Молодым конструкторам нужны мудрые наставники, а не эффективные менеджеры
Директора заводов уверены, что они создают военную технику, генералы – что они выигрывают сражения, а эффективные менеджеры – что без них жизнь вообще остановится. И все было бы хорошо, если бы не новая напасть. Нет, не санкции Запада, а проблема импортозамещения. Санкции были и раньше. Вот их краткая хронология. 1925 год – страны Запада, включая США, отказались принимать российское золото в качестве платы за оборудование. 1932 год – США ввели запрет на импорт товаров из СССР. 1974 год – поправка Джексона-Вэника (США) об ограничении торговли с СССР. 1983 год – США блокировали воздушное сообщение с СССР. 1998 год – США ввели запрет на поставки из России любых товаров, услуг и технологий ряда российских организаций и учреждений. Этот ряд санкций можно продолжать. Но Советский Союз не просил у Запада технологии, он создавал их сам, свои, хотя и не без помощи разведки.
Импортозамещение на вашу голову
Сейчас выясняется, что Россия на протяжении четверти века не создавала принципиально ничего нового в области высоких технологий, полагаясь исключительно на западные подачки. А этого как раз и нельзя было делать. С прошлого года, по словам заместителя гендиректора Фонда перспективных исследований Виталия Давыдова, у российских организаций оборонно-промышленного комплекса (ОПК) появились проблемы с поддержкой некоторых программных продуктов, разработанных на Западе («НВО», 20.03.15 – «Разруха в головах»).
В российских космических системах провели анализ применения квалифицированной электронной компонентной базы импортного производства (ЭКБ ИП) по 68 типам космических аппаратов (КА), ракет-носителей (РН) и разгонных блоков (РБ) в интересах госпрограммы вооружений (ГПВ), федеральных космических программ (ФКП), Федеральной целевой программы (ФЦП) «Поддержание, развитие и использование системы ГЛОНАСС на 2012–2020 годы» и ФЦП «Геофизика». Подсчитали, что в рамках реализации этих программ используется более 4500 типов ЭКБ ИП, из них около 1500 типов – с экспортными ограничениями, а около 1000 типов – критичной ЭКБ ИП. Причем прямое импортозамещение «pin-to-pin» – невозможно.
По данным компании «Совзонд», в области дистанционного зондирования земли (ДЗЗ) российские технологии отстают на 10–15 лет от иностранных. Сокращается в несколько раз появление новых технологий. Требуется финансирование на создание более 1000 типов ЭКБ. Прямое ипортозамещение ЭКБ ИП нереализуемо в требуемые сроки и вообще нецелесообразно. Это объясняется, видимо, тем, что пока будет создано отечественное производство закупаемой сейчас ЭКБ, технологии на Западе уйдут далеко вперед и Россия опять окажется аутсайдером этого процесса.
Истоки этого отставания – в том числе и в системе образования и воспитания специалистов. Не хватает программистов, математиков, физиков. А те, которые есть, лишены прежнего высокого социального статуса, который у них был в эпоху создания отечественной космонавтики, атомного оружия, авиации, радиоэлектроники. Программист сложнейших импортных станков на предприятиях ракетно-космической отрасли получает меньше, чем программист кассовых аппаратов в сети магазинов «Эльдорадо». Может быть, поэтому написание программ для таких станков заказывают сторонним организациям, не считаясь с тем, что ей передаются исходные данные для критически важных деталей секретной техники. Межпланетная станция стоимостью в 1,2 млрд руб. бездарно сходит с траектории вывода в космос по причине ошибки в программе полета. Ее написали в одном из московских опытно-конструкторских бюро, которое находится в ведомственном подчинении Роскосмоса. Серьезным математикам работать в этом бюро материально невыгодно.
Сегодня много говорят и пишут о «современных ударных системах вооружений, обеспечивающих поражение европейского компонента ПРО». Но не надо забывать, что «современные ударные» были задуманы еще советскими учеными, инженерами, конструкторами. А что сделано для того, чтобы вырастить, выпестовать, выучить, заинтересовать новое поколение ученых, инженеров и рабочих ОПК? Может быть, надо оглянуться и взять то хорошее, что уже было однажды создано в системе образования? Тем более что есть еще люди, которые помнят о ней и благодарны той системе, позволившей им получить хорошее образование, стать учеными, конструкторами инженерами, и которые до сегодняшнего дня приносят пользу стране и Вооруженным силам. Один из них – главный конструктор по программному обеспечению одного из российских высокотехнологичных предприятий ОПК Олег Самарин.
Везучий Cамарин
Олег Самарин считает, что ему в жизни везло. Повезло с родителями – они были умными, образованными, интеллигентными. В школе Олег увлекся электротехникой. И это не случайно. «Отец трудился в этой области, – поясняет Самарин. – Отец мне показал, как наматывать якорь для электромотора». Еще будучи школьником, Олег собрал свой первый электродвигатель постоянного тока. Увлекся книгами по радиоэлектронике – их было много и дома, и в библиотеках: школьной, районной, городской.
В 1957 году, после десятого класса, пошел работать на военное предприятие – почтовый ящик 2595. И вновь повезло: приняли на работу в лабораторию моделирования, где восстанавливали аналоговую вычислительную машину. «Я благодарен Константину Борисовичу Иванову – начальнику лаборатории, потому что, прежде чем поручать мне работу, он подробно объяснял, зачем нужен и как работает тот или иной узел. Это пробуждало интерес».
