Ориентировать Вооруженные Силы надо на отражение реальных, а не фантастических угроз
Военная доктрина России, что вполне естественно, остается секретной в той ее части, которая касается планов будущих войн и вероятных противников. Но по отдельным высказываниям чинов Минобороны РФ, а также по тому, какие системы вооружений развивают и собираются ставить на боевое дежурство, какого рода учения проходят у нас в стране, можно сделать определенные выводы о том, с кем именно предполагают сражаться российские военные планировщики.
Постараюсь проанализировать те сценарии будущих войн, на которые ориентирована российская Военная доктрина, и показать угрозы военной безопасности России – ныне существующие и вероятные в перспективе.
Дорогая, но бесполезная игрушка
Начнем с самого нашумевшего и, возможно, наиболее дорогостоящего проекта последних лет – с покупки у Франции вертолетоносцев с последующим возможным их производством по лицензии на российских заводах. Цена каждого корабля – около 600 миллионов евро, так что данная сделка – лакомый кусочек во всех отношениях. Но встает закономерный вопрос: а каково боевое предназначение приобретаемых «Мистралей»?
По официальной классификации это универсальные десантные корабли, способные принимать на борт батальон морской пехоты (450 человек), 16 тяжелых вертолетов или 32 легких винтокрыла и затем отправляться в любую точку Мирового океана на расстоянии 10 800 километров (а на экономичной скорости – даже на 19 800 км).
В принципе понятно, для чего нужны УДК военно-морским силам Пятой республики. Если в какой-нибудь из бывших французских колоний (например в Габоне или Кот-д’Ивуаре) начнется гражданская война, произойдет военный переворот, Парижу удастся оперативно перебросить к побережью неспокойной страны отряд военнослужащих, который при необходимости поддержит одну из сторон конфликта и эвакуирует несколько сот сограждан.
Те же функции мог выполнять и авианосец «Шарль де Голль», оснащенный атомной силовой установкой. Двух таких «плавающих аэродромов», по всей вероятности, французам вполне хватило бы для выполнения подобных заморских миссий. Но беда в том, что «Шарль де Голль» – самый крупный боевой корабль, когда-либо построенный во Франции, оказался слишком дорогим. Его стоимость – 2,5 миллиарда евро. Поэтому от пополнения ВМС вторым атомным авианосцем Париж пока воздерживается. Немногим дешевле и проектируемый «плавающий аэродром» с обычной силовой установкой – 1,7 миллиарда долларов. А на «Мистрале» еще новейшая система управления, позволяющая обходиться всего 160 членами экипажа (для сравнения: его численность на «Шарле де Голле» 1200 человек, плюс 600 пилотов, инженеров и техников авианосной группы).
Однако, строго говоря, и для французского флота «Мистраль» по большому счету – просто дорогая, но не слишком нужная игрушка, в чем-то экспериментальная. Ведь в случае серьезного конфликта и противоборства с неприятелем, располагающим авиацией, средствами ПВО и боеспособной береговой обороной, в поход с «Мистралем» придется посылать большую группу кораблей, включающую авианосец. А для собственно эвакуационных операций можно использовать и корабли подешевле, например противовоздушный или противолодочный фрегат (их еще по старинке называют эсминцами). «Мистраль» же оказывается пригоден только для миссий из времен дипломатии «больших канонерок», когда надо надавить на какое-то слабое в военном отношении государство. Такой «большой канонеркой» он по сути и является, только вот цена впечатляет.
Если же задаться вопросом, на каком морском ТВД «Мистрали» понадобятся российскому флоту, ответ будет однозначным: только на Черноморском – в случае возникновения нового вооруженного конфликта с Грузией или войны с Украиной, имеющей в СНГ вторую после России по численности и боеспособности армию. Собственно, в результате российско-грузинского противоборства в августе 2008 года и родилась идея купить французские вертолетоносцы. Тогда пытались высадить морской десант в Батуми, но десантная баржа, куда погрузились морпехи, оказалась неисправна. И вместо того чтобы заказать новую баржу или даже десантный корабль, решили расщедриться на УДК да еще и не на один (о возможных персональных гешефтах от этой сделки умолчим).
Правда, Грузия потерпела поражение, хотя дело обошлось без морских десантов. Точно так же, если вдруг нежданно-негаданно разразится российско-украинская война, Вооруженные Силы РФ имеют все шансы справиться с противником, используя только Сухопутные войска, авиацию и нынешние корабли Черноморского флота, не прибегая к задействованию «Мистралей».
Впрочем, эти УДК предполагается держать на Тихом океане, однако что они там будут делать, ведомо только российским военачальникам и флотоводцам, для которых в еще большей степени, чем для их французских коллег, «Мистрали» будут просто дорогой, но бесполезной игрушкой.
Иногда говорят: весь смысл покупки «Мистралей» заключается в том, что Военно-морской флот России получит самые современные системы управления. Но во-первых, они только для этого УДК и пригодны, а для других кораблей придется разрабатывать новую аппаратуру. Во-вторых, нашим адмиралам будет совсем непросто подготовить для службы на «Мистралях» офицеров и матросов. Ибо здесь требуются профессионалы высшего класса, способные работать за шесть-семь моряков на «обычных» вертолетоносцах и авианосцах предыдущего поколения.
Опыт трагических аварий с отечественными атомными субмаринами к оптимизму не располагает. Боюсь, что самое безопасное для «Мистралей» в России – это вечно стоять у причальной стенки (что скорее всего и произойдет). Выход же в открытое море и уж тем более попытка провести учебно-боевые стрельбы всегда будут чреваты непредсказуемыми и трагическими последствиями.
