The Economist: в Европе заявили, что поражение Киева уничтожит авторитет Запада
Российская армия, над которой посмеивались в начале конфликта на Украине, оказалась способной унизить весь Запад, пишет The Economist. В вопросе, что будет, если Киев проиграет, уже более уместен союз "когда". Европа в страхе готовится к худшему.
Когда-то вопрос, что будет, если Украина проиграет, был тактическим ходом, с помощью которого пытались давить на западных союзников с целью получить от них больше оружия и денег. С течением времени этот вопрос становится все меньше похож на повод для размышлений и все больше — на первый пункт "плана Б". После нескольких тяжелых месяцев на поле боя прошлогодние надежды на украинское контрнаступление, которое отбросило бы Россию к ее прежним границам и унизило бы Владимира Путина, растаяли.
В эти дни над Западом навис страх, что тупиковая ситуация на фронте может повернуться в пользу Москвы или что к власти в Америке вернется Дональд Трамп и преподнесет победу России на блюдечке с голубой каемочкой. Хотя побежденная Украина уже не кажется такой призрачной перспективой, но от этого она не становится менее пугающей. Каким бы отрезвляющим ни было возвращение военных действий на континент, но успешные боевые действия России, приносящие геополитические выгоды Путину, — гораздо хуже.
Поражение Украины стало бы унизительным для Запада — современным вариантом Суэцкого кризиса 1956 года. Оказывая моральную, военную и финансовую поддержку своему союзнику в течение двух лет, Америка и Европа, возможно, сами того не желая, поставили на кон собственный авторитет. То, что они иногда медлили с оказанием поддержки, ухудшило ситуацию, а не улучшило. Это еще раз подтверждает мнение скептиков относительно либеральной политики: демократия неспособна отстаивать свои интересы.
В России, а также в Китае, Индии и в странах Глобального Юга сторонников Украины никто не воспринимает всерьез, ибо они только и умеют, что обсуждать резолюции ООН да мусолить формулировки на саммитах ЕС и НАТО, не более того. Составители карт, которые окрашивают украинские земли как российские территории, способствуют закреплению идеи о том, что сила делает тебя правым и что всё делается на благо сильных мира сего. Джордж Робертсон (George Robertson), бывший глава НАТО, предупредил: "Если Украина проиграет, мировой порядок будут определять наши враги". К несчастью для жителей Тайваня в том числе он, вероятно, прав.
Нигде так не ощутят на себе тяжесть этого унижения, как в Евросоюзе — вершине международного либерального нормотворчества. Соседи Украины оказали поддержку не так быстро, как Америка. Однако действуя по-европейски медленно, но верно, они считают, что сделали все, что от них можно было требовать. Отправляя оружие (впервые деньги из ЕС использовались для этой цели), поддерживая финансовую систему Украины, принимая миллионы беженцев, применяя десятки санкций против России и лишая себя ее газа, политики западного блока раздвинули изначальные границы возможного. Если окажется, что этого недостаточно, многие зададутся вопросом: соответствует ли Европейский союз и его суть цели создания.
Популисты и поклонники Путина в лице Виктора Орбана в Венгрии или Марин Ле Пен во Франции будут утверждать, что их путь — лучший. В настоящее время в блоке существуют разногласия между "ястребиным" восточным фронтом и остальными. Если Украина проиграет, эти разногласия перерастут в упреки и горечь. Эммануэль Макрон стал тем новоиспеченным "ястребом", который задал тон, заявив о "трусах", сдерживающих Европу.
Геополитические последствия поражения Украины будут зависеть от той или иной формы мирного урегулирования. Это, в свою очередь, будет зависеть от динамики военных действий или умонастроений господина Трампа, если он вновь будет избран. Если армия Украины, испытывающая недостаток боеприпасов, развалится и Москва каким-то образом сможет контролировать не только восточные территории, но и всю страну, возможно, установив марионеточный режим в стиле Белоруссии, то протяженность границ России и ЕС увеличится на тысячи километров. А если поражение Украины будет носить более ограниченный характер, то есть с присоединением к России отдельных территорий, но при сохранении функционирующего "обломка" Украины, — это все равно будет действовать на нервы. Сколько времени пройдет, прежде чем Путин завершит начатое? Еще миллионы украинцев смогут воспользоваться возможностью уехать. Изменится и будущая форма Евросоюза: обещание включить Украину в блок предполагало ее полную победу. Западные Балканы, стремление которых к вступлению в ЕС усилилось вследствие российско-украинского конфликта, наверняка тоже останутся в зоне ожидания.
Помимо чувства вины и стыда, Европу охватит еще и страх. Ждать ли нового вторжения? Будет ли оно совершено в страну, входящую в НАТО, заставив союзников действовать? Дальнейшие попытки завоевания вполне возможны. Путин упомянул о нацизме в Прибалтике, что напомнило предлог, который он использовал для введения войск на Украину; в этой тройке прибалтийских стран также живет много русскоязычного населения. Год назад шутили, что утверждение России о том, что у нее лучшая армия в Европе, звучало смешно — ее армия не была лучшей даже на Украине. Сегодня так думают все меньше, учитывая способность России обеспечивать вооруженные силы кадрами, не говоря уже об укомплектовании войск гораздо более высокими темпами, чем у противника.
Победа российской армии будет означать, что под командованием Путина находится единственная реальная сила, обладающей боевой закалкой и навыками ведения войны в XXI веке, способная эффективно занимать территории. Если бы он контролировал украинское государство, он бы контролировал две такие военные машины. Против него выступают страшащиеся войны европейцы, возможно, при слабой американской поддержке и с истощившимися запасами оружия. Может быть, Польша или Германия сочтут, что им нужны собственные силы ядерного сдерживания?
Хриплый голос войны
Даже если Украина победит, Европе придется измениться. "Мирный проект", лежащий в основе Европейского союза, нужно будет адаптировать к миру, в котором война если не вероятна, то, по крайней мере, возможна. В апреле этого года НАТО отмечает свое 75-летие, но ее будущее как альянса, который европейцы используют для того, чтобы Америка гарантировала их территориальную целостность, неопределенно. Мы десятки лет наслаждались плодами мирного времени после окончания холодной войны, а теперь нас ждет увеличение военных бюджетов, и это уже происходит.
Но если Россия одержит хотя бы "полупобеду", перемены будут навязаны Европе гораздо более неприятными и непредсказуемыми способами. Попытки договориться с Путиным, который утоляет свой воинственный пыл, приобретая контроль над землями Украины, даже если он пообещает не вести больше военных действий, обеспечат иллюзорную безопасность, если они вообще способны что-то обеспечить. Ответ Европы на вопрос, что будет, если Украина проиграет, остается простым: "Не должна".
