В 1964-м советские физики А. Прохоров и Н. Басов и американец Ч. Таунс получили Нобелевскую премию за создание лазера. А уже через 15 лет этот прибор с уникальными свойствами оказался востребован в армиях США, НАТО и в СССР.
О том, как 30 лет назад проходили первые натурные работы комплексов лазерного оружия, рассказывают доктора технических наук Александр Борисович ИГНАТЬЕВ, заместитель генерального конструктора ОАО «ГСКБ «Алмаз-Антей», лауреат премии Правительства Российской Федерации, и Юлий Андреевич КОНЯЕВ, главный научный сотрудник ОАО «ГСКБ «Алмаз-Антей», лауреат Ленинской премии и Правительства Российской Федерации.
– Чем лазеры привлекли оружейников?
А. Игнатьев: – Прежде всего это внезапность и мгновенность (со скоростью света – почти 300 тысяч км в секунду! – в вакууме) нанесения удара по противнику. Причём удара высокой точности и без ущерба окружающей среде. «Выстрел» из лазера дешевле пуска ракет соответствующего класса: «земля–воздух», «воздух–земля» или «воздух–воздух». И к тому же можно выполнить боевую задачу, не только физически разрушив элементы цели, но и функционально подавив её оптико-электронные средства – скажем так, ослепив их.
– Но создание лазерных комплексов требовало прорывных работ в науке, конструировании, инженерии и производстве.
А. Игнатьев: – Разумеется. Требовалось, во-первых, создать сам достаточно мощный лазер. Во-вторых, разработать средства для формирования мощного излучения в узконаправленный пучок. Причём так, чтобы луч сохранял высокую плотность энергии и на большом удалении от комплекса лазерного оружия (КЛО). Далее нужны были высокоточные оптические информационно-прицельные средства (ИПС), чтобы получать всю необходимую информацию о цели. От самих же ИПС требовалась устойчивость к оптическим помехам, возникающим при воздействии на объект мощного излучения.
Лазерный комплекс нуждался также в высокоточных средствах наведения луча на заданный элемент конструкции цели и его удержания на нём в процессе воздействия.
Понятно, что ИПС и система наведения с максимально возможной точностью должны были быть сопряжены как между собой, так и с лазерным лучом. И это далеко не все проблемы, над которыми тогда пришлось ломать головы разработчикам.
Такой интеллектуально-производственный потенциал имелся далеко не у всех стран. Поэтому наибольшее развитие лазерные комплексы получили в США и в нашей стране, где были созданы и испытаны КЛО наземного, морского и авиационного базирования.
В СССР такие системы были созданы коллективами ЦКБ «Алмаз» (ныне ОАО «ГСКБ «Алмаз-Антей») в широкой кооперации с различными организациями и предприятиями ВПК в конце 1970-х – первой половине 1980-х годов. Это были наземные комплексы Х2-М и Б-1, а также авиационный комплекс «Ладога».
Во второй половине 1970-х годов началось оборудование испытательных объектов на полигоне, разработка, изготовление и последовательная поставка большого объёма сложнейшей аппаратуры на полигон. Уже к 1980 году аппаратура комплекса была развёрнута, проведены автономные испытания средств формирования и наведения излучения. С некоторой задержкой велись установка аппаратуры лазера и совершенствование его характеристик. Не надо забывать, что тогда всё делалось впервые, а прокладывать путь в неведомое - дело тяжёлое и непростое, быстро не получается. Однако к середине 1982 года создаваемый на полигоне полномасштабный лазер удалось вывести на требуемые характеристики. Начались комплексные испытания КЛО – сначала по измерительным матрицам.
В середине сентября 1982 года технический руководитель испытаний Ю.А. Коняев доложил главному конструктору Л.Н. Захарьеву о готовности комплекса к проведению полного цикла работ по аэродинамической мишени в полёте. В последние дни работали фактически круглосуточно.
Ю. Коняев: – В ночь с 21 на 22 сентября 1982 года мы провели полный цикл подготовительных работ. В 5 часов утра боевой расчёт в полном составе занял свои места. Вся необходимая аппаратура регистрации готова к работе. Погода на полигоне – дама капризная. Но это утро выдалось идеально сухим и безветренным. Поэтому было решено проводить полный цикл работ.
