И на постсоветском пространстве появится действенный военный союз
Считайте этот материал откликом на массу негативных прогнозов о дальнейшей печальной судьбе ОДКБ после выхода из нее Узбекистана и появления информации о требовании Душанбе к Москве платить по 300 миллионов долларов ежегодно за пребывание российских войск в Таджикистане.
Организация Договора о коллективной безопасности была образована 15 мая 1992 года. Изначально в нее вошли Россия, Армения, Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан. В 1993-м к ОДКБ присоединились Азербайджан, Грузия и Белоруссия. Но шесть лет спустя в Баку, Тбилиси и Ташкенте решили, что им там делать нечего. В последнем, однако, передумали и в 2006-м посчитали, что надо вернуться…
Ускакал троянский конь
Именно эти входы и выходы были единственными реальными событиями в жизни организации, впрочем, даже они забывались очень быстро ввиду общей бессмысленности существования ОДКБ в ту пору. Ибо никто не мог толком объяснить, какую военную помощь она сможет оказать своим членам.
Ситуация изменилась в феврале 2009 года, когда союзники пришли к выводу о необходимости иметь Коллективные силы оперативного реагирования ОДКБ (вместо абсолютно виртуальных Сил быстрого реагирования). Это стало по сути первым практическим шагом, превращающим организацию в военный блок не на словах, а на деле. И сразу всплыли на поверхность проблемы, из-за которых КСОР поначалу следовало бы считать не коалиционным, то есть включающим подразделения военнослужащих семи стран, а фактически российско-казахстанским формированием (для его появления никакая ОДКБ не требовалась, достаточно было двустороннего соглашения между Москвой и Астаной).
Такая ситуация объясняется тем, что армии Таджикистана и Киргизии оказались слишком малы и недееспособны, чтобы внести хоть какой-то весомый вклад в общую оборону. Армения в принципе хочет и способна это сделать, но не может из-за крайне сложного геополитического положения. Вот почему каждое из этих трех названных государств выделяло для мероприятий КСОР хорошо если роту, а иногда и взвод.
Минск и Ташкент в состоянии предоставить военные контингенты, но вместо этого занялись откровенным саботажем ради достижения своих политических целей. Президенты Белоруссии и Узбекистана в июне 2009-го даже отказались подписывать соглашение о создании КСОР. Если для Александра Лукашенко присоединение его страны к данной структуре стало предметом торга, то Ислам Каримов занял по отношению к КСОР откровенно враждебную позицию. Узбекистан ни разу не принял хотя бы формального участия ни в одних совместных учениях, при этом практически не скрывал, что своими главными противниками считает соседей (де-юре союзников по ОДКБ!) – Киргизию и Таджикистан. А помимо них (что, правда, выражается в более завуалированной форме) – Казахстан. Особенно негативно узбекский президент отнесся к идее размещения на юге Киргизии второй российской военной базы.
В прошлом году Александр Лукашенко, наконец-то подписавший договор о КСОР и направивший в их состав воздушно-десантную бригаду (что сразу сравняло Белоруссию с Казахстаном по размеру контингента в составе коллективных сил, превратившихся в российско-казахстанско-белорусское формирование), с характерной для него прямотой предложил Узбекистану определиться, нужно ли ему членство в ОДКБ. Кстати, сформулировать и задать подобный вопрос должны были российские лидеры. Однако в Москве, похоже, до сих пор питают иллюзии относительно искреннего желания некоторых наших соседей являться надежными союзниками России. Понимать, что удерживать в военно-политическом альянсе, прибегая к различным мерам, подобного «союзника», который хуже любого противника, бессмысленно и опасно, в Москве принципиально не хотели и не хотят до сих пор.
К счастью, Каримов все сделал сам. Вторичный уход Узбекистана из ОДКБ следует считать одним из наиболее благоприятных событий в истории организации. По сути из нее ускакал троянский конь. Официальное объяснение данного шага следующее: Ташкент-де не согласен со «стратегическими планами ОДКБ на афганском направлении» (что конкретно имеется в виду, не уточняется), а также с намерением еще более укреплять военное сотрудничество в рамках блока. Второе особенно показательно: Узбекистан не устраивает как раз то, ради чего и создавалась ОДКБ.
