Турецкий экспорт вооружений: состояние и перспективы развития
Вооружения и военная техника (ВВТ) Турецкой Республики вышли на экспорт еще в 1998 году. Однако ни технологические решения, ни объем производства военно-промышленного комплекса Турции не могли тогда составить конкуренцию глобальным игрокам.
Но правящая и сегодня в Турции Партия справедливости и развития, придя впервые к власти в 2002 году, сразу же начала активно наращивать военные расходы и средства на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР). Благодаря такой политике ситуация существенным образом изменилась. Эффективность турецких технологий, продемонстрированная всему миру в ходе боевых действий в Сирии, Ливии и Нагорном Карабахе, спровоцировала настоящий бум экспортных контрактов.
В 2022 году, по данным Стокгольмского международного института исследований проблем мира (SIPRI), Турция увеличила свою долю до 1,1% от мирового экспорта вооружений и военной техники. При этом стремительный рост наблюдается в последние пять лет: увеличение экспорта ВВТ составило за этот срок 69%, что уступает лишь достижениям в этой сфере Бельгии и Польши. При этом успехи собственной оборонной промышленности позволили Турции сократить импорт вооружений за тот же срок почти вдвое.
В 2022 году география турецкого экспорта вооружений существенно расширилась: список заказчиков пополнили Албания, Алжир, Джибути, Кувейт, Мали, Северная Македония и Румыния.
В 2023 году турецкие образцы ВВТ появились и в Латинской Америке: 20 БТР Cobra II были переданы Вооруженным силам Эквадора.
В июле 2023 года на открытии международной выставки оборонной промышленности в Стамбуле турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган объявил цель по продажам вооружений – 6 млрд долл. Для турецких производителей эта планка вполне реальная – с учетом того, что стоимость недавно заключенного соглашения с Саудовской Аравией превышает 3 млрд долл. В своем предвыборном манифесте правящая партия и вовсе заявила о намерении достичь показателя оружейного экспорта в 15 млрд долл. до 2028 года.
Усиленное развитие национального оборонно-промышленного комплекса составляет неотъемлемую часть имиджа правящей партии. Цель властных элит – превратить Турцию из средней державы в «центральное государство» – требовала достижения так называемой стратегической автономии, в том числе и в оборонной промышленности. В ходе предвыборной кампании Партия справедливости и развития делала ставку, кроме всего прочего, и на презентацию достижений национальной оборонной промышленности как крупного успеха своей политики – что, по оценкам аналитиков, должно было помочь получить 2–4% дополнительных голосов.
По данным опроса независимого агентства Areda, около 72% турецких респондентов удовлетворены результатами развития оборонно-промышленного комплекса. В то же время 58% опрошенных опасались, что развитие в этой сфере может замедлиться при смене власти. Родственные связи совладельца и технически самого известного производителя турецких беспилотников Baykar Makina Сельчука Байрактара с президентом Эрдоганом – ни для кого не секрет.
ВПК ВТОРОГО ЭШЕЛОНА
Турцию принято считать производителем ВВП второго эшелона. В отличие от производителей первой группы (США, Россия, Франция, Китай), Турция производит ограниченное количество образцов военной техники, используя уже имеющиеся разработки лидеров. Это позволяет не только конкурировать по соотношению «цена-качество», но также адаптировать продукцию под нужды заказчика.
Помимо этого, производство техники в Турции и ее поставки занимают значительно меньше времени, что непосредственно связано с меньшим количеством политических условий, какие могут выдвигать передовые производители из стран первой группы. Турецкие разработчики также извлекают выгоду из совместного производства с потенциальными потребителями, поскольку сокращают таким образом собственные расходы.
Беспилотные летательные аппараты, бесспорно, стали визитной карточкой турецкой оборонки, однако ими национальный военно-промышленный комплекс не ограничивается. Свою эффективность и востребованность еще задолго до «минуты славы» турецких дронов – второй карабахской войны – успели доказать легкая бронетехника, зенитные установки, электронные и прицельные системы, системы связи и боеприпасы.
В 2022 году, по данным Турецкой ассоциации производителей оборонной и аэрокосмической промышленности, 26% экспорта вооружений из страны пришлось на наземные/сухопутные платформы, а 21,67% – на боеприпасы. Популярность сухопутных систем легко объяснима: они показали свою высокую эффективность в бою еще задолго до беспилотных аппаратов.
