Военно-морские силы США идут ва-банк
Россия и Китай рассматриваются как главные противники США. Москва и Пекин обзавелись гиперзвуковым и ракетами, способными поражать надводные цели на большой дальности, вызвало серьезные опасения среди экспертов на Западе. По их мнению, комплексы «Кинжал» и «Циркон», а также баллистические ракеты комплекса DF-21D «Дунфэн» («Восточный ветер») с дальностью пуска до 1500 км, радикально изменили характер вооруженного противоборства на море, и отнюдь не в пользу Вашингтона и его союзников
ПОНИМАНИЕ УГРОЗЫ
Главная ударная сила американского флота – атомные многоцелевые авианосцы – оказались в высшей степени уязвимы перед противником, способным применить такие средства поражения, надежной защиты от которых на сегодня пока нет.
Да и не только авианосцы. Столь мощные ракеты, как «Кинжал» или DF-21D, при попадании в крейсер способны просто разломить его на части.
Ряд стран мира ведут работы по созданию собственных сверхзвуковых противокорабельных ракет (ПКР). Они могут стартовать с борта субмарин, среди которых все больше таковых с анаэробными энергетическими установками, отличающимися высокой скрытностью.
Самолеты-носители «Кинжалов» можно попытаться уничтожить до выхода на рубеж пускаг. А разрушительной мощи «Восточного ветра» избежать еще проще: достаточно держаться подальше от того участка побережья, где они расположены. Или же уничтожить их в ходе превентивного ракетно-бомбового удара с привлечением самолетов и ракет типа «стелс».
Но вот с надводными и подводными носителями нового оружия ситуация совершенно иная. Вооруженные обладающими большой дальностью и высокой точностью скоростными ПКР, они могут загодя выйти в Мировой океан, и рассредоточиться.
Наиболее серьезной выглядит угроза со стороны подводных лодок – этих «черных дыр» в океане, тихих убийц, способных почти бесшумно подкрасться к авианосной группе и произвести атаку.
Осознавая степень возникшей угрозы, командование ВМС США приступило к изучению целесообразности и возможности создания в кратчайшие сроки новых средств и разработки новых методов борьбы с новыми ПКР и их носителями, в первую очередь – с подводными.
Американские флотоводцы предприняли контрнаступление по двум классическим направлениям удара.
Во-первых, они принялись восстанавливать глобальную систему освещения подводной обстановки. Она призвана поставить под контроль все неприятельские подводные лодки, которые появляются в важных для обеспечения национальной безопасности США районов Мирового океана.
Во-вторых, ВМС США активизировали работы по разработке новых или модернизации уже имеющихся на вооружении средств уничтожения субмарин противника.
SOSUS – НА ОТДЫХЕ
Своевременное обнаружение подводных лодок противника и слежение за ними – ключ к достижению победы в подводной войне. Однако, как указывается в ряде зарубежных источников, глобальная система слежения за подводными лодками SOSUS (сокращение от SOund SUrveillance System, «звуковая система наблюдения»), развернутая ВМС США в годы холодной войны, за последние три десятилетия существенно деградировала. И хотя этот момент является дискуссионным, но то, что часть станций системы SOSUS по соображениям экономии была после развала СССР законсервирована, – это факт.
Найдет ли Пентагон деньги на расконсервацию станций, да и будет ли в этом смысл, учитывая, что на них стоит устаревшее оборудование, – большой вопрос. Возможно, овчинка не будет стоить выделки. Либо же придется радикально обновлять оборудование указанной системы, а это влетит в такую копеечку, что у американских законодателей может случиться коллективный приступ паники.
В годы противостояния СССР и США в распоряжении американских адмиралов был еще и огромный флот специальных судов гидроакустической разведки: 19 судов типа T-AGOS-1 «Сталворт» плюс еще четыре судна типа «Викториес» были заложены в конце 1980-х годов, но вошли в состав флота уже в начале 1990-х.
Данные суда оснащались пассивными гидроакустическими системами дальнего обнаружения подводных лодок с гибкой протяженной буксируемой гидроакустической антенной AN/UQQ-2 SURTASS (SURveillance Towed Array Sensor System) и должны были нести боевую службу в передовых зонах – а именно в районах, где система SOSUS не была достаточно эффективна.
Причем на период несения боевой службы в состав экипажей судов-разведчиков, состоявших из гражданских моряков, дополнительно включали специалистов гидроакустической разведки ВМС США.
Но после окончания холодной войны и исчезновения такого могучего противника, как советский океанский ракетно-ядерный ВМФ, в Вашингтоне, поддавшись требованиям американского общества насчет «дивидендов мирного времени», решили серьезно сократить военный бюджет.
