Войска воздушно-космической обороны на современном этапе
К концу ХХ века Россия располагала зональной системой стратегической ПРО А-135 и зенитными ракетными комплексами различной модификации, обладающими определенными возможностями для осуществления объектовой противоракетной защиты. Принятое в 1993 году и оформленное президентским указом решение о создании в России единой системы воздушно-космической обороны (ВКО) оказалось нереализованным. Мало того, в 1997 году Войска ПВО страны, которые являлись прообразом Войск ВКО, были расформированы, что существенно осложнило создание в будущем системы воздушно-космической обороны страны. Не исправила эту ситуацию и последовавшая в 2001 году передача войск ракетно-космической обороны из РВСН в созданные Космические войска.
Лишь после выхода США в июне 2002 года из Договора по ПРО военно-политическое руководство России осознало необходимость вернуться к вопросу создания в стране системы ВКО. 5 апреля 2006 года президент России Владимир Путин утвердил «Концепцию воздушно-космической обороны Российской Федерации до 2016 года и последующий период». Этот документ определил цель, направления и приоритеты создания системы ВКО страны. Однако, как это нередко случается в России, период от принятия концептуального решения до осуществления конкретных шагов по его реализации занял продолжительное время. По большому счету до весны 2010 года вопросы создания системы ВКО страны не находили реального воплощения в планах военного строительства.
Перетягивание одеяла
К выполнению задачи по созданию системы ВКО страны Минобороны приступило только после того, как 19 апреля 2010 года президентом России была утверждена «Концепция строительства и развития Вооруженных сил Российской Федерации на период до 2020 года». В ней в рамках формирования нового облика российских Вооруженных сил в качестве одного из основных мероприятий военного строительства было определено создание системы ВКО страны. Однако, по всей видимости, практическая реализация этого решения затягивалась. Именно этим можно объяснить вмешательство президента, который, выступая в Кремле в конце ноября 2010 года с очередным Посланием Федеральному собранию Российской Федерации, поставил Министерству обороны задачу объединения существующих систем противовоздушной и противоракетной обороны, предупреждения о ракетном нападении и контроля космического пространства под эгидой создаваемого стратегического командования ВКО. Но и после этих президентских указаний в Минобороны не прекратилась дискуссия в отношении облика будущей системы ВКО. Главкомат ВВС и командование Космических войск «тянули одеяло» каждый на себя. Не остались в стороне Академия военных наук и Генеральный штаб Вооруженных сил Российской Федерации.
26 марта 2011 года состоялось общее отчетно-выборное собрание Академии военных наук с участием руководителей Генерального штаба Вооруженных сил РФ и других центральных органов военного управления. На этом собрании наряду с подведением итогов работы Академии за 2005–2010 годы были рассмотрены актуальные вопросы военного строительства на современном этапе. Выступая с докладом, президент Академии генерал армии Махмут Гареев о необходимости создания ВКО страны высказался так: «При современном характере вооруженной борьбы центр ее тяжести и основные усилия переносятся в воздушно-космическое пространство. Ведущие государства мира главную ставку делают на завоевание господства в воздухе и космосе путем проведения в самом начале войны массированных воздушно-космических операций с нанесением ударов по стратегическим и жизненно важным объектам по всей глубине страны. Это требует решения задач воздушно-космической обороны объединенными усилиями всех видов Вооруженных сил и централизации управления в масштабе Вооруженных сил под руководством Верховного Главнокомандования и Генерального штаба Вооруженных сил, а не воссоздания отдельного вида Вооруженных сил».
В свою очередь, начальник Генерального штаба Вооруженных сил генерал армии Николай Макаров в своем выступлении перед участниками этого собрания изложил концептуальные подходы российского Генштаба к созданию системы ВКО страны. Он сказал: «У нас есть концепция создания воздушно-космической обороны до 2020 года. В ней расписано что, когда и как делать. В этом важнейшем для страны и государства вопросе мы не имеем права ошибиться. Поэтому некоторые позиции концепции сейчас пересматриваются. Орган управления ВКО формируется при Генеральном штабе, и управлять им будет также Генеральный штаб. Надо понимать, что Космические войска – это лишь один элемент в системе ВКО, которая должна быть многослойной по высотам и дальностям, интегрировать уже имеющиеся силы и средства. Сейчас их пока очень мало. Мы рассчитываем на выпуск продукции оборонно-промышленным комплексом, которая пойдет буквально со следующего года».
