Афера с флотским спасателем «Игорь Белоусов» — это первый бой, который ВПК дает новому министру обороны. Тот самый случай, когда проиграв одно сражение, можно проиграть войну
«Многоуважаемый господин Министр обороны <Российской Федерации>!
Я, генеральный менеджер компании «Драсс…» (1) Серджио Каппеллетти, вынужден… проинформировать Вас о беспрецедентном случае плохого управления и смешивания личного и общественного интереса при исполнении государственного контракта. Компания, которую я имею честь возглавлять, является… лидером на мировом рынке разработки и производства глубоководных водолазных комплексов… Этим, в частности, определяется выбор нашей компании как разработчика и изготовителя наиболее ответственных и важных составных частей глубоководного комплекса, который должен быть установлен на <российском> военном спасательном судне, строящемся на Адмиралтейских верфях…
В течение 2,5 года… мы в полном объеме исполняли свои обязательства… В этот период мы столкнулись с постоянными попытками российской коммерческой компании <…> стать посредником между разработчиком, изготовителем и российским флотом. Название этой компании — «Тетис ПРО», и она находится в Москве… Я отказал компании «Тетис ПРО»… Однако события последнего времени показали, что эта компания добилась своей цели…»
Это письмо генерального директора компании «Драсс»Серджио Каппеллетти датировано 14 декабря 2011 года. Аналогичные письма были отправленны директору завода «Адмиралтейские верфи» и вице-премьеру Дмитрию Рогозину. Итальянский бизнесмен пытался обратить внимание высокопоставленных российских чиновников на тревожную ситуацию, которая, в свою очередь, грозила поставить крест на проекте 21300 — спасательном судне «Игорь Белоусов», предназначенном для спасения подводников из затонувших подводных лодок.
Проект, который хотя бы в память о членах экипажа АПЛ «Курск» должен был стать безусловным военным, политическим и национальным приоритетом… Изложенные в письме факты нуждались в проверке. Но ее не последовало. Никакого ответа на свои письма Серджио Каппеллетти не получил.
Хроника пикирующего…
Решение о строительстве российского спасателя было принято сразу после гибели «Курска».
В 2001 году выдано тактико-техническое задание (ТТЗ) на создание спасателя и заключен контракт с головным проектантом ОАО «ЦМКБ «Алмаз».
В 2002 году «Алмаз» заключает контракт с нижегородским специализированным КБ «Лазурит» на проведение опытно-конструкторской работы по проектированию и изготовлению основной «начинки» спасателя — глубоководного водолазного комплекса (ГВК-450).
В 2005 году техпроект судна утвержден, заключается государственный контракт, и на «Адмиралтейских верфях» в Питере закладывается «Игорь Белоусов».
В 2006 году верфи заключают контракт с «Лазуритом» на разработку РКД и создание опытних составляющих ГВК-450.
В 2009 году «Лазурит» по согласованию с «Адмиралтейскими верфями» и Минобороны привлекает для разработки комплекса итальянскую фирму Drass Galeazzi Underwater Technology S.r.l.
К концу 2011 года опытно-конструкторские работы по созданию ГВК-450 готовы на 80%: полностью разработан технический проект, большая часть оборудования произведена и находится на стадии стендовых испытаний, потрачен 1 млрд рублей…
31 января 2012 года министр обороны Сердюков аннулировал контракт по разработке отечественного ГВК-450 и утвердил следующее решение: «…Изучив состояние вопроса о серийно выпускающихся ГВК зарубежного производства… решили: для оснащения головного спасательного судна «Игорь Белоусов»… принять вариант серийной поставки ГВК-450 на базе имеющихся в наличии зарубежных ГВК…
Определить ОАО «Тетис Про» совместно с зарубежным изготовителем ГВК фирмой DIVEX (Великобритания), официальным дилером которой является в России ОАО «Тетис Про», поставщиком серийного ГВК-450 для головного спасательного судна проекта 21300…»
Стоимость нового контракта — 1 млрд 380 миллионов рублей. Сразу после подписания «Тетис ПРО» получает беспрецедентный аванс — более 70% от всей суммы контракта.
Дополнение № 5
Одновременно в 2012 году тихой сапой проводится Дополнение № 5 к ТТЗ на «Игоря Белоусова». Согласно этому документу ранее заявленные в проекте требования (перечень задач) к ГВК-450 полностью исключены.