Пентагон был вынужден с середины 1990-х начать постепенный вывод указанных «охотников за подлодками» в резерв. А затем и вовсе приступить к передаче их другим федеральным ведомствам США для переоборудования и использования по новому предназначению – а часть судов и вовсе продать за границу.
В итоге на сегодня в составе Командования морских перевозок ВМС США имеется всего пять судов гидроакустической разведки: T-AGOS-19 «Викториес» (USNS Victorious), T-AGOS-20 «Эйбл» (USNS Able), T-AGOS-21 «Эффектив» (USNS Effective), T-AGOS-22 «Лойял» (USNS Loyal; все четыре – типа «Викториес») и T-AGOS-23 «Импекбл» (USNS Impeccable).
То есть всего пять «охотников за подлодками», пусть и оснащенных модернизированной активно-пассивной системой SURTASS, на два огромных океана. Атлантический, где надо бегать за проявляющими повышенную активность российскими субмаринами, и Тихий, где придется гоняться уже и за российскими, и за китайскими, и за северокорейскими подлодками. Плюс не надо забывать и о Персидском заливе и Индийском океане, где начинают осваиваться иранские подводники. Эти тоже шутить с американцами не будут.
Все пять указанных судов, будучи построены по схеме SWATH (Small Waterplane Area Twin Hull, дословно – двухкорпусное судно с малой площадью сечения по ватерлинии), обладают отличными мореходными качествами и достаточно высокой скоростью хода.
Но режима мгновенной телепортации из одного океана в другой у них все же нет. Причем, что интересно, изначально планировалось построить шесть судов гидроакустической разведки типа «Импекбл», но флоту передали только одного «охотника за подлодками», а контракты на пять остальных даже не стали подписывать.
В результате можно с полной уверенностью утверждать, что о глобальном характере американской системы слежения за состоянием подводной обстановки, что имело место в годы холодной войны, на данный момент речи быть не может.
Серьезную опасность, безусловно, представляют многочисленные самолеты базовой патрульной авиации Р-3С «Орион» и Р-8А «Посейдон». Но гарантированное обнаружение следующей на приличной глубине подводной лодки они обеспечить не в состоянии.
Командование ВМС США все это прекрасно осознает. А потому решило, что называется, сделать «ход конем»: создать новый аналог системы SOSUS, но построенный на иных принципах.
ГИДРОЛОКАТОР ПЛАНЕТАРНОГО МАСШТАБА
Дело в том, что американцы в последние годы в буквальном смысле внедряют в Мировой океан элементы новой быстроразвертываемой гидроакустической системы обнаружения искусственных подводных объектов – субмарин и необитаемых подводных аппаратов.
Первые такие системы были приняты в опытную эксплуатацию еще в начале 2000-х годов, и с тех пор их возможности только наращивают.
В рамках этой программы предусматривается заблаговременное размещение в разных уголках океана (на дне, на заданной глубине или в буксируемом варианте) гидроакустических излучателей LELFAS (Long-Endurance Low-Frequency Active Source – «низкочастотный активный излучатель большой продолжительности действия»).
Они по специальной программе посылают акустические сигналы, которые улавливают антенны приемников ADS (Advanced Deployable System – «усовершенствованная быстро развертываемая система»).
Антенны устанавливаются на надводных кораблях, подлодках, судах и на выставляемых кораблями и самолетами радиогидроакустических буях. Часть антенн ставится сразу на морское дно.
Вся полученная информация передается в специализированные центры управления, позволяя оперативно выявить чужой подводный объект, вошедший в ту или иную зону освещения подводной обстановки.
В рамках данной чрезвычайно амбициозной программы ВМС США пытаются создать один большой гидроакустический комплекс. Что-то наподобие того, как недавно астрономы всего мира нашли способ, чтобы наконец получить «фотографию», а точнее – тень черной дыры, которая находится в центре галактики Messier 87 в 54 млн световых лет от Земли. Для этого в рамках международного проекта Event Horizon Telescope в единую глобальную сеть были объединены сразу восемь мощнейших радиотелескопов, расположенных по всей планете. Все вместе они и сделали ту самую «фотографию».
Вот и американские адмиралы решили объединить излучатели, приемники и центры управления в одну глобальную сеть, создав гигантский виртуальный гидролокатор размером чуть ли не с весь Мировой океан. По их замыслу, это позволит в режиме реального времени наблюдать за подводной обстановкой на всей планете. Или хотя бы в тех ее уголках, которые, согласно известной мантре Белого дома и Пентагона, «являются жизненно важными для национальной безопасности США».
