Прошло больше двух месяцев после назначения Сергея Шойгу министром обороны. Какие перемены в военном ведомстве за это время произошли и каких последствий этих перемен следует ожидать, выяснял "Огонек"
Немалое количество заинтересованных людей рассчитывали: новый министр быстро отменит все решения своего предшественника. Сердюковские реформы, сопровождавшиеся увольнением десятков тысяч офицеров и прапорщиков, ликвидацией сотен соединений, закрытием десятков военных учебных заведений, вызвали жесткое неприятие офицерского корпуса. Отказ от концепции массовой мобилизационной армии, который стоял за всеми этими болезненными решениями, представлял собой разрыв с 300-летней русской военной культурой.
Все это породило стойкое неприятие новаций Сердюкова. Ситуация не улучшилась, даже когда жалованье военнослужащих было увеличено в 2-3 раза и десятки тысяч офицерских семей получили квартиры. Именно поэтому в первые месяцы своего министерства Шойгу оказался под гигантским давлением так называемой армейской общественности, требовавшей решительного отказа от наследства предшественника. Помимо многочисленных слухов о скором возвращении уволенных генералов (уже якобы составлены списки возвращаемых) Шойгу начали бомбардировать предложениями об отказе от реформ. Председатель думского комитета по обороне коммунист и адмирал Владимир Комоедов предложил увеличить срок срочной службы. С письмом к Шойгу, утверждают СМИ, обратилась группа отставных генералов под предводительством маршала Дмитрия Язова: они требуют провести "всестороннюю и открытую экспертизу результатов" работы Сердюкова. Военачальники рекомендуют "реанимировать систему управления Вооруженными силами", которая существовала до сердюковских реформ, а также "рассмотреть вопрос целесообразности реализации программ перехода ВС, других войск, воинских формирований и органов к единым системам тылового и технического обеспечения, воинского воспитания, а также стандартизации и унификации вооружения и военной техники". Помимо этого они настаивают на "возобновлении подготовки приписного состава" и предлагают "провести научное обоснование и при необходимости пересмотреть установленную численность военнослужащих Вооруженных сил РФ в один миллион человек".
Между тем при увольнении Анатолия Сердюкова и президент Путин, и премьер Медведев высоко оценили довольно болезненные реформы Вооруженных сил, которые тот проводил в последние четыре года. Такая оценка давала ясный сигнал Шойгу: от него не ждут коренного пересмотра результатов реформ. Новый глава военного ведомства оказался в непростом положении.
Малые шаги и большие последствия
На первый взгляд, несмотря на серьезное давление "армейской общественности", Сергею Шойгу пока что удается отделываться второстепенными мерами — вроде разрешения суворовцам участвовать в парадах на Красной площади и возрождения спортивных рот. Еще Шойгу распорядился восстановить Главное управление боевой подготовки Министерства обороны, упраздненное Сердюковым и бывшим начальником Генштаба Макаровым. Он также приказал воссоздать старые и учредить новые военные училища и академии: Михайловскую военную артиллерийскую академию, Военную академию войсковой ПВО Вооруженных сил, Челябинское высшее военное училище штурманов, Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище и Краснодарское высшее военное училище. Думаю, что помощники Шойгу подсовывают ему эти законопроекты, объясняя, что именно так, "малой кровью", без отказа от главных достижений реформы, можно успокоить страсти и упрочить авторитет в офицерском корпусе.
Если министр верит в такую логику, то это серьезная ошибка. Данные решения только кажутся второстепенными. Реализация некоторых из них неизбежным образом потянет за собой другие меры, которые, как и желают военные консерваторы, приведут в итоге к ревизии важнейших элементов реформ Сердюкова.