Грубо говоря: промышленность обязуется поставить водолазный комплекс. Но при этом не дает никаких гарантий, что он сможет обеспечивать спуск водолазов и спасение подводников.
Это — юридическая страховка для ОАО «ЦМКБ «Алмаз» и «Адмиралтейских верфей», а в целом — для Объединенной строительной корпорации (ОСК): если российский спасатель окажется непригодным для использования, Дополнение № 5 не позволяет госзаказчику (Минобороны) предъявить претензии промышленности. Сделано это было не случайно…
Проблема в том, что серийного иностранного ГВК-450, на который министр Сердюков щедро выделил 1 млрд 380 млн рублей, НЕ СУЩЕСТВУЕТ В ПРИРОДЕ. Ни одна западная фирма, включая Divex, никогда не разрабатывала, не производила (тем более серийно) и не поставляла глубоководные водолазные системы, созданные с учетом российских требований к военной технике и правил водолазной службы, обеспечивающие одновременно спуск водолазов до 450 м и спасение подводников.
Об этом написано даже в официальном пресс-релизе на сайте шотландской компании.
«Divex are to design, manufacture and supply a 450 metre rated deep saturation diving system for… Russian Admiralty…. The system is a unique design…» (2)
Ливорно
Глубоководный водолазный комплекс для российского судна-спасателя невозможно купить. Его можно только СОЗДАТЬ.
Это отчетливо понимаешь именно в Италии, в Ливорно, в огромном производственном цехе фирмы «Драсс».
Этот цех при головном офисе компании — основная площадка для инжиниринга. Именно тут конструкторская мысль (в «Драссе» говорят: «дизайнерское решение») воплощается в реальность. Основные производственные мощности «Драсса» — в Румынии.
Вместе с Серджио Каппеллетти мы пробираемся к дальней стене цеха. Все российское оборудование, произведенное «Драссом» для российского ГВК, — в этом экспериментальном цехе. Потому что оно само по себе уникально (Серджио предпочитает говорить «нестандартно»). Дорогое (как все нестандартное) оборудование укрыто пленкой и толстым слоем пыли. От пыли чешется нос и слезятся глаза. Под пленкой — все полностью русифицировано.
— Мы не пишем на своем оборудовании по-русски for fun! (3) — язвительно замечает господин Каппеллетти.
Я встаю за пульт управления ГВК-450. Серджио меня фотографирует. Так мы инспектируем все 15 из 17 изделий. Высокотехнологичных, созданных специально под российские требования и правила водолазной службы…
— Более тысячи требований! — В голосе Серджио Каппеллетти отчетливо звучит ярость. — Мы переделали все наши системы, чтобы они соответствовали вашему проекту! И теперь вы заявляете, что никакого оборудования нет?! (Следует по-итальянски экспрессивный жест в сторону складированной в углу техники.)
Большая часть проплачена Россией. Серджио смеется: «Вообще, это довольно необычно, когда тебе дают 3 млн евро, а потом не хотят забирать готовую продукцию…»
Судьба нестандартного оборудования совершенно не понятна. Продать или использовать его «Драсс» не может, может лишь разобрать на запчасти.
Довольно существенная часть оборудования изготовлена на деньги «Драсса». В том числе и два дорогих мембрановых компрессора, специально изготовленных под специфику российского ГВК на заводе в Германии. Лишь два завода в мире делают компрессоры для газовых смесей высокой степени очистки. такие технологии использует только NACA (то есть для космоса, а не для водолазных систем).
Главный инженер проекта Энрико образно объясняет:
— Компрессоры, которые используются в западных водолазных системах, — это «Вольво». А вы заказали «Ламборджини»…
Цена компрессора — более 300 тысяч евро. Хранение — 25 тысяч евро в год. Для России, конечно, не деньги…
— Сколько мы остались вам должны? — осторожно спрашиваю я Серджио.
— Неоплачены счета на 3 млн 300 тысяч евро. В арбитражном иске мы заявили также расходы на переделку оборудования под ваши требования и издержки за хранение. Около 4 млн евро в общей сумме.
