежные коллективы из числа студентов. Перед ними ставятся весьма амбициозные задачи, для решения которых они должны использовать новейшее оборудование предприятия. Ведь не секрет, что материальная база многих ВУЗов довольно слаба и пока не создано никаких механизмов для её обновления со скоростью прогресса.
Примеры могли бы приводиться долго и наверняка к ним бы подключились и представители предприятий, НО из зала попросил слова представитель одного из Нижегородских университетов с вопросом о том, а когда собственно ВУЗы начнут узнавать о том, как и куда идут предприятия и понимают ли дискутирующие, что помимо подготовки студентов нужна ещё и подготовка преподавателей, что куда сложнее, хоть их и на порядки меньше.
Тут было очень уместно, если бы зам. министра образования встал и сказал, что совместно с предприятиями лидерами отраслей, включая небольшие частные компании, идет подготовка программы переподготовки ВУЗов и обновления их материальной базы, НО – он не сказал ничего, потому что его там просто не было. Как не было:
- списка профессий в зоне риска с прогнозом исчезновения и необходимостью вывода их из образовательных программ уже сейчас, чтобы не порождать людей с высшим или средним образованием, обреченных на безработицу или переподготовку за свой счет;
- перечня профессий или направлений, по которым надо срочно разрабатывать программы для ВУЗов, ПТУ и техникумов, потому что согласование этих программ, обновление в соответствие им материальной базы, переподготовка преподавателей займет не меньше 5-7 лет в хорошем темпе, которое сейчас в России в направлении цифры не наблюдается;
- понимания экономической модели государства в условиях, когда большая часть населения не будет задействована не только на производстве основного продукта валового дохода этого самого государства, но и на сопутствующих услугах и работах.
ИТОГ.
Формат дискуссий выбран верно, и нет никаких сомнений в нужности общения на поднятые темы, но на данной стадии итог очевиден – мы услышали друг друга, давайте встречаться и впредь.
Хорош ли такой итог по столь острой теме...? Это вопрос далеко не к организаторам конференции.
Вывод.
Такие встречи нужны чаще, чем раз в год, но в них необходимо внести:
- масштабное присутствие представителей государства в составе слушателей в зале и участников в составе экспертов;
отраслевые круглые столы в рамках конференции с дискуссией промышленность – государство – ВУЗы;
идею вывода ближайших конференций на решение конкретной задачи - формирование организационной среды с очень большим административным ресурсом, для реализации цифровой революции в России.
Автор: Руководитель проекта ВПК.name
Андрей Лабутин