Поступок Ислама Каримова, конечно, прямое оскорбление в адрес Владимира Путина, который в начале июня специально посетил Узбекистан, чтобы убедить коллегу присоединиться к интеграционным проектам. Говорить же об «ослаблении позиций России» как минимум абсурдно. Наоборот, именно теперь Москва получила возможность построить нормальный военный альянс по единому замыслу (реализует ли она эту возможность – уже другой вопрос). Абсолютно очевидно, что отнюдь не снизился потенциал ОДКБ, поскольку ни один узбекский взвод ни единой секунды в этот потенциал не входил. И вообще очень хорошо, когда псевдосоюзник превращается в открытого… скажем мягко, несоюзника. Это очень сильно облегчает военное и политическое планирование.
При этом, конечно, интересна подоплека действий Ташкента. Особенно на фоне сведений о том, что соседний Таджикистан хочет, чтобы Россия платила ему 300 миллионов долларов в год за нахождение на его территории 201-й военной базы. Не тенденция ли это?
И кто ж вас защитит?
Как известно, с нынешнего года члены ОДКБ должны испрашивать согласия союзников на размещение у себя на территории военных объектов третьих стран. Разумеется, это сделано с подачи Москвы, которая испытывает постоянную тревогу в связи с развертыванием баз США и НАТО в сопредельных государствах. Что, впрочем, не помешало ей единолично дать добро на создание натовского транзитного центра в Ульяновске. Это, разумеется, не военная база в классическом понимании, но тем не менее – объект третьих стран.
Узбекистану явно очень хочется восстановить отношения с США в полном объеме, а американцы, видимо, готовы забыть про Андижан (Каримов – не то что не первый, но даже не сотый диктатор, с которым Вашингтон готов прагматически дружить). Вполне вероятно, что именно в связи с этим Ташкент решил перевести свое фактическое неучастие в ОДКБ в юридическую форму.
В Душанбе ничего никогда не говорили о возможном выходе из ОДКБ. В абсолютно нищем и сверхкоррумпированном Таджикистане просто есть сильное желание «деньжат по-легкому срубить». Либо с Москвы, либо, не исключено, с Вашингтона, если тот даст больше. У Каримова, чья страна обладает достаточно мощным потенциалом, могут быть различные геополитические замыслы. А вот применительно к Рахмону говорить о стратегии и геополитике абсурдно. Здесь налицо простое желание выжить. Кроме того, в Центральной Азии, как и во многих других развивающихся регионах, продолжают верить в неограниченную военную мощь США и, очевидно, полагают, что это лучший защитник от талибов, чем Россия.
В статье «Американцы останутся в Афганистане» уже отмечалось, что США по чисто географическим причинам после ухода из Афганистана своей основной группировки не смогут всерьез «зацепиться» ни за эту страну, ни за Центральную Азию. При малейшем обострении ситуации в любом из государств региона американский «ограниченный контингент» станет не опцией, а проблемой, не военной силой, а заложником окружающих стран. Поэтому надеяться на Вашингтон абсолютно бессмысленно. И вообще абсурдно предполагать, что за океаном кому-то придет в голову проливать кровь джи-ай за Каримова или Рахмона.
Как несложно догадаться, если российские войска уйдут из Таджикистана, это станет проблемой Душанбе, а не Москвы. В статье «Где удастся остановить «зеленую волну?» подчеркивалось: мощный напор талибов с юга может вызвать массовое восстание исламистов в Центральной Азии, и тогда России придется оборонять только Казахстан, бросив прочие бывшие «братские республики» на произвол судьбы. Но по крайней мере при вторжении ограниченного числа пришельцев из Афганистана РФ попытается их сдержать. А не будет российских солдат, и режим в Душанбе рухнет при первом же натиске извне. Кроме того, у Рахмона возникнут проблемы не только с талибами, но и с тем же Узбекистаном, который при желании раздавит своего восточного соседа за несколько дней.
Уместно будет сравнить поведение Таджикистана и Армении. Ереван прекрасно понимает, что российская 102-я военная база на армянской территории гарантирует независимость страны. И потому нужна прежде всего ему, а не Москве. Поэтому он сам полностью оплачивает ее содержание. Таджикская армия на порядок слабее армянских войск, но в Душанбе почему-то считают, что Таджикистан больше необходим России, чем она ему. Заблуждение это очень глубокое…
Как отмечалось в той же статье про «зеленую волну», Узбекистан, несмотря на свой значительный потенциал, еще уязвимее для наступающих талибов, потому что его гораздо проще «поджечь» изнутри. Если Каримову хочется решать данную проблему в одиночку или он верит в американскую защиту – ну что ж…
Есть заинтересованные стороны
На самом деле США (в отличие от Евросоюза, которому вообще не до этого) резко отрицательно относятся к интеграционным проектам на постсоветском пространстве, чего особенно и не скрывают. Американцы продолжают бороться с «русским империализмом», во многом превратив данное занятие в самоцель и утратив связь с реальностью. Соответственно «рука Вашингтона» вполне может направлять действия Ташкента и Душанбе, хотя объективно эта игра в пользу Москвы, а не против нее (увы, сама Москва этого понять не хочет и не может).