Задумка, безусловно, неплохая. Но система это недешевая, она требует проведения объемных организационных мероприятий. И, что немаловажно, соответствующего обучения личного состава. И насколько развернутые сегодня ее элементы удовлетворяют глобальному запросу Пентагона – не совсем ясно.
Но при этом совершенно ясно, что ВМС США этот «мега-гидролокатор» развернут обязательно.
Впрочем, на данный момент бреши в подводной линии обороны Америки от российских, китайских, иранских, северокорейских субмарин еще существуют. Причем бреши весьма немаленькие.
А ведь чтобы если не уничтожить, то надолго вывести из строя атомный авианосец, достаточно и одной атомной подлодки с боезапасом в 10–15 ракет. При значительной же доле везения успехом может увенчаться и атака неатомной подводной лодки. Особенно при проходе «плавучим аэродромом» узкости или района акватории прибрежного моря, изобилующего островами.
За примером далеко ходить не надо. Именно так и произошло в 2006 году, когда китайская дизель-электрическая подлодка «Тип 039» (по классификации НАТО – Song) смогла незамеченной подкрасться к авианосной ударной группе во главе с авианосцем «Китти Хок» (USS Kitty Hawk, CV-63; корабль списан в 2009 году). И была обнаружена американскими моряками только после того, как всплыла менее чем в пяти морских милях (около 9,26 км) от объекта «атаки». Причем это было отнюдь не у берегов Китая, а недалеко от побережья Японии. Тут даже гиперзвуковые ракеты не понадобились бы: для вывода из строя авианосца хватило бы нескольких торпед.
Но американские военные хорошо умеют затыкать выявленные ими бреши в обороне – тем более если они определены военно-политическим руководством страны как «критически важные для нацбезопасности». А возможность едва ли не бесконтрольно наращивать госдолг, вкладывая напечатанные доллары в том числе и в оборонку, помогает заокеанским адмиралам решать такие задачи.
Вот почему сегодня в интересах ВМС США разрабатываются и частично уже реализуются не только указанные выше, но и другие программы в области противолодочной обороны, а также активно обновляется парк противолодочной авиации.
К охоте на вражеские подлодки уже решено подключить беспилотники, а также безэкипажные надводные и подводные аппараты (о новых разработках Пентагона по беспилотной противолодочной авиации см. «Жнец» – охотник за субмаринами», «НВО», 23.12.22).
Члены экипажа атомного подводного крейсера проекта 667БДРМ в центре управления кораблем. Кадр из телерепортажа ТРК «Звезда»
«ВИРДЖИНИЯ» ПРЕОБРАЖАЕТСЯ
Впрочем, «сетецентрический гидролокатор» и противолодочные самолеты и дроны – это лишь часть усилий ВМС США по обеспечению победы в битве за океан. Помня со времен холодной войны, что лучший охотник за подлодкой – другая подлодка, американцы наращивают темпы постройки многоцелевых атомных субмарин (АПЛ) типа «Вирджиния», оснащенных мощным ракетно-торпедным вооружением. Отныне планируется передавать флоту не менее двух таких подлодок в год.
Сегодня в строю насчитывается уже 21 АПЛ типа «Вирджиния». На разных стадиях постройки и испытаний находятся еще восемь субмарин и на шесть кораблей размещены соответствующие заказы. В планах – передать американскому флоту в общей сложности 51 такую «стальную акулу».
Последний крупный контракт на постройку субмарин этого типа Командование морских систем ВМС США выдало 2 декабря 2019 года. Он предусматривает финансирование девяти АПЛ типа «Вирджиния». Еще одна субмарина была прописана в опционе, но в марте 2021 года опцион превратился в твердый контракт (сначала речь шла о контрактации 11 подлодок, но в ходе «утряски» один корабль «потерялся»).
Строить эти субмарины будут компания General Dynamics Electric Boat, которая определена главным подрядчиком по проекту, и компания Newport News Shipbuilding (главный субподрядчик; производственное подразделение Huntington Ingalls Industries). Последняя построит шесть подлодок, а первая – три корабля из базового заказа и один из опциона. Все работы должны быть завершены к февралю 2030 года.
В базовом варианте – на девять АПЛ – стоимость контракта была заявлена в размере 22,2 млрд долл., но при реализации опциона на десятую подлодку стоимость контракта вырастает до 24,1 млрд. Для сравнения: предыдущая серийная партия из 10 многоцелевых АПЛ типа «Вирджиния», Block IV (то есть четвертая производственная серия), была законтрактована за 17,6 млрд. Так что контракт 2019 года стал крупнейшей разовой «сделкой» в истории ВМС США.
