Американское сетевое издание "Wаrs oh The Rocks" опубликовало небезынтересный материал Spencer Jones "The British Army And The Lessons of The Boer War" ("Британская армия и уроки Бурской войны") о том, как британская армия извлекала уроки и выводы из своих не слишком удачных действий в ходе Англо-бурской войны 1899-1902 годов.
(с) Imperial War Museums
В январе 2024 года начальник британского Генерального штаба генерал сэр Патрик Сандерс предупредил, что британская молодежь теперь является частью "предвоенного" поколения. Указывая на угрозу со стороны России, он провел прямую параллель с 1914 годом, когда британские политики не смогли распознать международную напряженность, которая привела к Первой мировой войне.
Параллели становятся еще более заметными, если мы сравним британскую армию 2024 года с британской армией 1914 года. В 2024 году численность британской армии в мирное время будет наименьшей с 1700-х годов. Хотя армия гордится своими высокими стандартами подготовки и профессионализма, ей мешают бюджетные ограничения , неудачные программы закупок (в первую очередь катастрофическая эпопея с боевыми бронированными машинами Ajax), проблемы с набором личного состава и неуверенность в отношении своей роли в британской оборонной политике. Будет ли это гибкая сила, сосредоточенная на гибридной войне? Следует ли армии направить свои усилия на создание настоящих экспедиционных возможностей? Или ей следует подготовиться к широкомасштабной войне с использованием обычных вооружений против равного противника? Определению четкой роли мешало отсутствие указаний со стороны правительства, которое переживает исключительно нестабильный период, начиная с референдума по Брекситу в 2016 году. Риши Сунак является пятым премьер-министром Великобритании за восемь лет, и ни он, ни его предшественники не проявили большого интереса к выработке четкого направления политики.
Это оставляет армии возможность самостоятельно принимать решения о том, как реформироваться и развиваться. Ситуация осложняется запутанными и часто противоречивыми уроками, которые она извлекла из недавних войн. Противоположная информация из собственного опыта армии в Ираке и Афганистане смешивается с наблюдениями за другими конфликтами, особенно французской операцией Serval в Мали и продолжающимся российско-украинским конфликтом. Извлечение и реализация правильных выводов для подготовки британской армии к 2020-м годам и последующему периоду, оказалось непростой задачей, и некоторые комментаторы отчаялись в возможностях провести ее серьезную реформу.
Но британская армия уже бывала в таком положении и раньше. Взглянем на состояние армии в 1914 году. Тогда, как и сейчас, армия представляла собой небольшую профессиональную силу, которая гордилась своими высокими стандартами обучения и лидерства. Тем не менее, она также испытывала ряд проблем. Она все еще извлекала уроки из Англо-бурской войны 1899-1902 годов, длительного и ожесточенного конфликта, характеризовавшегося шедшей годами партизанской войной. В то же время армия пыталась проанализировать часто противоречивую информацию, полученную из наблюдений за Русско-японской войной 1904-1905 годов, при этом некоторые комментаторы утверждали, что эта конвенциональная война была лучшей моделью для конфликтов будущего, чем собственный опыт армии борьбы с бурами. В начале 1900-х годов политические партии Великобритании были полны решимости сохранять расходы на низком уровне и сократили бюджет армии до минимума. Ситуация усугублялась частыми политическими потрясениями, в том числе двумя глубоко противоречивыми выборами в 1910 году и растущими волнениями в Ирландии, из-за которых правительству было трудно установить четкую и последовательную политику в отношении армии. Между тем, рост заработной платы в Британии сделал армейскую жизнь менее привлекательной для молодых людей, что создало проблемы с набором военнослужащих. Постоянно поступали жалобы на то, что новобранцы 1900-х годов были не такими крепкими, сильными и решительными , как мужчины предыдущих поколений. Подобные проблемы преследуют и британскую армию в современную эпоху.
Те, кого сегодня беспокоят проблемы британской армии, могут черпать вдохновение из ее опыта между 1902 и 1914 годами. За этот период британская армия смогла добиться чего-то весьма редкого в своей истории: длительного реформирования в мирное время обучения и тактики, что хорошо сослужило ей в будущих крупных конфликтах.
