Не создаёт ли Россия, сотрудничая с Китаем в военной сфере, у себя на дальневосточных границах противника, которого сама же и вооружила?
Учения войск стран ШОС "Мирная миссия-2007" под Чебаркулем (см. стр. 24-25), кроме собственно темы борьбы с терроризмом, привлекли внимание экспертов и к проблеме российско-китайского военно-технического сотрудничества (ВТС). И самый важный вопрос здесь: насколько возможно дальнейшее военно-стратегическое сближение (интеграция) двух стран? А если формулировать точнее: каковы допустимые пределы российских военных поставок Китаю и не вооружает ли Россия потенциального противника?
Коммерческие схемы
В современном российско-китайском ВТС просматриваются по крайней мере три измерения: коммерческое, военно-стратегическое и геополитическое.
Коммерческая схема, родившаяся в 1990-е годы, когда российская оборонка фактически выживала за счет китайских заказов, сегодня себя полностью исчерпала. Китай был идеальным партнером для России - он поглощал огромные серийные партии военной техники с так называемыми пониженными технологическими характеристиками, не требуя при этом ее доводки. Приобретались в основном устаревшие советские версии. Ежегодно объем российско-китайского ВТС в 1990-е годы составлял 1 млрд долларов, после 2000 года он вырос до 2 млрд. долларов в год. Суммарно за 15 лет китайские поставки дали российскому ВПК и другим структурам 27 млрд долларов, то есть половину от всех доходов по зарубежным военным поставкам.
Китай в итоге закупил 285 истребителей (Су-27, Су-30), четыре эсминца, 14 подводных лодок, 29 дивизионов ПВО С-300, около 30 систем ЗРК Тор М1, танки Т-80, боевые машины пехоты БМП-3 и т.д. В настоящее время изучается возможность поставок более совершенных образцов стратегических бомбардировщиков ТУ-95MS и ТУ-22М3. На стадии согласования и контракт на поставку 48 палубных бомбардировщиков Су-33.
От продажи к кооперации
Китайский рынок сегодня насыщен российским вооружением. Изменились подходы китайских заказчиков. Китай покупает только новейшие версии российского оружия. Во главу угла ставится технологический уровень продаваемой продукции, возможность лицензионных покупок и кооперации с российскими компаниями. "Вал" закончился, наступило время эксклюзивных "точечных" продаж, что автоматически сказывается на российско-китайском обороте. Так, если в 1996-1997 годах (пик военных поставок Китаю) на долю КНР приходилось 69-70% российского оружейного экспорта, то в 2006 году - только 40%, а в 2007-м, по экспертным прогнозам, - не более 17-19%.
Но и российская оборонка сегодня имеет постоянный внутренний заказ и уже не так сильно зависит от внешних контрактов.
Одновременно растут доходы от внешнего военного экспорта. Россия в 2006 году получила рекордные 6,5 млрд долларов. По оценкам экспертов, на 2007 год ожидается 8,3 млрд долларов валютных поступлений за счет расширения географии поставок в страны Африки, Ближнего и Среднего Востока, Латинской Америки.
Задача сохранения монополии на китайском оружейном рынке (и по коммерческим, и по политическим соображениям) остается крайне важной для России. Объективно на ее реализацию работает европейское эмбарго, автоматически отсекающее наших потенциальных конкурентов в Китае. В случае же его снятия Россия неизбежно будет поставлена в жесткие условия, которые сложились, например, на индийском рынке, где нам противостоит продукция из Израиля, США и других стран. Но вряд ли США допустят открытия европейского оружейного "коридора" для своего потенциального противника - Китая. Эмбарго ЕС на ближайшие два-три года, видимо, сохранится.
Модернизация китайского ВПК также диктует России необходимость идти на более радикальную военно-техническую кооперацию с Китаем, вплоть до разработки совместных систем вооружения (например, самолетов пятого поколения, других авиационных комплексов). В данном случае коммерция входит в противоречие с соображениями военно-стратегической безопасности России. "Красной чертой" российско-китайского сотрудничества являются военные ядерные технологии, все остальное уже сегодня может составить технологическую базу совместной военной кооперации. Что касается гипотетической военной угрозы со стороны Китая, то в данном случае, видимо, следует исходить из того, что Поднебесная и без России так или иначе получит все необходимые ей военные технологии. Объективно выгоднее, когда у партнера на вооружении стоят хорошо известные системы вооружений.
Против кого дружить?
Военно-стратегическое измерение российско-китайского ВТС складывается из совокупной мощи военных потенциалов двух стран. Численность вооруженных сил России - 1 млн. 200 тыс., Китая - 2 млн. 235 тыс. Мобилизационные возможности России и Китая - 35 млн. 250 тыс. и 343 млн человек; стратегические силы - 7,8 тыс. и 650 ядерных зарядов соответственно. У КНР, однако, сохраняется значительное отставание от России по уровню технологий, количеству и классу подводных лодок, другим стратегическим параметрам.
Китайское военное руководство с учетом результатов иракской войны США и иных реалий (размещение США азиатской ПРО, не просто милитаризация, но даже возможное создание Японией собственного ядерного оружия) корректирует некоторые положения своей военной доктрины. Выдвигается стратегия активной обороны, которая предусматривает частичное сокращение численности армии (на 30% сухопутных войск) при расширении ВВС и ВМС, оснащении их новейшими системами вооружений. Планируется и создание мобильных частей (250 тыс. чел.) для действий в локальных войнах. На верфях Даляна и Шанхая закладываются китайские авианосцы. Понятно, что палубная авиация для них - это потенциальные российские заказы (Су-33, МиГ-29К).
Задача ВПК Китая, насчитывающего сегодня 35 тыс. предприятий и 3,2 млн. занятых сотрудников, - разработка собственных высокотехнологичных вооружений и ликвидация зависимости от импорта оружия. Для РФ такие перспективы не очень привлекательны. Военное сотрудничество должно пройти между Сциллой и Харибдой - коммерческими интересами сторон и национальной безопасностью России. Будет ли найден такой "золотой компромисс"?
СПРАВКА
Структура российского военного экспорта в КНР (до 2004 года) - ВВС - 40% (истребители (SU-27SK), многоцелевые истребители (Su-30MKK, Su-30MK2), вертолеты Ми-17 и транспортные самолеты Ил-76 и т.д.).
- ВМС - 25% (дизельные подводные лодки (877EKM), эскадренные миноносцы, ракетные системы "корабль - воздух" S-300F).
- ПВО - 22% (системы С300, а также зенитно-ракетные комплексы Тор М1).
- Сухопутные войска - 7% (танки Т-80, БМП-3).
- Прочее - 6%.
Народно-освободительная армия Китая
- Общая численность - 2 млн. 235 тыс. чел.
- Сухопутные войска - 10000 танков, 5500 БТР/БМП, 14500 артиллерийских орудий, 2300 реактивных систем залпового огня.
- ВВС - свыше 3500 самолетов.
- ВМС - ок. 2000 боевых и вспомогательных судов, в т.ч. свыше 100 подводных лодок.
- Стратегические ядерные силы - ок. 120 баллистических ракет, включая ракеты Dongfeng-5 с дальностью полета до 15000 км. 2 атомные подводные лодки класса Хia, оснащенные 12 баллистическими ракетами каждая.
/Корр. С. Лузянин/