Перевооружение ВДВ приостановлено
Ближайшая осень, похоже, станет поворотным моментом в судьбе ВДВ – именно в эти сроки должна наконец окончательно определиться судьба боевой машины десанта четвертого поколения БМД-4М, ставшей причиной серьезных разногласий между командованием ВДВ и Генштабом. Начальник Генерального штаба ВС РФ генерал армии Николай Макаров, как известно, категорически против этой машины, а командующий ВДВ генерал-полковник Владимир Шаманов настаивает, что альтернативы ей нет. При этом конфликт уже вышел за рамки Минобороны. Поддержавший десантников вице-премьер правительства РФ Дмитрий Рогозин проинформировал о ситуации президента России Владимира Путина, и реакция Верховного Главнокомандующего не заставила себя ждать. На прошедшем в Сочи совещании, посвященном перевооружению Сухопутных и Воздушно-десантных войск, президент России отметил, что задержка с принятием на вооружение новой боевой машины десанта недопустимо тормозит развитие всех подсистем вооружения ВДВ, и потребовал объяснить, «почему не выполнено задание госпрограммы в части касающейся разработки и поставок бронетехники ВДВ».
Действительно, почему машина, которую десантники уже второй год должны получать по «Государственной программе вооружений до 2020 года», пока даже не прошла государственных испытаний?
«Воевать уже нечем…»
Начнем с того, почему эта боевая машина так необходима Воздушно-десантным войскам.
Так уж сложилось, что наиболее сложные боевые задачи на любой войне поручают десантникам. Они, считается, и более подготовлены, и справятся лучше пехоты. Даже ощутимо уступая ей в огневой мощи. У ВДВ ведь ни танков, ни серьезной артиллерии, ни «залпового огня». И придают им все это лишь во время позиционных боев. Когда же требуется стремительный бросок к месту боя, десантура воюет тем, что имеет. А имеет она боевые машины БМД-1 и БМД-2, 120-мм самоходное орудие «Нона» и гусеничный БТР-РД с противотанковыми управляемыми ракетами (ПТУР). При этом в десантном полку лишь шесть противотанковых БТРов, а стреляющая на 8 км «Нона» не сравнится с сухопутными «Гвоздикой» (15 км), «Мстой» (30 км) и «Акацией (17 км). Поэтому роль боевой машины в ВДВ значительно выше, чем в располагающей арсеналом более мощных огневых средств пехоте. Только «алюминиевые танки», как десантники зовут свои боевые машины, уже не по одному разу выработали ресурс, прошли по два-три капитальных ремонта и, самое главное, давно не соответствуют требованиям современной войны.
Так, БМД-1 приняли на вооружение еще в 1969 году. Ее недостаточная бронезащищенность и обитаемость (внутри очень тесно) прогнозировались уже на стадии конструирования, но создание машины под самолет Ан-12 ограничивало по весу и габаритам. Отсюда и езда «на броне». В тесном корпусе долго не высидишь, а наверху и свободно, и при подрыве уцелеть больше шансов. Ну, а в современной экипировке в эти машины уже не влезть. И как хочешь, так и воюй – либо без нее на машинах, либо пешими, но в новых бронежилетах и касках. Или как в Чечне: скарб внутрь, а сами на броню под пули.
Еще один недостаток «копейки» проявился в Афганистане, где огневой мощи БМД-1, вооруженной 73-мм орудием, двумя ПТУР «Малютка» и тремя 7,62-мм пулеметами, не хватало даже для поражения сидящих в глиняных дувалах афганцев. Из-за чего десантников в Афганистане пересадили даже на БМП-2 – боевую машину пехоты с 30-мм автоматической пушкой.
В 1985-м появилась вооруженная этой пушкой, но сохранившая прежнюю базу БМД-2. Высокая скорострельность, автоматическое заряжание, боекомплект из 300 снарядов и более мощные противотанковые ракеты выгодно отличали «двойку» от предыдущей машины. Однако оба захода в Чечню показали, что и ее вооружения маловато. Для увеличения дальности и эффективности поражения живой силы противника требовался больший калибр, а высокие поражающие возможности ПТУР «Фагот» и «Конкурс» нивелировались необходимостью остановки машины для их установки на башне и пуска. Ну а ко второй чеченской кампании эти пролежавшие на складах по 15 и более лет ракеты еще советского производства начали все чаще отказывать. Они или вообще не сходили с направляющих, или падали, не пролетев и 100 метров. Другие же ПТУР на БМД-1 и БМД-2 не поставишь. В результате в Грузии огневая немощь ВДВ предстала явнее некуда. И хотя судьбу пятидневной войны решили десантники, блицкриг им удался не благодаря, а вопреки технической оснащенности. Победили, что называется, за счет репутации. Потому что крепко поприжавшие поначалу нашу пехоту грузины разбежались при появлении десантуры.