Из этого следует несколько ключевых уроков. Некоторые из них были характерны для того периода, в том числе потребность в более тяжелых артиллерийских орудиях и кавалерии, которая могла бы сражаться верхом и спешиваться. Другие являются более устойчивыми, например, необходимость превосходной индивидуальной подготовки и, что наиболее важно, необходимость обучения офицеров, унтер-офицеров и солдат проявлению большей инициативы в бою. В этот переходный момент британская армия также осознала ценность предоставления ветеранам платформы, где они могли бы поделиться своим опытом и знаниями предыдущих конфликтов. Западным армиям сегодня следовало бы способствовать созданию таких платформ.
Бурский опыт
Британская армия перенесла кровавый и тяжелый опыт в Англо-бурской войне. Война разразилась в Южной Африке в октябре 1899 года, когда бурские республики Оранжевое Свободное Государство и Трансвааль, разгневанные годами британского политического давления и военных угроз, начали превентивную войну, чтобы обеспечить свою независимость. Большая часть британской прессы встретила это с ура-патриотическим ликованием, а некоторые журналисты уверенно предсказывали, что война "завершится к Рождеству".
Но война разрушила данные ожидания. Во многом это было связано с характером бурской армии. Хотя у буров не было постоянной армии, они обладали эффективной милиционной системой, которая собирала белых граждан в отряды на базе их местного округа. Эти люди не имели формального образования, но происходили из культуры фронтира, которая воспитывала сильных людей, многие из которых были отличными стрелками и опытными наездниками. Большинство буров шли на войну со своими винтовками и лошадьми, а правительство при необходимости предоставляло им снаряжение и сбрую. Эти суровые люди фронтира оказались выносливыми и очень подвижными бойцами. Неудивительно, что Уинстон Черчилль, сам ветеран этой войны, позже решил назвать первые британские силы специального назначения "Коммандос", взяв это слово из бурского термина, обозначающего воинские части.
Англо-бурская война разделяется на три отдельных этапа. Буры доминировали в период конвенциональных боевых действий с октября по декабрь 1899 года, одержав ряд побед на поле боя над англичанами. Однако сам успех буров, возможно, и обрек их дело на неудачу, поскольку он побудил британцев удвоить свои военные усилия. Вторая фаза войны началась в феврале 1900 года, когда усиленные британские войска были готовы нанести удар. Буры мало что могли сделать, чтобы замедлить продвижение британской мощи. Силы буров были рассеяны, и британцы чувствовали себя достаточно уверенно, чтобы провозгласить полную победу 1 сентября 1900 года.
Но война после этого вступила в третью фазу. Начиная с марта 1901 года, бурские подразделения начали совершать партизанские нападения на британские тылы, нацеливаясь на железные дороги, которые имели решающее значение для снабжения сил вторжения. Успех партизанских операций убедил многих бурских командиров в том, что способ продолжить войну - это организовать продолжительное восстание, которое сделает Южную Африку неуправляемой. Буры использовали свою подвижность и знание местности, чтобы наносить удары по британцам там, где те были наиболее слабы. Попытки британцев уничтожить буров посредством крупномасштабных зачисток сельской местности обернулись дорогостоящими неудачами. Разочарованные британские войска вместо этого перешли к жестокой кампании "выжженной земли", уничтожая бурские фермы и деревни и загоняя перемещенных гражданских лиц в концентрационные лагеря, в которых в конечном итоге погибло более 50000 бурских и африканских мирных жителей.
В конце концов именно военные решения сломили хребет бурскому сопротивлению. С середины 1901 года британцы приняли новый подход, направленный на обеспечение безопасности городских территорий и восстановление нормальной жизни. Затем британские войска медленно распространили свой контроль от города к городу, создав ряд связанных между собой городских центров, где гражданская жизнь вернулась в нормальное русло. В то же время британские инженеры построили огромную цепь блокгаузов - небольших импровизированных дотов, способных вместить гарнизон из шести человек, - которые защищали железнодорожные пути и охраняемые городские территории. В совокупности эти методы снизили подвижность буров и их доступ к ресурсам и постепенно вытеснили партизан в безжизненные пустоши Южной Африки. К маю 1902 года сопротивление буров было исчерпано, и оставшиеся бойцы наконец согласились сложить оружие.
