Без оценки организаций ОПК на коррупционную чистоту инвестиции в них будут рискованными
Если рассматривать ОПК как одну из сфер экономики, которая способна в качестве локомотива стащить страну с нефтяной иглы, то возникает вопрос об объемах и возможностях получения необходимых для этого инвестиций. Тем более что развернутая сегодня его технологическая модернизация только за счет государственных средств в условиях нарастающего экономического кризиса, вероятно, столкнется с трудностями выбора между безопасностью и социальной стабильностью.
Привлечение для этого частных инвестиций может быть одним из подходов, способных снизить остроту возникающей проблемы и решить задачи как безопасности, так и социального развития. Нового здесь ничего нет – в послевоенные годы в СССР широко применялись принудительные государственные займы восстановления народного хозяйства. Но сегодня многое изменилось: государство не может просто инвестировать в ОПК бюджетные средства – инвестиции должны как минимум окупиться. Не дадут денег и частные инвесторы, если не будут уверены в их возврате с прибылью. Несмотря на то, что у тех же венчурных фондов постоянная проблема – куда вложить деньги.
В этих условиях закономерно возникает вопрос не только о прибыльности, экономической эффективности управления, деловой активности, ликвидности и рыночной устойчивости организаций ОПК, которые сегодня могут и не соответствовать современным стандартам, но способны достичь их за счет инвестиций. Ключевыми становятся степень и обоснованность доверия частных инвесторов к организациям ОПК, их способность минимизировать возможные риски.
К таким рискам относятся и коррупционные, которые сохраняются внутри ОПК и влияют на себестоимость, качество и своевременность появления высокотехнологичной продукции на рынке и как следствие на состояние его организаций.
Сегодня эти риски оцениваются на рефлексивном уровне, что недостаточно для обоснованных решений на инвестиции. Кроме того, ОПК остается закрытой структурой, а предоставляемая его организациями информация не позволяет оценить долгосрочную перспективу их деятельности, несмотря на наличие государственных контрактов. Это в условиях непривлекательной для частных инвесторов прибыли, получаемой в ОПК, не способствует желанию вкладывать имеющиеся у них средства на длительный срок.
Существует и другая проблема потенциальных инвесторов – возможность выбора из имеющихся организаций ОПК наиболее надежной, в том числе и по критерию минимальности коррупционных рисков. Данные проблемы могут быть решены, если ввести систему рейтинговой оценки организаций ОПК на коррупционную чистоту.
Рейтинговая оценка является достаточно известным инструментом и применяется для решения различных задач. Сегодня она, например, употребляется как один из инструментов противодействия коррупции отдельных ведомств и даже чиновников. В ее основе использование системы баллов, присваиваемых оцениваемому ведомству на основе онлайнового голосования граждан.
Для ОПК такой подход неприменим. Так, использование онлайнового голосования граждан представляет собой разновидность подхода, применяемого известной организацией «Трансперенси интернешнл». Суть его в измерении не самой коррупции, что достаточно сложно, а степени восприятия ее уровня обществом, которая оценивается экспертами. Ключевым здесь является восприятие, что позволяет обходиться без учета критериев, характеризующих факторы возникновения коррупции. Но такое упрощение не позволяет связать величину восприятия коррупции с эффективностью мероприятий по противодействию и исключает возможность целенаправленного воздействия на нее.
 |
Обратимся к недавней истории, связанной с высшими чиновниками в Росреестре. Возникла она предположительно в результате проверки состояния антикоррупционной работы Росреестра, предусмотренной Национальным планом противодействия коррупции на 2012–2013 годы. В эти же годы соответствующим планом ведомства предусматривалось усиление работы по противодействию коррупции. Предполагалось, что это должно повысить эффективность профилактики такого противодействия, в том числе выявления и устранения последствий коррупции. Правда, разработка показателей эффективности мероприятий, предусмотренная планом, не выполнялась. Но даже в этих условиях исчезновение денег, а также неадекватность запланированных мероприятий существующей реальности обнаружились только в результате проверки ведомства. Причем его индекс восприятия коррупции, если таковой определялся, был, вероятно, значительно лучше, чем сегодня.
Отсюда другой недостаток индекса восприятия коррупции – зависимость от выявленной, а не существующей коррупции и как следствие запаздывание принятия необходимых мер.
Поэтому в случае составления рейтинга по уровню восприятия коррупции для ОПК это может только показать, что его организации выглядят в информационном пространстве лучше или хуже, например, уже известного «Оборонсервиса». А насколько это может не соответствовать реальности, показал совершенно неожиданный коррупционный скандал, связанный с ГЛОНАСС.
В таких условиях инвестор неспособен определить, какие из организаций ОПК находятся вне коррупционных рисков и куда лучше инвестировать имеющиеся средства.