– А могли бы нанести нам существенный урон еще на марше, – признается командир дивизии полковник Владимир Кочетков, без боя взявший городок грузинской мотопехотной бригады в Сенаки.
В общем, здорово, конечно, что легенды о ВДВ живут и побеждают, но вернемся к реалиям. А они таковы:
– С 30-мм пушкой и одним через раз срабатывающим ПТУРом на башне наша машина не конкурентоспособна в современной войне. И в случае конфликта серьезнее чеченских кампаний воевать, по большому счету, нам нечем, – не скрывает проблему командующий ВДВ Герой России генерал-полковник Владимир Шаманов.
И приводит в одной из газет пример: «Во время пятидневной войны в местечке Подгорье в засаде стояла российская рота. Мимо нее шла колонна грузинских Т-72. У наших на направляющих четыре ПТУР, за пусковыми установками – офицеры. Но ни один не нажал на спуск. Вспомнив, как на полигоне из пяти таких установок не срабатывали четыре, они просто не решились атаковать».
Понять офицеров можно: не сработай пара ракет, и грузинские танки испепелили бы огрызнувшуюся по ним зеленку. А если бы не мы, а противник бил из засады? Или десантники столкнулись с грузинской танковой ротой лоб в лоб? Наши бы остановились, вынули установки ПТУР из машин, установили их на башнях… А вот целиться бы уже не пришлось. Потому что одному танку с подготовленным экипажем достаточно пары минут, чтобы разнести все 10 машин парашютно-десантной роты.
Отсюда и тревога командующего ВДВ, войска которого традиционно первыми бросают реагировать на любую угрозу. А всем БМД-1 и БМД-2 помимо их огневой немощи еще и по 35–40 лет…
Есть, правда, в ВДВ еще два батальона на БМД-3 постройки 1990-х годов. Только из-за развала СССР эту машину с ненадежным шасси не довели до ума и поэтому не брали ни на одну войну. Не делают погоды и два десятка 125-мм самоходных противотанковых пушек «Спрут», производство которых в прошлом году «зарубил» Генштаб.
Словом, встреться завтра голубым беретам действительно серьезный противник – кроме десантного клича «Никто, кроме нас!» противопоставить ему будет нечего. Поэтому как воздух нужна новая боевая машина.
И такая машина есть.
БМД с танковой огневой мощью
Идея создать десантируемую машину с высокой огневой мощью появилась еще во время афганской войны, но реализована была в 2004 году с принятием на вооружение БМД-4.
А до этого, в 1990-м, появилась БМД-3 с 30-мм пушкой, но более габаритной, чем у ранних моделей базой, позволявшей уже и свободно в ней размещаться, и десантироваться с расчетом внутри. Это было прорывом: БМД-1 и БМД-2 «бросали» только с двумя десантниками. Остальные прыгали сами и уже на земле искали машины. «Тройка» же могла вступать в бой или начинать марш сразу после приземления. В общем, машина была оптимальной для рейдов в тылу противника, но для общевойскового боя ей по-прежнему не хватало огневой мощи. А ВДВ из войск для действий в тылу врага с каждой новой войной все очевиднее превращались в главную ударную силу Российской армии. Но даже когда пятидневная война с Грузией показала слабость десантной техники, Минобороны по-прежнему игнорировало БМД-4. Потому что ее первая версия представляла собой новый боевой модуль, установленный на «сырую» базу БМД-3.
Да, ее вооружение впечатляло. К 30-мм пушке добавилось 100-мм орудие с дальностью стрельбы осколочно-фугасным снарядом до 7 км и возможностью стрелять из закрытых огневых позиций. Ночной прицел обеспечивал работу в тумане и ночью, а выстреливаемые на ходу через ствол управляемые противотанковые ракеты поражали любые бронеобъекты на расстояниях до 5,5 км, что позволяло уничтожать танки, не входя в зону поражения их оружием! Однако из-за ненадежности шасси машина так и не пошла в серию.
А десант пошел в Грузию на стареньких «двойках».
Но история БМД-4 на этом не закончилась. Ставший в 2007 году ее новым головным производителем, Курганмашзавод провел глубокую модернизацию этой машины. Для большей защищенности ей сделали новый корпус, а для улучшения шасси и унификации с машинами Сухопутных войск поставили ряд агрегатов боевой машины пехоты. Так появилась БМД-4М, сочетающая в себе сильнейший комплекс вооружения и надежность шасси давно эксплуатируемой БМП-3.
