FP: вооруженный конфликт на Украине показал уязвимость натовской стратегии
Борьба за контроль над Черным морем стала важной составляющей противостояния России и НАТО на обширной территории от Украины до Ближнего Востока, пишет Foreign Policy. На Западе все чаще стали звучать требования вывести регион из "слепой зоны", в которой он оказался в результате действий Москвы.
Робби Греймер
Позаимствовав высказывание депутата парламента Арлингтона Стрингема (Arlington Stringham), скажем, что Черное море всегда производило на свет исторических событий больше, чем могло потребить.
А с тех пор, как Россия начала военную операцию на Украине, исторические события появляются на свет с головокружительной скоростью.
Это море, побережье которого принадлежит трем странам НАТО и двум государствам, сошедшимся в самой кровопролитной схватке в Европе со времен Второй мировой войны, было свидетелем драматических военных сражений, болезненных военно-морских поражений Москвы и важных дипломатических сделок, заключенных за 14 месяцев вооруженного конфликта на Украине. Контроль над Черным морем – это главная составляющая российской стратегии в данном конфликте и одна из основных причин присоединения Крымского полуострова, сталактитом свисающего с южного побережья Украины.
Для Вашингтона и его натовских союзников противодействие российскому влиянию в Черном море является важной составляющей борьбы за сохранение позиций на юго-восточном фланге Европы и поставок важнейших товаров и сырья из так называемой европейской житницы на незащищенные рынки Ближнего Востока и Африки. Но как утверждают многие западные политики и американские законодатели, черноморский регион слишком долго занимает второстепенное место в западной стратегии противодействия России, не входя в число высших приоритетов. Теперь же в Вашингтоне, Брюсселе и столицах этого региона все чаще звучат требования поставить Черное море в центр натовской стратегии.
"Если позволить России устанавливать правила на Черном море, в опасности окажутся наши союзники и наши интересы. Этому региону нужна своя всеобъемлющая стратегия, чтобы Путин не смог здесь закрепиться", – рассказала Foreign Policy влиятельный сенатор от Демократической партии Джинн Шейхин (Jeanne Shaheen).
Шейхин и сенатор-республиканец Митт Ромни (Mitt Romney) в прошлом месяце представили на рассмотрение законопроект о разработке черноморской стратегии, предусматривающей увеличение американского военного присутствия и экономического сотрудничества в регионе. Член палаты представителей от Республиканской партии Майкл Тернер (Mike Turner), председательствующий во влиятельном комитете по разведке, и член палаты представителей демократ Билл Китинг (Bill Keating) представили на рассмотрение палаты свой законопроект на ту же тему.
Другие западные военные руководители и дипломаты (некоторые из них дали Foreign Policy интервью на условии соблюдения анонимности) говорят, что Черное море оказалось в "слепой зоне" между натовской стратегией по Украине и своему восточному флангу с одной стороны, и политикой Запада на его южном фланге и на Ближнем Востоке с другой. НАТО необходимо убрать эту слепую зону, поскольку блок готовится к длительной конфронтации с реваншистской Россией, утверждают они.
"Очень долгое время у нас был пробел в безопасности в северной части восточного фланга НАТО и в его южной части, – рассказал недавно в интервью румынский посол в США Андрей Мурару (Andrei Muraru). – Весь черноморский регион не защищен от России и подвергается ее воздействию".
Дебаты о том, как включить Черное море в антироссийскую стратегию Запада, набирают обороты, особенно в преддверии долгожданного весеннего наступления украинских войск, которое они могут провести и в направлении Крыма, а также накануне важного саммита лидеров НАТО, который состоится летом в литовской столице Вильнюсе.
"Если посмотреть, что НАТО говорила, и что она сделала на Черном море перед этим вооруженным конфликтом, станет ясно, что говорила и делала она очень мало, – сказал бывший старший офицер разведки ВМС США Стив Хоррелл (Steve Horrell), ныне работающий научным сотрудником в Центре анализа европейской политики. – Этот регион всегда был вне зоны внимания".
Говорить о разработке последовательной стратегии проще, чем ее составлять. В этом регионе чрезмерно раздутую роль играет член НАТО Турция, являющаяся стражем ворот, ведущих в Черное море. Ей принадлежат проливы Босфор и Дарданеллы, а это единственный и очень узкий морской путь из Черного в Средиземное море. У Турции уже много лет натянутые и очень непростые отношения с Вашингтоном и прочими натовскими странами. Она с большим недоверием и тревогой смотрит на усиление натовского присутствия в Черном море, не желая лишаться роли его стража и контролера.
Турция тормозит включение Финляндии и Швеции в состав НАТО (правда, Финляндия на этой неделе все же вступила в альянс) и развивает экономические связи с Москвой в попытке поддержать свою чахнущую экономику, в то время как другие западные страны затягивают санкционную удавку на шее российской промышленности. Но в то же время она выступила в качестве посредника в важнейшей зерновой сделке, позволившей Украине отправлять на экспорт из черноморских портов свои товары, особенно зерно. Она также оказывает Киеву важную военную помощь.