Таким образом, можно констатировать, что на тот момент наработки Академии военных наук и Генерального штаба в отношении базовых принципов построения ВКО страны полностью совпадали. Казалось, дело остается только за тем, чтобы эти наработки оформить соответствующим президентским указом, и после этого можно было бы приступить к созданию системы ВКО страны. Однако ситуация стала развиваться совсем по другому сценарию. Неожиданно для российского экспертного сообщества и по неизвестным ему причинам Генеральный штаб вдруг отказался от тех подходов к формированию органа управления ВКО страны, которые в марте 2011 года были обнародованы генералом армии Макаровым. И, как следствие этого, на состоявшемся в апреле 2011 года заседании коллегии Министерства обороны принимается решение о создании Войск ВКО на базе Космических войск.
Новый род войск
Принятое коллегией Минобороны решение, во многом судьбоносное для дела военного строительства, было ускоренно реализовано соответствующим президентским указом Дмитрия Медведева, изданным в мае 2011 года. Сделано это было вопреки общепринятой логике военного строительства в России – сначала вопрос создания системы ВКО страны должен был быть рассмотрен на заседании Совета безопасности Российской Федерации с принятием соответствующего решения, и уже потом это решение оформляется президентским указом. Ведь создание системы ВКО – это не сугубо ведомственное дело Минобороны, а общегосударственная задача. И соответственно подход к решению этой задачи должен быть адекватным ее значимости и сложности. Но, к сожалению, этого не случилось.
8 ноября 2011 года Дмитрий Медведев, находившийся на посту президента, издал указ о назначении на должности руководящего состава Войск ВКО. Как и ожидалось, командующим Войсками ВКО был назначен генерал-лейтенант Олег Остапенко с освобождением его от должности командующего упраздненных Космических войск.
Структура сформированного 1 декабря 2011 года нового рода войск Вооруженных сил – Войска ВКО включает в себя собственно командование Войск ВКО, а также космическое командование и командование ПВО и ПРО.
По имеющейся информации, в состав Войск ВКО вошли:
– 1-й Государственный испытательный космодром «Плесецк» (ЗАТО Мирный, Архангельская область) с 45-й отдельной научно-испытательной станцией (полигон «Кура» на Камчатке);
– Главный испытательный космический центр имени Г.С. Титова (ЗАТО Краснознаменск, Московская область);
– Главный центр предупреждения о ракетном нападении (г. Солнечногорск, Московская область);
– Главный центр разведки космической обстановки (г. Ногинск-9, Московская область);
– 9-я дивизия противоракетной обороны (г. Софрино-1, Московская область);
– три бригады ПВО (переданы из расформированного Оперативно-стратегического командования ВКО, входившего в состав ВВС);
– части обеспечения, охраны, специальных войск и тыла;
– Военно-космическая академия имени А.Ф. Можайского» (г. Санкт-Петербург) с филиалами;
– Военно-космический кадетский корпус (г. Санкт-Петербург).
Согласно современным взглядам российской военной науки, воздушно-космическая оборона как комплекс общегосударственных и военных мероприятий, операций и боевых действий войск (сил и средств) организуется и осуществляется в целях предупреждения о воздушно-космическом нападении противника, его отражения и обороны объектов страны, группировок Вооруженных сил и населения от ударов с воздуха и из космоса. При этом под средствами воздушно-космического нападения (СВКН) принято понимать совокупность аэродинамических, аэробаллистических, баллистических и космических летательных аппаратов, действующих с земли (моря), из воздушного пространства, из космоса и через космос.
Для выполнения задач, вытекающих из вышеуказанных целей воздушно-космической обороны, созданные Войска ВКО ныне располагают системой предупреждения о ракетном нападении (СПРН), системой контроля космического пространства (СККП), зональной системой стратегической ПРО А-135 и зенитными ракетными системами, находящимися на вооружении бригад ПВО.
Что же представляют собой эти силы и средства и какие задачи способны они решать?
Система предупреждения о ракетном нападении
Российская СПРН, как и аналогичная американская система СПРЯУ, состоит из двух взаимосвязанных эшелонов: космического и наземного. Главное предназначение космического эшелона – обнаружение факта старта баллистических ракет, а наземного эшелона – по получении информации от космического эшелона (или же самостоятельно) обеспечить непрерывное сопровождение стартовавших баллистических ракет и отделившихся от них боевых блоков с определением не только параметров их траектории, но и района падения с точностью до десятков километров.
