Что дает России участие в многонациональных маневрах
В период после окончания холодной войны разнообразные совместные военные учения стали некой модой. В них часто участвуют страны, слабо сочетаемые политически и географически. Стали очень широко практиковаться гуманитарные учения, в ходе которых отрабатывается борьба войсковых группировок с последствиями природных и техногенных катастроф (насколько этим должны заниматься военные – вопрос весьма дискуссионный). Затем добавились бесчисленные антитеррористические учения. Впрочем, данное понятие очень быстро превратилось в откровенную профанацию, поскольку под него стали подгоняться сценарии, заведомо не имеющие к борьбе с терроризмом ни малейшего отношения.
Ритуалы и чайные церемонии
Ярким примером откровенно ритуальных и бессмысленных учений можно считать «Блэксифор» – ежегодные военно-морские учения с участием ВМС всех шести государств Черного моря. Изначально было не очень понятно, что же на них отрабатывается. В откровенный фарс данное мероприятие превратилось после того, как две причерноморские страны (Россия и Грузия) воевали между собой, в результате чего грузинский флот был уничтожен физически, а из-за этого упразднен юридически. Тем не менее, учения или как пишут на американский манер, активации «Блэксифор» продолжаются, причем по-прежнему считаются шестисторонними.
И все же во многих совместных учениях можно найти военно-политический смысл и выявить некие интересные тенденции. В частности, для России и ее Вооруженных сил.
Оставим в стороне совместные учения подразделений Вооруженных сил РФ с ВС стран, входящих в ОДКБ. Если уж эта организация существует, то отработка армиями стран-членов боевых задач является не просто естественной, но обязательной. Интереснее учения со странами дальнего зарубежья.
В апреле Тихоокеанский флот России и Северный флот ВМС НОАК провели учения «Морское взаимодействие-2012», которые оказались достаточно масштабными. На них было отработано отражение ударов средств воздушного нападения, пополнение запасов в море, форсирование района действий подводных сил условного противника, практическое применение противолодочных реактивных глубинных бомб, нанесение ударов по морским целям. Также были отработаны вопросы освобождения судна, захваченного пиратами, совместных поисково-спасательных действий, оказания помощи аварийному кораблю, конвоирования судов. Языком взаимодействия на учениях был русский.
Российская корабельная группировка на учениях включала ракетный крейсер «Варяг» проекта 1164, три БПК проекта 1155 и три вспомогательных судна.
В состав китайской корабельной группировки входили две ПЛ проектов 039 и 636, четыре эсминца, из которых по одному – проекта 052 и 051С и два – проекта 956, пять фрегатов, два из которых – проекта 053Н3 и три – 054А, ракетные катера и вспомогательные суда. Применялись также боевые самолеты J-8 и самолеты ДРЛО морской авиации ВМС НОАК.
Для сравнения можно сказать, что в российско-китайских военно-морских учениях в 2005 году принимали участие 10 российских и 60 китайских боевых кораблей. Таким образом, масштаб нынешних учений оказался почти в пять раз меньше, чем семь лет назад. К тому же в них была очень заметна пропагандистская сторона, которая в данном случае заключается не только и не столько в наличии «мирной» составляющей (борьба с пиратами и поисково-спасательные операции), сколько в широком освещении учений в СМИ и проведении нескольких чисто зрелищных мероприятий. Таковыми стали торжества в главной базе китайского СФ Циндао по поводу 63-й годовщины ВМС НОАК с большим концертом и совместным морским парадом. Эти мероприятия суммарно заняли практически столько же времени, сколько собственно учения.
Между Вашингтоном и Пекином
В целом создалось сильное впечатление, что Китай и Россия не только и не столько отрабатывали взаимодействие между собой, сколько шантажировали возможностью такого взаимодействия Вашингтон и Токио. Собственно, именно в этом и заключается все «стратегическое партнерство» Москвы и Пекина во всех его аспектах. Данный вывод подтверждается тем, что подразделения российских Вооруженных сил в этом году участвовали или будут участвовать в совместных учениях с подразделениями армий других стран.
