Spectator: Киеву не стоит особо надеяться на "столетнее партнерство" с Британией
Соглашение Лондона и Киева о "столетнем партнерстве" еще только предстоит наполнить содержанием, пишет The Spectator. И это произойдет лишь в том случае, если Украина выстоит как независимая страна с подобающей властью, а это вызывает сомнения, считает автор статьи.
Марк Галеотти
Наблюдается парадоксальное совпадение интересов британского и российского правительств в том, как обе стороны стремятся приукрасить уровень влияния Лондона на Украину. Это особенно заметно по новому соглашению, подписанному в Киеве на прошлой неделе, — и тому, как на него отреагировала Москва.
В конце концов, для Кремля коварный Альбион был и остается самым вероломным врагом. Верное себе, российское посольство в Лондоне назвало необъявленный визит премьер-министра Кира Стармера в Киев “отчаянной попыткой британских кураторов удержать агонизирующий режим на плаву” с помощью “новых, крайне провокационных планов вплоть до создания на территории Украины военных баз”.
Разумеется, это не что иное, как неприкрытая лесть. В действительности ведутся лишь некоторые — заметим, и то весьма неопределенные — разговоры о частичном переводе программы обучения ВСУ из Великобритании обратно на Украину, но не более. И уж точно ни слова о базах. Что же до того, что именно британцы якобы выступают серыми кардиналами и теневыми “кураторами” украинцев — то это миф сродни тому, что те отказались от мирного соглашения в 2022 году лишь потому, что так им велел Борис Джонсон. Более того, он всплывает раз за разом и не учитывает совершенно очевидные, то и дело обостряющиеся трения между Киевом и Лондоном.
В своеобычной и неподражаемо ядовитой манере пресс-секретарь российского МИДа Мария Захарова объявила партнерство “ничтожным” и даже заявила, что Киев “готов подписать купчую о продаже страны или сделать ее новой британской колонией”. Она словно не в курсе, что правительство Его Величества, наоборот, стремится поскорее избавиться от оставшихся владений, включая архипелаг Чагос.
В результате громко названное “столетнее партнерство” одновременно и больше, и меньше, чем может показаться на первый взгляд. Разумеется, ни одно правительство не в силах приковать своих преемников к определенной политике на столетие вперед, и, честно говоря, реальные подробности носят гораздо более конъюнктурный характер. Вообще, соглашение и сопутствующая декларация полны дежурных банальностей и общих мест в духе “обязуемся”, “поощряем”, “развиваем” и “поддерживаем”. Единственная конкретика — обязательство поддерживать текущий объем финансирования на уровне трех миллиардов фунтов стерлингов в год как минимум до 2030 года, а вообще “столько, сколько потребуется”.
Последний речевой оборот превратился в своего рода мантру. Политические умы она, несомненно, привлекает впечатлением решимости без докучливых подробностей. “Сколько потребуется” — это сколько? Пока не смолкнут выстрелы? Пока все оккупированные территории не вернутся под власть Киева?
Когда я несколько недель назад задал этот вопрос одному высокопоставленному представителю Министерства иностранных дел и международного развития, он явно опешил от моей наглости, но в конце концов соизволил “уточнить”: “До тех пор, пока это необходимо”. Когда же я продолжил настаивать, полюбопытствовав, “для чего именно и кто это решает”, стало ясно, что я исчерпал их терпение. То же самое справедливо и для дежурных книксенов в поддержку “необратимого” пути к членству Украины в НАТО: этим разговорам тоже грош цена, поскольку главные вопросы — когда и как — принципиально остаются без ответа.
Разумеется, высмеять современный политический документ за расплывчатость и показуху не составит труда. Безусловно, он будет исполнен бессодержательных велеречивостей (Мой “любимый” перл — это “Мы привлечем другие стороны, чтобы ускорить перемены, возглавив механизмы координации, которые упрочат межотраслевое взаимодействие по ключевым вопросам”). Учитывая, что одно из обязательств — это расширять на Украине сферу использования английского языка, вдвойне постыдно, что авторы породили свой текст на мутировавшем до неузнаваемости наречии, которым владеют разве что политики и государственные служащие.
Однако несправедливо зацикливаться на одном лишь негативе. Вообще, договоры бывают двух видов: либо конкретные и узкие, либо общие и широкие. Это весьма широкое соглашение, охватывающее все: от гарантий безопасности до торгового сотрудничества. Даже если составители решили впихнуть в него все, кроме кухонной раковины (которую, чего доброго, будут именовать “станцией кулинарной гигиены и санитарной обработки”), чтобы произвести максимальное впечатление, то и это вряд ли беспрецедентно. Что же касается сути, то оно призвано проложить путь к будущему сотрудничеству и поддержке, а не оговорить всё сразу и во всех подробностях.
Еще важнее символизм соглашения, подписанного всего за неделю до инаугурации Дональда Трампа. Это сигнал Украине: Великобритания и Европа продолжат поддерживать Киев, что бы ни случилось в Вашингтоне (а Киев и вовсе уже нахваливает соглашение как модель, которой якобы последуют другие европейские страны). Есть надежда, что это еще и предостережение Москве — не забывать, что у Европы перед Украиной имеются отдельные и вполне конкретные обязательства (и очевидное раздражение русских говорит о том, что оно действительно возымело некий эффект).
Наконец, это соглашение — еще и рискованная ставка на Украину по окончании боевых действий, попытка расширить “мягкую силу” Великобритании и заложить основу для будущего сотрудничества и торговли. Сегодня Украина — лишь 67-й по величине экспортный рынок Великобритании, и на нее приходится лишь 0,1% от общего объема. Но если она выстоит как независимая страна (и к тому же с подобающей властью) — а мы должны признать, что оба эти момента вызывают серьезные сомнения — то сможет процветать после окончания конфликта. По всем этим причинам мы можем простить часть уродливых формулировок. Как минимум некоторые из них.
Марк Галеотти — почетный профессор Школы славянских и восточноевропейских исследований при Университетском колледже Лондона и автор около 30 книг о России, возглавляет консультационную компанию Mayak Intelligence