В состав космического эшелона входят орбитальная группировка специализированных космических аппаратов, на платформе которых смонтированы датчики, способные обнаружить старт баллистических ракет, и аппаратура, которая регистрирует поступающую от датчиков информацию и по каналам космической связи ретранслирует ее на наземные пункты управления. Эти космические аппараты размещаются на высокоэллиптических и геостационарных орбитах с таким расчетом, чтобы они могли постоянно контролировать все ракетоопасные районы (РОР) на поверхности Земли – как на суше, так и в океанах. Однако космический эшелон российской СПРН такими возможностями на сегодня не обладает. Его орбитальная группировка в имеющемся составе (три космических аппарата, из них один на высокоэллиптической орбите и два на геостационарной орбите) осуществляет только ограниченный контроль РОР со значительными временными перерывами.
В целях наращивания возможностей космического эшелона СПРН и повышения надежности и оперативности системы боевого управления стратегическими ядерными силами России принято решение о создании Единой космической системы обнаружения и боевого управления (ЕКС). В ее состав войдут космические аппараты нового поколения и модернизированные командные пункты. По оценке российских специалистов, после принятия ЕКС на вооружение российская СПРН сможет обнаруживать старты не только МБР и БРПЛ, но и любых других баллистических ракет, откуда бы они ни запускались. Данные о сроках создания ЕКС не публикуются. Возможно, что эта система будет способна выполнять свои задачи не позднее 2020 года, поскольку к этому времени, как заявил генерал армии Макаров, будет завершено создание в России полноценной системы ВКО страны.
В состав наземного эшелона российской СПРН в настоящее время входят семь отдельных радиотехнических узлов (орту) с надгоризонтными радиолокационными станциями (РЛС) типа «Днепр», «Дарьял», «Волга» и «Воронеж». Дальность обнаружения баллистических целей этими РЛС составляет от 4 до 6 тыс. км.
На территории Российской Федерации размещены четыре орту: в Оленегорске Мурманской области, в Печоре Республики Коми, в поселках Мишелевка Иркутской области и Лехтуси Ленинградской области. Первый и третий из них оснащены довольно устаревшей РЛС «Днепр-М», второй – более современной РЛС «Дарьял», а четвертый – новой РЛС «Воронеж-М». Еще три орту размещены в Казахстане (населенный пункт Гульшад), Азербайджане (населенный пункт Габала) и Белоруссии (населенный пункт Ганцевичи). Первый из них оснащен РЛС «Днепр-М», второй – РЛС «Дарьял», а третий – довольно современной РЛС «Волга». Эти орту обслуживаются российскими военными специалистами, но российской собственностью является только орту в Белоруссии, а два других Минобороны России арендует у Казахстана и Азербайджана, выплачивая за это денежную компенсацию в объеме, установленном межправительственными соглашениями. Известно, что срок действия соглашения по аренде орту в Габале заканчивается в 2012 году, но вопрос о пролонгации этого соглашения не решен. Азербайджанская сторона выставляет не приемлемые для России условия аренды. Поэтому скорее всего российская сторона в конце 2012 года откажется от аренды орту в Габале.
До недавнего времени в контур наземного эшелона российской СПРН входили и два орту с РЛС «Днепр» на Украине (в городах Мукачево и Севастополь). Эти орту обслуживались украинским гражданским персоналом, а Минобороны России в соответствии с межправительственным соглашением оплачивало поставляемую ими информацию. В связи с большим износом оборудования украинских орту (в их модернизацию не вкладывались средства) и как следствие снижением качества поставляемой ими информации Россия в феврале 2008 года расторгла соглашение с Украиной. Одновременно было принято решение о возведении новой РЛС «Воронеж-ДМ» вблизи города Армавир в Краснодарском крае, чтобы закрыть образовавшуюся «брешь» в радиолокационном поле российской СПРН из-за исключения из него украинских РЛС. Сегодня возведение этой РЛС практически завершено, она находится в опытной эксплуатации, ожидаемый срок ее постановки на боевое дежурство – вторая половина 2012 года. Кстати, по своим возможностям эта РЛС способна компенсировать исключение РЛС в Габале из контура наземного эшелона российской СПРН.
В настоящее время этот эшелон обеспечивает контроль РОР с разрывом сплошного радиолокационного поля на северо-восточном направлении. Наращивание его возможностей предусмотрено за счет возведения новых РЛС типа «Воронеж» по периметру границ Российской Федерации с отказом в перспективе от аренды зарубежных орту. Уже ведутся работы по возведению РЛС «Воронеж-М» в Иркутской области.