Например, в конце августа ВВС России и Командование воздушно-космической обороны Североамериканского континента (NORAD) провели международные учения по отработке совместных действий при захвате террористами воздушного судна «Бдительный орел-2012». Подобные учения проводятся ежегодно с 2010 года. К учениям были привлечены подразделения ВС России, США и Канады. Штабы руководства учениями находились в Хабаровске, Петропавловске-Камчатском, Колорадо-Спрингс и Анкоридже.
Впрочем, гораздо интереснее были другие совместные антитеррористические российско-американские учения, которые, в отличие от «Бдительного орла», состоялись впервые. Они прошли в конце мая в Колорадо, на военной базе Форт-Карсон. На ней дислоцирована 4-я механизированная дивизия, а также ряд других частей сухопутных войск США. Среди них – 10-я группа Сил специальных операций, которая и участвовала в учениях совместно с разведывательными подразделениями ВДВ России. Учения были не формальными, а реальными, что видно из того, насколько серьезные ребята в них участвовали. Использовать их ради профанации слишком накладно и, главное, бессмысленно с любой точки зрения. Участники учений очень высоко отозвались друг о друге. Предполагается сделать учения ежегодными и проводить их по очереди на территории США и РФ.
Само собой разумеется, что учения официально считались антитеррористическими. Действительно, из всех родов войск именно спецназ и десант лучше всего подходят для решения данной задачи. При этом, однако, хорошо известно, что они способны очень эффективно решать самые разные задачи и в классической войне «армия против армии».
Наконец, в июле отряд кораблей Тихоокеанского флота РФ в составе БПК «Адмирал Пантелеев» и двух вспомогательных судов – танкера и буксира приняли участие в военно-морских учениях РИМПАК-2012 в районе Гавайев. Это крупнейшие в мире военно-морские учения, организуемые ТОФ США раз в два года (впервые проведены в 1971 году) с участием ВМС многих стран-союзников. Ранее на этих учениях отрабатывались сценарии войны против СССР, в последнее время – против Китая. Корабли ВМФ РФ впервые приняли участие в этих учениях. Это чрезвычайно симптоматично, учитывая, что ВМС КНР никогда на эти учения не приглашались. Фактически, Россия участием в РИМПАК-2012 «сбалансировала» апрельские российско-китайские учения «Морское взаимодействие-2012». Хотя масштаб российского участия в РИМПАК-2012 был меньше, чем в «Морском взаимодействии», в данном случае очень важны сам факт и прецедент участия.
Хождение в Бурятию за три моря
Впрочем, не только китайцы и американцы стали нашими партнерами по совместным учениям. В августе на полигоне «Бурдуны» в Бурятии состоялись совместные российско-индийские учения «Индра-2012». По сложившейся международной традиции они были провозглашены антитеррористическими, однако отрабатывался на них почему-то традиционный общевойсковой бой с широким применением бронетехники и ударной авиации. Причем индийским военнослужащим на время учений были переданы Т-72 и БМП-2 Восточного военного округа РФ. Была также отработана совместная высадка вертолетного десанта.
В конце сентября на том же полигоне «Бурдуны» состоятся очередные российско-монгольские учения «Селенга-2012». Разумеется, их тоже велено считать антитеррористическими, хотя непонятно, откуда в Монголии (или Бурятии) возьмется терроризм (до сих пор его там не наблюдалось, к его появлению нет ни малейших предпосылок). Еще удивительнее, что в эту местность, не страдающую от нашествия террористов, ради отработки борьбы с ними привезли индусов. Нельзя не отметить, что «Бурдуны» находятся недалеко от границы с Китаем. Кстати, российско-индийские учения «Индра-2010» проходили два года назад на территории Индии также у границы этой страны с Китаем. А для Монголии вообще нет никаких потенциальных противников, кроме Китая. Поэтому геополитическая направленность бурятских учений вполне ясна.
