Сергею Шойгу досталась уже реформированная его предшественником армия
Сергею Шойгу досталась уже реформированная его предшественником армия. Поправив самые одиозные детали этой реформы, он устранит хронический конфликт военных с министерством, длившийся при Сердюкове. Договориться с военно-промышленным комплексом будет сложнее.
Президент России Владимир Путин после почти двухнедельных раздумий все-таки отправил в отставку министра обороны Анатолия Сердюкова. Это кадровое решение стало прямым следствием целой серии громких коррупционных скандалов, разразившихся вокруг подведомственной министерству компании «Оборонсервис». Экс-глава совета директоров этой структуры и бывший руководитель департамента имущественных отношений Минобороны Евгения Васильева — давнишняя знакомая Анатолия Сердюкова, назначенная на эти должности благодаря его прямой протекции, — подозревается сейчас в злоупотреблениях служебным положением и мошенничестве, в результате которых государству был нанесен ущерб в размере 3 млрд рублей.
По словам Владимира Путина, для того, чтобы создать условия для объективного расследования всех вопросов, учитывая обстановку, которая сложилась вокруг Министерства обороны, он принял решение освободить Сердюкова от занимаемой должности. На его место назначен экс-глава МЧС Сергей Шойгу, до этого момента работавший в должности губернатора Московской области. На встрече с ним в Ново-Огареве глава государства прямо заявил, что новому министру «предстоит продолжить развитие Вооруженных сил, обеспечить выполнение гособоронзаказа и тех грандиозных планов по перевооружению армии, которые поставлены». И хотя для самого Шойгу новое назначение стало полной неожиданностью, он заверил президента, что для достижения намеченных целей постарается сделать «всё, что в его силах».
Новый министр уже приступил к исполнению своих обязанностей. Ему немедленно был передан так называемый ядерный чемоданчик — устройство связи с боевыми расчетами РВСН. Более того, специальным распоряжением президента Сергей Шойгу был восстановлен на военной службе в звании генерала армии. Его первым решением на новом посту стало назначение главой аппарата Минобороны генерал-лейтенанта Юрия Садовенко, прежде возглавлявшего администрацию Московской области, а еще раньше — аппарат МЧС. Этот генерал теперь будет заниматься подготовкой всех документов, которые ложатся на подпись министру. При этом все ранее подготовленные приказы, директивы и распоряжения, которые еще не успел подписать Анатолий Сердюков, будут возвращены обратно в главки и департаменты министерства для комплексной ревизии, и только потом их вновь представят новому министру. Но будет ли он так же бескомпромиссно проводить реформу армии, как его предшественник? И каковы же все-таки истинные причины увольнения Анатолия Сердюкова?
Увлеклись
Началось все с того, что ранним утром 25 октября сотрудники Следственного комитета (СК), МВД, военной контрразведки и ФСБ одновременно начали проводить обыски в офисах компании «Оборонсервис» и в квартирах ее руководителей, которые подозреваются в махинациях с вверенным им государственным имуществом. По словам представителя СК Владимира Маркина, его ведомство возбудило пять уголовных дел по статьям «мошенничество», «превышение должностных полномочий», «злоупотребление должностными полномочиями» и некоторым другим. Главная фигурантка всех этих дел — та самая Евгения Васильева. Именно к ней на квартиру в Молочном переулке, дом 6 (стоимостью около 250 млн рублей), и прибыла одна из оперативных следственных групп. Кстати, в этом же доме, только этажом ниже, проживает и сам Анатолий Сердюков. В ходе обысков у г-жи Васильевой следователи изъяли 3 млн рублей наличными, а также несколько кофров с драгоценностями, в том числе 120 колец с бриллиантами, предметы антиквариата и коллекцию картин русских художников начала прошлого века. Оценочная стоимость одной только этой коллекции составляет более 1 млн долларов. И нет никаких сомнений в том, что все эти ценности не соответствуют официальным доходам г-жи Васильевой. Бывшая чиновница Минобороны в своем отчете за 2010 год задекларировала общую сумму доходов в размере 6,2 млн рублей. При этом в собственности г-жи Васильевой находится земельный участок площадью 170 квадратных метров, жилой дом общей площадью 71 квадратный метр, три квартиры площадью от 107 до 192 квадратных метров, доли в нежилых помещениях, гараж и автомобиль Mercedes-Benz S500.