К сожалению, у нас почти неизвестен тот факт, что в Пекине к постсоветской интеграции относятся ничуть не лучше, чем в Вашингтоне. Там даже довольно слабый ЕврАзЭС воспринимали негативно, а ОДКБ и ТС/ЕЭП, переходящие в Евразийский союз, вызывают полное отторжение. Китайцы справедливо видят в этих структурах конкурента ШОС, которая сейчас перешла под полный контроль Пекина и стала инструментом экономической экспансии Китая в Центральную Азию. Как показал последний саммит ШОС, Москва изо всех сил пытается вставлять палки в колеса китайским экономическим инициативам, но процесс зашел уже достаточно далеко. В первую очередь речь идет о поставках нефти и газа в КНР из Казахстана, Узбекистана и Туркмении, а также о строительстве транспортных коридоров из Поднебесной в Европу через Центральную Азию в обход России. РФ была полностью исключена из этих проектов. Для стран региона поставки энергоресурсов в Китай исключительно важны. Например, в марте 2012 года Узбекистан полностью прекратил экспорт газа в Таджикистан, поскольку иначе не мог обеспечить требуемый объем перекачки «голубого топлива» в КНР.
Продвигаясь в Центральную Азию, Поднебесная превращается в конкурента России и в транспортной сфере. Москва рассматривает Транссиб как потенциальный источник значительных доходов, поскольку перевозка грузов по нему из Европы в Азию и обратно теоретически могла бы быть гораздо более быстрой, чем по морю даже через Суэцкий канал (о маршруте вокруг Африки тут и поминать нечего). Однако фактически транзитный потенциал Транссиба используется крайне слабо из-за его ограниченной пропускной способности на восточном участке и значительных таможенных издержек (временных и финансовых).
Между тем Китай реализует сразу несколько альтернативных проектов строительства железных дорог из своих западных регионов в Европу южнее Транссибирской магистрали и в обход России. Уже начала действовать одна из таких трасс, идущая через Казахстан до Германии. Однако она все же частично пересекает Россию. Поэтому в ближайшее время предполагается начать строительство железной дороги из КНР до Ирана и Турции через Киргизию, Узбекистан и Туркмению, причем проект будет реализован именно по линии ШОС.
Форсирование Китаем, Ираном и другими странами создания трансконтинентальной железнодорожной магистрали Азия – Европа через страны Центральной Азии создает угрозу потери Транссибом значительной части даже того транзитного грузопотока, который сейчас у него все же есть. Особенно показательно то, что Китай хочет построить дорогу с европейской, а не с российской шириной железнодорожной колеи. Это очень удобно для европейцев, но нанесет прямой и открытый удар по интересам России, поскольку Транссиб будет практически полностью «выведен из игры» и даже часть перевозок внутри самой Центральной Азии перейдет под контроль Китая.
В данной ситуации КНР, США и ЕС совместно выступают против российских интересов. Они активно ратуют за прокладку нового Шелкового пути. Лоббирование Китаем многочисленных трансконтинентальных маршрутов в обход России носит не только экономический, но и политический характер. Эти дороги представляют собой инструмент влияния на страны не только Центральной, но и Южной Азии (последние также получают возможность прямого железнодорожного выхода в Европу).
С учетом данных факторов совершенно не исключено, что действия Ташкента и Душанбе направляет «рука Пекина». Тем более если быть объективными, Китай лучше всех может защитить страны Центральной Азии от талибов. Он просто договорится с «шефом» «Талибана» – Пакистаном, который «по совместительству» является главным стратегическим союзником Поднебесной.
Небезынтересно, что ни Узбекистан, ни Таджикистан не собираются выходить из ШОС, которая, по словам одного китайского политолога, «соответствует политическим и экономическим интересам Китая в Центральной Азии, повышает его влияние на бывшие социалистические республики. Они утрачивают роль геополитических объектов стратегии США и России и проникаются все большим доверием к Китаю».
Александр Храмчихин,
заместитель директора Института политического и военного анализа
Опубликовано в выпуске № 27 (444) за 11 июля 2012 года
