American Conservative: Западу придется смириться с российским контролем на Украине
Если Запад хочет положить конец бойне на Украине, придется отделить пропаганду от реальности, пишет AC. Хваленое расширение НАТО не означает, что территорию страны удастся восстановить и она выйдет из конфликта как суверенное государство в границах, доставшихся от СССР.
Чад Нейгл
Либо мы застряли и на Украине, и в НАТО, либо ни там, ни сям.
Согласно текущим опросам, трое из четырех основных кандидатов в Белый дом в 2024 году хотят поумерить масштабы нынешнего американского вмешательства в дела Украины. Но, махнув на это рукой в своей статье на Substack от 17 мая "Большая ложь Роберта Кеннеди-младшего об Украине", Джозеф Сиринсионе отвергает подъем антивоенных настроений в Америке.
"Главную роль в его кампании занимают пропутинские штампы о российской спецоперации на Украине", — пишет Сиринсионе о Роберте Кеннеди-младшем. Однако этот кандидат не только никогда не поддерживал российского лидера, но даже не одобрял боевых действий. Он всего лишь считает, что Россию спровоцировали, — и это правда. Путинский режим зверский, но даже зверя можно раззадорить. В России это называется "дразнить медведя".
Финал конфликта не определен, однако смирение с российским контролем над огромными участками разрушенной украинской территории с каждым днем представляется все более неизбежным. Вооруженное и прозападное украинское государство — уже само по себе воплощенное поражение путинского режима — сможет сохранить русскоязычную Одессу, пусть даже порты Черного моря будут под постоянной блокадой и окажутся бесполезными. Может, мы и не протянем Путину оливковую ветвь мира, но с уродливым переустройством Украины после конфликта придется смириться. И если мы действительно хотим положить конец этой бойне, то придется отделить пропаганду от реальности.
В свою статью Сиринсионе включил краткое изложение недавней украинской истории от Национального общественного радио (NPR): "В преддверии запланированного на 22 февраля голосования по импичменту Янукович бежит и оказывается в России. Верховная Рада Украины единогласно голосует за его смещение и создание временного правительства…".
Это неправда. 21 февраля 2014 года, в разгар кровавых протестов в Киеве, президент Украины Виктор Янукович подписал соглашение с прозападной парламентской оппозицией, предоставив ей контроль над правительством и согласившись на досрочные президентские выборы. Но собравшимся на улице "майдановцам" было все равно. Либо Янукович сам уходит в отставку, либо его выволакивают и вздергивают. А Вашингтон и его союзники и палец о палец не ударили, чтобы этого не допустить.
Свержение Януковича 22 февраля не набрало достаточно голосов в парламенте и было незаконным по конституции, что бы там ни говорило NPR. Можно ли считать это "переворотом", никакого значения не имеет. В тот момент, когда украинские ультранационалисты оттеснили от власти избранного главу государства, родилось новое государство. Поддавшись на уговоры западных спонсоров, путчисты наверняка грезили, как будут управлять всей Украиной в границах советской эпохи. Однако вскоре их мечты разбила суровая реальность.
Один мой друг-киевлянин, которого я знаю более 30 лет, увлекся политикой лишь преддверии так называемой "Оранжевой революции" в 2004 году. Тогда его превращение в украинского националиста шло полным ходом. Зрелище не из приятных, но он, по крайней мере, последовательно критиковал Россию — главное препятствие Украины на пути к обещанной нирване (членство в НАТО и ЕС). С февраля 2014 года он издалека держал меня в курсе "гибридной войны", а во время практически бескровного присоединения Крыма к России впервые намекнул, что прозападные украинцы втайне смирились с неизбежным разделом своей страны. "Я еще могу понять, что наши ребята сдались без боя, — яростно писал он тогда. — С чем я точно не могу смириться, так это что, что русским солдатам приносят чай и бутерброды!".
Раздел — вообще отличительная примета Украины как государства. До распада СССР Украина не имела международного признания (как любит нам напоминать Путин). А высшей точкой ее "независимости" стали четыре года в середине XVII века, когда возникло гарнизонное государство казаков под названием Гетманщина (то есть в строгом смысле не "Украина"), которое сбросило польскую власть и пошло на сделку с московским царем. По договору Москва пообещала уважать полномочия и привилегии "Войска Запорожского" (как еще называлась Гетманщина). Разумеется, ничего из этого не последовало, и Гетманщина (чьи границы никогда не доходили до Черного моря) вскоре погрузилась в Руину или период смуты — многолетнюю войну, закончившуюся разделом между Россией и Польшей по Днепру. Суровый атаман Богдан Хмельницкий на сегодняшней Украине почитается и как талантливый военачальник (каким он и был), и как великий государственный деятель.
С момента обретения независимости в конце 1991 года и до февраля 2014 года, когда Путин распорядился вернуть Крым и занять богатый природными ресурсами Донбасс, Украина не имела полноценной армии. В 2014 году мой киевский приятель подсчитал, что боеспособных солдат насчитывается всего шесть тысяч человек на всю страну — это при населении свыше 40 миллионов! — и то лишь потому, что Украина (при пророссийском Януковиче) предоставила США войска для войны в Ираке.
