Профессор Кимбалл: изменения в Арктике представляют угрозу для безопасности НАТО
Таяние льдов в полярных областях готовит новые вызовы для НАТО, заявила в интервью iROZHLAS канадский профессор Анесса Кимбалл. По словам эксперта, альянс к ним не готов. Кроме того, Запад раздражает арктическая стратегия России и планы Китая, которым он ничего противопоставить не может.
Из всех стран Североатлантического альянса самая большая часть Арктики принадлежит Канаде. По мере потепления на планете лед в полярных областях тает, и появляются новые вызовы для безопасности альянса. "Появилось несколько российских и китайских компаний, которые пытаются купить права на разведку в полярных областях", — говорит канадский профессор Анесса Кимбалл, которая приехала в Чешскую Республику, чтобы ознакомиться с работой центров НАТО в Центральной и Восточной Европе. Канадский центр вот-вот откроется.
iROZHLAS: Каким образом климатические изменения влияют на безопасность?
Анесса Кимбалл: По-разному. Из-за того, что будут таять льды и подниматься уровень моря, некоторые военные базы, расположенные на побережье, окажутся под водой. А как проводить войсковые операции, если нет ни электричества, ни доступа к воде?
Кроме того, климатические изменения могут привести к миграции, а миграция может поставить под вопрос безопасность. Как нам справиться с большим количеством беженцев и защитить границы? НАТО отвечает за охрану территорий всех своих членов.
В-третьих, климатические изменения порождают массу проблем. Например, в Африке из-за климатических изменений продовольственный дефицит. Для нас в Канаде климатические изменения — важная тема из-за наших полярных территорий. Из всех членов Североатлантического альянса Канаде в Арктике принадлежит больше всех.
— А какие проблемы возникают на полярных территориях?
— Возникают разные вызовы и риски для нашей безопасности. Сейчас через Арктику проходит мало товаров, потому что океан в основном скован льдом. Там могут проходить только ледоколы, и мы о них знаем. Но если лед растает, то в Арктике откроются новые торговые пути, которые облегчат нелегальный трафик. Кто захочет скрыть свою деятельность, направятся через Арктику, потому что за ней следят меньше, чем за другими регионами. Поэтому нужно подготовиться к мониторингу, чтобы можно было обезопасить себя.
— Это будет уже в ближайшие годы?
— За последние пять лет летом трафик в Арктике вырос вчетверо. Это уже происходит. Арктика огромна, и очень трудно отследить все, что там происходит, в отличие от, например, континентальной Европы, где есть границы, разные радары и тому подобное.
Но для наблюдения за морскими просторами, да еще и такими большими, как Арктика, требуется намного более специализированное оборудование. Радары и другие вещи, которые пригодны для слежения за воздушным пространством Европы, не годятся для полярных температур.
Заманчивые предложения Китая
— А какие есть еще риски, помимо нелегальной торговли? В полярных областях очень активна Россия, которая даже разработала целую стратегию для Арктики и строит за полярным кругом военные базы…
— Еще одна проблема — зыбкость почвы в Заполярье. Вечная мерзлота тает. Как НАТО будет обеспечивать коллективную безопасность, если почва тает и если военные объекты, которые на ней стоят, проваливаются? А это уже происходит. Наши ученые уже выявили места, где 20 лет назад земля оставалась замерзшей на несколько метров в глубину, а теперь там льда всего на несколько сантиметров.
По мере того как открывается доступ к полярным областям, становится все легче добывать там ресурсы. Есть много предположений относительно размеров арктических богатств, к которым Россия и Китай хотели бы получить доступ.
— Можно ли им как-то помешать?
— Это сложно, что подтверждает, например, китайский проект "Один пояс и один путь". У китайцев много денег. А в полярных областях местное население живет бедно. Канада пытается развивать те регионы, где живут эти люди, но все равно их могут привлечь заманчивые предложения китайских компаний. Их представители приходят и говорят, что, например, построят тут несколько километров дорог в обмен на доступ к той или иной области, где можно что-то добывать, на 99 лет.
