Spectator: США достигли точки невозврата, страна в любом случае обречена
США медленно, но верно сдают свои позиции на мировой арене, пишет Spectator. По мнению автора, это связано с просчетами во внешней политике, неудачными войнами и безынициативным политическим руководством, которое игнорирует внутренние дела страны.
Яша Маунк (Yascha Mounk)
Америка уходит с мировой арены. Ее дряхлый президент, похоже, вообще не участвует в разворачивающихся на Ближнем Востоке драматических событиях. Джо Байден призвал Израиль не входить в Рафах, воздержаться от борьбы с "Хезболлой" и отказаться от ответных ударов по Ирану. На каждом этапе израильское правительство следовало исключительно своим собственным советам, а теперь, как сообщается, и вовсе игнорирует американскую администрацию.
На президентский срок Байдена пришлись аналогичные неудачи и в других странах региона. Прежде всего, его запомнят за постыдный и хаотичный вывод войск из Афганистана, в результате которого местные подрядчики и переводчики оказались брошены на произвол судьбы, а талибы* в итоге восстановили там теократию. Когда американский дипломат Ричард Холбрук настаивал на ответственности Америки перед местными союзниками, Байден ответил: "К черту все, беспокоиться не о чем ".
Поддержка Байденом Украины поначалу выглядела как внешнеполитический успех. Но даже он грозит обернуться провалом, поскольку конфликт затягивается, а администрация по-прежнему не разрешает Киеву бить американским оружием вглубь территории России.
Тем временем, ожидающий своего часа Дональд Трамп еще откровеннее говорит о сокращении взаимодействия Америки с миром и враждебности к традиционным альянсам США, включая НАТО. При этом его шансы вновь занять Белый дом, согласно прогнозам социологов и букмекеров, довольно высоки. Видение Трампом международных отношений носит деловой характер и основывается на принципе "кто сильнее, тот и прав", и это открывает перспективы для Америки, которая всегда ставит альянсы в зависимость от получения немедленной отдачи. В феврале Трамп заявил, что разрешит России делать "все, что она, черт возьми, захочет" с любым членом НАТО, который, по его оценке, недостаточно вкладывает в общую безопасность.
По сравнению с 2016 годом, когда Трамп был склонен к хвастовству, но ему не хватало ни опыта руководителя, ни лояльных сотрудников, сегодня он стал решительнее и способнее претворить это видение в жизнь. Во время первого президентского срока Трамп назначил на ключевые посты в администрации чиновников, которые считали себя "опытными и искушенными", и не имел полного контроля над представителями собственной партии в Конгрессе. Если в следующем месяце он победит, то почти наверняка заполучит в свою администрацию тех, кто будет беспрекословно выполнять его приказы. В Белом доме влиянием не будут обладать люди вроде Джима Мэттиса и тем более Фионы Хилл.
Единственным исключением в вопросе изоляции Америки от остального мира является двухпартийный консенсус касаемо ужесточения политики в отношении Китая. И демократы, и республиканцы доказали готовность бросить вызов Пекину и стать благодаря этому популярнее среди американцев. Примечателен пример с тарифами. Существует реальная экономическая предпосылка реагировать на масштабные субсидии Китая ключевым отраслям промышленности и проводить собственную промышленную политику. Но тарифы влекут за собой значительные внутренние издержки и риски глобальной торговой войны. Скорее всего, приняли их обе стороны, потому что это позволяет политикам сулить возрождение промышленного производства в тех штатах, которые играют столь важную роль в Коллегии выборщиков, включая Мичиган и Пенсильванию.
Гораздо менее очевидна готовность каждой из сторон придерживаться политики, которая, скорее всего, окажется непопулярной. Захотят ли Харрис или Трамп рисковать жизнями американских военнослужащих в рамках американского сдерживания в Тайваньском проливе? (Трамп ранее отмечал, что защитить остров вообще нереально: "Тайвань находится в 16 тысячах километров от нас и 110 километрах от Китая".) И, не добившись успеха, захочет ли кто-то из кандидатов ввести санкции, которые нанесут существенный ущерб экономике Китая, если эта же политика приведет к серьезным экономическим потрясениям в самих Штатах?