В конце ноября 2011 года в Калининградской области введена в опытную эксплуатацию (поставлена на опытно-боевое дежурство) РЛС «Воронеж-ДМ». Примерно еще год потребуется на то, чтобы эту РЛС поставить на боевое дежурство. Что касается РЛС, возводимой в Иркутской области, то в мае 2012 года ее первая очередь введена в опытную эксплуатацию. Как ожидается, эта РЛС начнет функционировать в полном составе в 2013 году, и тогда имеющаяся «брешь» в радиолокационном поле на северо-восточном направлении будет ликвидирована.
Система контроля космического пространства
Российская СККП в настоящее время располагает двумя информационно-измерительными орту. Один из них, оснащенный радиооптическим комплексом «Крона», расположен в станице Зеленчукская Карачаево-Черкесской Республики, а другой, оснащенный оптико-электронным комплексом «Окно», – в Таджикистане, вблизи города Нурек. Причем, согласно заключенному между Россией и Таджикистаном соглашению, орту с комплексом «Окно» – собственность Минобороны России.
Кроме того, для обнаружения и сопровождения космических объектов используется радиотехнический комплекс контроля космических аппаратов «Момент» в Подмосковье и астрономические обсерватории Российской академии наук.
Средства российской СККП обеспечивают контроль космических объектов в следующих зонах:
– для низко- и высокоорбитальных объектов – по высотам от 120 до 3500 км, по наклонениям их орбит – от 30 до 150 градусов по отношению к земной оси;
– для объектов, находящихся на геостационарных орбитах, – по высотам от 35 до 40 тыс. км, с точками стояния по долготе от 35 до 105 градусов восточной долготы.
Следует признать, что технические возможности нынешней российской СККП по контролю космических объектов ограничены. Она не наблюдает за космическим пространством в диапазоне высот более 3500 км и менее 35 тыс. км. Чтобы устранить этот и другие «пробелы» в российской СККП, как сообщил официальный представитель управления пресс-службы и информации Минобороны РФ по Войскам воздушно-космической обороны полковник Алексей Золотухин, «начаты работы по созданию в ближайшие несколько лет новых оптических, радиотехнических и радиолокационных специализированных средств контроля космического пространства». Возможно, что сроки завершения этих и других работ и принятия на вооружение новых средств контроля космического пространства не выйдут за рамки 2020 года.
Противоракетная оборона Москвы
Здесь уместно заметить, что российские СПРН и СККП так же, как аналогичные американские системы, взаимосвязаны и формируют единое разведывательно-информационное поле контроля воздушно-космического пространства. Кроме того, в формировании этого поля участвуют и радиолокационные средства системы ПРО А-135, у которых дальность обнаружения баллистических целей составляет 6 тыс. км. Тем самым достигается синергетический эффект, который обеспечивает более эффективное решение задач, возлагаемых на каждую из вышеуказанных систем в отдельности.
Российская система ПРО А-135 развернута вокруг Москвы в зоне, ограниченной радиусом в 150 км. Она включает в себя следующие структурные элементы:
– командно-измерительный пункт ПРО, оснащенный командно-вычислительным комплексом на базе быстродействующих ЭВМ;
– две секторные РЛС «Дунай-3У» и «Дунай-3М» (последняя предположительно находится в стадии восстановления), которые обеспечивают обнаружение атакующих баллистических целей и выдают на командно-измерительный пункт ПРО предварительные целеуказания;
– многофункциональная РЛС «Дон-2Н», которая, используя предварительные целеуказания, обеспечивает захват, сопровождение баллистических целей и наведение на них противоракет;
– шахтные стартовые позиции противоракет ближнего перехвата 53Т6 («Gazelle») и дальнего перехвата 51Т6 («Gorgon»).
Все эти структурные элементы объединены в единое целое системой передачи данных и связи.
Боевое функционирование системы ПРО А-135, после того как ее задействует боевой расчет, осуществляется в полностью автоматизированном режиме, без какого-либо вмешательства обслуживающего персонала. Это обусловлено исключительно высокой скоротечностью процессов, происходящих при отражении ракетной атаки.
Ныне возможности системы ПРО А-135 по отражению ракетного нападения весьма скромны. Противоракеты 51Т6 сняты с эксплуатации, а сроки эксплуатации противоракет 53Т6 находятся за пределами гарантийного ресурса (эти ракеты размещены в шахтных пусковых установках без специальных боевых частей, которые складированы). По экспертной оценке, после приведения в полную готовность система ПРО А-135 способна уничтожить в лучшем случае несколько десятков боевых блоков, атакующих обороняемый район.