Взять, к примеру, воссоздание Главного управления боевой подготовки. Логика его упразднения заключалась в том, что ответственность за боевую подготовку возлагалась на главные командования видов Вооруженных сил. При этом главкоматы ранее были лишены возможности непосредственно управлять войсками. Все оперативное руководство — сухопутными бригадами, силами авиации и флота — теперь находится в руках командующих округами. В этой структуре командования воплощалась одна из важнейших идей реформаторов — реализация концепции "объединенной операции", когда соединения всех видов Вооруженных сил и родов войск действуют под единым командованием. Война с Грузией продемонстрировала, что авиация и сухопутные войска России воевали весьма разобщенно. На основе военных округов Сердюков создал объединенные стратегические командования, в которых командующим подчинены не только сухопутные соединения (как было прежде), но также силы авиации и флота, размещенные на территории округа. Теперь же, с восстановлением Главного управления боевой подготовки, главкоматам уже нечем будет заняться. Поэтому можно предположить, что главнокомандующие видами Вооруженных сил станут вмешиваться в управление войсками в округах. Неизбежно начнутся конфликты вокруг полномочий командующих округов и главкомов. Возникнет путаница вокруг того, кто отвечает за боевую подготовку. Что будет дальше, понятно: в конце концов Шойгу порекомендуют вернуться к доброй старой системе военных округов, исключающей "объединенную операцию".
То же самое с созданием новых учебных заведений. Учреждая их, как училища, так и академию отдельного рода войск, министр фактически восстанавливает прежнюю трехзвенную систему военного образования: чтобы достичь высших армейских должностей, офицер должен пройти обучение в училище (4 года учебы), видовой академии (еще 3 года), академии Генштаба (2-3 года). Реформаторы считали нерациональным, что высший офицер едва ли не половину службы проводит в отрыве от войск. Они закрыли несколько десятков военных училищ и академий, предложили создать на их месте всего 10 учебных центров. По их мысли, базовое военное образование офицер должен был получать один раз — перед получением лейтенантских погон. А затем перед получением каждой новой должности (а с ним и повышения в звании) проходить лишь краткосрочные курсы. Идея заключалась в том, чтобы напрямую связать каждое повышение по службе не с выслугой лет, а с получением новых знаний и умений. Понятно, что реализация этой концепции вела к закрытию значительного количества военных вузов, перемещению профессоров и преподавателей из столичных городов. Естественно, все это воспринималось без восторга: каждое закрытие и слияние вуза сопровождалось мощной кампанией протеста, в которой задействовались именитые выпускники. Реформа тем не менее была запущена, но теперь, учреждая новые училища и академии, Шойгу фактически перечеркивает концепцию единых учебных центров, а заодно и концепцию непрерывного военного образования — такова на самом деле цена "малых шагов".
И вот уже некий представитель Главного штаба ВМФ сообщил "Интерфаксу" об отказе от создания единого научно-учебного центра в Кронштадте. На первый план, как было сказано, "вышла работа над восстановлением тех учебных заведений, которые пострадали в результате реформирования военного образования". Это более чем показательно. С отказом от концепции Сердюкова фактически будет воссоздана советская система военного образования, с массовым выпуском офицеров, избыточное количество которых можно оправдать только возможностью массовой мобилизации.
Тернии звезд
Происходящая контрреформа — неизбежное следствие решения, которое президент принял в день назначения Сергея Шойгу — вернуть новому министру звание генерала армии. Объясняя это решение, околокремлевские комментаторы утверждают, что таким образом президент пытался, мол, обеспечить свеженазначенного Шойгу авторитетом среди военных. Авторитетом, которым не обладал всеми ныне поносимый сугубо гражданский Сердюков. Штука, однако, в том, что именно гражданскому Сердюкову удалось то, что не могли совершить все его предшественники-"погононосители": он сыграл роль Гайдара для Вооруженных сил — сломал неэффективную военную машину.
Уверен, будь на Сердюкове погоны, у него ничего не получилось бы. Российские генералы — тонкие психологи. Они ловко создают у очередного начальника ощущение причастности к армейскому клану. И глава военного ведомства неизбежно оказывается в ложном положении, если он начинает считать себя частью военной корпорации. Гражданский статус министра обороны — это самый первый шаг к осуществлению пусть не гражданского, но хотя бы политического контроля над военной сферой. Это свидетельство жесткого разделения функций военных и политических руководителей. Должна быть в принципе исключена ситуация, когда генералитет принимает решение относительно того, что угрожает в конкретный момент государству. Военные должны лишь консультировать высшее политическое руководство, а после того, как решение принято, неукоснительно выполнять его.
