В июне 2012 года украинским главой государства В.Януковичем была введена в действие новая редакция Военной Доктрины страны и Стратегии национальной безопасности. Об этом говорится в указах президента от 8 июня 2012 года. Однако если верить прессе, то эти документы были утверждены Януковичем еще в апреле, а об их появлении говорилось еще в сентябре прошлого года.
В первую очередь нужно сказать о том, что за несколько прошедших лет во внутренней и внешней политике Украины произошли значительные изменения. Так, законом «Об основах внутренней и внешней политики» с рассмотрения был снят вопрос интеграции в НАТО и на повестке дня появился новый – о внеблоковом статусе Украины. При этом ни сама Украина, ни весь остальной мир до конца не понимает, что этот статус означает. Поэтому возникла необходимость привести с соответствие с данным законом все документы стратегического характера. Которые существуют в сфере национальной безопасности.
К тому же, реформирование сектора безопасности и национальной армии привел лишь к их деградации и сокращению. Таким образом, возникла необходимость определить стратегические приоритеты в данной сфере с целью осуществления планирования и эффективного реформирования.
Более того, внешнеполитическая деятельность государства и отношения с соседними странами, говоря откровенно, зашли в тупик. Потому и возникла необходимость новых или обновленных ориентиров для Украины…
Прежде чем анализировать данные документы, необходимо в первую очередь определить, что такое военная доктрина и национальная безопасность.
Что касается системы национальной безопасности, то в каждом государстве она базируется на концептуальной нормативно-правовой базе, документах, в которых излагается официальный взгляд на место и роль страны в мировом сообществе, определяются ее национальные ценности, цели, интересы, средства и способы оказания противостояния внутренним и внешним угрозам. При этом в различных государствах эти документы носят разное название. Так, к примеру, в Соединенных Штатах Америки – они называются «стратегией национальной безопасности», в Германии, Японии, Китае, Великобритании – «Белые книги», в Италии – «Стратегическая концепция национальной обороны». Именно эти документы служат основой для формирования и проведения общегосударственной политики в военно-экономической, социально-политической, экологической и информационной сферах.
Что касается военной доктрины, то она представляет собой систему официальных положений и взглядов, которая устанавливает направление военного строительства, военной подготовки государства и вооруженных сил к военным действиям, а также определяет формы и способы их ведения. Суть новой редакции украинской военной доктрины определяется, как система официальных взглядов на сущность, причины и характер военных современных конфликтов, пути и принципы их предотвращения, подготовку страны к возможным военным конфликтам, а, кроме того – применение военной силы с целью защиты территориальной целостности, суверенитета, и прочих национальных интересов. Заметьте – ни одного слова о военном строительстве…
Если говорить о военной доктрине и стратегии национальной безопасности в целом, то необходимо отметить, что они носят декларативный характер, являя собой протокол о намерениях, далекий от четкого плана действий. Нет здесь и указания четких сроков решения задач, равно, как и определения рамок действия этих документов.
В документах не представлено никаких реалистичных анализов и механизма реализации стратегических целей, принципов распределения бюджетных средств. Так, в частности, невозможно в короткие сроки реализовать такие задачи, как достижение консолидации и национального единства, повышение эффективности самоуправления и госуправления, обеспечение достойного уровня экономической безопасности. Кроме того, нет никакой внятной стратегии преодоления экономического кризиса в стране и критериев оценки достигнутых результатов.
Помимо этого, создается такое ощущение, что созданием эффективной системы управления в украинской армии никогда не занимались, а взаимодействие войск с другими ведомствами в случае введения особого положения никогда не отрабатывалось. Об этом свидетельствует, в частности, отсутствие единого представления информации, совместимых ЕРПи-технологий и форматов телекоммуникации, как в самой армии, так и в ее взаимодействии с заинтересованными ведомствами.
По всей видимости, причиной тому является уверенность в том, что Украине никто не угрожает. Других объяснений попросту нет, если вспомнить, что румынской группе войск (самой вооруженной в Европе), которая собралась у украинских границ, противостоит небольшой по численности украинский пограничный контингент. А ведь не стоит забывать о том, что официальные румынские власти неоднократно заявляли о своем желании восстановить Великую Румынию в ее прежних пределах. В настоящее время на Дунае сосредоточен большой румынский флот. Поэтому есть смысл подумать о наращивании в данном регионе военного присутствия, или хотя бы подумать об обеспечении непрерывного мониторинга военной безопасности.
Украинские военные стратеги то ли не хотят, то ли не могут понять, что тогда, когда «эпоха однополярного мира» завершилась, количество внешних угроз значительно возросло, потому, как на мировой арене появились новые риски, связанные как с глобальными переделами собственности, так и с ведением ресурсных войн. В том случае, если явно выраженного противника нет, поддерживать военную безопасность государства значительно сложнее, поскольку к их числу следует отнести все государства, которые стремятся к военно-политическому, экономическому, интеллектуальному и геополитическому господству. Больше внимания необходимо уделять и такому понятию, как государственные границы, потому, как в современных реалиях появилось и такое определение, как защита виртуальных границ. Если этого не сделать, то можно проиграть войну, даже не подозревая о своем в ней участии. И если пограничные войска хоть как-то пытаются справиться с этим проблемами в физическом плане, то остальные армейские формирования к их решению даже не приступали.