После выхода США из Договора по ПРО военно-политическим руководством России было принято решение о глубокой модернизации всех структурных элементов системы ПРО А-135, но это решение реализуется крайне медленно: отставание от плановых сроков составляет пять и более лет. Вместе с тем следует отметить, что даже после выполнения в полном объеме всех работ по модернизации система ПРО А-135 не обретет облика стратегической ПРО территории страны, она останется зональной противоракетной системой, хотя и с расширенными боевыми возможностями.
ПВО центрального промышленного района
В переданных из ВВС трех бригадах ПВО, прикрывающих Центральный промышленный регион, в общей сложности насчитывается 12 зенитных ракетных полков (32 дивизиона), вооруженных в подавляющем большинстве мобильной зенитной ракетной системой (ЗРС) С-300 трех модификаций. Только два зенитных ракетных полка двухдивизионного состава вооружены мобильной ЗРС нового поколения С-400.
Семейство ЗРС С-300ПС, С-300ПМ, С-300ПМУ («Фаворит») и ЗРС С-400 («Триумф») предназначены для защиты важнейших политико-административных, экономических и военных объектов от ударов авиации, крылатых и аэробаллистических ракет типа «Томахок», АЛКМ, СРЭМ, АСАЛМ и баллистических ракет малой, меньшей и средней дальности. Эти ЗРС обеспечивают автономное решение задачи оповещения о налете средств воздушного нападения и поражение аэродинамических целей на дальностях до 200–250 км и высотах от 10 м до 27 км, а баллистических целей – на дальностях до 40–60 км и высотах от 2 до 27 км.
Устаревшая ЗРС С-300ПС, принятая на вооружение в 1982 году и поставки которой в Вооруженные силы Российской Федерации были прекращены в 1994 году, подлежит замене, а ЗРС С-300ПМ, принятая на вооружение в 1993 году, – модернизации по программе «Фаворит» до уровня С-300ПМУ.
В Государственной программе вооружения Российской Федерации на 2007–2015 годы (ГПВ-2015) была запланирована закупка 18 дивизионных комплектов ЗРС С-400. Однако в 2007–2010 годах концерн ПВО «Алмаз-Антей» поставил ВВС России только четыре дивизионных комплекта ЗРС С-400 и это при том, что поставок данной зенитной ракетной системы за рубеж нет. Очевидно, что принятая в 2007 году госпрограмма закупки ЗРС С-400 была провалена. Не претерпела изменений столь негативная тенденция и после утверждения новой Государственной программы вооружения Российской Федерации на 2011–2020 годы (ГПВ-2020). По плану в 2011 году ВВС России должны были получить два полковых комплекта ЗРС С-400, но этого не случилось. Как заявил первый заместитель министра обороны Российской Федерации Александр Сухоруков, «сроки поставки данного вооружения сдвигаются на 2012 год из-за позднего заключения контрактов».
ГПВ-2020 в части, касающейся поставки войскам ЗРС С-400, разработки перспективных зенитных ракетных систем и их принятия на вооружение, гораздо более напряженная, чем ГПВ-2015. Так, до 2015 года предусмотрено поставить в войска девять полковых комплектов ЗРС С-400, доведя до кондиции зенитную управляемую ракету (ЗУР) большой дальности 40Н6. В 2013 году предстоит завершить начатую в 2007 году опытно-конструкторскую работу по проекту ЗРС «Витязь» проведением государственных испытаний (чтобы не позднее 2014 года принять эту зенитную ракетную систему на вооружение). В 2015 году должна быть завершена начатая в 2011-м разработка зенитной ракетной системы нового поколения С-500.
Для выполнения столь масштабной программы потребуется не только навести должный порядок с заключением контрактов на разработку и поставку вооружений и обеспечить по ним ритмичное и полное финансирование, но и решить крайне сложную задачу модернизации и увеличения производственных мощностей предприятий оборонно-промышленного комплекса. В частности, как сказал Александр Сухоруков, «предстоит построить два новых завода по производству систем С-400, которые будут востребованы и в будущем, в том числе для изготовления систем С-500». Однако та неразбериха, которая возникла в 2011 году в России с государственным оборонным заказом (ГОЗ), и обрекла его на невыполнение по основной номенклатуре вооружений, а также возникшие серьезные проблемы с ГОЗ 2012 года порождают большое сомнение в реализации намеченных планов по ГПВ-2020.