— Всего! — вырывается у меня…
Серджио смотрит на меня с сожалением…
В ноябре 2011 года итальянское оборудование должно было проходить стендовые испытания и российскую приемку. Вместе с сотрудниками «Лазурита» в Ливорно должен был прилететь представитель завода «Адмиралтейские верфи». Но директор завода Александр Бузаков от поездки в Ливорно отказался.
— Метод работы Бузакова: мы 3 месяца пытались договориться о встрече, и все 3 месяца «его не было в офисе», — рассказывает Серджио. — Потом я просто прилетел в Питер и поставил Бузакова перед фактом. Он меня выслушал, посмотрел всю документацию, все понял и… прекратил все контакты с «Драссом».
Тут Серджио интересуется:
— Я не понимаю, как люди сохраняют свое место, после того как подсунули министру обороны контракт на не существующую водолазную систему?
Молчу.
Серджио: «Это было в марте 2010-го. В Нью-Орлеане проходил салон Underwater International. К стенду «Драсс» подошли двое русских. Визитки храню. Заговорили о нашем контракте с «Лазуритом» и предложили сделать «Тетис ПРО» своим дилером для выполнения этого контракта. Я спросил: зачем мне это надо? Они ответили: «Контракт с «Тетис ПРО» необходим не только для того, чтобы случились хорошие вещи, но и для того, чтобы не случились плохие…»
Молчу.
— Вы знаете, — улыбается Серджио, — мы тут в Италии в общем-то знакомы с языком мафии…
На всех совещаниях в Минобороны по спасателю представители промышленности утверждают, что никакого оборудования у «Драсса» нет, а лазуритовский ГВК — плод богатого воображения руководителя бюро Михаила Вайнермана.
Это неправда.
«У нас есть готовый проект ГВК для «Игоря Белоусова», — говорит Серджио Каппеллетти. — Мы на 3 года опередили конкурентов, при условии, конечно, что они пойдут по нашему пути и попытаются сделать жизнеспособный проект. Но проблема в том, что они не смогут создать лучшую систему. Они будут вынуждены повторить наш путь или воспользоваться нашей интеллектуальной собственностью, что является нарушением международного права. Ну а если им облегчают техническую задачу, снижая характеристики комплекса и перечень задач спасателя, — то зачем тогда вам это нужно?»
Прикол (4)
Опасения Серджио кажутся мне беспочвенными. В России мало кого интересует чужая интеллектуальная собственность. По крайней мере создателей спасателя «Игорь Белоусов» интересует совсем другое.
Взамен российско-итальянского ГВК промышленность предлагает нечто, не имеющее ничего общего с единым водолазным комплексом, созданным под конкретные задачи и объединенным едиными техническими условиями. Образно выражаясь, это будет Lego, собранный из серийного оборудования Divex, рассчитанного на западные водолазные стандарты, плюс — опытные образцы российской техники.
Именно поэтому промышленность постаралась снять с себя всю ответственность за безопасность.
В лазуритовском контракте с фирмой «Драсс» были жестко оговорены принципиальные пункты: 1) все части комплекса, спроектированные и изготовленные итальянцами, соответствуют требованиям Инспекции Гостехнадзора, морского регистра, правилам водолазной службы РФ и одобрены DNV (Det Norske Veritas), ведущим международным сертификационным обществом, одним из наиболее престижных и широко признаваемых во всем мире; 2) испытания изготовленного оборудования проводятся на предприятии-изготовителе, затем «Лазурит» осуществляет испытания систем комплекса, затем комплекс устанавливается на судно и окончательно принимается в ходе государственных испытаний.
Данные условия контракта очень важны, так как обеспечивают безопасность потенциально опасного для жизни людей оборудования, каким является ГВК.
В основу контракта «Тетис ПРО» — Divex, судя по всему, легло сommercial proposal (коммерческое предложение), сделанное британцами еще в октябре 2011 года.
В соmmercial preposal НИЧЕГО не говорится о соответствии оборудования Divex российским требованиям, в том числе по безопасности водолазных работ. На странице 4 оговаривается совершенно безумное условие: «Система <поставляемая Divex> не будет сертифицирована конкретной международной системой сертификации, с чем представители «Тетис ПРО» согласились еще 12 октября 2011 года...»