По версии следствия, сотрудники «Оборонсервиса» при непосредственном участии г-жи Васильевой продали несколько объектов Минобороны по заниженной цене, в том числе аффилированным структурам. Более того, в отдельных случаях из бюджета была профинансирована и предпродажная подготовка выведенных активов. Вот лишь самые громкие эпизоды этого дела.
Еще в начале 2010 года в Темрюкском районе Краснодарского края на побережье Азовского моря Минобороны принадлежал земельный участок площадью 3 га, на котором сейчас расположен загородный комплекс «Эллада». На его строительство из бюджета было потрачено свыше 300 млн рублей. Местные жители этот комплекс называют не иначе как «дача Сердюкова». И не без оснований. Там расположено несколько шикарных зданий с конференц-залом, бассейном, парком для прогулок, вертолетной площадкой и мариной для яхт. Предполагалось, что все это будет использоваться для приема официальных делегаций Минобороны, а также для нужд высшего командного состава. Но сразу после того, как строительство завершилось, наше военное ведомство своим приказом отменило право бессрочного пользования на объект, а затем и вовсе продало участок за 92 млн рублей частной фирме «Сити Инжиниринг». Эта компания имеет все признаки так называемой отмывочной конторы. В частности, по месту ее регистрации числится еще несколько сотен фирм, при этом никакую деятельность она не ведет, а в ее штате всего один сотрудник. Территориальные органы Росимущества неоднократно пытались вернуть земельный участок в собственность государства и даже подали соответствующий иск в суд. И хотя представитель Минобороны на суде последовательно выступал против претензий Росимущества, наложить арест на земельный участок все-таки удалось.
Аналогичная участь постигла гостиницу «Союз» и земельный участок под ней на Университетском проспекте в Москве. Этот отель до недавнего времени являлся филиалом гостиничного комплекса «Лефортово», принадлежащего «Оборонсервису». Но в сентябре 2010 года гостиницу вместе с участком продали за 600 млн рублей некой фирме «Бизнес-Инвест», а весь персонал отеля уволили. Буквально спустя месяц после сделки структуры Минобороны взяли гостиницу в аренду. Следователи уверены, что сумма сделки была занижена как минимум в полтора раза.
Но самый вопиющий случай произошел с 31-м Государственным проектным институтом специального строительства (ГПИСС). Эта структура занимается проектированием пусковых установок для шахтных ракетных комплексов РВСН, причалов атомных подводных лодок, конструированием космодромов, объектов воздушно-космической обороны и проч. Более того, институт — единственная в России головная организация, реализующая инфраструктурные проекты в области национальной обороны. Но несмотря на то, что по роду своей деятельности ГПИСС относится к стратегическим предприятиям нашей страны, Анатолий Сердюков посчитал этот актив непрофильным для Министерства обороны и приказал его сначала акционировать, а затем и продать. Совет директоров института тут же возглавила Евгения Васильева, которая и занялась предпродажной подготовкой. Вначале к ГПИСС присоединили все его филиалы — в Балашихе, Санкт-Петербурге, Хабаровске и Калининграде — и только потом начали искать покупателя. Неоценимую помощь в этом деле г-же Васильевой оказала ее давняя подруга Екатерина Сметанова, возглавлявшая Центр правовой поддержки «Эксперт». Дочерняя структура этой организации — «Вита Проджект» — приобрела 70% акций ГПИСС. Еще 30% акций института купили структуры строительного холдинга «Титан-2». Сумма сделки составила 145 млн рублей, что, по версии СК, как минимум вдвое ниже рыночной цены. Таким образом, Центр правовой поддержки «Эксперт» не только сам провел оценку института и купил его контрольный пакет, но еще и получил за все это комиссионные. А чтобы низкая оценка ГПИСС не вызывала лишних вопросов, незадолго до продажи акций института с его счетов было выведено порядка 140 млн рублей. Вскоре после сделки «Вита Проджект» была продана никому не известной фирме «Ремиз», а ГПИСС неожиданно для всех стал накачиваться заказами со стороны Минобороны. Анатолий Сердюков своим распоряжением назначил институт единственным исполнителем государственного заказа на проведение научно-исследовательских и проектных работ в области общевойскового, общего и специального строительства на 2012–2013 годы. В результате институт только в нынешнем году заключил контракты более чем на 10 млрд рублей, тогда как в прошлом году вся выручка института не дотянула и до полумиллиарда.