– БМД-4М нас абсолютно устраивает, и перевооружение на нее надо начинать как можно скорее, – говорит командующий ВДВ генерал-полковник Владимир Шаманов.
Однако против модернизированной «четверки» выступил начальник Генерального штаба.
Неожиданный поворот
Но из-за чего вошедшая в «Государственную программу вооружения до 2020 года» с одобрения НГШ машина была потом им отвергнута?
Прокомментировать ситуацию мы попросили представителей сокращенной в 2011 году службы вооружения ВДВ Михаила Левшунова и Андрея Бернгардта.
В 2006 году полковник Левшунов стал заместителем командующего ВДВ по вооружению, а в 2008-м – единственным, кого за победу в Грузии министр обороны удостоил генеральского звания. Потому что бронетехника ВДВ отработала на войне без сбоев, в то время как 58-я армия растеряла едва ли не половину своей по пути к Цхинвалу. Но не меньше звания Левшунова радовало решение о перевооружении ВДВ. Ведь на старых «копейках» и «двойках» воевать было все сложнее. Но лед тронулся! «Четверку» доводили до нужных кондиций, начались работы по созданию на ее базе семейства специальных машин. С начальником Генштаба, утвердившим «Концепцию развития техники и вооружения ВДВ до 2025 года», было абсолютное понимание...
Пока в Генштабе не появилась другая концепция – создания тяжелых, средних и легких общевойсковых бригад, различающихся и техникой, и решаемыми задачами.
– В 2010-м, – рассказывает Левшунов, – нам предложили отказаться от БМД-4М в пользу одной из перспективных машин. Но мы убедили начальника Генерального штаба, что 25-тонная БМП «Курганец» подойдет пехоте, но не Воздушно-десантным войскам. Во-первых, не имеющим тяжелого вооружения ВДВ нужна машина с более высокой огневой мощью (а «Курганец» вооружат 30-мм пушкой. – Прим. авт.), а во-вторых, наша «четверка» весит 13,8 тонны, и это предел, позволяющий самолету брать на борт три машины.
В результате начальник Генштаба и министр обороны подписали утвержденную затем президентом РФ «ГПВ-2020», предусматривающую полное перевооружение ВДВ на БМД-4М и созданную на ее базе специальную технику. Всего десантники за 10 лет должны были получить порядка 1700 единиц бронетехники. Но вместо первой партии новых машин прошлым летом получили решение Генштаба об отказе от серийных поставок БМД-4М из-за ее «недостаточной защищенности».
– Это известие, – рассказывает бывший руководитель военно-научного комитета ВДВ полковник запаса Андрей Бернгардт, – грянуло для нас громом среди ясного неба. Ведь модернизацию БМД-4 в БМД-4М, которую Курганмашзаводу предложили провести за свой счет, в 2007 году утвердил не кто-нибудь, а генерал армии Николай Макаров! Он же, будучи замминистра по вооружению, определил и параметры обновленной машины, в том числе по защищенности на обстрел и подрыв. Все они были достигнуты, и при модернизации обошлись предприятию в 200 миллионов рублей.
Теперь же эти параметры задирались до нереальных, казалось бы, величин. И хотя концепция применения десантируемой и легкой БМД-4М предполагала брать не защищенностью, а «длинной рукой», командующий ВДВ предложил промышленности выполнить новые требования Генерального штаба.
И промышленность справилась! Сумев увеличить защищенность машины за счет вручную прикрепляемых к корпусу дополнительных бронелистов. Дело в том, что техника ВДВ должна ездить и даже плавать со средствами десантирования. А это почти 2 тонны, вместо которых машину снабдили навесными защитными модулями. В результате у БМД-4М стало два варианта бронирования: обычный – для выброски с парашютом, и усиленный – для участия в наземных операциях и десантирования посадочным способом. Проведенные испытания новой бронезащиты показали, что увеличенные параметры защищенности машины на обстрел и подрыв достигнуты. Так, например, заключение Научно-исследовательского испытательного центра бронетанковой техники 3-го ЦНИИ МО РФ констатировало увеличение противоминной защиты днища с 0,7 до 3 кг в тротиловом эквиваленте, а лоб корпуса и башню, державшие выстрел 23-мм пушки с 500 метров, было теперь не пробить уже и со 100 метров.
Однако, когда командующий ВДВ представил в Генштаб результаты испытаний дополнительной бронезащиты «четверки», НГШ сказал, что все равно считает БМД-4М недостаточно защищенной машиной и никакого перевооружения на нее не будет.
