При перезагрузке в Вашингтоне перепутали красные кнопки
В России и во многих других странах продолжают комментировать некоторые изменения в проекте создания глобальной системы ПРО США, объявленные 15 марта на брифинге руководителем Пентагона Чаком Хейгелом и другими высокопоставленными американскими военными представителями. Свидетельствуют ли озвученные меры о радикальном изменении позиции Вашингтона по одной из самых сложных международных проблем после завершения периода холодной войны или нет? Чем они вообще были вызваны? Каковы их потенциальные последствия для России и других государств, в том числе тех, кто активно взаимодействует с американской стороной в реализации масштабного противоракетного проекта?
Озвученные в середине марта шефом Пентагона и его ближайшими коллегами нововведения в программе развертывания глобальной противоракетной инфраструктуры Соединенных Штатов вызвали неоднозначную реакцию в официальных структурах и академических кругах различных стран. Одни увидели в них свертывание четвертой фазы ранее объявленного администрацией Барака Обамы плана «Европейский адаптивный поэтапный подход» (ЕПАП) применительно к Европе, другие, наоборот, расценили корректировку этой схемы как ее последующее усиление.
Появились скоропалительные утверждения, что этот обновленный план якобы означает отказ Вашингтона от создания двух противоракетных баз в Румынии и Польше. Единство мнений, пожалуй, проявилось при оценке намеченных новаций в сфере создания противоракетного щита на континентальной части США: все официальные лица и неправительственные эксперты в один голос квалифицировали провозглашенные планы как наращивание американского потенциала ПРО на своей собственной территории.
Отменят ли США четвертую фазу ЕПАП?
Напомним ключевые элементы тех изменений, внесенных нынешней американской администрацией в проект создания глобального противоракетного щита, которые были объявлены 15 марта Чаком Хейгелом. Они касаются как Европы, так и части территории США, имеющей выход к Тихому океану.
Принципиально важным положением адаптированной системы ПРО по решению 2013 года является то, что Пентагон продолжит реализацию ЕПАП практически в полном объеме, как это замышлялось в 2009 году. Будет продолжено осуществление второго этапа этого плана (он был начат в 2012 году), будет реализован третий этап и адаптирована его четвертая фаза, которая вместо завершения в 2020 году будет продлена на два года.
США оставляют в своих планах создание полномасштабной оперативной базы ПРО в Румынии площадью 175 га, которая будет развернута в непосредственной близости от военно-воздушной базы румынских ВВС в Девеселу, расположенной на юге страны. На ней, как это предполагалось ранее, будут размещены 24 ракеты-перехватчика третьего эшелона типа SM-3 Block IB. Их потом заменят на более усовершенствованный вариант – противоракеты SM-3 Block IIA. Будут также размещены: многофункциональная боевая информационно-управляющая система (БИУС) «Иджис» наземного базирования с системой управления огнем по версии программного обеспечения 5.0, РЛС ПРО, командный пункт, средства связи и тылового обеспечения и свыше 200 человек обслуживающего персонала. Принципиально важная деталь: противоракеты будут способны перехватывать МБР с промежуточной дальностью полета от 3000 до 5500 км.
Не произойдет никаких изменений в размещении оперативного комплекса американской системы ПРО в Редзикове, близ Слупска, на северо-западе Польши, где будут развернуты также 24 ракеты-перехватчика SM-3 Block IIA, но уже на большей площади и с гораздо большим количеством обслуживающего персонала, чем в Румынии. К работе первоначально приступят более 500 человек. Так же как и в Девеселу, на территории противоракетного комплекса в Редзикове будут сооружены все необходимые элементы: БИУС «Иджис» наземного базирования – с более продвинутым программным обеспечением – с системой управления огнем в версии 5.1, РЛС ПРО, командный пункт, средства связи и тылового обеспечения, которые позволят данной структуре действовать автономно как в военно-техническом, так и в военно-политическом плане. Как и оперативная противоракетная база на румынской территории, ее польский аналог будет встроен в американо-натовскую структуру управления средствами перехвата баллистических ракет, главным образом российских ракет. Такая структура уже создана и протестирована в режиме реального времени.