Таким образом, по мнению ряда аналитиков, украинскому государству не остается ничего иного, кроме как создать совершенно новую, высокотехнологичную армию, которая стала бы эффективным средством ведения новых войн и так же эффективно могла бы обеспечить национальный суверенитет. Эта задача, по мнению экспертов, вполне выполняема, если вовремя начать создавать войска быстрого реагирования, которые имели бы на вооружении исключительно высокоинтеллектуальные робототехнические комплексы и беспилотные системы, оснащенные полностью автоматизированными компьютерами пятого поколения.
Но в первую очередь, прежде чем создавать цифровое оружие, необходимо подумать о создании центров военного развития: ситуационных – для того, чтобы вовремя реагировать на имеющиеся и новые угрозы, ситуативных – для проведения упреждающих мер согласно предполагаемым угрозам, и концептуальных – научно обоснованной непрерывной модернизации военного потенциала за счет повышения интеллектуальной неуязвимости и мобильности. Так, к примеру, поступают американцы, которые размещают свои центры на европейской территории под предлогом испытаний адронного колайдера. Эти центры намного мощнее Интернета и очень схожи со структурой программного комплекса управления американской армией. Однако односторонний подход к решению боевых задач, который заключается в наращивании вычислительной мощности, в новых условиях малоэффективен – необходимо создание новых компьютерных систем, которые будут способны увеличивать в первую очередь интеллектуальный потенциал. Это позволит не только быстрее принимать решения, но и адекватно реагировать на новые угрозы.
Что касается украинской армии, то все попытки создать ситуационные центры, пригодные только для решения незначительных задач без понимания сущности современной войны, лишены всякого смысла, потому как телекоммуникационной спутниковой поддержки на Украине до сих пор не существует. Таким образом, никакой мобильности войск также нет, и оказывать противостояние в сетевых войнах они также не в состоянии.
Новая концепция ведения войны предполагает уже не физическое уничтожение техники и живой силы, а в первую очередь разрушение единого интеллектуального и информационного пространства (так называемая концепция «принуждения к миру»). Чтобы оказать эффективное противостояние, необходимо иметь интеллектуальный и технологический потенциал над противником.
Как показывает военная практика последнего времени, современные военные конфликты, как правило, начинаются с установления информационного превосходства, и только затем начинается борьбы за огневое и территориальное превосходство. Так, большинство американских военных учебных заведений имеют курсы по информационным войнам. Таким образом, США могут усиливать свое превосходство за счет первенства в информатизации, а, следовательно, обретают возможности устанавливать глобальный контроль за информацией в мире.
Если армия не в состоянии обеспечить эффективную защиту информационного пространства, то может, необходимо привлекать именно гражданских специалистов для нужд Министерства обороны.
Так, ни для кого не является секретом, что порядка 80 процентов конфиденциальной информации циркулирует в сети. Поэтому опыт профессиональных программистов и хакеров мог бы принести большую выгоду в плане разработки средств и способов защиты этой секретной информации в сети, а также в плане разработки и совершенствования уже существующих методов и приемов ведения электронной разведки. Таким образом, основная суть применения информационного оружия сводится к возможности разрешения военных конфликтов без применения основных военных сил.
Кроме того, если проанализировать локальные войны последнего времени, становится очевидным, что профессиональная армия, в силу естественных причин, не способна продержаться долго. Система же мобилизации и подготовки, которая существует в настоящее время, в большой степени малоэффективна и расточительна. При этом период развертывания отмобилизованных войск занимает слишком много времени. Поэтому, по мнению украинских экспертов, было бы целесообразным создать новую систему, которая была бы способна ориентировать гражданскую промышленность на создание новых видов оружия в случае необходимости, а также содержать мобильные мощности для производства военной техники с длительным производственным циклом.
Если же досконально проанализировать то, что происходит в настоящее время в украинских вооруженных силах, возникает мысль, что в скором времени они превратятся в дисциплинированную и иерархически построенную армию фактически безработных, которую можно будет использовать разве только для обеспечения мобилизационного ресурса. На общем фоне несколько выделяются пограничные войска, но и они слишком уязвимы ввиду отсутствия у них системы мониторинга водного и воздушного пространства. Кроме того, они никак не взаимодействуют с другими родами и видами войск.
Таким образом, очевидно, что необходимо кардинально, но вместе с тем, адекватно изменить принципы построения армии, а также всех ведомств и министерств, которые несут ответственность за национальную безопасность. Только в таком случае можно достичь единства в управлении государством как целостной национальной системой, а не искать «крайнего» в том разнообразии существующих ведомств, которые не имеют никаких реальных полномочий и существуют только «для галочки».
Использованы материалы:
http://hvylya.org/analytics/politics/esli-zavtra-voyna-ukraine-nuzhna-sovremennaya-voennaya-doktrina.html
http://flot2017.com/item/analitics/36850
http://news.finance.ua/ru/~/2/0/all/2012/06/26/282356
http://hvylya.org/news/geopolitika-nedostupna-dlya-ponimaniya-ukrainskih-generalov.html
Валерий Бовал, Днепродзержинск, Украина