Приемо-сдаточные испытания на предприятиях Divex не планируются. Не обозначен в контракте и разработчик комплекса, несущий юридическую ответственность за безопасность поставляемого зарубежного оборудования. (В этом вся хитрость контракта, ведь формально Divex — всего лишь изготовитель, а «Тетис ПРО» — всего лишь поставщик.)
…В данный момент на предприятии Divex в Австралии изготавливаются пять барокамер, которые придут в Россию в апреле. Разрешение Гостехнадзора на поставку оборудования не имеется. Смогут ли они выдержать давление, функционировать как единый комплекс, будут ли герметичны для используемых текучих газовых смесей, будут ли вообще допущены к испытаниям — это в буквальном смысле уравнение со всеми неизвестными.
Решить это уравнение предполагается самым страшным способом: испытать «живьем» во время заводских и государственных испытаний «Игоря Белоусова». То есть выйти в море — и утонуть.
Но, скорее всего, «Игорь Белоусов» просто пополнит список долгостроев ОСК, повторив, например, судьбу подводной лодки четвертого поколения проекта «Лада» (5). Через пару-тройку лет недоделанный спасатель поставят на вечный прикол; промышленность получит госзаказ на серию таких же спасателей; «Тетис ПРО» пролоббирует деньги на поставку не только не существующих серийных ГВК-450, но и на не существующий «высокотехнологичный» учебно-тренажерный центр «Акванавт» (заявка уже подана). И все будут счастливы, пока не повторится 12 августа 2000 года.
Тогда и возникнет вопрос: кто стрелочником будет?
Ловушка для Шойгу
Смена караула в Министерстве обороны сильно встряхнула ситуацию с «Игорем Белоусовым». Статья «В бой идут одни военпреды» (см. «Новую» № 134 от 26.11.12) предала конфликт огласке и превратила российский спасатель — в боевую высоту.
Начавшиеся «маневры» позволяют сделать несколько предположений. Судя по всему, «Тетис ПРО» привел в готовность № 1 весь свой немного покоцанный отставками лоббистский потенциал. На мой взгляд, тактиком и стратегом, безусловно, является бывший и.о. начальника Управления кораблестроения ВМФ РФ Юрий ГОРЕВ. Именно с его приходом совпало агрессивное продвижение интересов «Тетис ПРО» в проекте «Игорь Белоусов». Заинтересованные лица от промышленности: директор завода «Адмиралтейские верфи» А. Бузаков, директор КБ «Алмаз» (основной проектант спасательного судна «Игорь Белоусова») А. Шляхтенко. Бывшие сослуживцы Юрия Горева: главком ВМФ РФ В. Высоцкий (нейтрализован отставкой), руководитель департамента по обеспечению Гособоронзаказа А. Вернигора, начальник департамента Объединенной судостроительной корпорации А. Шлемов.
Наконец, бывший заместитель министра обороны А. Сухоруков. Он единственный, кто не имел достаточной компетенции (не моряк). Все остальные или служили на флоте, или, как Бузаков и Шляхтенко, — «доки» в судостроительной отрасли. То есть все эти люди прекрасно понимали суть вопроса, а значит, последствия своих лоббистских усилий.
Но формируется и партия противника: главкомат флота, 40-й Институт аварийно-спасательного дела, водолазных и глубоководных работ Минобороны, Военно-морская академия. Компетенция этих людей не вызывает сомнения. В конце концов, именно флоту принимать спасатель «Игорь Белоусов». Именно 40-й институт отправит своих водолазов испытывать ГВК…
Парадокс ситуации с российским спасателем в том, что по обе стороны баррикад, по сути, сошлись военные моряки. Но одним еще ходить в море, а другие — бьются за обеспеченную сушу. И разрубить этот морской узел может только ГЛАВНЫЙ СПАСАТЕЛЬ страны.
…Министр обороны Шойгу пока молчит. Он послал на разведку своего зама Юрия Борисова.
18 декабря у Борисова состоялось совещание по спасателю. На совещании промышленность отрапортовала: все о’кeй! Борисов сделал вид, что поверил. Хотя знающие люди сказали мне, что замминистра полностью вник в ситуацию по спасателю. Очередное совещание у Борисова состоялось сразу после новогодних каникул. По указанию главкома ВМФ Военно-морской академией была организована работа специалистов по анализу ситуации со спасателем «Игорь Белоусов».