От правительства Российской Федерации потребуются огромные усилия с принятием неординарных мер, чтобы выправить складывающуюся негативную ситуацию с разработкой и производством высокотехнологичных и наукоемких вооружений. Иначе может получиться так, что Войска ВКО будут созданы, а поставленные им задачи из-за отсутствия необходимых систем вооружения не смогут быть выполнены.
Наряду с проблемой, связанной с оснащением Войск ВКО современными вооружениями, потребуется разрешить и другую не менее важную и сложную проблему, обусловленную необходимостью создания единой боевой информационно-управляющей системы ВКО и интегрирования в единое разведывательно-информационное поле контроля воздушно-космического пространства всех имеющихся разнородных средств наблюдения и целеуказания.
В настоящее время информационно-управляющая система, которая унаследована Войсками ВКО от упраздненных Космических войск, не сопряжена с аналогичной системой ВВС, в контур которой завязаны девять бригад ВКО и истребительная авиация, предназначенная для выполнения задач противовоздушной обороны. Нет никакой ясности и в отношении войсковой ПВО/ПРО, находящейся в подчинении командования военных округов. Ее информационно-управляющая система ныне является полностью автономной. Чтобы объединить возможности этих систем для решения единой задачи – обороны страны, группировок Вооруженных сил и населения от ударов с воздуха и из космоса – потребуется разрешить очень сложную техническую проблему.
Такого же порядка сложности потребуется преодолеть и при решении задачи сопряжения разведывательно-информационных средств космического командования и командования противовоздушной и противоракетной обороны созданных Войск ВКО, поскольку ныне эти средства не образуют единое поле контроля воздушно-космического пространства. Такая ситуация исключает возможность применения ударных средств перехвата баллистических целей с использованием внешних источников целеуказания, как это имеет место в американской глобальной системе ПРО, что существенно сужает боевые возможности созданной в России системы ВКО.
До нового облика ВКО – дистанция огромного размера
Для того чтобы система ВКО страны приобрела задуманный в Минобороны России облик, потребуется вложить огромные финансовые и людские ресурсы. Но оправданы ли будут эти вложения?
Как справедливо замечено руководителем центра международной безопасности ИМЭМО РАН Алексеем Арбатовым, «массированные неядерные авиационно-ракетные удары по России – крайне маловероятный сценарий. В его пользу, кроме механического перенесения на Россию опыта недавних локальных войн на Балканах, в Ираке и в Афганистане, нет никаких аргументов. А от американских ядерных ударов никакая ВКО Россию не защитит (как не прикроет никакая ПРО Америку от российского ракетно-ядерного оружия). Но тогда на отражение реальных угроз и вызовов в обозримые десятилетия у России ни денег, ни технических возможностей не останется».
Здравый смысл подсказывает, что следует определить приоритетные задачи в сфере ВКО, на решении которых и должны быть сосредоточены основные усилия государства. Россия обладает и будет обладать вполне кредитоспособным ядерным сдерживанием, которое служит «страховым полисом» от прямых военных угроз большого масштаба. Отсюда задача первой очереди – обеспечить противовоздушное и противоракетное прикрытие СЯС России.
Задача второй очереди – совершенствование и наращивание противовоздушной и противоракетной защиты группировок Вооруженных сил, которые предназначены к действиям на возможных ТВД. То есть необходимо развивать войсковую ПВО/ПРО, поскольку участие России в локальных военных конфликтах, подобных «пятидневной войне на Кавказе» 2008 года, исключать нельзя.
И в третью очередь, при наличии оставшихся ресурсов усилия должны быть направлены на противовоздушную и противоракетную защиту других важнейших объектов государства, как-то административно-политические центры, крупные промышленные предприятия и жизненно важная инфраструктура.
Стремиться к созданию сплошной противовоздушной и противоракетной защиты всей территории России нерационально, да и вряд ли такую ВКО можно когда-либо создать. Предлагаемое ранжирование в решении задач позволит при приемлемых затратах ресурсов создать в России в обозримой перспективе систему ВКО, которая в совокупности с потенциалом ядерного сдерживания будет способна выполнить свое главное предназначение – предотвратить крупномасштабную агрессию против Российской Федерации и ее союзников и обеспечить надежное прикрытие группировок Вооруженных сил на ТВД.
Виктор Иванович Есин - генерал-полковник в отставке, кандидат военных наук, профессор Академии военных наук РФ