Аргументы генштаба и тех, кто воюет
Но в чем причины подобного отношения начальника Генерального штаба к новой боевой машине десанта? Если дело в защищенности, то ее уже дважды доводили до заданных им параметров. И как тогда объяснить проводимую вместо покупки новой техники модернизацию БМД-1, при которой эти давно отбегавшие свое машины оснащают башней БМД-2? Только в 2012–2013 годах так «модернизируют» более 250 БМД-1, защищенность которых втрое ниже, чем у «четверки». Но Генштаб не против такого перевооружения ВДВ. Получается, дело не в защищенности. Но тогда в чем?
– БМД-4М не примут на вооружение, потому что она не вписывается в концепцию создания перспективной техники для тяжелых, легких и средних бригад, – пояснил наш источник в Минобороны. – Легкие соединения однозначно посадят на колеса, базовой машиной для средних бригад станет перспективный колесный БТР «Бумеранг» или перспективная гусеничная БМП «Курганец», а тяжелые получат технику на танковой базе «Армата». Пока эта техника будет создаваться, никакая другая приобретаться не будет. Армия «доносит» то, что имеется. Десантникам же модернизируют их старые боевые машины, в придачу к которым позднее поставят еще и бронеавтомобили «Рысь», для чего Министерством обороны уже подана заявка о дополнительном включении в гособоронзаказ на 2013–2015 годы 2,5 тыс. этих бронеавтомобилей.
«Рысь», или Ivecco LMV M 65, – это выпускаемый на одном из бывших заводов Минобороны по итальянской лицензии и из итальянских комплектующих бронеавтомобиль с пулеметом на крыше. Эта способная перевозить до четырех человек 7-тонная машина не плавает, развивает скорость до 130 км/ч и имеет такой же запас хода, как БМД-4М (500 км).
– Наверное, это хорошая машина для патрулирования, но не для боя. В Грузии и Чечне нам не хватало даже нашей 30-мм пушки, а теперь нам предлагают вместо нее пулемет? – недоумевает один из командиров полков ВДВ, прошедший все три войны на Кавказе.
– Ни «Рысь», ни «Тигр», ни БТР-90 для ВДВ не подходят, потому что войскам нужна десантируемая машина с мощным вооружением, – поясняет командующий ВДВ генерал-полковник Шаманов. – Не патрульная, а боевая машина для современного общевойскового боя.
Но почему тогда не подождать несколько лет появления еще более вооруженных и защищенных машин, как это предлагает Генштаб?
– Потому что в отличие от пехоты нам, кроме боевых машин, воевать просто нечем, – поясняет начальник штаба ВДВ Герой России генерал-лейтенант Николай Игнатов. – Потому что мы ориентированы на действия в отрыве от основных сил, на действия на чужой территории. И там нам никто ничем не поможет. С чем летим, на том и воюем. А вся наша техника скоро встанет колом! Создавать единую машину для ВДВ и Сухопутных войск не будут из-за ограничений по весу, накладываемых на нас десантированием. Бронезащита пехотных машин всегда будет выше. Наша БМД-4М с людьми и боеприпасами весит меньше 14 тонн, а американская «Брэдли» и немецкая «Пума» – 37 и 43 тонны. По весу это практически танки. Будем наращивать защиту БМД – тоже получим танк. Но танк нам не нужен! Наша машина десантируется и плавает. При этом она ориентирована на уничтожение бронеобъектов противника на расстояниях, превышающих дальность их стрельбы. А пробивается сегодня любая броня. Наверное, в будущем сделают машину и лучше, но до 2020 года ничего лучшего нам не предложат. Воевать же нам уже не на чем! И никто лучше нас не знает, какой должна быть наша боевая машина.
Остается лишь добавить, что с минной угрозой можно бороться не только наращиванием защищенности, но и развитием инженерной разведки. Может быть, именно в этом направлении Генштабу активизировать нашу промышленность?..