13 февраля начальник академии адмирал Максимов доложил главкому ВМФ Виктору Чиркову, что «серийного иностранного ГВК-450» для спасателя не существует. Эксперты предложили два реалистичных варианта:
Первый. Вернуться к проекту «Лазурита» и «Драсса». В этом случае срок сдачи спасателя переносится на два года, к тому же возникает вопрос: что делать с уже проплаченным контрактом Divex? Положительный момент: есть уверенность, что спасатель нового поколения будет построен.
Вариант второй. Обязать главного проектанта ОАО ЦМКБ «Алмаз» подготовить и защитить техпроект по разработке ГВК на основе оборудования фирмы Divex и опытных российских разработок. В этом случае формально будут соблюдены правила разработки и поставки военной техники. Во всяком случае, такой вариант предусматривает ответственность промышленности, в том числе уголовную, если созданная ими техника окажется не пригодной к эксплуатации или станет причиной трагедии. Этот вариант имеет два недостатка: во-первых, сроки сдачи ГВК и спасателя становятся совершенно непрогнозируемыми. Во-вторых, под этот вариант должно быть откорректировано решение Сердюкова. То есть нужно новое решение нового министра обороны. А это означает, что Шойгу берет личную ответственность за «ошибки» своего предшественника…
В стане промышленности этот доклад вызвал бурю. Уже 14 февраля «Адмиралтейские верфи» выловили заместителя министра Борисова, который приехал в Питер с плановым визитом на «Северные верфи» (два разных завода). Борисову (уж не знаю, в какой обстановке) вручили альтернативный проект решения, подготовленный директором «Адмиралтейских верфей» Бузаковым и директором КБ «Алмаз» Шляхтенко.
В проекте «двух директоров» предлагается оставить в силе решение Сердюкова о поставке ГВК фирмы Divex (при цитировании этого решения Бузаков и Шляхтенко странным образом потеряли прилагательное «серийный»). Также предлагается смонтировать оборудование Divex силами специалистов «Тетис ПРО» (фирма не имела дел с такого рода сложными водолазными системами) и испытать его на «Игоре Белоусове». А если что-то пойдет не так — виноватым в результате будет главком флота Чирков, которому предложено утвердить это решение лично.
Ситуация почти патовая: если «Тетис ПРО» остается в проекте под любым соусом, то под удар в любом случае попадают военные. Не только главком, но и заместитель министра Юрий Борисов и министр обороны Сергей Шойгу. Потому что, оставляя в проекте «Тетис ПРО» и Divex, они способствуют укрывательству явного, на мой взгляд, факта нецелевого использования бюджетных средств и берут ответственность за все, что случится в будущем.
Министру обороны пора рубить этот чертов узел, пока ловушка окончательно не захлопнулась. Пора идти с докладом к президенту. Почему-то мне кажется, что в этой битве Путин будет на стороне погибших подводников «Курска».
1 итальянская фирма Drass Galeazzi Underwater Technology S.r.l.
2 «Divex спроектирует, изготовит и поставит для… русского адмиралтейства глубоководный водолазный комплекс, рассчитанный на работы на глубине до 450 метров… Проект этого комплекса уникален…»
3 Шутки ради.
4 Из словаря Ожегова: «ПРИКОЛ — свая, кол, укрепленные в земле (для причала, привязи). Лодка на приколе. Судно поставлено на прикол. (Также перен.: не выходит в плавание, поставлено у причала.) На приколе (разг.) — бездействует, не эксплуатируется, не работает…»
5 Серия дизель-электрических ПЛ проекта 677 «Лада», головной корабль «Санкт-Петербург» этого проекта был заложен на «Адмиралтейских верфях» в 1997 году, на данный момент пребывает в вечной стадии «опытной эксплуатации» на балансе ВМФ РФ, в процессе создания этого, между прочим, очень перспективного, но загубленного промышленностью проекта были заложены еще три корпуса ПЛ, на которые завод получил деньги. Потом они были переделаны под другой проект. И опять промышленность не осталась в убытке…
P.S. «Новая газета» направляет запрос в Следственный комитет РФ с просьбой провести проверку по факту данной публикации.
Елена Милашина