Помимо того, турецкие производители этой категории куда более активно сотрудничают с потенциальными покупателями в плане совместных разработок и производства. С активизацией Анкары в Восточном Средиземноморье началось масштабное производство катеров и более крупных морских кораблей и транспортных судов. До недавнего соглашения с Саудовской Аравией титул самого дорогого экспортного контракта в истории Турции носила сделка с Пакистаном на четыре корвета типа Milgem.
ВОЗДУШНЫЕ И МОРСКИЕ ДРОНЫ
Определенным достижением турецкой компании Baykar Makina, передового производителя БПЛА в стране, стало оснащение своей продукцией стран – членов НАТО. Свои первые беспилотники ожидают Тирана и Бухарест, их обладателем уже является Польша.
Высокий спрос на продукцию Baykar Makina, вызванный в том числе ценовой доступностью, способствует развитию новых видов беспилотных аппаратов – в ходе выставки IDEF-2023 был презентован дрон-катер-камикадзе ULAQ KAMA производства Meteksan и верфи ARES Shipyard. Еще шесть проектов безэкипажных надводных аппаратов находятся в стадии разработки.
Новым направлением турецких производителей вооружений и военной техники станут подводные беспилотники. Свой прототип уже представила одна из ведущих турецких компаний в этой области Aselsan. Проект получил название Derin Göz («Глубокий глаз») и, судя по всему, будет предназначаться для подводной разведки.
Еще одна компания – STM, основной подрядчик по проектам ВМС Турции, в частности, по корветам Milgem, также заявила о том, что ее прототип подводного дрона будет готов к 2024 году. Расширение ассортимента предлагаемой продукции и наличие разных предложений будут способствовать увеличению экспорта в целом. С учетом уже имеющейся у турецких оружейников широкой клиентуры и эти новинки, весьма вероятно, найдут своих потребителей.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган представляет основной боевой танк «Алтай». Правда, проблемы сегодня есть и у танка, и у президента. Фото с сайта www.tccb.gov.tr
ГЕОГРАФИЯ И ПОЛИТИКА
Ключевыми партнерами Турции выступают страны Ближнего Востока, а также Юго-Восточной Азии, активно наращивается экспорт в Африку и страны бывшего Советского Союза. Очевидна политическая мотивация выбора заказчиков: помимо диверсификации закупок посредством доступных образцов страны-покупатели заинтересованы в углубленном партнерстве с Анкарой ввиду религиозной, языковой, исторической или культурной близости.
И хотя турецкие производители вооружений отрицают политическую направленность своей деятельности, все же такой подход не находит отклика у некоторых потенциальных потребителей продукции. Например, Сербия отказалась от закупки турецких беспилотников и обратилась за их аналогами к Китаю после объявления о поставках Bayraktar TB2 в Косово.
БЛИЖНИЙ ВОСТОК И СЕВЕРНАЯ АФРИКА
Крупнейшими партнерами Турции в интересующей нас сфере в 2022 году стали Катар, Объединенные Арабские Эмираты и Оман. По данным SIPRI, экспорт в эти три государства составил почти половину всего экспорта вооружений и военной техники Анкары, большая часть из которого пришлась на Катар.
За пять лет этот небольшой, но богатый эмират приобрел у Турции 427 единиц БТР (Nurol Ejder Yalçın и многоцелевой бронеавтомобиль Amazon), а также 314 бронеавтомобилей NMS. В целом Катар можно считать самым активным покупателем турецких вооружений и военной техники. В списке поставок числятся также сторожевые катера (MTRP-33 и MRTP-24), учебные и десантные корабли и БПЛА – страна стала первым покупателем турецких беспилотников среди монархий Персидского залива в 2018 году.
Оман в 2022 году стал вторым по объемам партнером Анкары – на его долю пришлось 17% всего турецкого оборонного экспорта. Ключевыми единицами стали БТР Pars и боевые машины пехоты Pars IFV-25.
Наконец, экспорт ВВТ в ОАЭ составил в том же году 13%. Помимо 400 БМП Rabdan, 300 из которых было произведено на территории заказчика, было закуплено также 20 беспилотников Bayraktar TB-2.