Через два года Олег поступил в Московский энергетический институт на факультет «Автоматика и вычислительная техника». Специальность тогда называлась: «Математические и счетно-решающие приборы и устройства». В 1959 году в стране начали проводить эксперимент – учеба на дневном отделении первого курса совмещалась с обязательной работой на предприятии. И опять Самарину повезло – его направили в Научно-исследовательский центр электронной вычислительной техники – головное предприятие СССР и стран социалистического содружества по созданию комплекса электронных вычислительных машин «Ряд» – Единой системы электронных вычислительных машин (ЕС ЭВМ). Со специалистами этого центра у Самарина до сих пор тесные творческие, научные связи. Они сохранились с тех пор, когда четверокурсник Олег Самарин начал работать на кафедре «Вычислительная техника». И опять ему повезло, его руководитель, аспирант Александр Фролов, приобщил студента к прикладным работам по теории вероятности и случайным процессам, что в дальнейшем вылилось в тему дипломной работы.
После окончания института в 1965 году по распределению Самарин пришел инженером на оборонное предприятие – почтовый ящик 2264. Это предприятие поныне остается в Москве, правда, уже под другим названием. Одна из первых работ Самарина в почтовом ящике была связана с анализом ошибок при реализации численных алгоритмов на цифровой вычислительной машине. Предложенный молодым инженером метод, по отзыву начальника лаборатории, позволил выполнять прямой и обратный анализ погрешностей системы. С этой работы молодой инженер начал делать успешную карьеру ученого. Поступил в аспирантуру при предприятии, защитил кандидатскую диссертацию.
Олег Самарин с энтузиазмом участвовал в научных исследованиях и конструкторских разработках радиолокаторов. Он один из тех людей, которые внедряли цифровые методы и устройства в радиолокацию. Эта работа открыла широкие перспективы для повышения эффективности бортовых радиолокационных станций (БРЛС) и на долгие годы определила вектор деятельности всего предприятия. В 1980 году Самарина, как говорят чиновники, «подключили» к разработке вычислительной системы (ВС) и программного обеспечения (ПО) БРЛС Н019 для самолета МиГ-29. Его назначили заместителем главного конструктора системы управления вооружением (СУВ) и радиолокационного прицельного комплекса (РЛПК-29) по ВС и ПО. И опять крупно повезло Самарину – судьба свела его с главным конструктором бортовой цифровой вычислительной машины (БЦВМ) Ц100 Алексеем Алексеевичем Соловьевым и главным конструктором СУВ и РЛПК-29 Юрием Петровичем Кирпичевым. Именно при их непосредственном участии удалось практически за четыре года с коллективом в 15 молодых инженеров разработать ВС, системное и функциональное ПО и выполнить государственные испытания. Результаты этих работ были отмечены Государственной премией СССР.
Самарин и возглавляемый им коллектив разработали ВС и ПО для БРЛС Н019, Н019М, «Арбалет», «Корсар». В настоящее время участвует в научно-исследовательских работах (НИР) по созданию семейства цифровых малогабаритных многофункциональных БРЛС. Большой вклад Самарина в развитие радиолокации отмечен орденом Дружбы и золотым знаком предприятия. Он лауреат Государственной премии СССР, заслуженный машиностроитель Российской Федерации.
Конечно, у Самарина богатый багаж знаний, идей и практических наработок, которые еще не вошли в учебники и, следовательно, не стали общедоступными знаниями. Именно они вдвойне ценны для подготовки на предприятии конструкторской смены. Причем некоторые из молодых инженеров – это его бывшие студенты в Московском авиационном институте, где профессор Самарин продолжает преподавать. Как сказал сам Олег Федорович о своей преподавательской работе, «еще грешу этим делом». У Самарина более 100 научных работ, из них более 90 печатных, в том числе монографий и учебных пособий, 38 патентов на изобретения. И конечно, у него сотни учеников – продолжателей его дела.
И еще одна немаловажная деталь в биографии конструктора. В октябре 2015 года Олег Федорович будет отмечать юбилей – 50 лет. Нет, не прожитых годов, а его бессменной работы на одном предприятии, где он прошел путь от инженера до заместителя генерального директора. Самому же Самарину 24 апреля исполняется 75 лет, он продолжает «писать математику» для локаторов. Без формул и уравнений Самарина любой современный локатор – всего лишь дорогостоящее железо. Чтобы его оживить, сделать «умным», требуются знания и трудолюбие. Не многие молодые инженеры готовы повторить трудовой подвиг своего наставника.
Простые уроки
Что надо сделать, чтобы традиции старшего поколения не забылись, чтобы их продолжало и повторяло современное поколение молодых инженеров, конструкторов, ученых? Для начала – прививать уважение и любовь к труду. Эти качества закладываются в семье, в школьных кружках, в домах юных техников, о чем остается лишь мечтать. А еще нужен жизненный пример увлеченных своей профессией людей. Таких, как отец Самарина, как начальник лаборатории Константин Иванов, аспирант Александр Фролов, конструкторы Алексей Соловьев и Юрий Кирпичев, о которых рассказывал мне Самарин. Тогда, может быть, и другим мальчишкам и девчонкам повезет в выборе профессии и работы. А российскому ОПК позволит наконец-то решить самую трудную дилемму: покупать за рубежом электронную компонентную базу и программное обеспечение для вооружений XXI века или пользоваться отечественной, потому что она лучше, надежней, «умнее». Все это будет, если государство обратит внимание на образование и воспитание новых самариных – российских специалистов и патриотов.
Владимир Гундаров