На 2024–2028 финансовые годы на постройку, испытания и поставку АПЛ типа «Вирджиния» адмиралы запросили у Конгресса почти 72 млрд долл. А всего по состоянию на 2028 финансовый год (включительно) расходы на эту программу превысят 172,2 млрд долл.
«Подводные силы имеют основополагающее значение для боевой мощи и возможностей нашего флота, а сегодняшнее событие подтверждает нашу приверженность будущей силе нашей нации – как в подводной сфере, так и во всем мире», – отметил по поводу подписания в 2019 году столь знакового контракта и.о. министра ВМС США Томас Б. Модли. Кстати, Модли позднее был вынужден уйти в отставку – после скандала, связанного с критикой в адрес уволенного командира атомного многоцелевого авианосца «Теодор Рузвельт» (USS Theodore Roosevelt; CVN-71) типа «Нимиц», попросившего эвакуировать экипаж своего корабля, на котором началась вспышка коронавирусной инфекции.
Почти все законтрактованные подлодки будут строиться по модифицированному проекту «Вирджиния» Block V (пятая серия). Главная отличительная особенность его – дополнительный универсальный модуль полезной нагрузки длиной 84 фута (25,6 м), который получил обозначение Virginia Payload Module (VPM). Такой модуль не получит только головная субмарина этой серии с тактическим номером SSN-802.
«Субмарины типа «Вирджиния» Block V и модуль Virginia Payload Module – это резкий скачок в боевом потенциале подводных лодок, – подчеркивал руководитель программ подводного кораблестроения ВМС США контр-адмирал Дэвид Гоггинс. – Эти конструктивные изменения позволят флоту сохранить господство нашей страны в сфере ведения подводной войны».
УНИВЕРСАЛЬНЫЙ МОДУЛЬ И ГЛОБАЛЬНЫЙ УДАР
Модуль VPM, размещаемый в средней части корпуса подлодки, включает четыре вертикальных пусковых блока VPT (Virginia Payload Tube) суммарной емкостью 28 крылатых ракет морского базирования (КРМБ) семейства «Томагавк», предназначенных для ударов по наземным целям. Но не только по наземным, поскольку модернизированный вариант ракеты, Block V, будет выпускаться в двух модификациях:
– Block Va (RGM-109E/UGM-109E), которая получила обозначение Maritime Strike Tomahawk (MST; «Томагавк» для ударов по морским целям») и предназначена для поражения надводных целей, Для чего она, среди прочего, получила новые навигационную систему и многоканальную головку самонаведения, а также обладает способностью «дискриминировать цели» и обновлять данные целеуказания и тактической обстановки на маршруте следования к цели.
– Block Vb (RGM-109M/UGM-109M), которая представляет собой классическую КРМБ для ударов по стационарным наземным целям, но отличается от предшественников наличием новой неядерной БЧ, известной под названием Joint Multi-Effects Warhead System (JMEWS, «Единая многоцелевая боевая часть»), и способной с высокой эффективностью поражать хорошо защищенные и заглубленные в землю объекты.
Но и это еще не все.
Именно АПЛ типа «Вирджиния», оснащенные модулем VPM, наряду с гигантскими эсминцами УРО типа «Зумволт» определены в качестве первых получателей новой системы ударного вооружения – баллистической ракеты с гиперзвуковым неядерным планирующим боевым блоком. Создание ее было прописано еще в рамках известной программы Неядерного быстрого удара (НБУ, часто используется вариант «Неядерный мгновенный удар»; в оригинале – Conventional Prompt Strike или CPS).
Суть концепции, положенной в основу НБУ, в том, чтобы обеспечить американским военным возможность в течение часа после поступления соответствующей команды поразить любую «слабо- или среднезащищенную цель», в том числе и мобильную, которая может находиться в любом районе планеты, но в зоне досягаемости средства поражения.
«Система оружия, разрабатываемая в рамках программы НБУ, повысит возможности США по проецированию неядерной мощи за счет (ее) большей дальности, меньшего подлетного времени и более высокой живучести при воздействии сил и средств обороны противника по сравнению с имеющимися на сегодня средствами поражения», – указывается в документах Пентагона.
Слово «неядерный» в концепции пока является ключевым. Но в действительности, конечно, никто клятвенно не обещает, что в перспективе оно не выпадет из указанного названия – дабы обеспечить, к примеру, поражение важных государственных, военных или промышленных объектов. Или же сильно защищенных и глубоко заглубленных в землю шахтных пусковых установок ракет.