Эта проблема может быть решена, если для рейтинга организаций ОПК использовать другой показатель – индекс противодействия коррупции. Данный индекс представляет собой количественную оценку качества системы управления организации ОПК, характеризующую в том числе готовность топ-менеджмента и наличие условий в организациях ОПК по противодействию коррупции.
Исходным для определения индекса является информация, представляемая компаниями для свободного доступа. В случае отсутствия необходимых сведений, например о корпоративных стандартах, величина риска коррупционного фактора принимается максимальной.
Определение индекса основывается на учете сравнения возможностей применяемой системы корпоративного управления с эталонной. Причем в качестве эталонной принимается система, обеспечивающая минимизацию коррупционных рисков на основе требуемых стандартов и процедур управления. В этом случае индекс противодействия коррупции рассматривается как значение функции качества процедур корпоративной деятельности, выраженное в цифрах от нуля до единицы.
В качестве примера возможностей такого подхода обратимся к результатам определения индекса противодействия коррупции для нескольких организаций ОПК, принадлежащих одной отраслевой группе (см. таблицу). Чтобы избежать возможного использования полученных оценок в рекламе или антирекламе оцениваемых компаний, им были присвоены условные названия.
Для сравнения индекс определялся и для эталонной компании с идеальной системой управления, частной компании, принадлежащей этой же отраслевой группе, а также компании, которая стала участником коррупционного скандала. При оценке использовались 20 факторов коррупционных рисков в управлении.
Полученные оценки показывают следующее. Во-первых, в частной компании индекс противодействия коррупции близок к уровню эталонной компании с требуемой системой управления. Это лишний раз свидетельствует о роли собственника в обеспечении противодействия коррупции и ее реализуемости. При хороших экономических показателях это может говорить также о безусловной привлекательности данной компании для инвесторов.
Во-вторых, индекс противодействия коррупции в организациях ОПК ниже, чем в аналогичных частных компаниях. Это может рассматриваться как подтверждение необходимости совершенствования подходов к корпоративному управлению организаций ОПК как минимум до уровня частных компаний. Сегодня в планах ведомств, управляющих ОПК, такие мероприятия не предусмотрены, а аналогичные планы его организаций отсутствуют или недоступны.
В-третьих, в ОПК могут быть организации, индекс противодействия коррупции у которых ниже, чем у компаний – участниц коррупционного скандала. Это подтверждает существование областей ОПК с высокими коррупционными рисками, требующих внимания, например, контрольных органов.
В-четвертых, устранение последствий коррупционных скандалов в компаниях не всегда связано с изменениями систем управления, позволяющими минимизировать коррупционные риски, что свидетельствует о необходимости оценки их эффективности. В качестве критерия может использоваться изменение индекса противодействия коррупции.
Оценка также показала, что в организациях ОПК сохраняется необоснованно заниженный уровень информационной открытости, что может стать существенным препятствием для определения их рейтинга. Для отдельных предприятий, взятых для оценки, объем доступной информации сегодня не превышает 50–60 процентов от аналогичных данных, раскрываемых частными компаниями. Представляется, что это вызвано пассивной позицией собственника и еще существующей традицией пренебрежительного отношения к закону. Здесь можно предложить следующее.
Использовать рейтинг организаций ОПК при принятии решений по результатам конкурсов на выполнение гособоронзаказа – у кого он выше, у того больше шансов на выигрыш. Учитывая, что отсутствие необходимой информации, позволяющей оценить стандарт управления, приводит к принятию максимального значения коррупционного риска, это способствовало бы необходимости разрешения следующей дилеммы – либо заказ и необходимые средства, либо остаться со скрываемой информацией, которую никто не купит. В пользу чего будет принято решение – очевидно.
Другой мерой достижения требуемой открытости могло быть периодическое опубликование рейтинга организаций ОПК, полученного по доступной информации, который учитывается для определения итоговых вознаграждений топ-менеджмента и при принятии кадровых решений. Результативность такой мотивации не вызывает сомнений.
Изложенные подходы могут быть положены в основу системы мониторинга и оценки результативности противодействия коррупции в организациях ОПК относительно установленного для этой цели индикатора. Например, величина индекса в рейтинге, считающаяся наиболее оптимистичной среди других.
Итоги рейтинга по индексу противодействия коррупции, полученные в результате мониторинга и анализа имеющейся в свободном доступе корпоративной информации, могли бы использоваться для составления комплексного рейтинга инвестиционной привлекательности организаций ОПК совместно с такими показателями, как прибыльность, экономическая эффективность управления, деловая активность, ликвидность и рыночная устойчивость. Это способствовало бы доверию инвесторов к организациям ОПК, что в условиях обостряющейся конкуренции за инвестиции может оказаться одним из вариантов преодоления ими экономического кризиса.
Дело остается за малым – желанием топ-менеджмента подтверждать свою готовность и наличие условий в организациях ОПК по противодействию коррупции.
Валерий Елюшкин, член совета экспертов Общественной палаты РФ
Опубликовано в выпуске № 41 (509) за 23 октября 2013 года
