Критические замечания Путина не повлияли на проект бюджета
Бюджетная интрига обернулась банальностью: после того как президент жестко раскритиковал проект бюджета, правительство лишь незначительно скорректировало его основные параметры и в таком виде отправило в Думу. Получается, что, как и до недавней рокировки в тандеме, бюджет верстается без особой оглядки на мнение первого лица. Впрочем, и правительство, и президент едины в одном: расходы на оборонку будут расти и дальше
Что бы ни говорили о всесилии президентской власти в России, ключевой финансовый документ страны, бюджет, правительство готовит относительно самостоятельно, не особо обращая внимание на указания из Кремля. Так было и в период президентства Дмитрия Медведева, и до этого, во время первых двух сроков Владимира Путина. Чуть больше двух лет назад Медведев устроил разнос чиновникам, выполняющим в среднем лишь каждое шестое его поручение, — чиновники склонили головы и продолжили жить как жили. Проект бюджета на 2013–2015 годы, внесенный на днях в Думу, свидетельствует о том, что бюрократическая концепция не изменилась.
Напомним предысторию. В ходе совещания в Сочи 18–20 сентября Владимир Путин подписал указ о дисциплинарном взыскании, проще говоря, о выговоре трем министрам — образования и науки, труда и соцзащиты, а также регионального развития. Причиной стали недостаточно активная деятельность по проектам развития Сибири и Дальнего Востока, отсутствие в проекте бюджета пунктов, касающихся пенсионной реформы, а также невыполнение майских указов президента, подписанных им сразу после инаугурации. Эти указы были своеобразным нормативно-правовым оформлением путинской предвыборной кампании и касались, в частности, долгосрочной экономической политики, совершенствования здравоохранения, обеспечения граждан страны доступным жильем, реализации государственной политики в области образования и науки, развития армии, внешнеполитического курса страны.
В итоге правительственные чиновники представили в Думу некоторый компромисс между первоначальной версией и теми замечаниями, которые сделал президент. В бюджете вроде бы нашлось место социальным обязательствам, обозначенным Путиным в предвыборных статьях, но, в общем, сверстан он весьма консервативно — в духе кудринской парадигмы осторожности и экономии, унаследованной новым министром финансов Антоном Силуановым.
Дьявол, как водится, в деталях, и радоваться правительственной щедрости рано, поскольку по многим пунктам она вязнет в сложностях реализации реформ, пересчете заработных плат и множестве других практических нюансов. Более того, именно компромиссный характер бюджета позволяет скептикам говорить о том, что «социалку» бюджетники получат лишь номинально, а в реальном выражении выйдет примерно то же, что и было, поскольку расходы раскачают инфляцию.
Но формально предвыборные обещания будут выполнены.
Источник: Русский репортер |
Силовой тренд
Из нынешнего проекта бюджета вполне можно понять стратегические приоритеты страны: расходы на оборонку в разы превышают затраты на другие важнейшие отрасли. В законопроекте 1,36 трлн рублей предусмотрено только на Министерство обороны при 392 млрд на образование и 283 млрд на здравоохранение.
Такой подход имеет и сторонников, и противников. Однако тот факт, что оборонная промышленность в последние годы находилась в плачевном состоянии, признают все. Василий Кашин из Центра анализа стратегий и технологий объясняет, с чем связаны столь значительные расходы:
— После распада СССР ВПК по инерции продолжал поставлять в армию вооружение. Потом пришло осознание, что платить за это не будут, и с 1993 года поставки постепенно прекращались. В период с 1993 года по 2007–2008-й армия прекратила закупки нестратегических вооружений. Соответственно, эксплуатировались поставки времен СССР и первых лет после распада, конца 80-х — начала 90-х. Сейчас мы имеем ситуацию, когда устарело все одновременно и по всем направлениям, и нам нужно заменить все до 2020 года. Даже если где-то просто продлевать срок эксплуатации, то и на это нужны значительные затраты — на испытания и прочее. А если не заниматься перевооружением системно, то, во-первых, нам с какого-то момента просто нечем будет себя защитить, а во-вторых, придется терпеть убытки, проводя утилизацию. Так что масштабная программа вооружения — вынужденная расплата за то, что ничего не делалось в течение 15 лет, и рост расходов был неизбежен. Мы не закупали единицы фронтовой авиации, почти не закупали танки: в прошлом году их хватило лишь на один батальон. Отдельные проекты в рамках концепции критикуются, например, десантные корабли «Мистраль» и вообще программа строительства флота. Вокруг них идут споры о характере угроз, которые могут быть, о том, что нужно и не нужно закупать. Но это частности, а в целом указанные в бюджете расходы — это перевооружение армии на 70%.
Традиционно критически в отношении роста военных расходов настроены российские экономические либералы. Последний «крестовый поход за мир» возглавил бывший министр финансов Алексей Кудрин, который, по полуофициальной версии, именно на этой теме разошелся год назад с Дмитрием Медведевым. Уже «в свободном плавании» Кудрин не раз критиковал бюджетные приоритеты правительства. На конференции в Высшей школе экономики он, в частности, отметил, что расходы бюджета на оборону и национальную безопасность нужно сократить в пользу образования, здравоохранения и строительства дорог. Правда, звучат эти заявления довольно популистски.
— Невозможно огромное количество людей, занятых в оборонке, перераспределить по отраслям, даже если мы этого захотим, — сказал «РР» Игорь Филоненко, президент Ассоциации индустрии безопасности. — Во многих странах именно ВПК стал двигателем научно-технического прогресса. Да, с позиции долгосрочных потребностей страны, когда мы смотрим на бюджет, возникают вопросы. Но при этом не так много отраслей, где мы конкурентны и можем работать на мировом рынке. Если мы производим истребители, то это хорошая платформа для производства гражданских самолетов. Возвращаться к 1991 году и отрезать эти рабочие места невозможно. Сделать что-то по-людски в одной сфере и ретранслировать в другие — хороший путь. При этом тема конкурентоспособности ВПК должна быть открытой и понятной: граждане смогут оценить, нужно ли это все, целесообразны ли расходы бюджета, если будут обладать информацией. Слишком много было засекреченности, которую путали с коррупцией.
Кристина Хуцишвили