А теперь посмотрим на проблему в экономическом ракурсе. Одна БМД-4М со 100-мм орудием при серийном производстве обойдется Минобороны в 64 млн. руб. Стоимость «Рыси», для сравнения, 20 млн. 300 тыс. руб., а «модернизация» 35–40-летних БМД-1 до уровня чуть менее устаревшей БМД-2 обходится в 16 млн. руб. При этом бронетехнику ВДВ сейчас автоматизируют: боевые машины оснащают цифровыми радиостанциями, системой навигации и бортовыми компьютерами, позволяющими командирам машин видеть на компьютерном мониторе свое местоположение и соседей, а также обмениваться с ними текстовыми и графическими сообщениями. Дело, конечно, нужное. Только в этих старых машинах и так было негде сидеть! А после автоматизации в БМД-2 не влезает уже и один из семи десантников. При этом стоимость одного такого комплекта – 15 млн. руб.! А значит, переделка двух БМД-1 в БМД-2 вместе с их автоматизацией тянет на 62 млн. руб., то есть практически на стоимость одной современной машины. А теперь спросите любого офицера с боевым опытом, что он выберет на войне: 10 неспособных поразить противника, но укомплектованных электронными картами БМД-2 или пять машин с современным вооружением? Ответ очевиден даже для невоенного человека. Однако, отказывая десантникам в современной технике, ВДВ продолжают автоматизировать и перевооружать на БМД-2. И к концу 2013 года Воздушно-десантные войска будут полностью обеспечены боевой машиной образца 1985 года!
Нужны ли ВДВ?
– Если в ближайшей перспективе не получим БМД-4М, в современной войне сможем рассчитывать лишь на роль партизан-диверсантов, – категоричен в оценке командующий ВДВ генерал-полковник Владимир Шаманов.
Вникнув в ситуацию, понимаешь, что он не сгущает краски. Ведь в зависимости от перевооружения на современную технику прогнозируется и будущее ВДВ. Пересев на БМД-4М, десантники останутся главной ударной компонентой сил общего назначения, их по-прежнему будут бросать реагировать на любую угрозу, поручая самые сложные боевые задачи. Если же десантникам в придачу к боевым машинам времен афганской войны добавят лишь новые бронеавтомобили, а пехоту вооружат современной бронетехникой, неминуемо разделение труда: Сухопутные войска – для общевойскового боя, ВДВ – для диверсионных и противодиверсионных задач. Сохранять их родом войск тогда не имеет смысла, и на их основе в округах скорее всего сформируют по паре мобильных бригад. И хотя такой вариант еще никем не озвучивался, похоже, именно он читается в отношении Генштаба к перевооружению ВДВ.
Логика в разделении задач между Сухопутными и Воздушно-десантными войсками, безусловно, присутствует. Но не будем забывать, что мотострелки у нас и раньше были вооружены серьезнее десантуры. Только вот задачи при этом почему-то решали «слабо вооруженные» голубые береты. Ну как тут не вспомнить, например, что 1 января 1995-го из штурмующих Грозный частей в город прорвались только два батальона ВДВ, а 131-я мотострелковая бригада и 81-й мотострелковый полк потеряли на городских улицах почти всю свою бронетехнику? А кто в августе 1999-го остановил в Ботлихском районе Дагестана Басаева и Хаттаба? Почему это сделали не «Грады» и «семьдесятдвойки» стоящей в Буйнакске 136-й мотострелковой бригады, а десантники новороссийской дивизии? Именно голубые береты первыми подоспели тогда к Ботлиху на своих стареньких немощных боевых машинах. И что с того, что 58-я армия в августе 2008-го имела арсеналы самых мощных огневых средств, если судьбу кампании все равно решила прилетевшая десантура? Нелогично, но факт: за счет какой-то особой «психологии победителей» ВДВ, ощутимо уступая пехоте в вооружении, за 30 последних лет превратились в самую сильную, ударную когорту сил общего назначения. Так стоит ли ее убивать?
А какой военачальник сравнится по боевому опыту с героем трех войн на Кавказе Шамановым? И кто лучше него может знать, какая техника нужна вверенным ему Воздушно-десантным войскам?
– Вопрос, получим ли мы БМД-4М, – это вопрос будущего войск, вопрос, который звучит так: нужны завтра ВДВ или нет? А по этому поводу требуется уже не военное, а политическое решение, – сказал недавно в одном из своих интервью командующий ВДВ генерал-полковник Владимир Шаманов.
И такое решение, похоже, не за горами. Потому что, выслушав на совещании в Сочи аргументы начальника Генерального штаба о нецелесообразности принятия на вооружение БМД-4М, президент России Владимир Путин поручил проработать этот вопрос межведомственной комиссии во главе с Дмитрием Рогозиным. И доложить ему по завершении ее работы все доводы за и против новой боевой машины десанта. А значит, окончательное решение по БМД-4М, по логике событий, останется за самим Главковерхом. Так что, хоть Генштаб и приостановил перевооружение ВДВ, последнюю точку в этой истории ставить пока еще рано.
Николай Александрович Брагин - полковник запаса; Константин Валентинович Ращепкин - полковник запаса
