Основные особенности "войн будущего"

2. Общие черты

Ранее было сказано про два концептуально разных способов уничтожения врага (как главной, если не единственной) цели «войны будущего» - один смертельный удар, или убийство путем нанесения критического множества «ранений». Это означает, что возможны войны соответстсвующих двукх типов. К чему могут относиться эти «общие черты»?
На мой взгляд, к каждой из военных компаний в отдельности, независимо от «масштаба» в смысле «двух путей».

Что появилось (или скоро появится) качественно нового, не имеющего аналогов в войнах даже недавнего прошлого

1. Сетецентрический способ ведения боевых действий, т. е. теснейшая интеграция отдельных боевых эпизодов в единую картину боя.

Здесь я понимаю качественно иной способ взаимодействия, нежели просто «непрерывную» связь между «боевыми единицами» и «командованием» - этого недостаточно. Я понимаю под этим реализацию заранее разработанной стратегии боя (наступательного, конечно) с помощью управления несколькими (немногими) «типами компонентов», со множеством управляемых ВЗАИМОЗАМЕНЯЕМЫХ «экземпляров» каждого типа. Это, в частности, означает, что всякая «уникальность» и «исключительность» не только не вписываются в эту стратегию, но и просто ПОРТЯТ/исключают ее. Это, в свою очередь, требует отказа от такого ненадежного элемента, как человек. Ну, как минимум, уменьшения его роли и влияния. Т.е. все более и более высокий уровень автоматизации. Чего, собственно, и пытаются достичь уже сейчас.

2. Качественно новый уровень управления ходом боя и войны в целом.

См. комментарий к п.1. Плюс «связность» в единую картину действий и различных родов войск, и «логистики», и пр.

3. Качественно новый уровень взаимодействия как родов войск, так и отдельных «боевых единиц» в процессе боя, совмещенный с огромным ростом боевых возможностей этих «боевых единиц».

Здесь имелось в виду, в первую очередь, возможность (за счет управления) максимальной реализации потенциала различных бонвых единиц. И на этапе боя, и при подготовке е нему.

4. Исчезновение «линии фронта», точнее, превращение ее в «область ведения боевых действий».

Смысл, конечно, понятен, но это влечет за собой целую кучу/цепочку радикальных изменений в планировании, организации и ведения как отдельного боя, так и сражений, и войны в целом. Например, это подразумевает ПОЛНУЮ подготовку у войне — просто потому, что только в мирное время нормально работают военные заводы, элементы  инфраструктуры (энергетической и транспортной, в первую очередь), центры ремонта, обслуживания, подготовки и обучения.
Еще одно следствие: с одной стороны, нужно «все подготовить». С другой — не допустить уничтожения всего этого (или даже значительной части) врагом в первом ударе (или в ходе войны — не на «фронте», а в «тылу»). Я, честно говоря, не вижу, как это модно сделать — кроме уничтожения (или фатального ослабления) врага ПЕРВЫМ ударом.
Для русских это полностью меняет их «военную психологию», как «оборонцев». Для американцев — как это ни покажется странным это кому-то из «патриотов-ненавистников пиндосов» - тоже.

5. Автоматизация огромного числа «боевых» функций, вплоть до полной автоматизации отдельных действий (ПВО, ПРО, разведка и использование ее результатов для огневого поражения, и др.), с резким снижением (вплоть до 0) «человеческого фактора». Использование «элементов искусственного интеллекта».

Об этом уже, в общем, говорилось/или это подразумевалось в разговоре о «сетецентричности». Просто хотелось подчеркнуть это ЯВНО, еще раз.

6. «Новые измерения» боевых действий: 1) космос и 2) «пространство» крипто-борьбы и РЭБ.

Почему написал об этом, хотя это «и ежу понятно». Потому, что это все — плюс «маскировка» и «ложные цели» - должно С САМОГО НАЧАЛА  планирования войны/бонвых дейцствий «заложено в фундамент», а не «добалялось потом, по мере необходимости». Это совершенно другой способ планирования боевых действий. Причем на протяжении всего сражения/войны, а не только на «отдельном этапе».

Что устарело настолько, что опыт в этой области мешает, а не помогает при подготовке к будущим войнам

1. Постоянное «постепенное» усиление армии (или возможность такого усиления) в ходе войны — и «людьми», и «техникой».

Надо понимать так: невозможно постепенное и систематическое усиление РЕЗЕРВАМИ армий для войны — во время войны, и для боя — во время боя. По причине отсутствия и разделения «фронт-тыл» (и, как следствие, (почти) безопасного тыла), и бвстротечности боя.

2. Большая продолжительность и отдельных боевых действий, и «кампаний» в целом. Возможность разрабатывать и совершенствовать стратегию и оперативное искусство в ходе войны.