Единственное изменение, которое произойдет в результате объявленных «новаций» применительно к Европе, будет касаться военно-технических аспектов, но и то весьма ограниченного характера. Такая корректировка будет состоять в том, что ракеты-перехватчики SM-3 Block IIB, размещение которых предполагалось осуществить в Редзикове прежними директивами, будут заменены на противоракеты SM-3 Block IIA, то есть практически на тот же вариант. По заявлениям корпорации «Локхид Мартин», одного из производителей противоракет, оба варианта могут перехватывать баллистические ракеты промежуточной дальности, которые американская сторона определяет как преодолевающие расстояние от 3000 до 5500 км, а также межконтинентальной, то есть летящих дальше 5500 км.
При этом надо иметь в виду, что противоракеты модификации Block IIA имеют повышенную скорость и дальность полета, более высокие характеристики обнаружения баллистических ракет перед их уничтожением и значительную площадь прикрытия от ударов таких ракет. Они предназначаются для перехвата баллистических ракет вскоре после их запуска, что делает их практически ненужными для перехвата, скажем, каких-то будущих иранских МБР. Именно по этой причине названные ракеты-перехватчики Пентагон собирается развернуть не около Ирана, который уже надежно и надолго прикрыт средствами ПРО США и их союзниками в зоне Персидского залива, а близ европейских границ России.
Предполагаемая замена ударных средств ПРО США не приведет к радикальному снижению противоракетного потенциала будущего редзиковского комплекса. В случае его полномасштабного развертывания он все равно станет самым крупным американским разведывательно-информационным, командно-управленческим центром и базой сосредоточения ударно-боевых противоракетных средств повышенной дальности по перехвату баллистических ракет на Европейском континенте.
22 марта во время своего телефонного разговора с министром обороны Польши Томашем Семоняком Чак Хейгел подтвердил неизменность планов Вашингтона по развертыванию операционного комплекса ПРО в Редзикове, подчеркнув, что американская сторона по-прежнему намерена продолжать создавать систему перехвата баллистических ракет в Европе. В данном контексте следует учитывать два дополнительных обстоятельства: как было объявлено польским руководством, Варшава намерена создавать свою собственную систему ПРО как самостоятельно, так и с помощью ряда западноевропейских стран и Японии, которая уже оказывает прямое содействие Соединенным Штатам в повышении эффективности ракет-перехватчиков типа SM-3.
В этой связи следует также отметить, что Вашингтон отказался от передислокации редзиковской противоракетной структуры на запад или юг Польши. Передислокацию предлагали некоторые западные эксперты в виде компромиссного решения с целью ослабления критики Москвы, которая по-прежнему рассматривает уже развернутые на американских боевых кораблях ракеты-перехватчики SM-3 как непосредственную угрозу российским СЯС и национальной безопасности России в целом. Разумеется, появление наземных вариантов таких ракет на территории Румынии и Польши лишь усилит такую опасность для российских ракетно-ядерных сил оборонительного сдерживания.
Кроме объявленной «реструктуризации» противоракетной системы в восточной и юго-восточной частях Европы Пентагон усилит ударно-боевые и радиолокационные средства системы ПРО на континентальной территории Соединенных Штатов. На 14 ракет-перехватчиков наземного базирования типа GBI увеличится количество уже размещенных в шахтах базы Форт-Грили, что на Аляске, аналогичных ракет-перехватчиков. В настоящее время там находится 26 ракет типа GBI; кроме того, 4 аналогичные ракеты развернуты на военно-воздушной базе «Ванденберг», в Калифорнии. Кроме того, администрация Барака Обамы предполагает создать не одну новую базу ПРО на атлантическом побережье с такими же противоракетами, о чем она заявляла ранее, а еще две, которые намечает развернуть на тихоокеанском побережье страны. По словам главы военного ведомства США Чака Хейгела, разработанные меры позволят повысить американский противоракетный потенциал на континентальной части США на 50%.
