Отставка Анатолия Сердюкова случилась в очень некрасивых обстоятельствах и сопровождается визгливым злорадством из самых разных углов. Однако за бульварным антуражем нельзя упустить из виду очевидного факта: со своими задачами экс-министр обороны справился более чем блистательно.
Удивительным выглядит не смещение Сердюкова, а то, что он удерживался в должности почти шесть лет. С самого начала было очевидно, что Сердюков был выдвинут Путиным для реализации, вероятно, самой трудной и тяжелой задачи, стоявшей перед руководством страны, — разгребания авгиевых конюшен Министерства обороны и приведения Вооруженных сил России хоть в какое-то вменяемое и минимально боеспособное состояние.
Попытки военного реформирования осуществлялись в России непрерывно с момента распада СССР и столь же регулярно заканчивались неудачей. К 2007-2008 годам Вооруженные силы РФ представляли собой жалкий огрызок некогда могущественной Советской армии, ее сильно скукожившуюся копию: без всех преимуществ мощных Вооруженных сил СССР (хотя бы в силу своих размеров), но с еще более усугубившимися недостатками, дополненными хроническим безденежьем полутора постсоветских десятилетий, с архаичной структурой, со слабой подготовкой и выучкой, с деморализованным личным составом, в значительной мере не желающим служить, с устаревшим и изношенным вооружением и техникой, с колоссальным грузом инфраструктуры.
При этом основной проблемой было сохранение массовой мобилизационной структуры армии, содержащейся в мирное время в «свернутом» состоянии и, по сути, пригодной воевать только по одному сценарию: при полной мобилизации и в крупномасштабной войне типа Второй мировой. Использование армии даже в небольших локальных либо внутренних конфликтах было крайне затруднено в силу невозможности выделения из ее состава даже небольшого количества боеготовых частей без отмобилизации — а проведение мобилизации было политически малореальным. При этом подлежащий мобилизации личный состав был все равно настолько низкого качества, что вести современную войну такая армия не могла.
В результате в Вооруженных силах числилось более 1,2 млн человек, а воевать было некому. Это наглядно показали обе чеченские войны. Весь личный состав был размазан по большому количеству заведомо неукомплектованных и небоеготовых частей и соединений и по колоссальным тылам и учреждениям. Плюс огромное количество затратного по содержанию офицерского состава, заполняющего штаты командных должностей этих самых не укомплектованных солдатами и небоеготовых частей и соединений. В ситуации же очередной «революции в военном деле», связанной с внедрением современных информационных технологий, высокоточного оружия, новейших форм и методов вооруженной борьбы, осуществляемых высокопрофессиональными армиями, Российская армия стремительно превращалась в анахронизм, которому в случае крупномасштабной войны грозила участь воинства Саддама Хусейна 1991 и 2003 годов.
Попытки всех предыдущих военных реформаторов, начиная с Грачева, решить указанную коренную проблему путем выделения отдельных боеготовых частей и соединений (именовавшихся то «мобильными силами», то «частями постоянной готовности»), по сути, вели к ситуации параллельного существования двух армий, что в условиях дефицита ресурсов было заведомо провальным.
Наконец, со второй половины нулевых годов улучшение экономической ситуации в России позволило увеличить затраты на оборону, но тут же обнаружилось, что огромные средства без следа растворяются в структурах военного ведомства без видимой ощутимой отдачи.
Радикальная военная реформа для России назрела и перезрела, и было ясно, что осуществить ее можно только путем решительных мер. Требовалось установление жесткого контроля над финансовыми потоками в Министерстве обороны, значительное сокращение численности Вооруженных сил и резкое и кардинальное переформатирование всей военной системы. Радикальность и глубина реформы подразумевала неизбежную и решительную конфронтацию с военным истеблишментом и профессиональной военной верхушкой, а также значительное сокращение офицерского корпуса.
Сердюков стал в руках Путина инструментом по осуществлению этой сложной операции в военном ведомстве. Операции грубой, беспощадной и хладнокровной. Сама фигура Сердюкова — демонстративного «штафирки» и циничного «торговца мебелью» — была вызовом традициям военной иерархии, ее чувствам и инстинктам. Стиль поведения Сердюкова и его методы — от шквала внезапных административных мер до насаждения женских «налоговых кадров» — вполне соответствовали избранному образу. Со времен Троцкого-Бронштейна в нашей стране не было военного министра, ввергавшего военную корпорацию в такой шок и вызывавшего такую ненависть.
При этом очевидно, что военная реформа, начатая в 2008 году, была не сердюковской. Это от начала и до конца путинская реформа, задуманная и проводимая Путиным, в которой Сердюкову с самого начала отводилась роль временного исполнителя, призванного безжалостно сделать свое дело и быстро уйти под злобное шипение и улюлюканье в спину. Однако Сердюков неожиданно хорошо начал справляться со своей ролью, и военное реформирование пошло форсированным темпом. Именно это превратило временное «расстрельное» назначение Сердюкова в растянувшуюся почти на шесть лет эпопею.
Сегодня можно сказать, что Сердюков сделал больше, чем от него ожидали. В невиданно короткие сроки Вооруженные силы РФ были в основном приведены к «новому облику», принципиально отличающемуся во многих аспектах от традиционного облика Красной, Советской, а затем Российской армии. При этом изменения коснулись всех основных элементов Вооруженных сил России — численности, органов управления, структуры, системы подготовки офицеров.
Сердюков был не просто эффективным министром обороны и способнейшим администратором, решившим важнейшую для страны задачу военного реформирования. Впервые за весь постсоветский период в России был выработан и реализован действительно цельный и комплексный план радикального реформирования Вооруженных сил страны, а самое главное — были продемонстрированы политическая и административная воля (и в первую очередь на уровне Министерства обороны) для проведения этого плана в жизнь. Сердюков оказался более чем на высоте стоявших перед ним задач и был, вероятно, лучшим военным министром в Москве со времен Троцкого (если вывести за скобки Сталина, для которого должность наркома обороны была, по сути, административным приложением к званию Верховного главнокомандующего в период войны). Троцкий создал Красную армию. Сердюков в значительной мере заложил основы создания действительно современных Российских ВС. Он не снискал за это славы, получив в награду по большей части злобу и ненависть. Было бы несправедливо не воздать Сердюкову должное и, напомнить стране и обществу о его несомненных заслугах.
Мавр сделал свое дело. И теперь мавра, никогда не обманывавшегося относительно своей роли, убирают.
Однако впереди еще долгий путь и огромная работа по строительству современной отечественной военной машины. Для дальнейшего развития Вооруженных сил России объективно необходимы жесткий и эффективный менеджмент и твердое подчинение военных корпоративных интересов общегосударственным — то есть та политика, которую пытался проводить Сердюков в оборонном ведомстве. Успех деятельности любого следующего министра обороны России будет де-факто измеряться тем, насколько новое руководство сможет придерживаться этих принципов и действовать в соответствии с ними.
Оригинал публикации: Сердюков. Послесловие — Однако, 12.11.2012
Руслан Пухов