Интересная ситуация складывается на севере Африки, где покупателями турецких БПЛА являются две страны, отношения между которыми едва ли можно назвать добрососедскими: это Алжир и Марокко. В 2021 году Рабат приобрел 13 единиц Bayraktar TB-2 – сразу после того как Алжир решил разорвать дипломатические отношения с Марокко. Уже в 2022 году алжирский генеральный штаб подтвердил покупку шести турецких дронов Aksugur (производитель Turkish Aerospace Industries), обладающих увеличенной дальностью, скоростью и грузоподъемностью. В августе 2023 года появилась информация, что Марокко обсуждает приобретение дронов Bayraktar Akıncı.
Своеобразной пиар-кампанией этих новых беспилотных аппаратов стало соглашение, заключенное между Королевством Саудовская Аравия и Республикой Турция 18 июля 2023 года. Экспортный контракт на поставку этих ударных боевых беспилотников стал крупнейшим в истории турецкой военной промышленности и позволил закрыть до половины запланированной на 2023 год цели по прибыли.
Помимо этого, стороны также подписали ряд соглашений о локализации производства турецких дронов Akıncı и их систем. Эти БПЛА отличаются не только своими боевыми способностями, но также продвинутыми сенсорными системами, которые позволят монархии контролировать свое морское пространство. Саудовская компания NCMS также договорилась с турецким производителем Aselsan о сотрудничестве в области электрооптических систем, а с Roketsan – о разработке «умных» боеприпасов и комплектов наведения.
Сделка Турции с Саудовской Аравией имеет стратегическое значение для обеих сторон. Соглашение ознаменовало собой потепление в отношениях между государствами, долгое время находившихся в кризисе. В перспективе Анкара может получить доступ к саудовским финансовым ресурсам, что особенно актуально в контексте тяжелой экономической ситуации в стране.
Эр-Рияд, в свою очередь, в соответствии с программой по модернизации монархии «Видение-2030» планирует достичь показателя локализации производства военной техники в 50%, чему также может способствовать укрепление двусторонних отношений. Хотя в перспективе ситуация может перерасти в региональную конкуренцию на рынке вооружений.
ЮГО-ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ
В 2019 году правительство Турции объявило о запуске инициативы «Снова Азия», направленной на укрепление отношений со странами континента. Эта программа отвечала современным тенденциям глобального «разворота на Восток», однако фундамент отношений со странами региона был заложен задолго до этого.
Еще в 2015 году Управление оборонной промышленности Турции подписало с Министерством обороны Индонезии меморандум о намерениях совместного производства среднего танка. В 2019 году на Международной выставке турецкая компания FNSS и индонезийский производитель PT Pindad достигли соглашения о сотрудничестве и совместном производстве танка среднего класса Kaplan MT/Harimau; десять машин производились в Турции, еще восемь – в Индонезии.
В 2020 году патрульные корабли Национального агентства морской безопасности Индонезии (неподведомственное правительственное учреждение, отвечающее за патрулирование территориальных вод) были оснащены дистанционно управляемыми стабилизированными артиллерийскими системами SMASH турецкой компании Aselsan. Ими же оснащены суда береговой охраны Малайзии, ВМС Бангладеш и Филиппин.
В 2022 году список закупок у турецкого ОПК существенно расширился: помимо зенитно-ракетных комплексов Hisar Индонезия также приобрела систему боевого управления ADVENT производства Havelsan для использования на патрульных кораблях национальных ВМС.
Последним приобретением ВС Индонезии стали 12 БПЛА TAI Anka. Сделка предполагает обучение управлению аппаратами и логистическое сопровождение, гарантию на два года или 600 летных часов, а также передачу технологий: шесть дронов будут произведены в Индонезии. Новости о приобретении турецких беспилотников появились после того, как президент страны Джоко Видодо предупредил свой кабинет о необходимости поддержания «здорового» бюджета, подчеркнув тем самым чрезмерные расходы органов безопасности, в том числе национального Министерства обороны.
Малайзия занимает особое место в экспорте турецкой военной техники – в стране находятся два филиала ведущих производителей: Aselsan и TAI. Турецкая FNSS – наиболее активная компания на этом рынке: еще в 2001 году в сотрудничестве с малайзийской DefTech была произведена БМП ACV-300 Adnan, а в 2011 году заключено соглашение на лицензионное производство 257 машин на основе Pars 8x8 (модификация получила наименование DefTech AV8 Gempita). Последним приобретением правительства Малайзии стали три турецких беспилотника TAI Anka.