На эту программу в бюджетном запросе на 2024 финансовый год в документах Министерства ВМС США только на закупки прописана сумма 341,4 млн долл., включая приобретение первых восьми образцов нового оружия. А еще более 900 млн долл. должны пойти в этот же период на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР). При этом на закупки в 2025–2028 финансовых годах флот запросил еще около 3,27 млрд долл., включая оплату производства и поставки на береговые арсеналы дополнительно 56 комплектов нового «чудо-оружия». Расходы на НИОКР в этот же период составят еще около 3,1 млрд долл.
Причем программа НБУ – многовидовая, так что расходы по ней идут не только по флотской части. «Система вооружения, создаваемая в рамках программы НБУ, или основные элементы этой системы вооружения будут развернуты на носителях разного типа, – подчеркивается в документах Пентагона. – Программа НБУ – это многовидовая программа, в рамках которой предусмотрен обмен проектными решениями и данными».
Согласно пояснительной записке к бюджетному запросу Министерства ВМС США на 2024 финансовый год, сотрудничающие в рамках данной программы ВМС и Сухопутные войска должны разработать и принять на вооружение единый комплекс ракетного оружия, который фактически будет различаться только по носителям.
Ядром его станет универсальная высокоточная твердотопливная баллистическая ракета средней дальности (БРСД) с неядерным гиперзвуковым планирующим боевым блоком, которой присвоено обозначение All Up Round (AUR). Причем слово «баллистическая» не должно вводить в заблуждение: по обнародованным данным, ракета на большей части своей траектории полета «будет иметь небаллистический характер». И, судя по всему, позволит осуществлять либо коррекцию, либо полное управление полетом.
В рамках программы американский флот отвечает за разработку унифицированного планирующего гиперзвукового боевого блока (Common Hypersonic Glide Body, C-HGB) и 34,5-дюймового двухступенчатого «ускорителя», а также за их интеграцию вместе с системой термозащиты (Thermal Protection System – TPS) в составе универсальной БРСД типа AUR. В свою очередь, армия, где новая система известна как Long Range Hypersonic Weapon (LRHW, «гиперзвуковая система оружия большой дальности»), отвечает за серийный выпуск указанного гиперзвукового боевого блока.
В то же время оба участника программы будут разрабатывать и производить свои собственные, удовлетворяющие специфическим потребностям условий эксплуатации, системы управления стрельбой, пусковые установки и различное вспомогательное и обеспечивающее оборудование.
«Степень освоенности технических решений и вопросы снижения риска в отношении компонентов и подсистем будут продемонстрированы в ходе наземных испытаний, испытаний в воздухе и под водой, а также в ходе летных испытаний, – отмечалось в одном из бюджетных запросов, посвященных финансированию НИОКР по линии ВМС США. – Более того, в процессе размещения (данной системы вооружения. – В.Щ.) на соответствующем носителе будет проводиться дальнейшее снижение риска в отношении подсистем и компонентов системы вооружения, пока процесс разработки и испытаний опытного образца не завершится достижением системой вооружения, размещенной на подлодке типа «Вирджиния», состояния начальной оперативной готовности».
При реализации программы «быстрого удара», когда она еще носила наименование Неядерный быстрый глобальный удар (НБГУ; Conventional Prompt Global Strike – CPGS), американские стратеги твердили, что системы вооружения, создаваемые по НБГУ, будут размещаться на борту стратегических подводных ракетоносцев. И чуть ли не будут подпадать под режим контроля, предусмотренный в договоре СНВ-3.
Сделав упор на размещение такого оружия на многоцелевых АПЛ типа «Вирджиния», военно-политическое руководство США просто взяло и перевернуло шахматную доску во время игры. С другой стороны, в условиях радикально изменившейся геополитической обстановки и сам договор СНВ-3 уже, как видится, перестал играть серьезную роль и больше не служит препятствием.
Но это еще не конец истории. Ведь модуль VPM вполне может быть адаптирован и для новейших малозаметных противокорабельных ракет LRASM – этих «убийц кораблей» нового поколения, которые обладают большой дальностью и точностью поражения. И на которые Пентагон, судя по всему, сделал очень большую ставку в битве за океан.
Более подробно об этом мы расскажем в одном из следующих номеров «НВО».
Владимир Щербаков
Заместитель ответственного редактора НВО
Владимир Леонидович Щербаков – военный эксперт, историк, писатель.
