Судостроительная корпорация "Ак Барс" сейчас играет очень важную роль в обеспечении ВМФ России кораблями третьего ранга (малого водоизмещения, класса "корвет"), которые в том числе задействованы в специальной военной операции. С них, в частности, наносятся удары крылатыми ракетами "Калибр" по военным целям на украинской территории. Генеральный директор корпорации Ренат Мистахов рассказал в интервью РИА Новости о планах по строительству кораблей и о тех задачах, которые ставит перед корабелами командование ВМФ на ближайшее время и на перспективу. Беседовали Сергей Сафронов и Иван Сураев
— Ренат Искандерович, какую защиту от беспилотников вы делаете на кораблях, которые сейчас у вас строятся?
— Вопрос хороший, я сразу хочу сказать, что действительно мы сегодня озабочены той ситуацией, которая есть. Члены экипажа должны чувствовать уверенность, находясь на корабле и ни в коем случае не переживать, что он что-то делает неправильно. Дело в том, что мы пошли таким путем: первое, мы направляем на тот же Черноморский флот своих конструкторов, которые интересуются у экипажей, с чем они сталкиваются, где у них что-то не получается. Формируется некая система, позволяющая на будущих проектах кораблей это учесть. Результаты вопросов, возникавших на Черноморском флоте, показали нам, что нужно кардинально многое изменить: по размещению, по коридорам, по проходам, по системам ПВО, артиллерии – зоны обстрела, углы обстрела и так далее. Имея определенную связь с Черноморским флотом, имея корабли, которые мы проектируем, строим и поставляем на Черноморский флот и не только, конечно, мы тоже заинтересованы в том, чтобы обеспечить его безопасность, и по этой причине корабли, которые проектируются, мы их уже рассматриваем с учетом боевого применения.
Жизнь показала, что надо учесть не только обеспечение вооружением, но и размещение личного состава, проходы, коридоры. Это позволит уменьшить потери. Почему? Потому что супостат понимает, что его основная задача – сначала обездвижить наш корабль, а потом его добить, и все что он делает, это бьет в машинное отдаление корабля. Мы должны обеспечить защиту машинного отделения, это "узкое место" на всех кораблях. Это сердце корабля.
Даже сегодня, когда к нам приходят иностранные делегации, которые интересовались проектом 21631 и его применением, проектом 11661, они также интересовались в рамках его боевого применения. Потому что они понимают, что сегодня Военно-морской флот проходит боевое крещение. То есть наш флот получает уникальные навыки, которые понадобятся ему в будущем. Если так смотреть, масштабное боевое применение кораблей было последний раз в Великую Отечественную войну. Сейчас войны изменились, идет роботизация. Это все нам позволит дать новый виток развития кораблей, которые нам возможно доверят для строительства и поставки на тот или иной участок.
— Мы с вами прошлый раз говорили, что на все ваши корабли будут ставиться не АК-630-М2 "Дуэт", а ЗРПК "Панцири" для защиты, в частности, от морских дронов. Это так?
— Нет, хочу сразу сказать: все системы, которые сегодня применяются в рамках ПВО, имеют право на существование: кто лучше себя зарекомендует. Сегодня ПВО на сухопутье обеспечивают "Панцирь", "Тор", "Бук", это тоже интересно. Почему их нельзя применить на кораблях? Наши разработчики начинают прорабатывать возможности и для нас.
Здесь самый главный вопрос связан с захватом цели, уничтожением цели, на каком расстоянии от воды она идет. Мы должны четко понимать, что корабли, которые проектируем и строим, нужно правильно эксплуатировать, потому что личный состав должен уметь этим оружием управлять. Чем дальше, тем оружие становится сложнее в части функционала и возможности поражения и захвата целей. Нам важно сейчас поставить на корабли вооружения, которые могли бы на удаленном расстоянии уничтожить движущийся объект, а если он приблизился, то применить по нему те же 630-е пушки (АК-630-М2 "Дуэт"), которые имеют большое облако поражения и вблизи на расстоянии четырех-шести километров могут уничтожить цель. На сегодняшний день "Панцирь" (МЕ – ред.) прошел испытания, показал очень хорошие результаты, но по ходу возникают определенные работы по его улучшению.
Если смотреть на наши современные корабли, то у нас в основном идут на них и "Панцирь", и "Дуэт".