Цена победы была огромной. Британская армия потеряла 120000 человек, в том числе 22000 убитыми, что сделало этот конфликт самым кровопролитным для Британии со времен Наполеоновских войн. Помимо человеческих жертв, репутация армии была сильно подорвана. Пресса поспешила осудить ее низкую боевую эффективность. Влиятельный журналист Лео Эмери высказался с особенно яростной колкостью, написав, что армия является "в значительной степени пустышкой", когда дело доходит до реальных боевых действий против решительных противников. Была быстро собрана Королевская комиссия для расследования причин неудач, что привело к неудобным вопросам с ее стороны к высокопоставленным британским офицерам.
Извлечение уроков
Важно отметить, что армия вышла из этого печального периода с решимостью учиться на своих ошибках. Настроение типично было передано стихотворением Редьярда Киплинга "Урок", которое начиналось словами:
Давайте признаем это честно, как и подобает деловому человеку,
У нас был бесконечный урок: он принесет нам бесконечную пользу.
Трудность заключалась в том, чтобы определить, какие уроки имеют отношение к будущим конфликтам, а какие являются уникальными для недавно завершившейся войны. Этот процесс осложнялся тем фактом, что британская армия представляла собой глобальную силу, которую нужно было подготовить к конфликтам в самых разных местах, а также планировать противостоять надвигающейся угрозе крупной сухопутной войны в Европе.
Тем не менее, к моменту начала реформ армия имела ряд преимуществ. Во-первых, это был масштаб опыта. Большая часть офицерского корпуса армии участвовала в Англо-бурской войне. Это была беспощадная школа, где уровень потерь среди младших офицеров более чем вдвое превышал аналогичный показатель среди солдат. Тем, кто выжил в кишащем снайперами вельде, пришлось проявить себя перед старшими командирами, которые, уязвленные критикой прессы, были нетерпимы к любому намеку на некомпетентность или неэффективность. За три года Англо-бурской войны было уволено больше британских офицеров, чем за предыдущие 50 лет вместе взятые. Лица, которых постигла такая участь, были сосланы в город Стелленбош в Западно-Капской провинции. Эта практика была настолько распространена, что фраза "стать стелленбошедом" вошла в английский язык как жаргонный термин, обозначающий отстранение.
Офицеры, вышедшие из этого горнила с неповрежденной репутацией, показали себя в действии. Армия теперь активно интересовалась их мнением. Процесс "извлеченных уроков" был неформальным по стандартам XXI века: офицерам рассылали короткие опросники, в которых спрашивали их мнение по ряду тактических и технических вопросов. Результаты были собраны в "Синие книги", в которые вошли общие рекомендации, основанные на ответах офицеров. Эта работа поддерживалась растущей военной периодикой. Офицерам всех рангов предлагалось писать статьи для этих изданий, и они делали это с энтузиазмом. Читательская аудитория военных периодических изданий значительно выросла за годы после Англо-бурской войны, и редакторы оказались завалены материалами. Ожесточенные дебаты развернулись на страницах крупных изданий, таких как Journal of the Royal United Services Institute. Офицерам всех рангов предлагалось внести свой вклад, а за лучшие статьи предлагались щедрые призы.
Сочетание документов, основанных на опыте, внутренних дискуссий и продолжающихся дебатов позволило извлечь несколько ключевых уроков из опыта Англо-бурской войны. Наиболее значимой была потребность в инициативе. Британская армия шла на войну, в основном придерживаясь викторианских принципов, которые подчеркивали строгий контроль, строгое и часто бездумное повиновение, а также культ чинов и званий, при котором от младших офицеров не ожидалось и не поощрялось принятие решений. Эта система оказалась совершенно неадекватной условиям Англо-бурской войны. На обширных равнинах Южной Африки молодые офицеры обнаружили, что им не у кого запросить указаний (эта тема блестяще отражена в книге Эрнеста Суинтона "Оборона брода Даффера"), и им приходилось решать проблемы на месте.