По словам представителей СК, помимо пяти уже известных эпизодов незаконной реализации государственного имущества есть и другие. В частности, весьма перспективным направлением работы следствие считает незавершенную сделку чиновников Минобороны по продаже Центрального экспериментального производственного комбината № 43, который занимается пошивом военной формы для высшего командного состава. Реализация этого предприятия была поручена все тому же центру «Эксперт». Правда, теперь этим центром руководит уже не Екатерина Сметанова, а Динара Билялова. Право покупки комбината на торгах получила компания «Фортуна», предложившая за предприятие 507 млн рублей. Но сделка с «Фортуной», очевидно, не входила в планы г-жи Биляловой, и она провела переоценку предприятия, увеличив его стоимость до 779 млн рублей. Однако выставить комбинат на новые торги ей не удалось. Работники предприятия написали несколько заявлений в СК, а несостоявшийся покупатель обратился в суд.
Пока в качестве подозреваемых по всем уголовным делам «Оборонсервиса» проходят только два фигуранта — Екатерина Сметанова и ее гражданский муж Максим Закутайло, ранее занимавший должность гендиректора Окружного материального склада Московского округа ВВС и ПВО, в ведении которого находился коттеджный поселок в Темрюкском районе Краснодарского края. На днях Хамовнический районный суд выдал санкцию на их арест. И в самое ближайшее время следствие намерено предъявить им обвинение. «Но круг подозреваемых по этому уголовному делу, разумеется, не окончательный. Кто-то из фигурантов дела в ближайшее время, скорее всего, поменяет свой процессуальный статус свидетеля на подозреваемого. А обнародованный ранее перечень объектов недвижимости Минобороны, которые, по версии следствия, были проданы по мошенническим схемам, тоже, скорее всего, будет расширен», — говорится в официальном сообщении СК. Нет никаких сомнений в том, что этим «кем-то» будет Евгения Васильева, которая сейчас, по официальной версии, находится в больнице под контролем оперативно-следственной группы, и ей вроде бы даже сделана несложная операция. Более того, официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин прямо заявил журналистам, что в случае необходимости на допрос в СК будет вызван и сам Анатолий Сердюков. Это означает только одно: начатая атака на позиции теперь уже бывшего министра обороны должна быть доведена до логического конца. Но чем же не угодил казавшийся непотопляемым министр? И самое главное — кому?
Реформа закончена
Не секрет, что с момента назначения Анатолия Сердюкова на должность министра обороны в 2007 году он оказался в наиболее трудном и рискованном положении из всех министров российского правительства. И понятно почему. Ему предстояло провести беспрецедентную по масштабам реформу армии и при этом обеспечить перевооружение всех родов войск на новую технику. На эти цели собираются выделить почти 20 трлн рублей до 2020 года. «Учитывая, что реформа связана с расходованием огромных бюджетных средств, на этом посту нужен человек с опытом работы в сфере экономики и финансов», — объяснял свой тогдашний выбор Владимир Путин.
Начатые Сердюковым преобразования коснулись всех элементов российских Вооруженных сил. Вместо шести военных округов были созданы четыре оперативно-стратегических командования — «Запад», «Восток», «Центр» и «Юг», в подчинение которых были переданы основные группировки всех видов Вооруженных сил и родов войск, за исключением РВСН. Произошла масштабная реорганизация органов центрального военного управления, результатом которой стало резкое снижение роли главкоматов. При этом общая штатная численность армии сократилась с 1,2 млн до 1 млн человек, а офицерского корпуса — с 300 тыс. до 160 тыс. человек. Радикальные изменения коснулись и организационно-штатной структуры. Сухопутные войска перешли на бригадную основу, а дивизионные и полковые звенья были упразднены. В ВВС и ПВО упразднены корпуса, армии, дивизии и полки. Вместо них появились система авиационных баз и бригад воздушно-космической обороны.