Обучение, оснащение и наращивание украинской армии началось в 2014 году при президенте Петре Порошенко, который пять лет спустя потерпел самое разгромное поражение на выборах в постсоветской истории Украины. Он не справился с экономическими трудностями и жертвами, связанными с милитаризацией, — особенно на фоне всегдашней коррупции и боевых действий на востоке. Порошенко несколько раз попозировал на единственном готовым к бою украинском линкоре, но стране по-прежнему остро не хватало как настоящего флота, так и военно-воздушных сил.
Провоенные западные комментаторы продолжают увиливать от вопроса о том, насколько дальнейшая подпитка украинского конфликта в национальных интересах США. Тот же вопрос можно задать и насчет НАТО, альянса времен холодной войны и, пожалуй, главнейшего наднационального воплощения военно-промышленного комплекса, приведшего нас на Украину.
Среди крупнейших членов НАТО главная сторонница войны чужими руками — безусловно, Великобритания. Ее бывший премьер Борис Джонсон недавно прилетел в Техас за счет американских лоббистов, чтобы "подбодрить" приунывших из-за конфликта республиканцев. В Далласе он даже выкроил время встретиться с бывшим президентом Джорджем Бушем-младшим, лицом разорительной оккупации Афганистана и Ирака. В Великобритании произошло не одно приписываемое Кремлю отравление, и зуб на Путина у Лондона по праву больше, чем у ее континентальных союзников. Но на воинственный настрой Великобритании влияет и восточный фланг НАТО — объявил же Лондон в свое время войну из-за гитлеровского вторжения в Польшу.
Польша, Литва, Латвия и Эстония — все они граничат с Россией — немногие, кто выплачивают свой вклад в альянс сполна, причем начиная с 2018 года. Все они заметно нервничали до 24 февраля 2022 года. Я побывал во всех этих странах в августе и видел беспрецедентное радушие, с которым там принимали украинских беженцев. Меня поразило, что самые уязвимые члены НАТО действительно видят в России угрозу и искренне искали защиты у могучего западного альянса после выхода из Варшавского договора. Но остается вопрос: было ли расширение НАТО действительно необходимым для национальной безопасности США?
Когда выяснилось, что быстро захватить всю Украину Путину не по силам, бюрократические шестеренки НАТО заскрипели в сторону присоединения исторически нейтральных Финляндии и Швеции. Сторонники вечных войн в правительстве США ликовали. Но пока вашингтонские неоконсерваторы давали друг другу "пять", за их радостью притаилась горькая правда: хваленое расширение НАТО — безусловная неудача для путинской геополитической стратегии — отнюдь не приблизило к реальности уверения, что территорию Украины до 2014 года удастся восстановить. Мало кто из по-настоящему знающих Украину верит, что она выйдет из этого конфликта как правовое, суверенное национальное государство в границах, доставшихся ей от Советского Союза. Неужели западная стратегия на Украине затевалась лишь с тем, чтобы ввести на орбиту НАТО финнов и шведов?
Может, Путин восемь лет медлил с вводом войск, покуда у него под носом шло крупномасштабное наращивание военной мощи, специально ради впечатляющих потерь, как во Второй мировой, и вящей славы. Но покуда западные СМИ всячески приукрашивают конфликт издалека, истерзанные боевыми действия и залитые кровью районы Украины по-прежнему олицетворяют "русскую цивилизацию", чьей неотъемлемой частью они и являются. Мой киевский друг по сей день говорит по-русски, как и героический киевский медик, показавшая мне в сентябре жуткие фотографии раненых и изувеченных украинских солдат из полевых госпиталей — словами это не передать.
Что кажется бесспорным, так это что боевой дух украинских военнослужащих по-прежнему высок — особенно по сравнению с российскими призывниками. Путешествуя по неподконтрольным России районам, я видел, как украинцы пытаются жить нормальной жизнью — среди обломков и под вой сирен воздушной тревоги, с демонстративным спокойствием проходя мимо выбитых окон и обрушенных крыш, словно отмахиваясь от жестокого родственника, которого слишком хорошо знают. Проезжая через бесконечные блокпосты и проходя мимо групп солдат на городских улицах — смеющихся, дымящих сигаретами и пьющих кофе, — я видел столь же преисполненных энтузиазма рядовых, что и шестью годами ранее, когда побывал на мрачной "антитеррористической операции" на востоке страны.
На этот раз почти все мои собеседники даже родились уже после распада СССР. В их памяти есть только Украина. Присовокупите к их молодецкой удали единодушную поддержку Конгресса "столько, сколько потребуется" и полное отсутствие сколь-либо внятной стратегической цели — и получится, что этот дорогостоящий конфликт неизбежен как для самой Америки, так и для НАТО. Иными словами, либо мы застряли и на Украине, и в НАТО, либо ни там, ни сям.
Затянувшееся "весеннее контрнаступление", если оно вообще начнется, обернется кровавой баней. Роберт Кеннеди-младший назвал конфликт "бойней", но общественного возмущения исправно работающей мясорубкой отчего-то не слышно. Что-то нас обесчеловечило— мы даже не прославляем боевой героизм (ведь на поле боя преобладают мужчины, и гендерным местоимениям уделяется недостаточно внимания). Раздразнив хулигана, мы судорожно сжимаем кулаки в надежде, что российский режим сменится — хотя украинские города лежат в руинах, а так называемые "эксперты по национальной безопасности" вроде приснопамятного Джо Сиринсионе набрасываются на соотечественников за элементарное человеческое сочувствие "цвету украинской молодежи".