Используя свои полномочия в рамках Конвенции Монтрё от 1936 года, Турция вскоре после начала российской военной операции закрыла проливы между Средиземным и Черным морями для прохода военных кораблей. Этой мерой она заблокировала движение кораблей российского ВМФ, которые не могут вернуться на свои базы из походов в Черное море. Но и корабли НАТО тоже не могут туда попасть. Последним американским кораблем, вошедшим в Черное море, был эсминец "Арли Берк" покинувший его воды в декабре 2021 года.
Иными словами, никакая черноморская стратегия Запада не будет работать, если к ней не подключится Турция. А подключить Турцию будет очень непросто. "Турция без энтузиазма относится к предложениям, способным изменить ее статус на Черном море, а также условия доступа к Черному морю", – сказал эксперт по этому региону из Вашингтонского института ближневосточной политики Сонер Чагаптай (Soner Cagaptay).
Вооруженный конфликт на Украине длится больше года, и на Черном море происходили самые драматические события в ходе боевых действий между Москвой и Киевом.
Но еще задолго до того, как Россия писоединила в 2014 году Крым, а потом начала спецоперацию на Украине, Черное море было центральным театром военных действий в кровавой истории Европы.
Это был главный торговый маршрут для древней Греции и Рима, источник продовольствия для Афин, место скифских и монгольских завоеваний, между которыми прошла тысяча лет. Крым стал эпицентром распространения бубонной чумы по Европе и издавна являлся яблоком раздора между Россией и Османской империей. В XIX веке в ходе Крымской войны полуостров стал местом ненужного кровопролития и военных столкновений великих европейских держав, в результате которых была по сути дела уничтожена сложившаяся после наполеоновских войн европейская система альянсов. Черноморский порт Новороссийск стал тем местом, где в годы Гражданской войны большевики одержали окончательную победу над поддержанной Западом антикоммунистической Белой Армией.
На черноморском побережье южной Украины в годы Второй мировой войны шли самые жестокие бои и совершались самые страшные злодеяния. Советский Союз при Иосифе Сталине депортировал крымских татар, чтобы усилить власть Москвы над Крымом и Черным морем. В 2008 году Россия провела операцию по принуждению к миру Грузии, также находящуюся на черноморском побережье и ориентирующуюся на Запад. Это была первая в XXI веке европейская война. Она стала предвестницей неоимпериалистических амбиций Путина, из-за которых он начал операцию на Украине.
Пока неясно, каким в конечном итоге будет значение Черного моря в текущем конфликте. Но оно уже стало взрывоопасной точкой, способной спровоцировать конфликт между Россией и НАТО. В марте российский истребитель врезался в американский беспилотник, совершавший патрулирование над Черным морем, и потопил его. Руководство Белого дома осудило действия российских летчиков, назвав их безрассудными и безответственными, поскольку дрон летел над международными водами, хотя Москва утверждала, что он залетел в зону российской "специальной военной операции" на Украине.
По словам Шейхин, именно из-за таких инцидентов Вашингтону нужна последовательная стратегия для этого региона. "Если бы у США было более всеохватывающее присутствие в Черном море, мы смогли бы лишить Россию стратегических преимуществ в данном регионе и взять под свой контроль место крушения беспилотника", – сказала она.
Путин, со своей стороны, сосредоточил все внимание на установлении контроля над Крымом, видя в нем важнейшую составляющую своего противостояния с НАТО. Он считает, что Черное море исключительно важно для демонстрации российской военной силы в Средиземноморье и за его пределами. "Доступ к незамерзающим портам на Черном море Россия считает важным плюсом для своей стратегии", – сказал Чагаптай.
Украинские руководители в последние дни подают путаные и довольно противоречивые сигналы о своей готовности обсуждать статус Крыма в ходе будущих мирных переговоров с Россией. Однако освобождение полуострова может стать центральной целью предстоящего украинского наступления.
Крым имеет не только военную ценность для России. Путин ясно дал понять, что владение полуостровом и контроль Москвы над Черным морем выходит за рамки холодной и расчетливой стратегии. Путин в своих публичных выступлениях мифологизирует значимость Крыма для российской истории и наследия. Он озадачивает историков, приводя очень сомнительные доводы и называя полуостров святой для России землей сродни Иерусалиму. Себя же Путин сравнивает с русским царем Петром I, который в начале XVIIIвека осуществлял военную экспансию и завоевывал территории, создав Российскую империю, которая спустя несколько десятилетий захватила Крым, когда страной правила Екатерина II. Но исторические параллели могут оказаться не очень приятными для Путина. Петр I оставил значительную часть сегодняшней Украины Османской империи и создал в царской России условия для политических катаклизмов, так как не установил четкий порядок престолонаследия, из-за чего страна неоднократно страдала.
Но такие параллели демонстрируют современные имперские амбиции Путина в интересах России XXI века и неразрывную связь между Черным морем, Крымом и искаженными взглядами российского президента на собственную значимость для истории страны.
"Если Путин хочет вернуть России статус ведущей европейской державы, который ей обеспечили Петр I и Екатерина II, то ему нужен Крым", – заявил исследователь российской истории из Уэслианского университета Питер Рутланд (Peter Rutland).
