Вчера на итоговой коллегии Минэнерго России его глава Николай Шульгинов сообщил о завершении создания корпоративной частной охранной организации корпорацией "Лукойл", задачей которой является защита объектов топливно-энергетического комплекса. Работу по созданию подобной организации ведет также "Газпром нефть", а еще в 2013 году аналогичное разрешение было выдано самому "Газпрому" и "Транснефти". Руководители новых силовых структур упорно утверждают, что они не частные военные компании и данные организации предназначены исключительно для охраны гражданских производственных объектов. Однако создается впечатление, что мы стоим на пороге серьезного увеличения корпоративных и иных военизированных структур, а также серьезных изменений в самом подходе к применению военной силы.
Лакмусовой бумажкой для возникшей ситуации являются планы Минэнерго по ускоренной разработке мер борьбы с беспилотными летательными аппаратами для защиты объектов топливно-энергетического комплекса. Активность в этой сфере резко усилилась на фоне участившихся атак украинских БПЛА на российские индустриальные объекты, принятия прошлым летом закона, ужесточающего требования к охране объектов ТЭК, а также заявления главы комитета Госдумы по обороне Андрея Картаполова, что российские корпорации могут самостоятельно закупить и поставить на свои объекты средства борьбы с беспилотниками. При этом, по словам Николая Шульгинова, "удалось достичь понимания с Госдумой о законодательном закреплении права частных охранных структур на использование средств противодействия незаконным БПЛА".
В этой ситуации все оправданно и логично, кроме единственного, но существенного нюанса.
Дело в том, что в настоящее время в зоне досягаемости различных систем вооружений ВСУ находится огромное количество важных, а иногда и стратегических объектов, включая структуры ТЭК, безопасность которых сейчас обеспечивают Вооруженные силы России, используя все доступные меры и средства, в том числе превентивные удары. В случае, когда в эту систему — пока в части противодействия БПЛА — включаются частные охранные компании соответствующих объектов, сразу же возникает вопрос о полной непригодности гражданских "антидроновых" средств против боевых беспилотников противника, а также невозможности частными "охранниками" осуществлять превентивные действия с использованием тяжелых вооружений.
По словам экспертов, ответственность должна идти рука об руку с полномочиями и рано или поздно частные корпоративные охранные структуры будут насыщаться соответствующими ресурсами и военными средствами, а это значит, что данным структурам неминуемо придется включаться в систему военного планирования, снабжения, разведки и собственно ведения боевых действий, которую сейчас в своих руках держат Минобороны и Генштаб.
То есть уже в ближайшем будущем тонкие грани между ЧОП (частное охранное предприятие), ЧВОК (частная военно-охранная компания) и ЧВК (частная военная компания) начнут стираться.
Согласно пресс-релизу компании "Газпром нефть", "создание собственного охранного предприятия является распространенной и общепризнанной практикой среди крупных компаний в России и во всем мире". Для справки: распространенной и общепризнанной практикой в мире является использование для защиты важных объектов (включая объекты ТЭК) самых настоящих и полноценных ЧВК. В мире насчитывается минимум четыре тысячи ЧВК, а их совокупный годовой доход приближается к половине триллиона долларов. Деятельность ЧВК часто выходит далеко за пределы стран их "прописки", а масштаб применения часто сравним с действиями полноценных армий: вспомним сверхэффективную работу "Группы Вагнера" в Африке, Сирии и, конечно, на Украине.
В последнее время слышится все больше голосов в пользу развития института ЧВК в России. Например, глава Чечни Рамзан Кадыров заявил о своих планах создать свою частную военную компанию, а делегация съезда Союза добровольцев Донбасса обратилась к Владимиру Путину с просьбой об объединении всех отрядов и батальонов союза в единое войсковое соединение, которое, по сути, будет представлять собой ЧВК.
Нежелание или невозможность называть вещи своими именами со стороны руководителей крупных корпораций объясняется законодательным вакуумом, при котором та же ЧВК "Вагнер" является ЧВК Шредингера — то ли она есть в правовом поле, то ли ее нет. Сейчас этот вакуум заполняют элегантные пируэты вроде учета бойцов "Вагнера" в статусе добровольцев: именно так они проходят в сводках Минобороны, а также они подпадают под действие принятого в прошлом году закона о статусе участников добровольческих формирований, содействующих ВС России, и теперь на них распространяется статус военнослужащих по контракту (со всеми выплатами, льготами и социальной защитой).
Попытки вывести российские ЧВК из правовой дыры предпринимались неоднократно: в Госдуму подавались соответствующие законопроекты в 2012, 2015, 2016 и 2018 годах, а последний раз — в марте 2022-го. Однако каждый раз правительство и профильные ведомства выступали против, отмечая противоречие законопроектов Конституции Российской Федерации. В числе других возможных (и более чем оправданных) мотивов — опасения появления неконтролируемых боевых отрядов и недостаточная проработка вопросов надзора за деятельностью ЧВК.
Однако мы видим признаки того, что лед постепенно трогается и осознание "перезрелости" закона о ЧВК уже давно пришло к лицам, принимающим решения: вспомним заявление Сергея Лаврова о необходимости разработать закон, защищающий права бойцов ЧВК, и смену позиции Минобороны по поводу привлечения добровольцев из других стран. Принятие такого закона не терпит суеты и поспешных решений: есть сигналы, что уже сейчас самым серьезным образом анализируются не только чрезвычайно успешный опыт применения ЧВК в боевых действиях, но и многочисленные нюансы их взаимодействия с ВС России. Иными словами, долгожданный закон сейчас проходит проработку на самой ответственной "экспертной" площадке — на поле боя, и есть все основания полагать, что он будет учитывать и мировой опыт, и стремительно меняющиеся реалии, и соответствующие риски, и существующее законодательство.
Закон о российских ЧВК нужен не только для архивов и отчетов, само название — российская частная военная компания — у нас должно употребляться не скромно, а громко, открыто и с гордостью. Весь мир стал свидетелем того, как наши "частники" проявляют массовый героизм и покрывают себя на полях Украины неувядаемой славой, они своей кровью заплатили за право официально и с честью плечом к плечу с воинами Российской армии держать знамя нашей общей победы.
Кирилл Стрельников
