Игорь Иванов — о космическом противостоянии двух государств Корейского полуострова и его витке с разведывательными спутниками
Несколько недель назад стартовал очередной виток политического, военного и технологического соревнования двух государств Корейского полуострова. 21 ноября после двух неудачных попыток в мае и августе КНДР сумела вывести свой первый разведывательный спутник "Маллигён-1" на ракете-носителе "Чхоллима-1" с собственного космодрома. Изначально 30 ноября должен был состояться запуск первого разведывательного спутника южнокорейской разработки, но с помощью американской ракеты Falcon 9 с базы Космических сил США в Калифорнии. Запуск был перенесен из-за непогоды на 1 декабря, но тоже увенчался успехом.
По сути, атмосфера "космической гонки" двух соседних стран с политическим подтекстом витала с конца августа, когда Пхеньян после провала объявил о намерении осуществить новую попытку в октябре. Тогда запуска никто так и не дождался, но 21 ноября народная республика уведомила Японию, что планирует пуск с 22 ноября по 1 декабря (необходимо для обеспечения безопасности мореходства). Однако и здесь Пхеньян несколько обманул ожидания многих наблюдателей, запустив спутник раньше озвученного срока… примерно на час. Хотя уж слишком напрашивалось предположение, что запуск, скорее всего, случится именно утром первого же дня, поскольку так было при предыдущих двух попытках.
Последовала закономерно негативная реакция Республики Корея, США и Японии. В этих странах не переставая подчеркивают, что КНДР нарушает резолюции Совета Безопасности ООН, поскольку при пусках используются технологии, аналогичные тем, что применяются в баллистических ракетах. В Пхеньяне отвечают, что их критики сами запускают космические аппараты отнюдь не на "воздушных шарах", и настаивают, что их пытаются лишить права на освоение космоса (очередная коллизия международного права!). Впрочем, ничего нового.
Республика Корея в свою очередь объявила о частичной приостановке действия соглашения с КНДР о снижении напряженности в военной сфере. Пхеньян же заявил о полном отказе от договоренностей. Вашингтон, Сеул и Токио, а также примкнувшая к ним Канберра ввели односторонние санкции.
1 декабря разведывательный спутник южнокорейской разработки благодаря ракете Илона Маска оказался на орбите. Казалось бы, можно ставить точку — КНДР снова на полшага опередила своего южного соседа. Однако 4 декабря после третьих испытаний твердотопливной космической ракеты Министерство обороны Республики Корея дало понять, что все только начинается.
Планы Южной Кореи
На орбиту Земли был выведен небольшой гражданский спутник, задачи которого лежат в экологической плоскости. Однако южнокорейское министерство подчеркнуло, что результаты этого теста позволят Сеулу быстрее получить потенциал по самостоятельной отправке военных спутников в космос.
Помимо же "первого космического разведчика", который вылетел из Соединенных Штатов, Республика Корея планирует запустить еще четыре таких аппарата в сотрудничестве с компанией SpaceX до 2025 года. Когда все пять спутников будут на орбите, как ожидается, они обеспечат постоянное наблюдение за стратегическими объектами КНДР с интервалом в два часа.
Министерство обороны Республики Корея указало, что группировка разведывательных спутников должна стать центральным элементом южнокорейской оборонительной системы "трех осей". Под ними подразумевается концепция превентивного удара по ракетным и ядерным объектам КНДР в случае необратимой угрозы (Kill Chain), противоракетная и противовоздушная оборона, оперативные планы по ликвидации руководства соседней страны в случае крупного конфликта.
В свою очередь Министерство обороны КНДР 2 декабря предупредило, что посчитает объявлением войны попытки нейтрализовать ее спутники с помощью "обратимых или необратимых" мер, о которых говорили в командовании Космических сил США. Американские военные заявили радиостанции RFA, что способны лишить "противника потенциала по использованию космоса". Опрошенные эксперты предположили, что речь идет не только о грубом ударе ракетой по спутнику или космическому центру, но и о более тонких и менее заметных приемах радиоэлектронной борьбы и распространении компьютерных вирусов.
