В проблеме ЕвроПРО открылось новое окно возможностей
То, чего так долго и безуспешно добивались от США первые лица Российской Федерации, наш дипломатический корпус и военные, вдруг забрезжило доброй надеждой по инициативе самих доселе упиравшихся американцев. На днях о реструктуризации американской программы ПРО объявил недавно назначенный министр обороны США Чак Хейгел. К такому решению главу Пентагона подвигли проведенные недавно Северной Кореей испытания ядерного устройства и ракеты большой дальности. Объявив о выходе из соглашения о прекращении огня, подписанного полвека назад, Пхеньян пригрозил Америке своей готовностью нанести ядерный удар по земле с противоположной стороны Тихого океана. Вашингтон воспринял эту угрозу очень серьезно, постарался убедить международное сообщество в способности защитить территорию США и ближайших союзников от подобного удара.
Для этого до 2017 года на Аляске будет увеличено количество стратегических перехватчиков GBI. Почти в 1,5 раза – с 30 до 44 единиц. Планируется также разместить еще один радар наведения американских противоракет в Японии. Кроме того, на Тихом океане уже находятся 16 из 26 кораблей ВМС США, оснащенных системами Aegis с ракетами-перехватчиками SM-3 Block 1А, а в Южной Корее и Японии развернуты несколько батарей тактических противоракет Patriot PAC-3. Утверждается, что этих средств будет достаточно для защиты от ракет малой и средней дальности, которые имеются у КНДР. И для перехвата нескольких ракет большой дальности, которые могут появиться у Пхеньяна в ближайшем будущем.
Однако на решение вашингтонской администрации не мешает взглянуть под ракурсом нарастающего в АТР соперничества между США и Китаем. Вспомним, как год назад США объявили о переносе в этот регион центра тяжести американской военной политики. Так что теперь под предлогом защиты от северокорейской угрозы Вашингтону очень даже удобно нейтрализовать ракетно-ядерные силы Китая. Их потенциал оценивается в 50–75 межконтинентальных баллистических ракет (МБР). Создаваемая американцами на Тихом океане группировка средств ПРО будет в состоянии перехватить ответный удар китайских МБР.
И все же перипетии с изменениями архитектуры американской ПРО на Дальнем Востоке имеют для России особое значение… на Западе. Потому что существенно изменились подходы американцев к строительству системы ПРО в Европе.
В начале 2000-х годов администрация Джорджа Буша-младшего заявила о намерении развернуть так называемый третий позиционный район противоракетной обороны в непосредственной близости от российских границ. Объяснялось это острой необходимостью защититься от грядущих ракетно-ядерных ударов из Ирана и Северной Кореи. Хотя Москва постоянно указывала на потенциальную нацеленность европейской ПРО именно на контроль за российскими ядерными силами. И вот в 2009 году администрация Барака Обамы сменила приоритеты программы ПРО, отказавшись от размещения третьего позиционного района. Благодаря чему Москва и Вашингтон смогли провести «перезагрузку» и заключить новый Договор СНВ.
Однако ситуация опять осложнилась, когда США вдруг стали реализовывать «поэтапный адаптивный подход» к развертыванию противоракетной обороны в Европе для защиты от иранской угрозы. Такой подход предусматривал развертывание системы Aegis наземного базирования в Румынии и Польше. Намечалось расположить там 48 перехватчиков SM-3. На четвертом этапе программы, который должен был начаться в 2018 году, предполагалось развернуть противоракеты SM-3 модификации Block 2B, способные осуществлять «ограниченный» перехват МБР.
Реакция Москвы на оглашение этих планов была весьма жесткой. На переговорах по ПРО российская делегация потребовала, чтобы Вашингтон предоставил ей юридические гарантии «ненаправленности» американской системы против нашей страны. США упорно отказывались. Переговоры зашли в тупик. Не спасла их и устроенная в мае 2012 года Министерством обороны РФ Международная конференция по ПРО в Москве. Сколь весомыми, подкрепленными широкой аргументацией не были призывы россиян дать все те же гарантии «ненаправленности», в ответ от представителей США и НАТО они получали лишь вежливые улыбки.
Между тем после переизбрания Барака Обамы на второй президентский срок в США появилось несколько авторитетных докладов, подготовленных Национальной академией наук, Научным советом при Министерстве обороны и Главным счетным управлением. В них содержалась критика четвертого этапа. Кроме того, было урезано финансирование НИР по созданию противоракеты SM-3 Block 2B. А также было объявлено, что развертывание этого перехватчика начнется не ранее 2021 года. Ведущие функционеры второй администрации Обамы – государственный секретарь Джон Керри и министр обороны Чак Хейгел выступили за поиск взаимопонимания с Москвой. И стало очевидным, что в Вашингтоне наконец осознали: без компромиссного решения проблемы ПРО никакой прогресс в любых переговорных процессах между нашими странами не будет возможен. Ну и свою важную роль сыграл секвестр государственного бюджета, предусматривающий существенное урезание расходов Пентагона.
Таковы были предпосылки для объявления Хейгела о «реструктуризации» программы SM-3 Block 2B. Предназначенные для нее деньги будут направлены на закупку перехватчиков GBI на Аляске. Заместитель министра обороны Джим Миллер, отвечая на вопрос журналистов на пресс-конференции в Пентагоне, уточнил: программа SM-3 Block 2B отменена. Ситуация, сложившаяся вокруг северокорейских ракет и ядерных испытаний, открыла для администрации Обамы уникальную возможность, чтобы аккуратно, не в лоб продемонстрировать готовность к компромиссу с Россией по проблеме ПРО. Такая демонстрация, по сути, состоялась. Да Вашингтон пока не заявлял, что собирается совсем отказаться от выполнения второго и третьего этапов адаптивного подхода к развертыванию противоракетной обороны в Европе. И все же маленький шажок к компромиссу американцы сделали.
От редакции "НВО"
