Самый эффективный способ утилизации боеприпасов является, к сожалению, и наиболее опасным
Вместо десятков миллионов тонн устаревших боеприпасов в России уже через два года должны остаться только 3 млн тонн. Так Минобороны планирует прервать череду трагедий, связанных со взрывами на военных складах. Однако сам способ, который выбран министерством для этой задачи, провоцирует чрезвычайные происшествия.
Многочисленные трагические инциденты на военных складах заставляют задавать неудобные вопросы о том, как организована утилизация боеприпасов в российской армии. В частности, вопрос о том, почему до сих пор не принята федеральная программа промышленной утилизации боеприпасов и утилизация происходит не промышленным способом – разбором боеприпасов с помощью специалистов, а просто подрывом. В результате зачастую гибнут люди, и даже не офицеры – призывники.
На 150 объектах хранения Минобороны с 1994-го по 2011 год произошло 29 пожаров с детонацией боеприпасов. Нанесенный ущерб составил более 11 млрд рублей.
Так, в июле 2002 года в арсенале в Поволжье вспыхнул пожар, взорвались 66 вагонов с боеприпасами. В ноябре 2009 года в 31-м арсенале ВМФ в Ульяновске в результате нарушения техники безопасности возник пожар, а при ликвидации его последствий – взрыв боеприпасов, в результате которого погибли 11 человек.
В 2011 году взрывы и пожары произошли с разницей в неделю. 26 мая ЧП случилось на 99-м арсенале Минобороны близ башкирского поселка Урман. Пострадали 12 человек. 2 июня пожар, сопровождавшийся разрывами снарядов, произошел на 102-м арсенале под Ижевском, пострадали около 100 человек. Не менее показательна и недавняя трагедия на полигоне Мулино, где во время выгрузки боеприпасов, подлежащих уничтожению, произошел взрыв. Погибли военнослужащие срочной службы.
Промышленным путем
Проблема, казалось бы, вполне решаема. Федеральная программа промышленной утилизации, которая действовала с 2005-го по 2010 год, позволила утилизировать более 40 млн штук боеприпасов, 100 млн штук патронов к стрелковому оружию, 200 тыс. единиц ракет различного назначения.
Были созданы современные технологии и материально-техническая база промышленной утилизации опасных образцов и компонентов взрывчатых веществ, а также возвращено в хозяйственный оборот значительное количество ценного и остродефицитного вторсырья и ресурсов для производства техники и материалов гражданского назначения, новых видов вооружения и военной техники, боеприпасов и промышленных взрывчатых веществ. ЧП при таком способе утилизации, что является вполне закономерным, не зафиксировано.
Еще в ноябре прошлого года газета ВЗГЛЯД писала о том, что в правительство представлена новая федеральная программа промышленной утилизации боеприпасов.
Однако в ожидании новой программы Минобороны, подталкиваемое сложностью и опасностью ситуации, предпочло идти своим путем. В авральном порядке был начат подрыв списанных боеприпасов на полигонах военного ведомства.
По словам замминистра обороны Дмитрия Булгакова, объясняется это тем, что на 150 объектах хранения сосредоточены несколько десятков миллионов тонн боеприпасов.
Практически все они списаны или имеют закончившиеся сроки эксплуатации и представляют серьезную проблему из-за изменения характеристик взрывчатых материалов. Дальнейшее накопление этих боеприпасов создает предпосылки к чрезвычайным ситуациям.
Боеприпасы детонируют, как это было после пожара в Ульяновске, или взрываются при простой погрузке-выгрузке личным составом, как это случилось на Мулинском полигоне. Кроме того, просроченные боеприпасы требуют значительных затрат на обеспечение безопасного хранения.
Предсказать поведение того или иного боеприпаса не берутся ни научные институты, ни заводы-изготовители. Это, собственно, и подвигло Минобороны на радикальное решение проблемы, а именно – подрыв.
По приказу министра обороны Анатолия Сердюкова на 65 полигонах была организована масштабная утилизация методом подрыва. Небезопасная с точки зрения экологии и даже человеческих жизней, зато эффективная по количеству уничтоженного.