Хотя предупреждение КНДР было адресовано США, Южная Корея тоже планирует интегрировать разведывательные спутники с концепцией left of launch ("слева от пуска", если схематично представить цепочку действий от команды до детонации боевой части). Это очередной американский эвфемизм для превентивного удара, означающий методы по срыву запуска или нейтрализации ракет противника на стадии, предшествующей пуску.
На мой взгляд, ключевой частью заявления КНДР было не столько слово "война", которое сразу приходит в голову при прямом ударе по чужому спутнику, сколько "обратимое воздействие", которое еще нужно отличить от простой технической ошибки или поломки.
Помимо этого, я бы отметил то, что руководству Республики Корея удалось предсказать запуск разведывательного спутника. 19 ноября министр обороны Син Вон Сик сказал, что КНДР осуществит запуск в течение недели. Можно предположить, что такая уверенность основывалась преимущественно на данных американской космической разведки. И если так, для КНДР критически важно хоть что-то противопоставить, не ограничиваясь привычными мероприятиями по маскировке на земле, в чем они, как считается даже в стане вероятного противника, достигли большого мастерства.
Позиции КНДР
С 25 по 30 ноября агентство ЦТАК сообщало, что лидер КНДР Ким Чен Ын ознакомился со спутниковыми снимками Белого дома, Пентагона, военных баз в Калифорнии, Вирджинии, на Гавайях и Гуаме. "Космический страж" КНДР также заснял важные военные объекты на территории Республики Корея, включая "гостивший" в Пусане американский авианосец и крупнейшую базу вооруженных сил США за рубежом в Пхёнтхэке. Однако фотографии не были опубликованы, что могло бы дать Сеулу и Вашингтону возможность косвенно определить технические характеристики спутника.
Южнокорейская сторона, по крайней мере публично, с большим скепсисом относится к спутнику "Маллигён-1". В Сеуле считают, что северокорейский аппарат способен различать предметы размером 3х3 м, тогда как для военного использования, как пишут южнокорейские СМИ, нужен спутник с лучшим разрешением — менее метра. Еще летом военным Республики Корея удалось найти обломки предыдущего механизма, тогда они заявили, что "Маллигён-1" не подходит для решения разведывательных задач в интересах вооруженных сил. Спутник же южнокорейской разработки, по заверениям правительства, может зафиксировать объекты площадью 30х30 см.
Южнокорейские власти, судя по всему, также пытаются снизить в глазах общественности значение запуска северокорейского спутника, объясняя успех третьей попытки иностранной помощью. По утверждениям разведки РК, российские специалисты якобы проконсультировали северокорейских коллег по проблемам с двигателем ракеты-носителя. В то время как Ким Чен Ын, по сообщениям агентства ЦТАК, подчеркнул, что народная республика вывела спутник своими силами. МИД РФ также неоднократно опровергал обвинения в "незаконном военно-техническом сотрудничестве" с КНДР.
Стоит обратить внимание на то, что лидер КНДР Ким Чен Ын одобрил предложение о вынесении на предстоящий партийный пленум плана по запуску разведывательных спутников на 2024 год.
Таким образом, обе стороны анонсировали продолжение космической гонки в следующем году.
Космическая программа Республики Корея
Хотя страны Корейского полуострова присоединились к освоению космоса заметно позже соседних КНР и Японии, межкорейскому соревнованию уже несколько десятков лет. Борьба между Югом и Севером за право стать первым в космосе началась еще на излете холодной войны. В 1989 году на Юге был основан Корейский институт аэрокосмических исследований (KARI). В 1992 году с космодрома Куру во Французской Гвиане на ракете семейства "Ариан" был запущен первый южнокорейский спутник Kitsat-1. Этот аппарат был небольшим и весил около 50 кг. Южнокорейцы дали ему еще одно название — "Урибёль" ("Наша звезда"), хотя аппарат был разработан при участии британских специалистов и собран из импортных комплектующих.