— Такое уже происходит?
— Да. Уже объявились несколько российских и китайских компаний, которые пытались купить права на разведку в Заполярье. Причем они вступали в переговоры с коренным населением. Однако Канада и другие государства пытаются донести до этих людей, что предложения, которые сегодня кажутся заманчивыми, в долгосрочной перспективе не обязательно окажутся действительно выгодными. Проблема очень серьезная, потому что ни у Канады, ни у США не сложились отношения с местными жителями,
— Что конкретно может предпринять Североатлантический альянс, чтобы обеспечить в Заполярье безопасность в условиях тех изменений, которые нас ждут?
— Очень важно расширить Североатлантический альянс за счет Финляндии и Швеции. У этих двух стран есть территории на Крайнем Севере, есть ледоколы и другое оборудование. Они смогут внести свою лепту в мониторинг Арктики.
Также необходимо работать с населением, проживающим там, и препятствовать компаниям, которые служат не канадским, а чужим интересам.
Также нужно просвещать людей насчет того, что происходящее в Арктике, будет иметь последствия и для остального мира. Кроме того, Арктика прекрасна. Ее природа очень разнообразна, и ее нужно защищать. Арктика требует внимания, но не все члены Североатлантического альянса придерживаются единого мнения о действиях, которые нужно предпринимать в этом регионе.
— О чем вы говорите? В чем они расходятся?
— Некоторые государства больше заинтересованы в исследованиях Арктики, нацеленных на обнаружение полезных ископаемых, а другие против этого. Канада против, потому что понимает, какие последствия это повлечет для местных жителей.
Например, власти канадской провинции Квебек и Британской Колумбии, где много коренных жителей, больше заинтересованы в защите климата. Эта тема находит отклик у избирателей младше 35 лет, которые особенно важны для политиков. Эти избиратели готовы платить повышенные налоги, если их отчисления будут тратиться на борьбу с климатическими изменениями, и готовы отдавать больше денег на армию, если армия будет участвовать в борьбе с климатическими изменениями.
— Но как армия может бороться с климатическими изменениями? Можно ли всерьез ожидать, что, например, армия пересядет в электромобили?
— О том, чтобы армия жертвовала своей боеспособностью, речи не идет. В ближайшее время военные не будут заряжать танки от розетки. Но армии способствуют загрязнению окружающей среды, и вот с этим можно бороться.
Например, в Канаде на одном большом военном аэродроме солдаты пользуются электромобилями. То же сейчас внедряют американцы, чьи аэродромы куда больше наших. Кроме того, в Канаде все чаще вместо новых зданий для армии переделывают старые постройки по новым экологическим стандартам.
— Через пару недель в Канаде откроется первый центр передового опыта НАТО, который будет специализироваться как раз на вопросах климата и безопасности. Вы сами приехали в Чешскую Республику, чтобы изучить работу центров передового опыта в Центральной и Восточной Европе. Но широкой общественности мало что известно о центрах передового опыта Североатлантического альянса. Что это такое?
— Центры передового опыта играют в НАТО уникальную роль. Это международные военные организации, но они не входят в военную командную структуру. Они не обязаны подчиняться приказам НАТО. Это такие своеобразные аналитические центры, которые также ведут обучение военнослужащих. Они могут осуществлять те проекты, на которые у Североатлантического альянса как такового нет времени, потому что он сосредоточен на собственной работе и своих операциях. Таким образом, центры важны для адаптации Североатлантического альянса к будущим условиям. Благодаря этому командование НАТО может сосредоточиться на текущей жизнедеятельности организации и запрашивать экспертизы у одного из центров передового опыта при необходимости.
Большое преимущество центров передового опыта заключается в том, что они могут налаживать связи даже с теми государствами, которые не входят в НАТО. Так было с Финляндией и Швецией.
Автор: Катержина Грунтова (Kateřina Gruntová)