Еще одна страна, где турецкие производители ОПК достигли разительных успехов, – Филиппины. Благодаря поставкам шести ударных вертолетов T-129 АТАK в 2022 году показатели экспорта Турции выросли вдвое (112 млн долл. США в 2021 году против 309 млн долл. в 2022-м, по данным UN Comtrade – базы данных мировой торговли ООН).
АФРИКА ЮЖНЕЕ САХАРЫ
Турция начала осваивать африканское направление еще в 2011 году – с открытием посольства в Сомали после гражданской войны в этой стране. Но развитие военно-технического сотрудничества началось на этом направлении совсем недавно. Объем экспорта продукции военной и аэрокосмической продукции в Африку вырос с 83 млн до 460 млн долл. в течение 2020–2021 годов. Большую часть поставок составили тяжелая бронетехника, бронетранспортеры и бронированные патрульные машины различных турецких компаний.
Рынок бронетехники более конкурентоспособен из-за большего количества производителей. Острую конкуренцию среди турецких компаний выливается в разнообразие моделей бронетехники, которую продает Турция, в том числе:
– колесные бронемашины Otokar Cobra APV (I и II) – в Буркина-Фасо, Гану, Мавританию, Нигерию, Руанду, Кот-д’Ивуар;
– БТР Otokar Arma – в «неназываемое африканское государство»;
– БТР Nurol Ejder Yalçın – в Чад, Сенегал, Буркина-Фасо;
– БТР Katmerciler Hızır – в Гамбию, Кению, Руанду и Уганду;
– БТР BMC Kirpi – поставляется в Сомали (в качестве военной помощи).
Популярность набирают и турецкие беспилотные летательные аппараты. Покупателями дронов уже стали Джибути, Сомали, Мали, Того, Нигер, Нигерия и Эфиопия – все эти страны приобрели модель Bayraktar TB-2.
Рост популярности БПЛА может способствовать росту спроса и на другие виды вооружений – например, таких, как оптико-локационная система производства Aselsan или малогабаритные боеприпасы с лазерной полуактивной головкой самонаведения (ГСН), производимые Rokestan. Ими уже оснащались беспилотники в рамках военных действий в Нагорном Карабахе.
Несмотря на внушительный список имеющихся и потенциальных африканских потребителей, существенное препятствие к реализации текущих и будущих сделок на этом направлении представляют общая конфликтогенность региона и проблема финансового обеспечения договоренностей.
СТРАНЫ БЫВШЕГО СССР
Развитие военно-технического сотрудничества со странами бывшего Советского Союза началось сравнительно недавно, но уже достигло внушительных результатов.
Ключевым партнером турецких оружейников в регионе выступает Азербайджан. В 2020 году турецкий экспорт вооружений и военной техники в эту страну вырос на 600%, достигнув пика в октябре, незадолго до 44-дневной войны. Сейчас Баку занимает важное место в новых разработках: в 2023 году между сторонами достигнуто соглашение о совместном производстве беспилотников, а также турецкого истребителя пятого поколения KAAN.
После второй карабахской войны резко вырос спрос на беспилотники Bayraktar TB-2. Киргизия закупила партию таких БПЛА сразу после эскалации на границе с Таджикистаном (соседняя страна также имеет в своем распоряжении несколько беспилотных аппаратов, но иранского происхождения). Позднее Бишкек пополнил свой арсенал дронами Bayraktar Akıncı, а также TAI Aksungur и Anka, став, таким образом, обладателем всех популярных сегодня турецких моделей БПЛА.
Своих беспилотных аппаратов ожидает и Казахстан – в 2021 году Астана подписала соглашение на поставку 21 штуки TAI Anka. Однако одними привозными беспилотниками не ограничились: Астана также будет производить их по лицензии. При этом Казахстан стал первой страной, которая производит турецкие беспилотники Anka за пределами Турции.
Но присутствие турецкой военной техники в регионе не ограничивается дронами. Не меньшей популярностью здесь, как и в других регионах мира, пользуются бронемашины. Еще в 2012 году Otokar достиг соглашения с казахской компанией «Казахстан инжиниринг» о совместном производстве бронемашин Cobra. В 2017 году узбекская UzAuto подписала меморандум о взаимопонимании с Nurol Makina о совместном производстве 1000 единиц бронетранспортеров Ejder Yalçın 4x4 с перспективой их продажи третьим странам. В 2019 году Ташкент получил свои 24 машины.