Разумеется, для осуществления гражданского контроля одного штатского министра недостаточно. Оборонные министерства стран Запада по большей части состоят из гражданских чиновников — именно они формулируют решения, которые после того, как они получают одобрение высшего политического руководства, надлежит выполнять военным. Попытку создать такое министерство и предприняли Сердюков с Макаровым, разделив оборонное ведомство на два "ствола": гражданский, занимавшийся вопросами финансового, экономического и материального обеспечения, и собственно военный. Так случилось, что главные должности в гражданском сегменте заняли сослуживицы Сердюкова по налоговой службе. Именно наличие сердюковского "батальона в юбках" так раздражало министерских чиновников в погонах. Теперь на их место вернутся генералы, а сам министр будет обречен принимать не политические, а сугубо технические решения и нести за них ответственность. По сути, он превращается в заложника военных, которые эти решения готовят...
Министр сокращений
Вадим Зайцев: "Как Анатолий Сердюков изменил российскую армию"
Анатолий Сердюков был министром обороны 2091 день (c 15 февраля 2007 до 6 ноября 2012 года).
О запуске военной реформы было объявлено в октябре 2008 года. Ключевым ее элементом стал переход от четырехзвенной системы управления (военный округ, армия, дивизия, полк) к трехзвенной (округ, оперативное командование, бригада). Вместо шести округов осталось четыре, в их состав переданы силы ВВС, ПВО и ВМФ. Также были структурно реформированы ВВС и войска противовоздушной обороны.
Штатная численность ВС сократилась с 1,13 до 1 млн человек. Число офицеров планировалось сократить с 335 до 150 тысяч, но в феврале 2011 года из-за нехватки командиров министр объявил об увеличении офицерского корпуса до 220 тысяч. Был ликвидирован институт прапорщиков, которых должны заменить сержанты-контрактники. При этом в 2010 году Анатолий Сердюков заявил о необходимости сокращения числа контрактников со 150 до 90 тысяч человек. Всего за 4 года были уволены около 130 тысяч офицеров и около 100 тысяч прапорщиков и мичманов. Срок службы призывников сократился с 18 до 12 месяцев. Вместе с сокращением числа контрактников это привело к необходимости увеличения плана призыва. В 2007 году призвали в общей сложности 271 850 человек, в 2012-м — более 295 тысяч.
Наиболее радикальными были сокращения в Сухопутных войсках — из 1187 частей и соединений осталось всего 189. В ВВС 72 авиаполка были сведены в 14 авиабаз. Основной оперативно-тактической единицей должны были стать бригады постоянной готовности. Однако на первой после отставки Сердюкова коллегии Минобороны была озвучена информация, что только 14 бригад полностью укомплектованы штатом и техникой.
Из 7500 военных городков должно было остаться 200, сокращение также было остановлено новым министром. Высвобождаемое военное имущество распродавалось.
В 2010 году была сформирована новая структура обеспечения войск. Ряд функций, в частности обслуживание и ремонт техники, обеспечение питанием, эксплуатация коммунальной инфраструктуры, возложили на гражданские организации, входящие в ОАО "Оборонсервис". В 2013 году 71 военный вуз должен быть трансформирован в 10 системных учреждений, что предполагало сокращение состава преподавателей примерно в 7 раз. Реформу военного образования новый министр также приостановил.
За время работы Анатолия Сердюкова бюджет Минобороны вырос с 571 млрд до 1,343 трлн рублей. В мае 2007 года было объявлено о программе перевооружения до 2015 года стоимостью 5 трлн рублей. В 2010 году стоимость программы выросла до 20 трлн рублей до 2020 года. При этом из-за ценовых споров гособоронзаказ-2010 оказался сорван, в 2011 году подписание контрактов затянулось до ноября. В структуре закупок вооружений важное место стала занимать иностранная техника, что привело к конфликту отечественного ОПК с руководством Минобороны.
Александр Гольц