Примерно три – четыре года назад в Кремле, видимо, заметили, что «стратегическое партнерство» с Пекином заходит куда-то не туда. То, что оно выгодно только Китаю в чисто экономическом плане – полбеды. Но уже невозможно не замечать стремительного роста военной мощи КНР и весьма странного характера учений НОАК, очень похожих на отработку агрессии против России («НВО» писало об этом многократно). В связи с этим, похоже, возникло желание хоть как-то сбалансировать столь замечательного «партнера». И даже, не исключено, пришло понимание того, что это невозможно сделать без союзников. В качестве такового лучше всех подходит, разумеется, Индия. Весьма полезна и Монголия, имеющая, конечно, почти нулевой военный потенциал, зато исключительно важное стратегическое положение. Ну и не обойтись без США.
Представить себе, как американцы будут с оружием в руках защищать нас от Китая, мягко говоря, сложно. Но нам самим уже абсолютно необходимо продемонстрировать Пекину, что для России на нем свет клином ни коем случае не сошелся, мы сами решаем, с кем и как нам дружить. Наш «партнер» явно нуждается в отрезвлении. А поскольку США практически открыто провозгласили своей важнейшей геополитической целью сдерживание Китая, России чрезвычайно важно стать тем, кем был Китай в годы «холодной войны» – «обезьяной, наблюдающей за схваткой двух тигров». И проводить абсолютно сбалансированную политику, ни с кем слишком сильно не ссорясь и не сближаясь. Кстати, в этом случае Пекин, и Вашингтон будут нас ценить гораздо больше (в определенной степени это заметно уже сегодня).
В связи с этим было бы очень желательно погасить антиамериканскую паранойю, которая в очередной раз проявилась применительно к описанным выше совместным с ВС США учениям. Аргументы борцов с ними столь же абсурдно-иррациональны, как и в случае с «базой НАТО в Ульяновске», поэтому с ними практически невозможно даже дискутировать. Собственно, истерию надо прекращать даже безотносительно к Китаю и к самим США. Просто потому, что налицо очевидный коллективный психоз, откровенно опасный для нации. Когда основу мировоззрения значительной части населения страны составляет параноидальный бред, уже неважно, что является темой этого бреда. Просто надо исправлять ситуацию, а не усугублять ее.
Лицо политики на фоне пушек
Отдельный практический вопрос – что дают нам совместные учения не в политическом, а в чисто военном плане? Например, могут ли нас чему-нибудь научить монголы? Чем нас теоретически и практически обогащают «Морское взаимодействие» или «Бдительный орел»?
На самом деле, никакая информация не бывает бесполезной, особенно если речь идет об учениях совместно с американцами и китайцами. Мы, как минимум, изучаем их, как, впрочем, и они – нас. Кому от этого будет больше пользы и для чего – от нас же и зависит.
Более или менее очевидно, что в «Морском взаимодействии» основной была ритуально-политическая составляющая, в военном плане они ничего не дали хотя бы потому, что ранее ТОФ РФ и ВМС НОАК проводили гораздо более масштабные учения с более реальными сценариями. Есть большие сомнения и в том, что когда-нибудь реализуется сценарий, отрабатываемый в ходе учений «Бдительный орел» (слишком жесткий сегодня контроль в аэропортах), хотя на всякий случай отработка процедур взаимодействия ВВС трех стран может быть полезна. А вот учения в Колорадо, как уже было сказано, надо принимать очень серьезно. Американские спецназовцы и российские десантники внимательно изучали друг друга. Вопрос в том, в каком аспекте результаты этого изучения им пригодятся в будущем.
Что касается индусов и монголов, то не исключено, что нам придется реально взаимодействовать с ними в бою против общего врага. С этой точки зрения совместные с ними учения заведомо полезны. Причем даже монгольской армией ни в коем случае не надо пренебрегать. Несмотря на свою малочисленность и устаревшее вооружение, она, по крайней мере, умеет действовать в горной и степной местности. Кроме того, часть монгольских военнослужащих имеет опыт службы в Ираке, причем в самый острый период войны в этой стране.
Что касается Индии, то, как было сказано выше, это наш важнейший потенциальный союзник. Поэтому совместных учений с ВС этой страны нам следовало бы проводить гораздо чаще и гораздо большего масштаба, чем сейчас.
Александр Анатольевич Храмчихин - заместитель директора Института политического и военного анализа