Поясню, что имею в виду, на примере Первой и Второй мировых войн.
Армии мирного времени ВСЕХ стран были абсолютно не готовы к Первой мировой войне — ни технически, ни организационно, ни «ментально». По сути, армии (и военная экономика) созлдавались В ХОДЕ войны.
Ко Второй мировой войне — по ряду причин — оказалась готова только Германия, отсюда и такой ход боевых действий 1939-42 гг.
Послевоенный СССР — на жутком опыте начала ВОВ — пробовал приянть меры в смысле «мирной» подготовки к планируемой против него  войне. Отсюда консервация тысяч паровозов, десятков тасяч танков, циклопических запасов ГСМ, черных и цветных металлов, и т.д.. Другое дело, что этим — свалив ВСЕ прблемы на «непомерные военные расходы» - воспользовалась рвущаяся к СВОЕЙ частной собственности правящая в СССР гос. Бюрократия, поддержанная «народом».
Об этом недавно говорил Кургинян — о прочности «социальных конструкций»/организации общества. О том, нужен или не нужен «запас прочности», за который, разумеется, надо платить. Так вот, в мире СуперКорпораций такой — и колоссальный — «запас прочности» просто необзодим. В том числе и в смысле подготовки к войне. По причине НЕВОЗМОЖНОСТИ создать такой запас позже, когда до «народа» дойдет его необзодимость, и замолкнут крики о том, что «нужно было отдать пенсионерам». :(
Это касается и наработок в смысле теории ведения бонвых действий, и создания «материальной базы» для этой теории.

3. Полноценное (или более или менее) восполнение потерь и израсходованных боеприпасов/техники в ходе войны.

4. Резкое отличие между «фронтом» и «тылом». Безопасность тыла — относительная или полная.

5. Слабая уязвимость инфраструктуры воюющих стран.

6. Зависимость от опыта и умения «солдатской массы». Высокие требования к психологической устойчивости и «индивидуальному боевому мастерству» солдат.

Это хитрый момент. С одной стороны..., с лругой стороны... . Смысл этого изменения (потеря такой зависимости) — компенсация этой зависимости за счет организации и управления. Элементы боевой системы - «компоненты сетецентрической системы» - ДОЛЖНЫ БЫТЬ ВЗАИМОЗПМЕНЯЕМЫМИ (в пределах одного типа). С некоторой «стандартной функциональностью». Что полностью соответствект глубинным принципам корпоративного общества.
Это НЕ ЗНАЧИТ, что «солдаты», или «танки», или «самолеты» могут быть какими угодно — лишь бы «сетевыми» и «взаимозаменяемыми». Нет. Кстати, противоложную точку зрения — возможно, сгоряча — высказал А.Исаев, написав, что для успеха блицкрига не было важно качество немецких танков - «сгодились бы и обшитые сталью/броней грузовики». Я с этим соврешенно не согласен.

7. Высокие требования к «уровню военного искусства» генералитета и старших офицеров.

Еще один «спорный момент», хотя я уже высказывался на эту тему в лроугом месте на форуме в одном из своих комментариев. Это качается соотношения «штабной работы» и «военного искусства». Опять процитирую А. Исаева:
Диалог военачальника с литзаписчиком, журналистом или даже историком часто представлял собой разговор слепого с глухим. Оперативное искусство не зря называется «искусством», а не «наукой» или «ремеслом». Деятельность полководца во многом носит творческий характер. Широко известна фраза, приписываемая итальянскому скульптору Микеланджело Буонарроти: «Я беру глыбу мрамора и отсекаю от нее все лишнее». Если в случае скульптора «лишнее» более-менее ощутимо и понятно, механизм действий полководца куда менее очевиден. Генерал смотрит на мешанину специальных символов на расстеленной на столе карте и, подобно Микеланджело, увидевшего в мраморной глыбе фигуру юноши, видит на карте контуры будущего сражения. При этом обычный человек, писатель или даже историк далеко не всегда может понять, что именно показывают разноцветные стрелочки и «реснички», нанесенные поверх лесов и дорог на карте.
- - - -
Не надо путать «профессионализм» и «творчество на уровне искусства». Первое нужно всегда, второе — это превосходно, когда оно есть, но очень опасно делать на это ставку в «войнах будущего». Творчество должно быть заменено «анализом» и «организацией». Не «вообще», а для ВОЙНЫ. :)
Я стал ремесленник. Перстам предал
послушную, сухую беглость. Для слуха звуки умертвив,
Музыку я разъял, как труп. Поверил
Я алгеброй гармонию. И лишь потом,
Уже в науке искушенный...

8. Возможность исправлять допущенные ошибки на всех уровнях.

Нет времени (и других ресурсов) для испроавления серьезных ошибок. Это как для экстремального туризма — если что-то важное забыто, то... .

9. Возможность систематического ввода противника в заблуждение, скрытность подготовки к проведению операций.

Писал в одном из комментариев, о неожиланных для врага и бвстрых перегруппировках целых армий в ходе ВОВ, с фатальными для врага последствиями.
Подготовку к войне/сражению будущего (с учетом отмеченного выше) СКРЫТЬ НЕ УДАСТСЯ. Со всеми вытекаюшими отсюжа последствиями, типа времени нанесения одной их сторон ПЕРВОГО УДАРА.

10.  Возможность компенсировать недостаток «качества» за счет «количества».

Очень важный и новый момент. Опыт предыдуших войн показывает, что НУЖНОЕ количество более чем компенсирует недостатки в смысле ТРЕБУЕМОГО качества. Такой фокус в «войнах будущего» не пройдет — просто по причине НЕВОЗМОЖНОСТИ подготовить и «ввести в бой» большое количество «боевых единиц низкого качества».

11.  Возможность создания «стратегических резервов».

Ну, здесь понятно — при отсутствии «безопасного» тыла.

В общем, изменения таковы, что требуют ОТКАЗА и от бОльшей части опыта предыдущих войн, и сформированных этими войнами навыков и СПОСОБОВ МЫШЛЕНИЯ — и тактического, и стратегического.