Однако абсолютным рекордсменом по закупкам турецких образцов можно назвать Туркменистан. Помимо беспилотников и бронемашин Ашхабад также приобрел корвет Deniz Han, ставший флагманом флота на Каспийском море и крупнейшим кораблем туркменских ВМС. Строительство по лицензии производилось в Урфе – пригороде Туркменбаши, где находится международный морской порт, строительство которого также осуществлялось при поддержке Турции.
КУДА ДАЛЬШЕ?
Развитие оборонно-промышленного комплекса Турции находится на восходящем тренде. Несмотря на то что заявленная в 2015 году цель – достичь полной технологической автономии к столетию провозглашения Турецкой Республики – очевидно, не достигнута, по оценкам турецкого Министерства промышленности, уровень локализации производства составил 80% уже в 2021 году.
Продолжится и рост экспортных поставок турецких вооружений за счет ранее начатых проектов (2022–2023 годов). Развитие в более долгосрочной перспективе будет зависеть от успехов турецких производителей в расширении номенклатуры.
Немало будет определяться и экономической ситуацией внутри страны. Прежняя неконвенциональная денежно-кредитная политика способствовала увеличению объемов экспорта в поисках большей прибыльности за рубежом в иностранной валюте, а также предоставляла компаниям-субподрядчикам доступ к дешевым кредитам, что позволило увеличить объемы производства. Последние шаги правительства по борьбе с инфляцией возвращают уверенность инвесторам, что может способствовать развитию новых проектов с участием иностранного капитала.
В то же время Турция – далеко не единственная страна, оборонная промышленность которой находится на восходящем тренде. Такие игроки мирового рынка вооружений, как Израиль, Южная Корея, Индия и другие производители «второго эшелона», также увеличили объемы поставок.
ПРОБЛЕМЫ И ПРЕПОНЫ
Пока что турецкие производители сталкиваются с проблемами нехватки технологий. По-прежнему остро стоит вопрос разработки авиационных и военно-морских двигателей, современных датчиков и микрочипов, необходимых для передовых разработок, которые могли бы составить конкуренцию в динамично развивающейся отрасли.
Иностранные санкции, послужившие толчком к развитию собственного ОПК в 1970-е годы, все еще являются существенным его ограничителем. Примером может послужить сделка с Пакистаном на приобретение 30 ударных вертолетов ATAK-T129 на 1,5 млрд долл.: будущее этих поставок остается туманным из-за отказа американских властей предоставить Анкаре экспортную лицензию на двигатель американского производства для упомянутого вертолета. В январе 2022 года появились сообщения о том, что Исламабад принял решение расторгнуть сделку, однако официального подтверждения этому известию пока еще не было.
Аналогичным образом Катар приобрел порядка 100 танков турецкого производства Altay еще в 2019 году. Однако из-за проблем с двигателями первые образцы таких танков поступили на вооружение самой турецкой армии только в апреле 2023 года. Ожидается, что машина поступит в серийное производство не ранее 2025 года. Расширение линейки производимой продукции без решения главной проблемы напрямую влияет на скорость реализации сделок и экспортный потенциал.
Военно-техническое сотрудничество между Турцией и Катаром уже давно вышло за рамки традиционной модели отношений «поставщик-потребитель». Катар участвует в ряде турецких стратегических оборонных проектов. Доха инвестирует в оборонный сектор Турции не только для удовлетворения собственных растущих потребностей в оборонной технике (см. материал «Катар – маленький игрок большой политики…» на стр. 7), но и для того, чтобы стать частью «истории успеха» и получить выгоды в долгосрочной перспективе. Такое партнерство в определенной мере преобразует отношения между странами и выходит за рамки сугубо экономических интересов.
Таким образом, устойчивость турецкой оборонной промышленности во многом зависит от экспорта. Спрос на внутреннем оборонном рынке не настолько велик, чтобы поддерживать растущую промышленность – особенно во время экономического и финансового кризиса, который уже не первый год переживает Турция.
Василий Иванов
Василий Иванович Иванов – журналист.