Ликвидирована большая часть институтов, связанных с мобилизацией, в частности, все кадрированные части. Они находились в неразвернутом состоянии и часто представляли собой обычные склады с вооружением, которые при мобилизации должны быть обеспечены личным составом. А оставшиеся боеспособные соединения Анатолий Сердюков превратил в мобильные силы постоянной готовности.
Не менее масштабные изменения произошли в системе военного образования. Закрыты десятки военных училищ, а 65 высших военных учебных заведений укрупнены. На их базе создано десять системных военных вузов. При этом произошла гуманизация условий прохождения службы по призыву. Во-первых, сам срок службы сократили с 18 месяцев до одного года. Во-вторых, призывникам разрешили пользоваться мобильными телефонами и освободили их от несвойственной армейской службе работы вроде нарядов по столовой или уборки помещений.
Значительно выросло денежное довольствие офицеров и контрактников — примерно в пять раз с начала реформы. Правда, при этом все льготы были отменены. «Фактически Сердюков провел демонтаж системы мобилизационной армии, которая существовала в Советском Союзе и предназначалась для большой войны. Вместо нее сейчас создается компактная армия постоянной готовности. Это движение в правильном направлении. По этому пути идут практически все армии ведущих мировых держав. Но эти преобразования вызвали очень сильное напряжение внутри ведомства, так как оказались очень болезненными для армии», — говорит эксперт Центра АСТ Василий Кашин. Достаточно сказать, что по инициативе Анатолия Сердюкова за время реформы сменились все заместители министра обороны, главкомы всех видов Вооруженных сил, командующие родами войск, а также военных округов и флотов. В целом же руководящий состав Вооруженных сил обновился почти на 95%. Очевидно, что при такой кадровой чистке у Сердюкова появилась армия недоброжелателей, к тому же состоящая из весьма влиятельных высших офицеров. Но добиться отставки министра без поддержки еще более влиятельных сил они были не в состоянии. Анатолий Сердюков неизменно пользовался расположением как самого Владимира Путина, так и Дмитрия Медведева. Еще летом нынешнего года премьер-министр России, отвечая на вопрос журналистов о военной реформе, прямо заявил: «Я считаю, что Анатолий Сердюков, что бы там ни говорили и как бы ни критиковали, — успешный министр. За последние четыре года он в смысле реформирования системы Минобороны сделал так много, как никто другой до него».
Валерий Герасимов. Источник: РБК.ру |
Тем не менее в ходе реформы был вскрыт целый пласт проблем, связанных с так называемой невоенной составляющей. Речь идет о внедрении системы аутсорсинга, которая должна была избавить войска от несвойственных им функций. Именно для этих целей и было создано предприятие «Оборонсервис», деятельность которого, в конечном счете, и стала официальной причиной отставки Сердюкова. По роду деятельности «Оборонсервис» — всего-навсего военный завхоз, только очень крупный. В него входит свыше трех сотен предприятий различного назначения, объединенных в девять «субхолдингов»: «Авиаремонт», «Спецремонт», «Ремвооружение», «Оборонстрой», «Агропром», «Военторг», «Славянка» и другие. Их основная задача — снабжение войск. Но именно с ней-то они не справляются. Например, в Санкт-Петербурге Ремонтно-эксплуатационное управление (РЭУ), входящее в «Оборонсервис», накопило долг перед поставщиками энергии более чем на 80 млн рублей, в результате чего военный городок и общежитие офицеров и курсантов Военно-морского политехнического института в Петергофе остались без тепла. Температура в классах не поднимается выше восьми градусов, курсанты вынуждены сидеть на уроках в шинелях. Военный прокурор Санкт-Петербургского гарнизона вынес представление руководству РЭУ с требованием исправить положение, но ситуация к лучшему не изменилась. По информации «Независимой газеты», примерно такая же ситуация сложилась в гарнизонах Иркутской области, Забайкальского и Хабаровского краев и в других регионах. Без тепла сидит весь гарнизон Дивизионный, расквартированный недалеко от Улан-Удэ. Нет отопления на ряде объектов Минобороны в Омске. Здесь тепло не дают из-за задолженности местной снабжающей организации в размере 27 млн рублей. В подмосковном Ступине котельные работают с серьезными перебоями, а электричество в военном городке постоянно отключают. Даже в Москве структуры «Оборонсервиса» не отапливают военный городок в казарме воинской части на улице Иркутская. Но самые вопиющие нарушения зафиксированы в военном городке Хабаровска. В прошлом году «Славянка» собрала с жителей этого гарнизона свыше 66 млн рублей на коммунальные услуги. Из них на ремонт помещений ушло не более 2 млн рублей. «Зато зарплата технического персонала составила 14 миллионов рублей! Плюс налоги, заплаченные с нее, — это еще 4 миллиона рублей. То есть на содержание работников предприятия ушло 18 миллионов. Даже если взять среднестатистическую зарплату по краю, то там должны работать 66 человек — на каждый дом по три слесаря. Но такого нет и в помине», — возмущается депутат местного заксобрания Вячеслав Фургал. И президент, и премьер не раз указывали Анатолию Сердюкову на все эти недостатки, но при всей свой значимости роковую роль в судьбе министра недочеты такого масштаба сыграть не могли.