Пуски по наземной матрице проходят идеально. Даётся команда поднимать мишень в воздух. И вот операторы уже произвели её захват прицелами и сопровождение. Первый круг мишень проходит хорошо, то есть под полным контролем расчёта КЛО. Но технический руководитель решает проводить «выстрел» на втором заходе. Ворчащих советчиков просят помолчать: нервы не железные, и они на пределе у всех.
Второй заход. Звучат команды: «Готовность!» – «Внимание!» – «Пуск!» После короткого шипения газа, поступившего в камеру лазера, звучит разряд – и почти тут же все наблюдают вспышку на крыле мишени – горит! Отламывается! Через короткое время уже и на мониторах видим, как падает мишень.
Несколько секунд длится оглушительное молчание. И вот тишину взрывают крики, нет – вопль, как на стадионе после гола в ворота соперника: «Ура-а-а!!!» Все как бы выплёскивают свою радость, накопленную за годы трудов и ожидания этого дня: что-то торопливо объясняют друг другу, обнимаются…
Тем временем к месту падения мишени отъезжает машина с группой регистраторов. В испытаниях очень важно всё тщательно измерить и запротоколировать, ведь завтра предстоит продолжить работу. И надо точно знать, куда и как двигаться дальше.
Потом в Москву ушла телеграмма о том, что 22 сентября впервые в СССР поражена лазерным излучением аэродинамическая мишень в полёте. Эту весть с нетерпением ждали руководители соответствующих ведомств и генеральный конструктор ЦКБ «Алмаз». Но 22 сентября 1982 года стало праздником и для большой кооперации организаций-разработчиков, изготовителей и испытателей аппаратуры, представителей заказчика и специалистов с объектов испытаний. А это десятки тысяч людей – от рабочих разных специальностей до руководителей страны, курирующих оборонную промышленность. Многие годы они отдавали свои знания, силы и время успеху отечественного лазерного комплекса.
А. Игнатьев: – Среди них надо отметить заслуги академика В. Глухих. Это под его руководством большие коллективы сотрудников института разрабатывали и создавали сложнейшую аппаратуру лазера, напряжённо работали и на стендах, и на объекте испытаний.
Весом был вклад члена-корреспондента В. Письменного и его сотрудников. Это они формировали требования, отрабатывали аппаратуру лазера, участвовали в её испытаниях, обеспечивали измерения и вырабатывали рекомендации по её совершенствованию.
Всегда держали руку на пульсе работ по созданию КЛО академики Б.В. Бункин, генеральный конструктор «Алмаза», и Е.П.
Велихов. Борис Васильевич часто бывал на полигоне и всегда находил время внимательно ознакомиться с ходом испытаний – среди многих прочих детищ «Алмаза» – лазерных комплексов.
Группа сотрудников «Алмаза» и кооперации удостоилась Ленинской и Государственной премий СССР, многие были награждены орденами и медалями. И самое главное – принято решение начать разработку мобильного лазерного комплекса.
– Но разработчики уже тогда думали о воздушном базировании лазерных комплексов (ВБ ЛК)?
А. Игнатьев: – На практике эти работы начались в конце 1970-х годов. Коллектив во главе с Л.Н. Захарьевым, работавший под научным руководством академика Б.В. Бункина, уже имел солидный опыт испытаний наземного лазерного комплекса. Это и позволило «задирать голову» к небу. Там, на высоте, отсутствуют главные «враги» лазерного излучения – плотные слои атмосферы и облачность.
Но были и серьёзные предостережения оппонентов. При воздушном базировании движется не только цель, но и сам комплекс: значит, будут дополнительные сложности в прицеливании. В летящем самолёте возникают колебания и вибрации, нежелательные для оптической системы. Будет большая разница температур между наземными условиями настройки аппаратуры и условиями работы на высоте. Наконец, можно ли уместить даже в тяжёлом самолёте-носителе сложную и крупногабаритную аппаратуру лазерного комплекса? И обеспечить его безопасную эксплуатацию, не мешая при этом весьма чувствительным системам самого самолёта?
Всей нашей «алмазной» кооперации предстояло дать ответы на многие непростые вопросы. Для этого пришлось выполнить огромный объём работ по созданию и отработке элементов и технологий авиационного лазерного комплекса, многие из которых не имели аналогов не только в отечественной, но и в мировой практике.