Объективно рассуждая, Российской Федерации вообще нет смысла иметь большой надводный флот и крупные надводные корабли. Поскольку строительство ударных авианосцев в нашей стране всегда наталкивалось и поныне наталкивается как на сложность конструкции «плавающих аэродромов», так и на трудности в создании палубных самолетов и подготовки пилотов, способных взлетать с авианосца и успешно садиться на него, в обозримом будущем нет никаких шансов не то что догнать американские военно-морские силы, а даже немного приблизиться к ним по уровню боевой мощи. Но кроме как для безнадежной борьбы с ВМС США авианосцы нам больше ни для каких целей не нужны, ведь у России нет большого торгового флота и значительной морской торговли, которые необходимо было бы охранять. Максимум, что стоит иметь ВМФ РФ из надводных кораблей, – это фрегаты, противолодочные и десантные корабли, сторожевые корабли и катера. Главный же упор надо делать на развитие подводных лодок, особенно атомных ПЛ.
С кем может воевать РФ
Обратимся теперь к ракетному комплексу «Искандер», которым у нас так любят пугать Европу. Его ракеты обладают дальностью полета до 500 километров, могут нести тактические ядерные боезаряды и предназначены для поражения боевыми частями в обычном снаряжении малоразмерных и площадных целей в глубине оперативного построения войск противника. Когда Москва грозит разместить «Искандеры» в Калининградской области, она фактически предполагает возможность возникновения некоего локального вооруженного конфликта между Россией и Польшей либо странами Балтии.
Однако нетрудно сообразить, что любой ракетный удар по объектам на территории Речи Посполитой или, например, Литвы приведет не к российско-польской или российско-литовской войне, а к столкновению России со всем блоком НАТО. А в таком противоборстве – с «Искандерами» или без – у РФ, учитывая численность и оснащенность армий государств – членов Североатлантического альянса, все равно нет шансов устоять, если будут применяться только обычные вооружения. Поэтому война очень быстро перерастет в неограниченную термоядерную с катастрофическими последствиями для всего человечества. И крайне сомнительно, что тогда на помощь России захотят прийти Белоруссия и другие страны СНГ.
Если же, не дай бог, война с использованием обычных вооружений разразится на пространстве Содружества Независимых Государств, применение комплексов «Искандер» Россией в данном случае окажется явно избыточным.
Возьмем, однако, другого потенциального противника нашей страны – Китай. И здесь опять-таки у России отсутствуют шансы на победу в обычной широкомасштабной войне, учитывая неограниченные по сравнению с Российской Федерацией людские ресурсы Поднебесной и потенциальную способность промышленности КНР в больших количествах производить оружие и боевую технику. Следовательно, любое по-настоящему серьезное вооруженное противоборство с Китаем РФ придется заканчивать как термоядерную войну. В ней шансов на победу у нашей страны немало, но и ущерб, который она понесет, будет огромен.
Между тем российская Военная доктрина, как и в советские времена, ориентирована прежде всего на возможность ведения широкомасштабных войн против Североатлантического блока и Китая с помощью обычных вооружений, хотя подобный сценарий в реальности представляется абсолютно невероятным. Именно для этой цели сохраняется призывная система комплектования армии и флота РФ, хотя служба рекрутов и сокращена до одного года.
Считается, что благодаря этому Россия будет иметь запас обученных резервистов, достаточный для ведения двух указанных выше войн. Однако за год пребывания в войсках военнослужащие-призывники все равно оказываются неготовыми к ведению современной войны обычными вооружениями, и после мобилизации с ними придется заниматься еще как минимум год, а то и полтора с учетом того, что они успеют забыть многое из того, чему их учили ранее. А даже 12-месячная служба в призывной армии многих молодых людей отвращает от заключения контракта с Минобороны, чтобы стать профессиональным воином.
Главное же – подготовка этих так называемых резервистов совершенно не нужна, поскольку ориентируется на невозможные сценарии войны. Ориентироваться надо прежде всего не на конфронтацию с НАТО, а на потенциальный союз с Североатлантическим блоком в случае возникновения конфликта России с Поднебесной. Помимо него нужно принимать во внимание вероятные локальные столкновения на пространстве СНГ, борьбу с терроризмом и сохранение потенциала ракетно-ядерного сдерживания с блоком НАТО. Для решения всех этих задач большие по численности обычные Вооруженные Силы не требуются и армия в один миллион человек может оказаться избыточной.
Вполне достаточно иметь 600–700 тысяч военнослужащих, особенно учитывая наличие в России многочисленных Внутренних войск и военизированных полицейских подразделений, на которые главным образом и возложена задача ликвидации террористов. Но все солдаты Министерства обороны должны быть профессионалами.
Развивать необходимо в первую очередь стратегические ядерные силы, ПВО и ПРО (способные отбить нападение стран с небольшим ракетно-ядерным потенциалом), части специального назначения. То есть войска, оснащенные образцами вооружений и военной техники, эффективное применение которых по плечу только военнослужащим-контрактникам. Затраты на изделия ОПК, предназначенные для использования в военных кампаниях самого фантастического характера, отвлекают деньги и материальные средства от модернизации тех отраслей нашей «оборонки», которые действительно могут выпускать продукцию, нужную для отражения реальных и потенциальных угроз.
Борис Соколов
Опубликовано в выпуске № 31 (448) за 8 августа 2012 года
