Торжественность и размах российских военных парадов призваны демонстрировать мощь государства и силу власти, но в сущности - это лишь проявление бессилия Кремля в отношении вызовов современного мира.
В очередную годовщину окончания Второй мировой войны по Красной площади вновь прошли маршем солдаты с красными флагами, по брусчатке прокатились танки, гремели залпы орудий. Владимир Путин в очередной раз в качестве президента обратился к народу с посланием, говоря о том, что Россия встает с колен и после годов унижения завоевывает достойную позицию в мире. Россияне, затаив дыхание, вновь вслушивались в величественные звуки своего гимна, чтобы потом вернуться к своей серой и лишенной перспектив жизни.
В последние годы российские расходы на оборонные цели росли в беспрецедентном темпе: в отличие от урезающих свои военные бюджеты стран Запада, Кремль шаг за шагом укрепляет свой военный потенциал. Если консервативные представители военно-чиновничьего лобби объясняют вложение таких огромных средств в непродуктивные секторы необходимостью вернуть стране статус сверхдержавы, то политики более либерального толка пытаются объяснить их тем, что развитие ВПК повлечет за собой развитие других отраслей экономики.
Однако на самом деле военные расходы не приводят ни к тому, ни к другому. С точки зрения развития экономики оборонно-промышленный сектор стал для России таким же паразитом, как железнодорожная, газовая или создающаяся в данный момент нефтяная монополии. Вместо того, чтобы стимулировать другие отрасли и служить связующим звеном между производственными секторами, он превратился в молоха, пожирающего государственные дотации. В абсолютных цифрах доходов от экспорта, гордо приводимых руководством оборонного сектора, не учитываются государственные преференции, скидки на сырье, налоговые льготы и дотируемые продажи дружественным государствам. Кроме того, Россия экспортирует оружие, которое было создано и запущено в производство еще в советские времена. Инвестиции в ВПК не оправдывают себя в контексте обеспечения безопасности страны: как показали очередные скандалы в министерстве обороны и связанных с ним компаниях, эти деньги по большей части разворовывают или разбазаривают военная бюрократия и чиновники.
По сути, скачкообразное увеличение расходов на армию - это логичный эпилог эры Путина, которая ознаменовалась тем, что сложный поиск решения реальных проблем подменялся предложением гражданам тем, отвлекающих и приятных для слуха.
Проблема несоразмерности военных расходов структуре экономики и уровню жизни граждан заключается в утрате связи между целями и средствами государственной политики в сфере вооружений. С точки зрения Кремля, создание новых военных гаджетов - это самый простой способ компенсировать многолетнее отставание в иных сферах и поддерживать статус сверхдержавы в условиях несоответствия тем основным критериям, которых ожидает от лидеров современный мир. Располагая потенциалом уничтожения, Россия может поддерживать имидж сильной страны в глазах собственных граждан и иностранных государств, чувствуя себя тем самым свободной от необходимости реформировать политические институты и устаревшую экономическую систему. Таким образом военный потенциал является своего рода страховкой Кремля у себя в стране и за границей, которая позволяет сохранить суверенитет, понимаемый как неприкосновенность структуры осуществления власти и ее представителей.
Проблема заключается в том, что, придерживаясь данной концепции, российское руководство предлагает людям неудобоваримую диету: оно базирует функционирование государства не на сбалансированной и диверсифицированной экономике, а на централизованных молохах, выпускающих продукцию, не способствующую реальному развитию экономики. Иными словами, чем дороже обходится великодержавный лоск, тем меньше средств остается на поддержание работы других отраслей экономики. Проезжающие по Красной площади ракеты «Искандер» совершенно случайно носят то же название, что залитый жирным соусом турецкий искандер-кебаб.
Общество сможет довольствоваться подобным меню лишь до того момента, пока заплывшие жиром бюрократы и задушенная коррупцией экономика не получат сердечный приступ. И этот момент будет неминуемо приближаться по мере того, как доходы от продажи нефти и газа перестанут покрывать расходы на функционирование неэффективных государственных структур и покупку общественного спокойствия.
Якуб Корейба (Jakub Korejba)