Напуганная оборонка
Иное дело ситуация с гособоронзаказом. За время реформы он вырос с 730 млрд рублей более чем до 900 млрд рублей. А в целом расходы по статье «Национальная оборона» за 2007–2011 годы практически удвоились — с 830 млрд рублей до 1,5 трлн. На Минобороны приходится порядка 85% гособоронзаказа. При этом закупочный бюджет министерства на приобретение новой техники составляет около 20 млрд долларов. «Вне своего ведомства Сердюков все время находится в состоянии войны с оборонной промышленностью из-за стремления максимально снизить цены на приобретаемые вооружения, — говорит Василий Кашин из АСТ. — Эта ситуация усугублялась еще и тем, что по большинству направлений у нас есть только один производитель-монополист». В схожей ситуации в странах Западной Европы или США существует отлаженный механизм ценообразования на продукцию монополистов. Но в России такого механизма нет. У нас в законодательных актах записано только, что маржа производителя не должна превышать 10%. Но как формируется себестоимость производимой продукции, не прописано. Это дает оборонным предприятиям возможность завышать цены на свою продукцию, против чего Анатолий Сердюков нещадно боролся. Самый громкий скандал по этому поводу разразился в конце прошлого года вокруг цен на стратегические атомные подлодки проектов «Ясень» и «Борей», выпускаемые Объединенной судостроительной корпорацией (ОСК), неформальным куратором которой в то время был Игорь Сечин. Тогдашний глава ОСК Роман Троценко прямо заявлял, что, если он подпишет контракт на предложенных Минобороны условиях, его предприятие вынуждено будет работать с рентабельностью минус 24%, а это самоубийство. В ответ руководство Минобороны говорило, что маржа ОСК составит процентов двадцать. В ситуацию вынужден был вмешаться Владимир Путин. Благодаря его усилиям ОСК и Минобороны все-таки подписали контракт стоимостью более 280 млрд рублей, увеличив его по сравнению с первоначальной ценой на несколько миллиардов. По словам Путина, при формировании стоимости контрактов Минобороны туда закладывало 20% прибыли предприятий-смежников. «Но государство будет готово пойти и на маржу в 30 процентов в случае, если будет понятно, что эти средства пойдут на модернизацию производства», — говорил тогда Путин. Тем не менее через несколько месяцев Роман Троценко покинул кресло руководителя ОСК, объяснив свой уход конфликтом с Сердюковым. В похожей ситуации не раз оказывались и другие крупные производители вооружений, включая Объединенную авиастроительную корпорацию, «Вертолеты России», «Оборонпром» и еще целый ряд более мелких предприятий, подконтрольных госкорпорации «Ростехнологии», возглавляемой Сергеем Чемезовым. Но одним навязыванием цен российским предприятиям дело не ограничивалось. Министерство обороны начало реализацию целой серии пилотных проектов импорта различных образцов военной техники западного производства. «Руководство министерства рассматривало импорт как эффективный элемент давления на оборонную промышленность, с которой оно находилось в постоянном конфликте, — говорит Василий Кашин. — А иной раз импорт откровенно использовался в качестве средства запугивания».
