На военном заводе в Брянской области – крупная утечка нервно-паралитического газа. Местная пресс-служба МЧС называет спешную ликвидацию аварии плановыми работами
По информации, поступившей в «Новую газету», 27 июля около 9 утра на заводе по уничтожению химического оружия при в/ч 21225 «Почеп-2» произошла утечка 6 тонн нервно-паралитического вещества VХ.
По невыясненным причинам (предположительно — нарушение температурного режима хранения) три контейнера, по 2 тонны каждый, были разгерметизированы.
Как нам рассказали местные жители, официально о ЧС объявлено не было.
По решению командования воинской части в ликвидации в приказном порядке участвовали не профессиональные спасатели, а контрактники (прапорщики и сержанты) и офицерский состав — всего около 70 человек. Дегазация производилась группами по семь человек, смена длилась час. Участвовавшие в ликвидации рассказали, что в качестве средств защиты им были выданы противогазы фильтрующего типа (хотя в данном случае нужны изолирующие), при этом фильтр был рассчитан лишь на 20 минут. Комплексные изолирующие костюмы почему-то выданы не были (хотя в части они есть), ликвидаторов одевали в легкие защитные костюмы (Л-1). Двое участников ликвидации были госпитализированы, им введены антидоты, сейчас их состояние стабильно. У остальных медики брали анализ крови, обследовали глаза.
В/ч 21225 «Почеп-2» располагается рядом с городом Почеп в Брянской области. Завод, на котором произошла авария, находится в 15 километрах от части и в 5 км от вахтового городка, в котором живут военные и персонал завода.
VХ — фосфорорганическое боевое отравляющее вещество нервно-паралитического действия. Поражение происходит через дыхательные пути и кожу. Симптомы: 1—2 минуты — сужение зрачков; 2—4 минуты — потливость, слюноотделение; 5—10 минут — судороги, параличи, спазмы. Смерть при поражении VX наступает в течение 10—15 минут.
Пресс-служба МЧС Брянской области отреагировала на событие только на следующий день. На официальном сайте было опубликовано сообщение о том, что на объекте «ведется плановая работа по уничтожению авиационных химических боеприпасов методом внесения реагента в корпус боеприпасов». От ответа на вопрос «Новой газеты» о сотрудниках, госпитализированных при устранении аварии, сотрудники пресс-службы уклонились. А через некоторое время дополнили сообщение двумя фразами: «Пострадавших нет» и «Работы по внесению реагента проводятся в строгом соответствии с регламентом». Однако сотрудник завода, принимавший участие в ликвидации, настаивает, что людей госпитализировали. «Была нарушена техника безопасности: использовались не все средства защиты. Местному населению эта авария, может быть, и не принесет вреда, но, когда мы занимались устранением последствий, на заводе продолжали работать простые люди. Это негативно отразится на их здоровье».
Костюмы, в которых работали техники, срочно сжигают. К 5 августа все работы планируют закончить. В пресс-службе Минобороны вопрос об участвовавших в ликвидации аварии военнослужащих не комментируют: попросили отправить запрос «в установленном законом режиме» и ждать ответа минимум 3 дня.
Справка «Новой»
Всего в России существует шесть объектов по уничтожению химического оружия — в Саратовской, Пензенской, Курганской, Кировской, Брянской областях и в Удмуртии. Седьмое предприятие в удмуртском поселке Кизнер еще строится.
Планы строительства подобных объектов появились в 1993 году, когда Россия подписала международную Конвенцию о запрете химического оружия. В 1996-м правительство утвердило целевую программу уничтожения ХО. На тот момент в стране хранилось 39 966,586 тонны отравляющих веществ, имелись 24 бывших объекта по производству химоружия, восемь из них подлежали ликвидации, 16 — конверсии.
Первым начали строить объект в поселке Горный Саратовской области, где располагалось небольшое и сильно устаревшее хранилище ОВ (здесь с 1940-х годов находилось чуть больше тысячи тонн иприта, люизита и их смесей). Местные власти заявляли, что считают сооружение подобного объекта выгодным инвестиционным проектом. «Завод по уничтожению химоружия — это большие деньги. И все они останутся в области», — говорил тогдашний губернатор Дмитрий Аяцков. Российский бюджет вложил в строительство 6 миллиардов рублей, Германия — по разным сведениям, от 57,9 до 68,5 млн марок, Нидерланды — 1,9 млн долларов, Финляндия — 5,5 млн марок, всего спонсировали 17 государств.
Строительство изначально сопровождалось протестами экологов. Они указывали, что работы ведутся фактически в отсутствие государственной экологической экспертизы. Общественные организации обращались к президенту Владимиру Путину с просьбой не допустить запуск объекта. Но завод начал работу в декабре 2002 года. Жителей поселка Горный об этом не предупредили.
Местные жители относились к объекту неоднозначно. По условиям программы УХО на развитие социальной инфраструктуры должно идти до 10 процентов финансирования. По официальным подсчетам, в Горном построено 77 коттеджей в поселке учителей и врачей, пять многоквартирных домов, отремонтировано здание центральной районной больницы, проведены водопровод, канализация и т.д. Жители выражали недовольство качеством построек и несколько раз обращались к президенту с просьбой ввести дополнительные льготы. Рабочие места здесь получили более тысячи сельчан. Они также жаловались на условия труда, нехватку путевок в санатории и величину зарплаты.
В 2005 году объект в Горном закончил переработку ОВ, хранившихся на местном арсенале. Из 1,1 тысячи тонн оружия получилось 3,7 тысячи тонн реакционных масс. Еще более 10 тысяч тонн сухих солей, образовавшихся в результате уничтожения люизита, привезли сюда с объекта в удмуртском поселке Камбарка. Это тоже опасные вещества, но они не подпадают под международную конвенцию, то есть никому не интересно, что Россия будет с ними делать. Часть реакционных масс сожгли в специальной печи, часть — битумируют и захоронят здесь же, на полигоне. Фактически вместо старого могильника времен войны в Горном возникнет новый — поновее и побольше.
Изначально Россия обязалась уничтожить все ОВ к апрелю 2012 года. Но в прошлом году сроки были перенесены на 2015 год. Как объясняли депутаты Госдумы, уложиться в график помешал финансовый кризис.
Программа уничтожения химоружия в чем-то похожа на утилизацию устаревших боеприпасов, о которой «Новая газета» рассказывала в № 84. Главное отличие — в деньгах. Утилизация обходится федеральному бюджету в 3,7 миллиарда рублей в год (основная часть суммы остается в Министерстве обороны, которое в большинстве случаев выступает и заказчиком, и исполнителем госконтракта). Программа УХО до 2015 года будет стоить более 270 миллиардов рублей (в этом случае заказчиком выступает Министерство промышленности и торговли, основным исполнителем — Федеральное управление по безопасному хранению и уничтожению химического оружия). Объем международной финансовой помощи по программе оценивается более чем в 30 миллиардов рублей. Причем изначально авторы программы ожидали, что иностранные государства дадут больше — до 20 процентов стоимости работ.
Елена Костюченко, Екатерина Фомина, Надежда Андреева