Стоимость размещения на Аляске 14 дополнительных ракет-перехватчиков наземного базирования обойдется примерно в 1 млрд. долл. Об этом сообщил на другом брифинге заместитель министра обороны Джеймс Миллер, уточнивший, что в эту сумму входит стоимость создания соответствующей инфраструктуры для ракет-перехватчиков, расходы на их испытания и закупку. Кому секвестр, а кому и нет. Комментируя финансовую часть решения, один их американских авторов написал в Интернете, что американский противоракетный проект с самого начала был «абсурдным и дорогостоящим начинанием, призванным обеспечить благосостояние военно-промышленного комплекса Соединенных Штатов».
Чак Хейгел сообщил, что при поддержке правительства Японии Пентагон развернет на ее территории вторую дополнительную мобильную РЛС ПРО типа AN/TPY-2, которая обеспечит раннее обнаружение любой баллистической ракеты, запущенной с территории Северной Кореи в сторону Соединенных Штатов или Японии. Решение об этом Вашингтон и Токио приняли до заявления от 15 марта. Размещение радара позволит обеим сторонам контролировать ракетные пуски на значительно большей территории, чем территории, расположенной вокруг Японских островов.
При этом глава американского военного ведомства подчеркнул, что объявленное им 15 марта решение никак не связано с позицией России. Российскую сторону в этот день поставили перед свершившимся фактом. Мысль об отсутствии какой бы то ни было связи решения Вашингтона с позицией России по ПРО в ходе своей пресс-конференции, проведенной 18 марта, подтвердил генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен. Он одновременно приветствовал «сильные и последовательные обязательства» Соединенных Штатов по защите всей территории альянса от неких ракетных угроз, особо отметив в позитивном ключе, что зонами прикрытия средствами противоракетной обороны в модифицированном плане ЕПАП по-прежнему остаются пространства, обозначенные в его первоначальном четырехэтапном варианте.
Поясняя принятое решение, Чак Хейгел заявил, что противоракетные обязательства Вашингтона перед своими союзниками по НАТО остаются «железными». «США остаются полностью преданы задаче обеспечения противоракетной обороны НАТО. Размещение элементов ПРО, запланированное на первом, втором и третьем этапе создания системы ПРО, в том числе размещение элементов в Польше и Румынии, будет реализовано, и к 2018 году, как и запланировано, система ПРО будет обеспечивать безопасность всей европейской территории НАТО», – заверил глава Пентагона. Его обещания подхватила исполняющая обязанности заместителя госсекретаря США Роза Гетемюллер. На конференции в Женеве спустя пять дней после заявления Хейгела она сказала: «Эти комбинированные шаги призваны усилить противоракетную оборону для защиты территории США и их союзников». Именно «усилить», а не иначе.
В итоге к концу 2012 года в списке ударно-боевых противоракетных компонентов американской глобальной структуры ПРО года значились: 30 ракет-перехватчиков наземного базирования типа GBI на Аляске и в Калифорнии; 159 ракет-перехватчиков SM-2 и SM-3 морского базирования, в том числе 72 единицы типа SM-2 и 87 – типа SM-3; 18 ракет-перехватчиков мобильной системы ПРО ТВД «THAAD», предназначенной для уничтожения с помощью ракет-перехватчиков баллистических ракет на высоких и конечных участках траекторий их полета. Но на этом накапливание ракет-перехватчиков в США не закончится. К 2020 году в их арсенале будет 678 противоракет SM-3 и к 2017 году 230 противоракет типа «THAAD». ЗРК «Пэтриот» здесь не учтен.