В декабре 1999 года с базы Ванденберг в Калифорнии был запущен первый многоцелевой южнокорейский спутник "Ариран-1" (Kompsat-1). Последующие модели "Ариран-2", "Ариран-3A" и "Ариран-5" были запущены с российских космодромов.
"Российский след" в южнокорейской космической программе этим не ограничивается. При участии специалистов из РФ в 2009 году был построен первый космический центр на территории Республики Корея. Еще в 2004 году страны договорились о совместном создании космической ракеты KSLV-1 ("Наро"), в которой первая ступень была российской, а вторая — южнокорейской. К сожалению, первые два запуска в 2009 и 2010 годах не были успешными, задача по выведению спутника была выполнена с третьей попытки в январе 2013 года.
Говоря о сотрудничестве двух стран, нельзя не упомянуть, что первый и пока единственный южнокорейский космонавт Ли Со Ён была доставлена в 2008 году на МКС на корабле "Союз ТМА-12" с космодрома Байконур.
Затем наступила эпоха ракеты KSLV-2 ("Нури") уже полностью южнокорейской разработки. Во время первого запуска в октябре 2021 года она смогла достичь заданной высоты (700 км), но вывести макет спутника на орбиту не удалось. В июне 2022 года состоялся второй запуск, который признали успешным — ракета вывела макет спутника массой 1,3 т. Во время третьего запуска в мае 2023 года KSLV-2 вывела спутник уже с практической задачей.
Теперь южнокорейские власти нацелены на "космическую экономику": они хотят выйти на рынок коммерческих запусков. Помимо этого, в последние годы все более заметную роль в космической программе начинают играть частные корпорации. В ноябре 2022 года президент Юн Сок Ёль поставил амбициозные цели — совершить посадку космических аппаратов на Луну в 2032 году и на Марс в 2045 году.
Космическая программа КНДР
Первым знаковым событием космической программы КНДР можно назвать запуск первого северокорейского искусственного спутника "Кванмёнсон-1" с космодрома Тонхэ в 1998 году. В народной республике тогда заявили, что ракета "Пэктусан-1" смогла вывести аппарат, который транслировал мелодию маршей о Ким Ир Сене и Ким Чен Ире.
Кстати, в ноябре 2022 года в Министерстве науки и информационно-коммуникационных технологий Республики Корея сообщили, что их лунный зонд "Данури" (KPLO) на пути к своей цели транслировал на Землю музыкальный клип группы BTS в качестве проверки связи.
Специалисты в других космических державах так и не смогли найти "Кванмёнсон-1" на орбите в 1998 году. Похожая история повторилась в 2009 году: вывод спутника связи КНДР на орбиту не был подтвержден ни в России, ни в США.
В 2012 году в КНДР отмечалось столетие со дня рождения основателя республики Ким Ир Сена. Приуроченный к этому событию запуск спутника "Кванмёнсон-3" в апреле окончился неудачей. Пуск, кстати, осуществлялся уже с другого космодрома, расположенного на западном побережье, — Сохэ.
Вторая попытка запуска "Кванмёнсон-3" 12 декабря 2012 года стала успешной, КНДР прошла "проверку равных" и вошла в клуб космических держав. Как раз осенью того года должна была в третий раз стартовать российско-южнокорейская ракета "Наро", но запуск состоялся лишь 30 января 2013 года. В итоге КНДР опередила Южную Корею с самостоятельным выводом космического спутника на орбиту.
Отмечу еще одну небольшую деталь — КНДР довольно сильно стеснена в определении траектории полетов своих ракет-носителей. Площадь страны небольшая не только в сравнении с РФ, США и КНР. К югу лежит территория Республики Корея и Японии, отношения с которыми, скажем мягко, никогда не были простыми. В отличие от Сеула, который в целом сталкивается с похожими проблемами, после конца холодной войны Пхеньян вряд ли мог так же свободно обратиться к услугам других космических держав.
В любом случае КНДР на данном этапе космической гонки с Южной Кореей больше всего не хватает своего космонавта. И как заявил пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, при желании народной республики Москва готова помочь Пхеньяну в этом вопросе.