Ответ на оба вопроса, скорее всего, отрицательный. Трамп, например, публично сетует на то, что "невероятно богатый" Тайвань отнял у Америки бизнес по производству микросхем; а также вторит своим же словам, которые часто адресует Европе, что остров, мол, должен сам "платить за собственную оборону".
Такое несогласие между двумя главными партиями ставит США в странное положение. Можно даже подумать, что ей надоело играть роль мирового жандарма. В некоторых кругах уже пишут некрологи о некогда единственной настоящей сверхдержаве. В последние дни первого президентства Трампа историк Гарольд Джеймс назвал эту страну "позднесоветской Америкой". А его коллега Нил Фергюсон, в свою очередь, приходит к выводу, что в новой холодной войне между Америкой и Китаем с Советским Союзом ассоциируется именно первая, а не второй.
После распада Советского Союза Америка стала единственной оставшейся в мире сверхдержавой. Она по умолчанию взяла на себя роль мирового жандарма, но эпоха американского господства после 1989 года оказалась короче, чем все ожидали.
Америка подорвала свое международное положение и внутреннюю поддержку своей внешней политики, а также потратила более пяти триллионов долларов на ненужную войну, которую унизительно проиграла (Афганистан), и ненужную, в которой едва одержала верх (Ирак). Диктатуры, которые в 1990-е заботило в основном собственное выживание, постепенно набирались уверенности, чтобы перейти в наступление. А поскольку Китай за три десятилетия нарастил ВВП более чем в 30 раз, у США появился настоящий геополитический конкурент. Впервые с момента превращения в мировую державу США столкнулись с противником, который составил им конкуренцию на демографическом, экономическом и военном уровнях. Еще сильнее доминирующее положение Америки подорвал подъем других традиционно нейтральных стран, начиная с Бразилии и заканчивая Индией.
Но хотя эти события ограничили способность Америки навязывать свою волю другим странам, масштабы ее сегодняшнего упадка зачастую преувеличены. Примечательно, например, что со времени расцвета ее глобального доминирования в середине 1990-х доля страны в мировом ВВП сократилась менее чем на четверть — с 20% до примерно 16%.
Также не очевидно, что Китай в ближайшее время займет место США в качестве мирового гегемона. Растущая военная мощь страны еще не прошла испытание на практике. Пекин изо всех сил старается привлечь крупных союзников, но имеет напряженные или откровенно враждебные отношения с большинством соседей, включая Индию. Нынешний экономический кризис в стране, может, и окажется временным, но подрывает уверенность Пекина в себе и ограничивает его бюджеты.
Даже мягкая сила Китая чрезвычайно ограничена, на международной арене его воспринимают в крайне негативном ключе, а культурное влияние намного ниже, чем у сравнительно небольших соседей, таких как Япония и Южная Корея. (Сколько читателей могут назвать хоть одного китайского художника, кроме Ай Вэйвэя, или актера, кроме Джеки Чана?)
Демографические тенденции также благоприятствуют Америке. Население Китая составляет 1,4 миллиарда человек, а США — 333 миллиона. Однако согласно прогнозам, показатели вскоре сравняются. По данным ООН, к концу столетия население Китая сократится примерно до 800 миллионов человек, а американское вырастет до 400 миллионов. Иными словами, соотношение населения двух стран снизится с 4:1 до 2:1, что является гораздо меньшим расхождением. (Другие конкуренты США, включая Россию и даже Иран, по прогнозам, также в ближайшие десятилетия столкнутся с резким сокращением численности населения.)
В таком случае, возможно, недовольство Америки своей геополитической ролью вызвано не снижением ее авторитета в мире, а скорее тем, что размер и экономическая мощь по-прежнему делают ее выдающимся игроком на мировой арене, хочет этого народ или нет.
Еще более очевидным все становится, если сравнивать США с союзниками, а не с противниками. Из-за изменений, которые происходят вот уже долгое время, доля Америки в западном альянсе становится все значительнее. Особенно бросается в глаза демографическая разница. 200 лет назад доля Америки в населении развитых стран составляла всего 6%, но с тех пор выросла до 34%, а к 2050 году достигнет, по прогнозам, 43%.