Мотивы Вашингтона
По признанию представителя Минобороны США, опубликованному газетой «Вашингтон пост» на условиях анонимности, коррективы, о которых объявил Хейгел, обсуждались вашингтонской администрацией на протяжении «примерно шести последних месяцев».
В Пентагоне разъясняют потребности в «реструктуризации» размещения ракет-перехватчиков SM-3 IIB, предусмотренных планом ЕПАП, усилением степени защищенности территории страны от ракетных угроз с Ближнего и Среднего Востока. Особо выделяют при этом «иранскую ракетную угрозу», а также необходимость противодействия «амбициозным усилиям нового северокорейского лидера». По словам анонимного представителя Минобороны США, именно из-за действий северокорейского лидера якобы и было принято решение перебросить второй вид ударно-боевых средств, первоначально запланированных планом ЕПАП к размещению в Польше (SM-3 IIВ), на территорию самих Соединенных Штатов. А также параллельно разработать более эффективные виды наземных ракет-перехватчиков и новых модификаций противоракет класса SM-3. Но кто-нибудь дал гарантию, что они вновь не вернутся в Редзиково?
Зарубежные эксперты полагают, что Белый дом пошел на озвученные меры в сфере противоракетной обороны из-за растущих глобальных угроз, главным образом исходящих от КНДР. Раскрывая этот тезис, специалисты отмечают, что причинами, якобы вызвавшими принятие решения о мартовской «реструктуризации» противоракетной системы США, стали: 1) проведение в феврале очередного ядерного испытания Северной Кореей; 2) ее попытка вывести на орбиту космический аппарат в декабре прошлого года; 3) обнаружение в апреле 2012 года разведывательными средствами новой северокорейской МБР, создание которой, мол, близко к завершению. Как сообщила газета «Нью-Йорк таймс», «подлинным ускорителем» межведомственного процесса по модификации противоракетного щита, начатого в США и направленного на поиск адекватных решений, стал тот факт, что Пхеньян стал действовать более решительно вопреки требованиям своего основного союзника в лице Китая. Об этом газете поведал некий представитель администрации Барака Обамы, пожелавший остаться неизвестным. Газета утверждала, что обнародованные Вашингтоном в середине марта решения в сфере ПРО были призваны среди прочего послать сигнал Пекину о необходимости более жестко потребовать от северокорейского руководства прекращения описанных действий, которые воспринимаются мировым сообществом, и прежде всего США, как провокационные.
Комментируя мартовское решение, один из исследователей Польского института международных дел справедливо отмечал, что отзыв ракет-перехватчиков SM-3 IIB не приведет к отказу от четвертой фазы ЕПАП. Наоборот, по его мнению, реструктуризация этой фазы может вызвать размещение в Европе дополнительного количества РЛС ПРО и боевых кораблей с БИУС «Иджис» и ракетами-перехватчиками SM-3, увеличение количества пусковых установок наземного базирования для запуска таких ракет-перехватчиков и количества самих противоракет этого класса, а также повышение эффективности головных частей ударно-кинетического действия для ракет-перехватчиков SM-3 IIА, которые должны остаться в Европе после реализации подновленного плана ЕПАП США. Такие меры, считает польский исследователь, позволят увеличить площадь противоракетной защиты в Европе, занимаемой государствами – участниками Североатлантического союза.
Обосновывая решение о модификации плана ЕПАП, американское военно-политическое руководство также обращает внимание на важность «подтягивания» показателей проведения успешных испытаний ракет-перехватчиков GBI, которые пока не превышают 53% от всего их количества (8 из 15), по меньшей мере до уровня успешных испытаний перехвата баллистических ракет, проведенных за последние 12 лет с использованием ракет-перехватчиков SM-2 и SM-3 наземного и морского базирования. Последние показали 80-процентную эффективность (было осуществлено 58 перехватов из 73 пусков).