Было отмечено, что высшее командование не в полной мере осознало проблемы, с которыми столкнулись подразделения, действующие в дикой местности, вдали от сил поддержки. Молодых офицеров часто несправедливо увольняли за неудачи на местах, а это означало, что выжившие предпочитали перестраховаться, а не принимать решения, которые могли бы навлечь на них неприятности. Это было основной причиной многих поражений и упущенных возможностей, от которых пострадали британские операции по борьбе с повстанцами.
У армии не было другого выбора, кроме как признать, что инициатива необходима в любой форме войны, будь то борьба с повстанцами в Южной Африке или конфликт с великими державами в Европе. Вскоре обучение было пересмотрено, чтобы побудить офицеров проявлять инициативу, а ошибки в обучении стали рассматриваться как учебные упражнения, а не как возможность поставить в неловкое положение или подвергнуть дисциплинарному взысканию виновного.
Инициативу должны были проявлять не только офицеры. Армия отметила, что унтер-офицеры сыграли решающую роль в Южной Африке и что лучшие сержанты и капралы стали лидерами подразделений на местах, которые могли продолжать боевые действия, даже когда офицеры выбывали из строя. В результате впервые в своей истории британская армия основала Школу унтер-офицеров для распространения этих уроков. Школа проделала "отличную работу", но в конечном итоге потерпела неудачу из-за сокращения бюджета. С тех пор в армии не было специализированной школы унтер-офицеров мирного времени, хотя Академия унтер-офицеров британской армии, открытие которой запланировано на 2024 год, призвана восполнить это отсутствие.
Стремление поощрять индивидуальную инициативу завершилось публикацией в 1909 году Устава полевой службы, который закрепил полномочия "человека на месте" принимать решения, даже если это означало неподчинение приказу. Это была революция в британской военной мысли. Такая доктрина была бы немыслима до Англо-бурской войны. И эта доктрина выстояла. Обновленные редакции Устава полевой службы служили армейской доктриной в Первой и Второй мировых войнах.
Важность инициативы стала самоподкрепляющейся концепцией. Офицерская подготовка способствовала творческому решению проблем, а огромная популярность военных журналов привела к обмену идеями. В результате армия глубоко задумалась о тактике и о том, как опыт действий по борьбе с повстанцами может быть использован в потенциальном конфликте с великими державами. Хотя были ожесточенные дебаты, армия сумела определить, что является универсальным для современной войны, а что - специфическим для Англо-бурской войны. Например, от нескольких тактических концепций, возникших в ходе боев в буше, в конечном итоге отказались. К ним относилось использование так называемых "снайперских" артиллерийских орудий и чрезмерно рассредоточенных пехотных соединений. Обе тактики имели ценность при борьбе с небольшими группами партизан в саванне, но было признано, что они не подходят для ведения войны с сильным противником.
Невыученные уроки
Тем не менее британская армия не была лишена слабостей. Помимо сокращения бюджета и постоянных проблем с набором личного состава, упор на тактические навыки и индивидуальную инициативу означал, что крупномасштабным операциям уделялось сравнительно мало внимания. Армейские маневры характеризовались заметными различиями в способах действий дивизий. Обеспокоенность по поводу этих несоответствий была высказана на самом высоком уровне, но была отброшена небрежным предположением, что в случае большой войны главнокомандующий навяжет единство доктрины своим подчиненным.
Отсутствие четких оперативных концепций означало, что армия имела планы мобилизации, но не имела плана кампании на случай европейской войны. Даже план мобилизации рассматривался как вариант, а не как окончательное планировочное решение. С началом Первой мировой войны британское правительство было вынуждено созвать экстренное совещание, на котором премьер-министр Герберт Асквит спросил собравшихся экспертов, что следует делать. В конечном итоге модифицированная версия мобилизационного плана была реализована, но армия вступила в войну, неуверенная в своих целях и обремененная запутанным набором противоречивых приказов правительства.
Кампания 1914 года была кровавой и отчаянно упорной. Немецкое вторжение в Бельгию и Францию вынудило британскую и французскую армии к отступлению к воротам Парижа, прежде чем невероятная контратака в битве на Марне в сентябре переломила ситуацию. На тот момент британская армия пережила самое продолжительное боевое отступление в своей истории (его превзошло только отступление из Бирмы в 1942 году), преодолев более 200 миль в опаснейших условиях. Высшее командование часто отсутствовало, и то, что она могла так эффективно сражаться, свидетельствовало о хорошей подготовке, тактике и упорстве армии. Худшая армия не выдержала бы таких испытаний. Неудивительно, что один ветеран позже вспоминал, что Поль Крюгер, президент Трансвааля, объявивший войну британцам в 1899 году, "был лучшим другом, который когда-либо был у британской армии".