Экономические тенденции также способствуют все более доминирующей роли США в трансатлантическом альянсе. В 1980-х ВВП Америки и Европы были примерно одинаковы; несмотря на то, что уже тогда первая тратила больше средств на вооруженные силы, это должно было позволить обеим сторонам вносить примерно равный вклад в совместную оборону. С тех пор экономические показатели Европы и Америки резко изменились; по прогнозам, где-то к 2040-м годам ВВП США удвоится по сравнению с европейским. Даже если Трамп или Харрис каким-то образом убедят страны вроде Германии тратить на оборону столь же высокий процент национального ВВП, как сама Америка, европейским членам НАТО все равно с ее вкладом никогда не сравниться.
После окончания Второй мировой войны отношения между Европой и Америкой были неровными и породили напряженность, которая в конечном итоге приведет к взрыву. Европейцы, тем временем, давно испытывают неприязнь к политическому, военному и даже культурному доминированию США, а те, в свою очередь, недовольны существующими усилиями европейских союзников. По структурным причинам, в ближайшие десятилетия оба этих недовольства будут, вероятно, усиливаться.
Большинство американцев стали проявлять недовольство обязательствами, которые налагает на их страну статус ведущей сверхдержавы. Они больше заботятся о собственном процветании, чем о поддержании стабильности за рубежом. К примеру, в проведенном весной 2023 года опросе Pew 55% респондентов заявили, что "нам следует уделять меньше внимания проблемам других стран и сосредоточиться на проблемах Америки". Особенно сильно их разочаровывает то, что США прибегают к военной силе, — они не желают снова проливать кровь и тратить деньги на внешнеполитические авантюры, подобные войне в Ираке.
Но при всем нежелании платить за статус мирового гегемона, американцы ждут от своих политиков сохранения мирового превосходства страны. В другом недавнем опросе Pew лишь каждый третий американец назвал приемлемым сценарий, при котором "другая страна стала такой же мощной в военном отношении, как Соединенные Штаты". И хотя более половины респондентов заявили, что для Америки очень или чрезвычайно важно "играть активную роль в мировых делах", только каждый десятый считает это "не слишком важным"/"совсем не важным".
Если на мировой арене США иногда действуют хаотично или непоследовательно, то это не только потому, что лидеры Демократической и Республиканской партий куда сильнее расходятся во мнениях по основным вопросам внешней политики, чем в прошлом. Другая причина в том, что оба лагеря избирателей хотят совершить невозможное: пожинать плоды глобальной роли Америки, не платя при этом определенную цену.
Трамп обладает сверхъестественным талантом вынюхивать те области, в которых политическая администрация стал отставать от основных тенденций развития. Он, несомненно, был прав, признав, что поддержка жертв, которые могли бы сохранить ведущую роль Америки в мире, в последние десятилетия значительно снизилась. Но, по иронии судьбы, сегодня Трамп недооценивает патриотизм соотечественников, включая тот факт, что они, скорее всего, отвернутся от любого политика, который, как считается, позволяет другим странам соперничать с мощью Америки.
Байден, несмотря на противоречия, лежащие в основе его внешней политики, или, возможно, из-за них, с этой точки зрения более точно отражает состояние американского общественного мнения. Для него немыслимо саботировать НАТО, отказаться от трансатлантических отношений и ведущей роли Америки в мире. И все же он гораздо меньше, чем большинство предыдущих президентов, хочет предпринимать какие-либо действия и платить ту цену, что требуется для поддержания этого международного превосходства. И хотя Байден все больше выглядит человеком прошлого, лежащие в основе его внешней политики противоречия могут оказаться предвестниками будущего.
США, похоже, суждено стать "обиженным" гегемоном. Нынешним избирателям страны больше не нравится роль, которую играли ее прошлые лидеры. Но даже несмотря на уверенность в том, что цена стала слишком высокой, они рассчитывают продолжать пользоваться преимуществами, которые традиционно вытекали из этой роли. Страна в любом случае обречена, и, похоже, так же обстоит дело с теми, кто живет в странах, которые традиционно полагаются на США как надежного партнера.
*Представители запрещенной в России террористической организации.
