Российский военный экспорт совсем скоро достигнет пика, после чего начнет сокращаться. Чтобы стабилизировать ситуацию, Россия должна наращивать сотрудничество со своими ближайшими союзниками, предлагая им самые современные технологии
Уже ясно, что в нынешнем году наша страна вновь установит рекорд по поставкам вооружений и военной техники на мировой рынок. Экспорт российской военной продукции в первом полугодии 2012 года вырос на 14% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и превысил 6,5 млрд долларов. Объем новых контрактов, заключенных с начала нынешнего года, уже достиг 5,7 млрд долларов, что на 2,4 млрд больше прошлогодних показателей. Такие данные привел на заседании Комиссии по военно-техническому сотрудничеству с иностранными государствами президент России Владимир Путин. Можно уверенно утверждать, что план оружейного экспорта на текущий год в размере 13,5 млрд долларов будет выполнен, а может, и перевыполнен. Однако обольщаться не стоит: есть все основания полагать, что экспорт военной техники уже достиг фактического потолка и дальнейший его рост попросту невозможен. Более того, целый ряд событий, произошедших в последнее время, ясно свидетельствует, что наш оружейный экспорт должен пойти на спад в кратчайшие сроки.
Первые тревожные признаки ухудшения российских позиций на мировом рынке довольно четко стали проявляться еще в прошлом году. Началось все с того, что вопреки ожиданиям нашего политического руководства Россия один за другим проиграла сразу три важнейших тендера на закупку вооружений. Корпорация МиГ со своим экспериментальным самолетом МиГ-35 не смогла войти даже в шорт-лист конкурса ВВС Индии на закупку 126 многоцелевых истребителей на общую сумму 10 млрд долларов. Ударный вертолет Ми-28Н «Ночной охотник», представленный холдингом «Вертолеты России», проиграл борьбу за индийский контракт на поставку 22 машин американцам, и мы лишись почти 2 млрд долларов. Но самым унизительным поражением стал проигрыш в конкурсе ВМС Индонезии. Вместо российских подводных лодок проекта 636 класса Kilo местные военные предпочли закупить за наличные три устаревшие субмарины в Корее, которые производятся по немецкой лицензии. И это при том, что Россия была готова предоставить индонезийской стороне кредит на сумму до 1 млрд долларов.
Но неудачи в тендерах лишь полбеды. Намного больше наша страна потеряла из-за решения присоединиться к санкциям против Ирана и серии цветных революций в Африке и на Ближнем Востоке. Один только Иран стоил российским оборонным предприятиям не менее 2 млрд долларов упущенных доходов. С ним был подписан целый ряд контрактов, крупнейшим из которых считался договор о поставке нескольких дивизионов ПВО С-300. Контракт не подпадает под действие санкций ООН и до сих пор считается действующим, хотя в силу он так и не вступил. Тем не менее авансовый платеж более чем на 100 млн долларов Россия Исламской республике все-таки вернула. «Иран интересовался не только системами ПВО, но и морскими и сухопутными вооружениями, и готов был тратить на российское оружие порядка миллиарда долларов в год», — считает замдиректора Центра АСТ Константин Макиенко. Такая же крупная потеря — подписанные оружейные контракты с Ливией более чем на 2 млрд долларов, которые были аннулированы после свержения Муаммара Каддафи. Обидно и то, что незадолго до переворота в Ливии Россия простила ей долги почти на 7 млрд долларов. Наконец, последняя страна на Ближнем Востоке, с которой Россия фактически прекратила военно-техническое сотрудничество, — Сирия. Сейчас у нас с Сирией в разной стадии исполнения находятся контракты на сумму около 2,5 млрд долларов, но большая часть из них де-факто заморожена либо не выполняется. Так, Москва, имея действующий контракт, решила не поставлять Дамаску ракетные комплексы «Искандер-Э» и партию истребителей МиГ-31, а вместо крупной партии систем ПВО С-300 поставила лишь один комплекс. Таким образом, Россия вольно или невольно потеряла существенную часть своих заказчиков и сократила при этом рынки сбыта своего оружия. «Мы нигде не теряли рынки, кроме как по политическим условиям. Но оружейный бизнес — это и есть политика. Поэтому Центральная Европа для нас потеряна, Северная Африка — теряется, Китай уходит, Иран ушел», — считает заместитель гендиректора «Рособоронэкспорта» Виктор Комардин.
Все это не могло не сказаться на общем портфеле оружейных заказов России. По итогам прошлого года он впервые в новейшей истории страны снизился — с 45 млрд до 41,5 млрд долларов. Сейчас в портфеле, по официальным данным, есть заказы на 43 млрд долларов, но часть из них представлена контрактами, которые по разным причинам либо не парафированы, либо парафированы, но не подписаны, либо не вступили в действие и, судя по всему, уже никогда не вступят. В любом случае ясно одно: наша страна сейчас поставляет на экспорт в стоимостном выражении продукции больше, чем подписывает новых контрактов. Через несколько лет это неизбежно приведет к падению объема поставок, а значит, и экспортных доходов.
Выход из ситуации может быть только один: России необходимо наращивать военно-техническое сотрудничество с ближайшими союзниками как в Азии, так и в СНГ. Владимир Путин это отлично понимает. На заседании Комиссии по ВТС он прямо заявил, что существующую позитивную динамику военного экспорта нам, безусловно, нужно сохранить. А для этого, в свою очередь, нужно не только активнее расширять географию продаж, но и максимально упростить существующие бюрократические процедуры, которые требуют слишком много согласований.
Уже сейчас есть страны — союзники России, намеренные наращивать закупки военной техники, прежде всего это Вьетнам, Венесуэла, Индия, Азербайджан, Туркмения и Казахстан. Кроме того, надежным партнером остается Алжир, а в скором времени им станет и Экваториальная Гвинея. Именно с ними нашим оружейникам и стоит расширять сотрудничество, предлагая участие в совместных предприятиях по производству новейшей военной техники вплоть до передачи технологий. Например, Вьетнам в последние годы увеличил закупки вооружений в России с 300 млн до 1 млрд долларов в год и, по всей видимости, скоро может выйти на ежегодный объем 1,5 млрд долларов. Экваториальная Гвинея готова единовременно закупить технику на сумму до 1,5 млрд долларов; Азербайджан, Туркмения и Казахстан потенциально намерены тратить по 1 млрд долларов в год. В Азербайджан мы уже поставили два дивизиона С-300 «Фаворит» и крупную партию вертолетов, а в Казахстан и Туркмению помимо вертолетов начали поставки танков. На очереди истребители и системы залпового огня. По словам Константина Макиенко, «нашему ОПК очень важно глубже проникнуть на рынки этих стран, пока там сохраняется цивилизационное влияние России, а у власти стоят русскоязычные элиты» — это позволит наращивать поставки российского оружия в будущем, так как в рамках ОДКБ требуется оперативная совместимость с техникой, стоящей на вооружении российской армии. Наконец, нельзя забывать об Индии. После того как Китай начал развертывать военную инфраструктуру в Тибетском районе, Индия активно ищет возможности приобретения современных ракетных технологий, и, кроме как у России, получить их индийцам негде. Но чтобы добиться реванша на индийском рынке вооружений, нам необходимо предложить не только системы ПВО С-400, но и оказать помощь в создании стратегических подводных лодок и ракет средней дальности, например на базе комплексов «Пионер» (SS-20)», считает Макиенко. Если все это будет сделано, то в среднесрочной перспективе можно будет надеяться на стабилизацию российского военного экспорта.
Алексей Хазбиев