Исход затянувшегося конфликта на Украине зависит от материально-технического потенциала противоборствующих сторон, пишет El País. Однако, по мнению автора, есть один простой способ завершить его. Этот метод уже успешно опробовали на Балканах.
Военный конфликт на Украине превращается в затяжное столкновение, которое зависит от материально-технических возможностей противоборствующих сторон и их способности восполнять человеческие и материальные потери.
Британский историк Джон Линн (John A. Lynn) противопоставил войну как процесс (характерна для XVIII века) войне-событию – этот тип появился уже в современную эпоху во времена Французской революции и кампаний Наполеона. В первом случае мобилизация и обучение больших государственных армий требовали времени, логистика была примитивной и сложной, а значит, войска передвигались медленно. Следовательно, сражений было мало. Преобладали осады крепостей, которые часто длились годами. Война требовала времени, и в конечном итоге ее исход зависел от способности казны сражающихся государства выдержать масштабы потерь.
Французская революция привела к значительным изменениям: солдаты были мотивированы на борьбу, а командиры назначались из их числа и в первую очередь на основе личных заслуг. Эти армии несли с собой революцию и, превращая завоеванные территории в союзников, на ходу решали вопросы логистики. Войны выигрывались – или проигрывались – за короткий промежуток времени после ряда решающих сражений. Это были войны-события.
В первом случае причины столкновений, длившихся годами, в конечном итоге усложнялись, размывались и забывались. В случае войны-события мотивы и цели, как политические, так и чисто стратегические, сохраняли актуальность.
Нынешняя военные действия на Украине идут к тому, чтобы стать долгосрочными. В таком случае они начнут зависеть от материально-технических возможностей противоборствующих сторон, а также от их способности восполнять человеческие и материальные потери, масштабы которых держатся в строжайшем секрете. Четких идеологических мотивов нет, только громкие заявления военной пропаганды, которые все больше не поспевают за актуальными событиями. Часто это просто троллинг в социальных сетях, неспособный эффективно реагировать на возникающие проблемы, которые привносит время. <…>
Структура нынешних военных действий на Украине как длительного конфликта показывает, прежде всего, что ни одна из сторон не знает, как победить в краткосрочной перспективе, и что все откладывают прекращение огня до того момента, когда стратегическая ситуация станет более ясной или когда военное противостояние явно зайдет в тупик. Такой взгляд напоминает о других подобных противостояниях времен холодной войны: от Кореи (1950-1953) до последних войн в Афганистане (2001-2021) или Сирии (идет с 2012 года).
Нынешний военный конфликт на Украине отличается от этих примеров тем, что это прокси-война, в которую НАТО не вовлечена напрямую и в которой регулярные войска стран – членов не участвуют. Именно этого и добивалась Москва: главной целью ее военного вмешательства было не занять земли, а показать, что Североатлантический альянс неспособен открыто вступить в интенсивные военные действия против противника такого масштаба. Но если украинский конфликт затянется, конечный результат может напоминать Великую африканскую войну, или Вторую Конголезскую войну (1998-2003). Тогда военные действия на территории этой большой африканской республики вели сразу несколько стран. Это привело к гибели миллионов людей. Тем не менее конфликт прошел практически незамеченным и в настоящее время уже забыт.
Действительно, проблема длительных войн – как старых, так и современных – заключается в том, что они имеют тенденцию усложняться по мере того, как другие страны начинают новые конфликты, каждый из которых имеет свои собственные цели, не вписывающиеся в сокращенный образ того, что в СМИ называют основным столкновением. Все эти конфликты развиваются с течением времени, стороны и союзники перестраиваются, лидеры меняются, и в конце концов все соглашаются окончить военные действия, так ничего и не решив.
В военных действиях на Украине, если рассматривать их в отрыве от развивающейся одновременно Великой холодной войны за перестройку глобализации, обе стороны настаивают на том, что поставить точку можно будет только тогда, когда одна из них одержит чистую военную победу. Однако существует дипломатический выход, который мог бы устроить всех, и называется он "федерализация". Это не так уж и странно. Именно так почти 30 лет назад удалось завершить войну в Боснии. Тогда в результате переговоров были созданы два крупных автономных образования – одно из них федерация – и десять кантонов. На Украине процесс федерализации мог бы пройти куда проще: Киеву не пришлось бы терять области, ныне занятые Россией, а и без того бурная внутренняя политика страны стабилизировалась бы. Нейтральная Украина стала бы мостом, а не траншеей, избежав трагической возможности превратиться в недееспособное несостоявшееся государство или буфер. Кстати, это помогло бы сохранить политическую систему, которая поддерживает мир на Балканах. Там 30 лет назад удалось выработать модель, основанную на недопущении "великих" однонациональных государств (Великая Сербия, Великая Хорватия, Великая Албания). Однако сегодня некоторые представители местной власти начинают подвергать ее сомнению, учитывая подходы, применяемые в Украине.
Автор статьи: Франсиско Вега (Francisco Vega)