Российские военные рассказали о новом способе борьбы с дронами ВСУ под Суджей
МОСКВА, 17 фев — РИА Новости, Давид Нармания. На экране — трансляция с дрона: привычные для Курской области поля, перемежающиеся дорогами и лесополосами. Внизу пометка "Русорез" — название модели украинского беспилотника. Российский боец нажимает несколько клавиш, и экран за несколько секунд заволакивает белый шум. О том, как действует одно из наиболее секретных подразделений, — в материале РИА Новости.
Глазами врага
"Мы видим ровно то же самое, что и вэсэушник, который управляет этим дроном, — объясняет оператор с позывным Тайга. — Пусть теперь так попробует полетать".
Этот дрон не нашел свою цель — его подавили.
Тайга на фронте уже два года. Доброволец. Еще в Крынках попал в 810-ю бригаду морской пехоты Черноморского флота и занялся радиоэлектронной борьбой.
Когда дрон противника перестает подавать сигнал, боец записывает в толстую тетрадь частоту и модель. Важно знать, что за БПЛА, на каких частотах летают, могут ли менять частоты, насколько активно те или иные модели используют ВСУ.
И тут же на экране появляются изображения еще с двух беспилотников. Их постигает та же участь.
"Противник запускает от 150 до 200 FPV в день. Мы стараемся их глушить, но, когда по картинке примерно понимаем, где именно летит, предупреждаем наши подразделения, которые находятся поблизости".
Успех в этом деле зависит от многого: погоды, мощности сигнала, рельефа местности, наличия ретрансляторов и усилителей у ВСУ. Стопроцентную безопасность гарантировать невозможно. Но каждый подавленный дрон — это спасенные жизни.
И здесь "ждуны"
Пока мы беседуем, Тайга неотрывно следит за монитором. Один из сослуживцев в отпуске, поэтому они с товарищем разбили день на четыре шестичасовые смены и по очереди сменяют друг друга.
Вновь возникает картинка с дрона. ВТ-40 — наши. Это подтверждают по рации, поэтому сигнал не глушат.
Через несколько минут монитор показывает, как украинский FPV снижается и садится на крышу сгоревшей машины. Такие здесь называют "ждунами" — они могут часами дожидаться цели и, когда сработает датчик движения, атаковать технику или солдат.
Тайга передает информацию о дроне штурмовикам и подсказывает, с какой стороны подойти. Спустя четверть часа они отчитываются: FPV уничтожен — его попросту расстреляли.
"Чтобы защититься от нас, ВСУ меняют мощность видеопередатчика, — говорит боец. — Допустим, максимальная мощность у него три ватта, но взлетает он на 25 милливаттах. Потом, через метров 500, он сам теряет свой сигнал, но оператор переключает тумблер на 200 милливатт. Но мы уже нашли способ, как с этим бороться".
В этот день погода нелетная, поэтому есть время перевести дух. Все передвижения в батальоне завязаны на Тайгу.
"Каждый раз, когда выдвигаемся куда-то, сообщаем маршрут — и там закрывают небо. Насколько это возможно. Без него — никак", — признаются сослуживцы.
РЭБ
Источник изображения: © РИА Новости / Давид Нармания
Бесконечная гонка
На первый взгляд работа несложная. В действительности, помимо собственно борьбы с дронами, необходимо вникать в детали настройки самой разной аппаратуры. Все это нужно делать быстро — к примеру, после передислокации оборудование требуется развернуть в считаные часы.
"Пока разбирался во всем этом, освоил профессию сисадмина. "Поднять" сервер для меня уже не проблема. Вообще, очень много пришлось пробовать, испытывать, но это приносит пользу — значит, не зря", — рассуждает Тайга.
Главное для него и сослуживцев — стабильный интернет.
Солдаты ВСУ c дроном "Баба-яга"
Источник изображения: © Getty Images / Libkos
"Мы обращались к региональным властям, чтобы помогли с оптоволоконным соединением. Обещали посодействовать, но пока подвижек нет. Пользуемся мобильным интернетом через роутер", — говорит он.
Подавив очередной дрон, на этот раз без марки, боец записывает частоту и емкую пятибуквенную характеристику. Так тут обозначают вражеские БПЛА, модель которых не удалось определить.
"Конечно, со всеми не справиться. Мы активно взаимодействуем с расчетами РЭБ, подчиняющимися командованию всей группировки, у них тоже мощные установки, но, увы, это не панацея. Такой техники, которая есть у нас, надо больше", — отмечает боец.
Нечто подобное по функционалу у ВСУ тоже имеется, однако противник сильно проигрывает в эффективности.
Группа прикрытия танков спецназа "Ахмат" МО РФ в Курской области
Источник изображения: © РИА Новости / Сергей Бобылев
Главная особенность этой войны — беспилотники. Тайга сотрудничает с разработчиками, дает советы, как улучшить. Закупать аппаратуру помогают знакомые из Краснодарского края.
"Противостояние дронов и РЭБ — постоянная гонка, — подчеркивает он. — Но мы бьем по противнику еще и экономически: он вынужден искать новые решения, причем далеко не сразу их находит. На реализацию тоже уходит время. Поэтому, уверен, наш опыт нужно масштабировать, и чем быстрее, тем лучше. В РЭБ время — ключевой фактор. Условно говоря, на две недели при должном обеспечении мы можем предоставить полную защиту от дронов на аналоговой связи. Да, это не все, что есть у противника. Но ведь за эти две недели как фронт может продвинуться!"
Беспилотники принципиально изменили боевые действия. Задача полностью подавить коптеры хотя бы одного типа — важнейшая на фронте.
Тайга уточняет наш обратный маршрут, чтобы на всякий случай прикрыть небо. Уезжаем в тыл. Без происшествий. И в этом немалая заслуга нашего знакомого.
Российский военный держит БПЛА
Источник изображения: © РИА Новости / Сергей Бобылев