Но в этом содержится и предупреждение, на которое Сандерс намекнул в своей недавней речи. В августе 1914 года британская армия смогла выставить около 120000 военнослужащих. К концу того же года она потеряла 95000 человек и была фактически уничтожена. Ее место займет отважная, но неопытная добровольческая Новая армия, которой придется пройти кровавый путь обучения, пока союзники наконец не одержат победу. Сандерс, возможно, имел в виду этих людей, когда отмечал , что "регулярные армии начинают войны, а армии граждан их выигрывают".
Отголоски 1914 года для британской армии 2024 года отчетливы. Армия вышла из длительного периода противоповстанческих действий и теперь столкнулась с угрозой крупной сухопутной войны в Европе. Ее бюджет и численность были сокращены правительством, которое при этом все еще требует глобального потенциала. Было бы неплохо посмотреть на пример своих предшественников столетней давности и понять, как можно максимально эффективно использовать свой опыт по борьбе с повстанцами. Хотя не все уроки будут применимы к будущему конвенциональному конфликту, обсуждение создает возможность синтезировать полезные уроки. Этот процесс в эпоху после Англо-бурской войны подчеркнул важность не просто поощрения инициативы, но и активной подготовки для ее внедрения. Какая бы задача ни стояла перед британской армией в XXI веке, она потребует от офицеров, унтер-офицеров и рядовых продемонстрировать ту же сообразительность и подход к решению проблем, которые их предки так хорошо проявили в 1914 году.
Доктор Спенсер Джонс - старший преподаватель кафедры вооруженных сил и военных исследований в Университете Вулвергемптона и автор полковых историй Королевской артиллерии. Его ключевые работы включают "From Boer War to World War: Tactical Reform of the British Army" и "Stemming the Tide: Officers and Leadership in the British Expeditionary Force 1914".
Ну и прекрасное стихотворение Редьярда Киплинга "Урок" - к сожалению, все его известные русские переводы весьма неточны и страдают сильными отклонениями по частностям
The Lesson
1899-1902 (Boer War)
Let us admit it fairly, as a business people should,
We have had no end of a lesson: it will do us no end of good.
Not on a single issue, or in one direction or twain,
But conclusively, comprehensively, and several times and again,
Were all our most holy illusions knocked higher than Gilde- roy's kite.
We have had a jolly good lesson, and it serves us jolly well right !
This was not bestowed us under the trees, nor yet in the shade of a tent,
But swingingly, over eleven degrees of a bare brown continent.
From Lamberts to Delagoa Bay, and from Pietersburg to Sutherland,
Fell the phenomenal lesson we learned-with a fullness accorded no other land.
It was our fault, and our very great fault, and not the judgment of Heaven.
We made an Army in our own image, on an island nine by seven,
Which faithfully mirrored its makers' ideals, equipment, and mental attitude-
And so we got our lesson: and we ought to accept it with gratitude.
We have spent two hundred million pounds to prove the fact once more,
That horses are quicker than men afoot, since two and two make four;
And horses have four legs, and men have two legs, and two into four goes twice,
And nothing over except our lesson-and very cheap at the price.
For remember (this our children shall know: we are too near for that knowledge)
Not our mere astonied camps, but Council and Creed and College-
All the obese, unchallenged old things that stifle and overlie us-
Have felt the effects of the lesson we got-an advantage no money could by us!
Then let us develop this marvellous asset which we alone command,
And which, it may subsequently transpire, will be worth as much as the Rand.
Let us approach this pivotal fact in a humble yet hopeful mood-
We have had no end of a lesson, it will do us no end of good!
It was our fault, and our very great fault-and now we must turn it to use.
We have forty million reasons for failure, but not a single excuse.
So the more we work and the less we talk the better results we shall get-
We have had an Imperial lesson; it may make us an Empire yet!
