TNI: Вашингтон неспособен дать жесткий ответ Москве
США неспособны проводить последовательную стратегию во внешней политике, пишет TNI. Наблюдая за происходящим в мире, Вашингтон только читает молитвы, а дать жесткий ответ не может. Ярчайший пример тому – отношение Америки к конфликту на Украине, утверждает автор статьи.
Майкл Дичанна (Michael C. DiCianna)
С началом 2024 года глобальная угроза американским интересам усугубляется, поскольку интересы противников по-прежнему совпадают, пишет TNI. Однако вашингтонские политики либо неспособны продемонстрировать решимость, либо не намерены этого делать вообще.
Покойный Генри Киссинджер заметил: “Убеждения, сформировавшиеся у лидеров до достижения высоких постов, представляют собой интеллектуальный капитал, который они будут расходовать, находясь в должности”. Со стороны может показаться, что американские лидеры заняли нынешние позиции без какой-либо идейной подпитки или исторического понимания, которые могли бы помочь справиться с разразившимися кризисами. Но удары обрушиваются один за другим, а они страхуют свои ставки. Конфликты — это кризисы, которыми нужно управлять, а не войны, которые нужно выигрывать. Противники отступаются от подписанных договоров и заключенных сделок, но дипломаты настаивают на дальнейших переговорах. У США всегда были трудности с выработкой последовательной генеральной стратегии, да и по силам ли Вашингтону ее разработать в принципе — тот еще вопрос. В сложившейся ситуации главный расчет, похоже, делается на то, что ситуация не ухудшится еще больше — а это позиция шаткая и совершенно неподобающая, особенно на минном поле сегодняшней геополитики.
Если американская поддержка Украины продолжит поступать с задержками (и лишь после серьезных обсуждений в Вашингтоне), это станет первым и, пожалуй, ярчайшим примером американского стратегического ступора в глобальном конфликте. После ошеломляющих успехов в 2022 году летнее контрнаступление ВСУ не достигло поставленных целей, напоровшись на укрепленные российские позиции без достаточного прикрытия с воздуха и бронетехники. Главные успехи Украины — уход российского флота из Севастополя и расчистка Черного моря — стали плодом украинской изобретательности и материальной поддержки США, Великобритании и Франции.
Серьезной администрации и Конгрессу давно пора осознать свои оплошности. Спецоперация на Украине должна была стать тисками, которые сомнут военную машину Путина. Но вместо этого российские военные вырвались из медвежьих капканов в Киеве, Харькове и Херсоне и восстановили силы, чтобы отстоять свои завоевания на востоке Украины. Громкая риторика о конфликте опровергается отсутствием стратегии. “Столько, сколько потребуется” должно смениться “поможем Украине победить прямо сейчас”.Победа на Украине покалечила бы Россию и привела бы в НАТО мощные, закаленные и модернизированные союзнические силы. Сегодня наши восточноевропейские союзники тревожатся, что НАТО до сих пор не осознала всех угроз. Это все еще возможно, но столь безответственная политика грозит заморозкой конфликта. Хуже того, если Запад ослабит поддержку, мы рискуем вызвать к жизни дух “Мюнхенского сговора”, который окончательно закрепит российские завоевания.
Попытки администрации Байдена увязать войну Израиля и ХАМАС с российско-украинским конфликтом оказались дальновидными. Партнерство Москвы и Тегерана укрепляется, а Россия наладила связи с ХАМАС еще до резни 7 октября. Теперь эта увязка кажется лишь горькой иронией. Белый дом разрывается между обещанной Израилю безоговорочной поддержкой и требованиями левых демократов о “постоянном прекращении огня”. На атаки иранских марионеток в Ираке, Сирии и Йемене ответ был дан лишь со значительным опозданием.
Когда риторика разбивается о нерешительность, последствия не заставляют себя долго ждать. Похоже, что США не в силах производить достаточно основных вооружения (тех же гаубичных снарядов) в поддержку всего двух союзников. Попытки увязать финансирование Украины и Израиля законодательно превратились в ловушку для демократов, поскольку республиканцы в Палате представителей по тому же законопроекту требуют усилить границу и поставить заслон нелегальной миграции. Хотя изначальная увязка демонстрировала стратегическую дальновидность, дальнейший тон переговоров показал, что безалаберность охватила обе партии. Демократы не решаются пойти на компромисс по ключевому вопросу безопасности границ, а республиканцы, похоже, не осознают важности европейской безопасности. Хотя от действующих лиц этой комедии стратегам иной раз хочется рвать на себе волосы, но как минимум некоторые из них признают, что решение перебоев с оружием кроется... в производстве оружия. Фракция республиканцев показала себя “ястребами” по израильскому вопросу, но сущими “голубями” против России. Судя по всему, дружбу Путина, иранских аятолл и ХАМАС они не учитывают. Кто знает, способны ли они вообще на столь далеко идущие выводы.
Ужасный симптом этой раскоординированной политики — резкие выпады американских лидеров в адрес наших союзников. Несмотря на успех Израиля, который выдавил ХАМАС из северной части Газы, американские лидеры предупредили его о “стратегическом поражении”. На этапе, когда нужна решительность, такое “решение” — признак глобальной вялости.
Но худший симптом проявился 28 января, когда атаки иранских прихвостней на американские войска привели к человеческим жертвам. Сейчас США больше не могут отсиживаться за заявлениями о том, что “американцы не пострадали”, избегая сурового возмездия.
Над этой робостью и нерешительностью нависает перспектива конфронтации между США и Китаем. Что будут делать США, если начнутся крупные неприятности, не ограничивающиеся одним шпионским аэростатом? На данном этапе следует задаться вопросом, смогут ли американцы подкрепить свои слова делами. Вопреки всем призывам реформировать нашу оборонно-промышленную базу, Капитолийский холм даже не чешется. Конфликт на Украине уже продемонстрировал необходимость огромных запасов артиллерийских снарядов и высокоточного оружия, а гигантский разрыв в судостроении с Китаем начинает казаться непреодолимым, и любой серьезный политик обязан потребовать перемен. Без убедительных возможностей помешать Народно-освободительной армии (НОАК) создать плацдарм на Тайване или развернуть удушающую блокаду острова, решимость США остается под вопросом. На какие уступки пойдут США? Сколько времени пройдет, прежде чем Вашингтон “заморозит” и этот конфликт? Появится ли когда-нибудь план по прекращению китайской агрессии, если она распространиться на западную часть Тихого океана?
Оговорка “когда-нибудь” весьма уместна, поскольку системная неспособность предложить долгосрочную и последовательную стратегию началась отнюдь не с нынешней администрации или даже в современную эпоху фракционных меньшинств. Однако эти интеллектуальные и моральные уловки необходимо прекратить прямо сейчас.
Пожалуй, самым мягким объяснением нынешней осторожной политики Вашингтона может быть то, что США вынуждены реагировать на целый ряд угроз на нескольких фронтах по всему миру. Проблема кроется в том, что вставшие перед США угрозы постепенно сливаются в единую коалицию. В статье для National Review Майк Уотсон из Гудзоновского института провел параллели между нынешним ландшафтом угроз и ситуацией середины 1930-х годов, когда реваншистские и агрессивные державы, хотя и не объединились формально, но сообща подрывали глобальный порядок. От северокорейских артиллерийских снарядов до иранских беспилотников — угрозы нависли над международными маршрутами в Черном, Красном и Южно-Китайском морях. И покуда Вашингтон лишь читает молитвы и ходит на цыпочках, его противники наблюдают, как далеко он забредет на это минное поле.
Майкл Дичанна — научный сотрудник Йорктаунского института