О реакции Москвы
В отличие от Польши и Бухареста, которых американская сторона проинформировала заранее о содержательной части заявления своего министра обороны от 15 марта, Москва узнала о нем только после его оглашения, а также получила некоторые связанные с ним дополнительные конкретные разъяснения, в частности, новые данные о решении противоракетной дилеммы, только несколько дней спустя – на встрече высокопоставленных российских и американских представителей на уровне заместителей глав внешнеполитических ведомств в Женеве в 20-х числах марта. Тем не менее российский МИД уже 18 марта выступил со специально подготовленным комментарием, в котором заявлено о том, что в российской столице обратили внимание на заявление главы Пентагона Чака Хейгела от 15 марта относительно корректировки планов американской администрации по созданию глобальной системы противоракетной обороны, в том числе ее европейского сегмента.
В документе напоминалось, что Россия неоднократно высказывала свою озабоченность в связи с односторонними и ничем не ограниченными шагами США и их союзников по развертыванию глобального противоракетного щита и размещением элементов стратегической инфраструктуры в непосредственной близости от российских границ. Россия особо отмечала дестабилизирующий характер «поэтапного адаптивного» наращивания в Европе противоракетного потенциала, способного в перспективе оказать негативное влияние на эффективность российских сил стратегического ядерного сдерживания. В комментарии было вновь выражено беспокойство в связи с тиражированием данного подхода в других регионах мира, в первую очередь в АТР, где теперь планируется дополнительно развернуть 14 стратегических ракет-перехватчиков наземного базирования.
В комментарии была подтверждена необходимость выработки юридически обязывающих гарантий ненаправленности американских противоракетных средств против России и согласования военно-технических критериев, позволяющих подтверждать их соответствие заявленной цели – противодействовать ограниченным ракетным угрозам, которые могли бы возникнуть за пределами Евро-Атлантического региона.
Характеризуя шаги, объявленные американской администрацией в середине марта, заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков обратил внимание на то, что в них наряду с пересмотром плана по созданию наиболее продвинутой версии ракеты-перехватчика типа SM-3 есть план нарастить группировку наземных ракет-перехватчиков на территории самих Соединенных Штатов. Признав, что озабоченности России в отношении американской системы перехвата баллистических ракет сохраняются, он подчеркнул, что Москва тем не менее готова к продолжению диалога по этой теме.
По сути дела, он повторил ранее заявленную позицию российского военно-политического руководства в отношении возможности продолжения конструктивного обмена мнениями по данному вопросу как с Соединенными Штатами, так и с НАТО еще в какой-то ограниченной перспективе – до тех пор «пока не захлопнется окно возможностей», то есть когда ситуация с развертыванием американо-натовских ударно-боевых средств ПРО не достигнет такой критической точки, которая больше не позволит сторонам вести предметный диалог о реальном взаимодействии в области противоракетной обороны. «Поводы для озабоченности не сняты», – откровенно заметил заместитель главы российского внешнеполитического ведомства, курирующий солидный блок вопросов, в частности, отношения со странами Северной и Южной Америки, а также проблематику сокращения вооружений и ограничения военной деятельности.
«Нельзя говорить о качественном изменении ситуации в споре между Россией и США вокруг ЕвроПРО», – заявил глава думского комитета по международным делам Алексей Пушков. Критические замечания в адрес «новых» инициатив Вашингтона высказали группа представителей Российского института стратегических исследований во время чтения лекций в Тирасполе 18–20 марта и делегация российских депутатов, которая вместе со своими коллегами из Европарламента приняла участие в круглом столе, проведенном в Брюсселе 19 марта по актуальным проблемам отношений России и Евросоюза. В ходе встречи в бельгийской столице депутаты, представлявшие различный политический спектр мнений и взглядов в Государственной Думе Российской Федерации, распространили среди участников дискуссии английскую версию монографии «Эволюция противоракетной обороны США и позиция России», которая в скором времени должна выйти и на русском языке. В ней показаны негативные последствия развертывания американской противоракетной системы в региональном и глобальном масштабе, а также изложены особенности российского подхода к решению этой проблемы.