Наиболее известным проектом импорта вооружений стала закупка четырех вертолетоносцев класса «Мистраль» во Франции более чем на 1,5 млрд евро. Но как раз этот контракт к элементам давления на российскую оборонку отнести нельзя. Он был заключен по прямому указанию Дмитрия Медведева и рассматривался как плата Николя Саркози за его посреднические услуги по урегулированию политического конфликта между Россией и ЕС, возникшего после войны в Южной Осетии. А вот множество других более мелких, но не менее значимых импортных закупок действительно создали в российской оборонной отрасли атмосферу страха. Самая чувствительная из них — закупка бронемашин Iveco LMV M65. Минобороны подписало контракт на закупку 1775 таких броневиков на сумму около 1 млрд долларов. Изначально предполагалось, что эти машины будут собирать на КамАЗе, который принадлежит «Ростехнологиям». Но Анатолий Сердюков быстро передумал и решил организовать их производство на Воронежском ремонтном заводе, входящем в «Оборонсервис». Помимо Iveco Минобороны очень серьезно изучало возможность производства в России колесных бронемашин с тяжелым вооружением типа Freccia и Centauro, разработанных итальянским концерном Oto Melara, а также немецких бронетранспортеров Boxer. Если бы эти проекты были реализованы, то внутренний рынок сбыта наших «Тигров», «Медведей», «Волков» и перспективных бронемашин, разрабатываемых на платформе «Бумеранг», фактически сократился бы до нуля. При определенных обстоятельствах это могло нанести непоправимый ущерб Арзамасскому машиностроительному заводу и Курганмашзаводу. Но этого, к счастью, не произошло. А вот заводу «Ижмаш», выпускающему легкое стрелковое вооружение, повезло меньше. Минобороны импортировало более 1,5 тыс. снайперских винтовок производства Steyr Mannlicher для ВДВ и таким образом на долгие годы закрыло потребности армии в этом типе вооружений. В результате входящий в «Ростехнологии» «Ижмаш» со своими винтовками СВ-98 оказался на грани краха. Наконец, незадолго до своей отставки Анатолий Сердюков объявил тендер на закупку 50 легких многоцелевых вертолетов на 220 млн долларов. Этот тендер не состоялся. Тем не менее Минобороны начало активные переговоры с концерном Eurocopter об организации производства этих вертолетов в России и даже ввезло первую партию из пяти машин для испытаний. Если бы Минобороны успело заключить контракт с европейцами, то наш легкий вертолет «Ансат», выпускаемый холдингом «Вертолеты России», практически наверняка лишился бы внутреннего рынка сбыта.
Очевидно, что российское военно-промышленное лобби, лидером которого считается Сергей Чемезов, в какой-то момент осознало, что если дело так пойдет и дальше, то отечественным предприятиям (не считая ракетчиков) из гигантской суммы 20 трлн рублей достанутся жалкие крохи. Судя по всему, именно это обстоятельство и стало тем механизмом, который был приведен в действие, как только у следственных органов накопилась критическая масса фактов о коррупции в ближайшем окружении Анатолия Сердюкова. «В сложившейся ситуации он политически мог выжить только при одном условии — пока пользовался неограниченной поддержкой высшего руководства страны. Но как только разразился скандал, фигуранты которого оказались тесно связаны с самим Сердюковым, это уже бросало тень и на руководство страны, для которого такие издержки стали неприемлемы», — заявил нам один из соратников уволенного министра.
Умеренная реставрация
Первым распоряжением Сергея Шойгу в новой должности, о котором стало известно прессе, было возвращение на парад Победы курсантов суворовских и нахимовских училищ. Сердюков прервал многолетнюю традицию их участия в параде, чем вызвал резкое недовольство в армии. Для недовольства это был не первый и далеко не самый крупный повод, но довольно чувствительный.