Так, наш ближайший партнёр – коллектив Таганрогского авиационного научно-технического комплекса имени Г.М. Бериева, возглавляемый главным конструктором А.К. Константиновым, создал фактически новый самолёт. Он и стал летающей лабораторией (ЛЛ) по отработке ВБ ЛК. Впервые в воздух ЛЛ поднялась 19 августа 1981 года.
Активные работы по испытаниям ВБ ЛК развернулись на одном из подмосковных аэродромов.
Другие партнёры – предприятия Минатома и Минавиапрома – создали с нашим участием сначала стендовый образец инфракрасного лазера, а потом и образец для размещения на борту самолёта.
Наше предприятие взяло на себя не только головные, но и «отраслевые» функции, выполняя работы как по средствам формирования и наведения излучения, так и по управлению комплексом в целом.
Ю. Коняев: – В воздухе, на борту самолёта, нам приходилось многократно экспериментально подтверждать (или отвергать) те или иные конструктивно-технологические решения. Десятки полунатурных работ по имитаторам цели были проведены, прежде чем было принято решение о выполнении пуска лазера в полётных условиях, а затем и о полномасштабной работе лазерного комплекса в полёте по реальной цели.
Ранним утром 27 апреля 1984 года на подмосковном аэродроме большой коллектив бригады испытателей проводил в полёт летающую лабораторию с лазерным комплексом на борту. И в это же время за тысячу километров от Подмосковья полным ходом шла подготовка к запуску цели-мишени – объекта боевой работы авиационного лазерного комплекса.
После взлёта потянулись минуты напряжённого ожидания. Испытателям, имевшим опыт быстротечных натурных экспериментов при испытаниях наземного комплекса, эти минуты казались особенно мучительными и долгими.
Когда самолёт вошёл в район испытаний и взял курс атаки, командир экипажа Е.А. Лахмостов доложил об обнаружении цели и о готовности к выполнению работы. «Добро» было получено – и тут же была произведена работа. Это произошло в 7 часов 18 минут.
Доклад командира экипажа подтвердили показания приборов: аппаратура комплекса отработала штатно, надёжно, цель получила необходимые повреждения при воздействии излучения. Так был получен долгожданный результат!
Эти успехи стали возможны благодаря вниманию, которое в то время уделяло наше государство «оборонке», и тем средствам, которые оно вкладывало в развитие лазерного направления. Ответом и стал творческий, самоотверженный труд «алмазовских» учёных и специалистов и предприятий кооперации, которые, не считаясь со временем, буквально днём и ночью «учили» боевую технику надёжно и точно работать.
Успехи в развитии этого направления определялись и тем, что к работам по созданию лазерных комплексов привлекались организации, уже зарекомендовавшие себя в других сложных работах.
Так, головная организация – ЦКБ «Алмаз» было уже известно своими выдающимися разработками по созданию систем ПВО – С-25, С-75, С-125, С-200 и ведущейся в это время разработкой и испытаниями знаменитой С-300П и других систем.
И СКБ, которое было сформировано для разработки лазерных систем, комплектовалось специалистами (начальники отделов, лабораторий, ведущие инженеры), уже имеющими опыт работ по разработке и испытаниям аппаратуры ЗРК, а также выпускниками лучших вузов страны, которым было у кого учиться. Это же нужно сказать и об организациях кооперации.
– И что же «Алмаз» и кооперация имеют сегодня?
А. Игнатьев: – Нам удалось сохранить необходимый научно-технический задел по авиационному лазерному комплексу, созданный в 1980-х. Ещё 28 августа 2009 года это подтвердил комплексный эксперимент, в котором при наведении лазерного луча с борта летающей лаборатории 1А2 на космический аппарат AJISAI с высотой орбиты 1.500 км был зарегистрирован отражённый сигнал.
При подготовке эксперимента был выполнен в лётных условиях цикл работ по обнаружению и сопровождению нескольких десятков космических аппаратов (КА) различного назначения. Со 100-процентным результатом были обеспечены обнаружение и угловое сопровождение КА, а также угловое наведение оптической оси средств транспортировки излучения.
– Наша редакция поздравляет коллективы «Алмаза-Антея» и партнёров с юбилеем и желает, чтобы их авиационные лазерные комплексы стали надёжным элементом стратегической обороны России.
Материал подготовил к печати Николай ПАЛЬЧИКОВ