— Какие проблемы могут возникнуть с применением морских вариантов известных и отлично себя зарекомендовавших систем ПВО ближнего и среднего радиуса типа "Тор" и "Бук"?
— Все наземные комплексы типа "Тор" и так далее хорошо себя зарекомендовали, но там же ракеты летят сверху. То, что летит по воде, оно летит ровно, потому что водная гладь ровная, летит на малой высоте над водой, и нам нужно уничтожить эту ракету на данном расстоянии. Морской беспилотник тоже идет по глади, поэтому задача несколько усложняется. Мы должны уничтожать те же морские дроны на максимальной дальности: чем дальше, тем лучше. Потому что если к нам подплывает не один и не два БЭКа (безэкипажные катера, дроны), а стая – время работает не на нас, мы должны эту стаю максимально раньше уничтожить и обеспечить попадание так, чтобы было попадание стопроцентное и не тратился боезапас.
— Передан ли заказчику первый малый ракетный корабль (МРК) "Каракурт" проекта 22800 с "Панцирями"?
— Да, в том году еще. Корабли с изделием "Панцирь" уже служат на Военно-морском флоте России.
— Как идет строительство двух вертолетоносцев 23900?
— Могу только сказать, что все строится в соответствии с контрактом. Не сегодня появились не только корпусные работы, но и работы, связанные с установкой приварного насыщения, покраской, изоляций и трубогибочные работы еще пошли.
— Ответило ли командование ВМФ на ваше предложение сделать корабль проекта 21635 "Сарсар" на базе проекта 21631 с увеличенным количеством "Калибров" до 16 единиц?
— Нет, мы предлагали и "Сарсар", и 11661 "Гепард" с увеличенным до 24 количеством "Калибров". Сегодня ВМФ работает над программой своего будущего развития, и основная задача – максимально насытить флот кораблями, которые уже имеют опыт, серию и применение.
Основные вопросы здесь – время и деньги. Если сейчас начинать новые работы, то это будут потерянные деньги и потерянное время. Сегодня флот хочет видеть не только корабли берегового охранения, но и дальнего плавания, и в основном старается построить то, что серийно уже построено.
Сами кораблестроители также говорят: "Коллеги, давайте все-таки обеспечим хорошую серию строительства". Самая наша большая в современной истории серия кораблей 21631 – всего 12 штук, 22800 – пять кораблей, и серия заканчивается.
Раньше, например, кораблей проекта 1124 "Альбатрос" на заводе строилось 37 единиц, была хорошая серия. Сейчас у нас на два завода строится 36 кораблей: и гражданских, и военных, 12 разных проектов, из них семь – головных. Конечно, конструкторское бюро перегружено, но это все слишком влияет на сроки. Поэтому должна быть обеспечена хорошая серийность.
— Планирует ли "Ак Барс" сам начать разрабатывать морские дроны?
— Есть такая идея, но мы корабли меньше 30 метров не строим. Мы стараемся удержаться в нише от 30 до 300. Если ниже 30, то мы уже выйдем на лодки, которые завод не прокормят. Мы очень внимательно смотрим на роботизацию, на коллег, кто сегодня хочет этим заниматься, те же ведущие отраслевые вузы, в том числе Политех.
— Вы говорили, что флот требует от вас увеличения скорости кораблей. Что вы делаете в данном направлении?
— Мы ведем работы в данном направлении. Я ездил на предприятие ОДК "Сатурн" в Рыбинск. Основной вопрос – мы сейчас будем отталкиваться от имеющихся турбин, которые там сегодня изготавливаются и будем предлагать ВМФ систему, где идут две турбины и двигатель. Корабли сегодня должны ходить на скорости 30 узлов. Думаю, что сегодня у нас есть предприятие "Сатурн", мы его должны максимально развивать, загружать – предприятие работающее, отличное предприятие.
Корабли не должны быть тихоходами, потому что мы прекрасно понимаем, ВМФ не всегда используется в военных целях. Ему нужно показать свое присутствие в нейтральных водах. Мы должны пройти и показать, что мы рядом, а это – скорость.
По этой причине мы слышим Военно-морской флот России и не только, наши уважаемые иностранные партнеры тоже об этом говорят: "Дайте скорость". Если мы говорим о кораблях длиной за 60 метров, то они должны ходить со скоростью 30 узлов, а те которые поменьше – до 60 метров – 40-45 узлов. Это реально.
Беседовали Сергей Сафронов и Иван Сураев