Шойгу показал, что собирается отказаться от части наследия своего предшественника. Новым главой Генштаба назначен командующий войсками Центрального военного округа Валерий Герасимов, не сработавшийся с прежним главой Генштаба Николаем Макаровым. Едва ли будет пересмотрена уже проведенная военная реформа. Но будут заглаживаться ее последствия в виде всеобщего недовольства офицеров. Сам выбор Шойгу с его армейским прошлым и званием генерала армии, самого популярного министра всех постсоветских правительств, говорит о намерении восстановить доверие между политическим руководством страны и армией. У нового министра, по крайней мере, будут прочные тылы в его собственном ведомстве.
А тылы такие понадобятся, потому что Шойгу неизбежно будет втянут в очень серьезную политическую борьбу. Сердюков стал уже вторым тяжеловесом, потерявшим должность в ходе бурной дискуссии об оборонных расходах. Первым стал Алексей Кудрин, критически отозвавшийся о размерах программы перевооружения армии.
Генералы российской оборонки могут праздновать победу над министром, который с поистине коммерческим упорством отжимал у них маржу под угрозой потери заказов. Но эта победа не снимает самой проблемы — как согласовывать цены и характеристики нового оружия для армии и как добиться, чтобы прибыль оборонных предприятий направлялась на их модернизацию. Реформированной армии потребуется реформированный ВПК, а им обоим — система принятия политических решений по оборонным расходам. Судя по тому, какими скандалами сопровождается размещение оборонного заказа, пока такой системы не существует, а есть один Владимир Путин, который в случае чего помирит военных и оружейников.
Шойгу сам руководил военизированным ведомством и проводил закупки техники у оборонных предприятий для нужд этого ведомства. Так что для него это не совсем новая область. Однако новый министр обороны никогда раньше не отвечал за распределение таких финансовых потоков, которые должно получить министерство в ближайшие годы, и не оказывался в центре столь острого политического противостояния.
Область по наследству
События последних дней — от обысков в «Оборонсервисе» до отставки Сердюкова — заслонили другой немаловажный сюжет. Это судьба Московской области, где Сергей Шойгу работал губернатором всего полгода. Тот факт, что в свое время его туда назначили, показывает, что Кремлю Подмосковье совсем не безразлично, а разгребание завалов, оставшихся в области от прежнего губернатора, федеральные власти посчитали такой сложной задачей, которая требует участия бывшего министра по чрезвычайным ситуациям.
Политик Борис Надеждин, бывший член руководства партии «Правое дело», традиционно представлявший Подмосковье, полагает, что Шойгу успел много сделать в Подмосковье до того, как был назначен министром обороны. «Он разогнал команду прежнего губернатора Громова и создал дееспособное правительство. Он провел такие муниципальные выборы, которые восстановили доверие граждан к избирательным процедурам», — говорит Надеждин.
Исполняющим обязанности губернатора Московской области стал Андрей Воробьев, глава фракции ЕР в Госдуме и сын одного из соратников Шойгу по МЧС. «Преемник был подобран с учетом неформальных связей, — говорит заместитель директора Центра политической конъюнктуры Алексей Зудин, — есть определенная гарантия, что команда Шойгу в области будет сохранена. Однако у Шойгу есть авторитет и опыт, наработанный в МЧС, которых нет у Воробьева. И. о. губернатора предстоит проходить испытание выборами».
Главная проблема Подмосковья, по мнению Бориса Надеждина, — бюджет, до 70% которого уходит сейчас на социальные нужды. Добавить денег области мог бы перевод уплаты НДФЛ по месту жительства, а не по месту работы, как сейчас. Многие жители Подмосковья работают в Москве, и Москва получает их налоги. По оценке Надеждина, если бы они платили налог по месту жительства, области это дало бы дополнительно 70–100 млрд рублей, то есть до четверти ее нынешнего бюджета. Надеждин считает, что области сильно помогла бы и давно намеченная реформа налога на недвижимость.
Шойгу ставил вопрос о переводе уплаты НДФЛ по месту жительства вскоре после того, как стал губернатором. Его политического веса хватило бы на то, чтобы добиться такой реформы. Воробьеву потребуется поддержка. По крайней мере, в Московскую область могли бы перевести офисы какой-нибудь крупной государственной компании — бюджетные проблемы Петербурга решались в свое время именно таким путем.
Алексей Хазбиев
Николай Силаев
В подготовке материала принимала участие Ольга Зайцева