Куда более эмоционально на планы Вашингтона отреагировал Пекин. «Такие шаги, как усиление системы ПРО, приведут только к обострению противостояния и не способствуют решению проблемы. Надеемся, что соответствующие государства, исходя из интересов обеспечения мира и стабильности в регионе, займут ответственную позицию и будут осмотрительно действовать в вопросах противоракетной обороны», – подчеркнули в МИД КНР.
Москва, как известно, выступает резко против развертывания противоракетной инфраструктуры США на Европейском континенте и вокруг него, а также в других районах земного шара, в том числе в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Российское военно-политическое руководство высказывается особенно резко против размещения американских ударно-боевых противоракетных систем вблизи от рубежей России, когда они объективно приобретают статус сил и средств «передового базирования», усиливают ядерные средства тактического назначения США и Североатлантического союза, которые также выдвигаются на передовые рубежи относительно российской территории. Это обстоятельство имеет для российской стороны принципиально важное стратегическое значение, и тем более в условиях, когда на саммите НАТО в Чикаго официально объявлено о создании новой «триады» – в виде «адекватного сочетания» ядерных, обычных и противоракетных вооружений.
Все аспекты стратегической неопределенности, связанные с созданием американо-натовской системы ПРО, остаются и после заявления министра обороны США, сделанного в середине марта. Причем элементы, которые планируется развернуть на Европейском континенте и вокруг него в виде боевых кораблей с ракетами-перехватчиками повышенной дальности, обладают высокой мобильностью. Если в настоящее время американские ВМС располагают 29 такими кораблями, то к 2020 году у них будет 43 таких корабля. Каждый из них имеет по нескольку десятков универсальных пусковых стволов для вертикального запуска ракет различных классов, в том числе ракет-перехватчиков: крейсеры класса «Тикондерога» – до 122 стволов и эсминцы класса «Эрли Берк» – до 90–96 единиц.
Планы по развертыванию дополнительного количества тяжелых ракет-перехватчиков типа GBI на Аляске, а возможно, еще в других районах Соединенных Штатов – это далеко не символический жест. Речь идет о наращивании противоракетного потенциала, что признал и сам шеф Пентагона. Поэтому руководство России не может игнорировать столь важные обстоятельства, имеющие стратегическое значение для безопасности страны.
В этой связи у Москвы нет оснований для корректировки своей общенациональной позиции по противоракетной проблематике, поскольку объявленная в середине марте этого года «реструктуризация» эшелонированной и многовекторной противоракетной системы США не ставит целью ее ослабление или коренной пересмотр в сторону уменьшения количества ударно-боевых средств. Наоборот, она по-прежнему носит провокационный характер, который позволяет сравнить ее с Карибским ракетным кризисом 1962 года. А по сути дела, с Итальянско-турецким ракетным кризисом, когда США первыми развернули на территории Италии и Турции ракеты средней дальности, направленные на СССР. А также с размещением в Западной Европе в соответствии с «двойным решением» НАТО 1979 года американских ядерных ракет наземного базирования и крылатых ракет средней дальности, также нацеленных на Советский Союз.
Разумеется, есть и другой путь решения противоракетной проблемы в российско-американских и российско-натовских отношениях, причем более радикальный. Это полная отмена нынешней американской администрацией реализации остающихся трех этапов программы ЕПАП. Отказ Вашингтона от четвертого этапа в полном объеме или от его псевдомодификации не могут устроить Россию по соображениям военно-стратегического характера. Этот план затрагивает как ее собственную безопасность, так и всеобщую безопасность в глобальном измерении. Должен быть подписан новый договор по противоракетной обороне с участием всех заинтересованных государств и выведены из Европы все американские тактические ядерные средства, а также соответствующая инфраструктура. Без этого движение к следующему Договору СНВ-4 становится невозможным.
Владимир Козин
