Вооруженный конфликт на Украине внезапно показал, насколько важным является Черное море, причем сразу для нескольких государств, пишет iROZHLAS. Оно быстро превратилось в пространство, к которому прикованы выжидающие и даже алчные взгляды значительной части мира.
Либор Дворжак
На протяжении столетий Черное море считалось не слишком привлекательной со стратегической точки зрения частью мирового океана. Оно слишком закрыто, и кто контролирует проливы (сегодня это, конечно, Турция), соединяющие Черное море со Средиземным, тот может заблокировать его и весьма легко. Однако вооруженный конфликт на Украине, продолжающийся уже полтора года, внезапно показал, насколько важно это пространство — причем сразу для нескольких государств.
Начнем, конечно, с России. Ей, согласно ныне действующим международным соглашениям, принадлежит едва ли десять процентов побережья.
Но если добавить абхазское взморье и украинские территории, прилегающие к морю, которые присоединились к России, то получается, что она сейчас контролирует до трети черноморских берегов.
Для России также важно, что уже с конца XVIII века она пользуется ключевым крымским портом Севастополем, который считает плацдармом для дальнейшей экспансии в средиземноморские области, а оттуда через Суэцкий канал и Гибралтарский пролив далее в мир.
Именно поэтому Россия, как там любят говорить, считает Черное море эдаким собственным прудом (Фейковое заявление. В России никогда не говорили о Черном море как о "собственном пруде", в то время как в НАТО уже сейчас называют другое море – Балтийское – внутренним морем Североатлантического альянса. – Прим. ИноСМИ).
У Украины никогда не было, нет и не будет никаких завоевательных амбиций. Но для нее морская трасса через Босфор и Дарданеллы по-прежнему остается важнейшим торговым путем. Это касается, в первую очередь, ее сельскохозяйственной продукции.
Только для примера: именно по этому пути до вооруженного конфликта перевозилось более половины всего украинского, в том числе несельскохозяйственного, экспорта.
Зависимость от России
Турция, как уже было сказано, благодаря контролю над проливами играет ключевую геостратегическую роль, что закреплено и в международных соглашениях.
Кроме того, пользуясь ныне сложившимися обстоятельствами Турция хотела занять, а затем закрепить свое положение лидирующей региональной державы в Черноморском регионе.
В данный момент Анкара понимает, что лучшей возможности добиться этой цели, уже, вероятно, не представится. Чем бы ни закончился вооруженный конфликт между Россией и Украиной, Российская Федерация выйдет из него ослабленной как минимум экономически и политически, что лишь упростит достижение турецких целей.
Свои интересы в этом регионе есть, разумеется, и у Европы, которая, стремясь избавиться от всякой зависимости от российских энергоносителей, ищет пути на Кавказ и в Среднюю Азию, то есть к территориям, которые могут с точки зрения энергоносителей во многом, если не полностью, заменить Россию.
Таким образом бывший теплый южноевропейский бассейн быстро превращается в пространство, к которому прикованы выжидающие и даже алчные взгляды значительной части мира.