Только в прошлом году военные «утилизировали» 1 341 200 тонн боеприпасов. Для этого потребовалось 255 групп подрыва. К работам привлекались 12,6 тыс. военнослужащих и 1,7 тыс. единиц автомобильной техники. На арсеналах, базах и складах было разобрано 148 тыс. тонн боеприпасов.
Если бы эту работу поручили промышленности, как заметил замминистра обороны Дмитрий Булгаков, то на утилизацию такого количества боеприпасов ей потребовалось бы 19 лет.
Непрофильная работа для срочника
Однако даже в этом случае проблема далека от разрешения. Прежде всего потому, что для самого министерства процесс утилизации боеприпасов – непрофильное занятие. За годы реформ военное ведомство избавилось от большого количества специалистов, способных квалифицированно выполнить работы по разборке и подрыву списанных боеприпасов. В результате к работе с опасными объектами привлекаются солдаты срочной службы.
В самом Минобороны утверждают, что в мельчайших деталях продумали меры и режим безопасности. Расписан весь цикл утилизации, начиная с момента похода к нему и до момента окончательного уничтожения. Были созданы классификаторы боеприпасов по группам опасности. Эти документы сегодня находятся у всех руководителей арсеналов и у офицеров, которые командуют подразделениями при утилизации.
Также была издана памятка для каждого военнослужащего срочной службы, привлекаемого к взрывным работам, но не имеющего специального образования по обращению с боеприпасами и взрывоопасными предметами.
С этими солдатами перед отбытием на полигоны проводятся инструкторско-методические занятия в соответствии с воинской специальностью каждого (подрывник, такелажник или водитель), у всех принимаются зачеты. А офицеры – командиры групп взрывных работ (сегодня это 209 человек), получившие специальное образование в инженерных училищах, изучили по второму разу курс по уничтожению боеприпасов методом подрыва.
Латунь закончилась
В Минобороны не против принятия новой федеральной программы утилизации боеприпасов. Но отмечают, что ее эффективность весьма туманна. Прежде всего в силу того, что в самом ведомстве уже видят «свет в конце туннеля». Кроме того, существует и общее снижение интереса со стороны промышленности к армейским арсеналам.
«Дело в том, что у военных остались боеприпасы, содержащие минимальное количество ценных материалов, – заявил газете ВЗГЛЯД профессор Академии военных наук Вадим Козюлин. – Их утилизация весьма затратна с точки зрения технологического процесса и при этом имеет очень низкую рентабельность. Утилизировать промышленным способом боеприпасы было выгодно в середине 90-х годов прошлого века, когда армия избавлялась от артиллерийских боеприпасов, имеющих латунные гильзы. Латунь – дорогостоящий материал. Для ее получения было достаточно отделить снаряд от гильзы, высыпать порох – и все. Латунь продавали, порох сжигали, а сам снаряд, имеющий внутри взрывчатое вещество, отправляли обратно на склад. Это считалось успешной утилизацией».
Сегодня, по словам специалиста, на военных складах лежат в основном выстрелы к гранатометам, неуправляемые ракеты, мины и патроны, которые просто невозможно быстро и безопасно разобрать.
На новом месте
Однако перед Минобороны стоит куда более сложная задача, чем просто избавление от устаревших и опасных боеприпасов. Как сообщил Дмитрий Булгаков, к 1 января 2015 года военные намерены закрыть имеющиеся 150 объектов хранения боеприпасов.
Планируется вывести все арсеналы, базы и склады за черту населенных пунктов на 35 совершенно новых объектов хранения. На них только в этом году были построены 145 современных бетонных хранилищ. В них есть системы пожаротушения, поддерживается температурно-влажностный режим. Начато строительство еще 1200 хранилищ трех типов. В них разместят 6642 вагона боеприпасов. На все это будет затрачено 90 млрд рублей в течение трех лет.
На 1 января 2014 года в вооруженных силах должно остаться 3 млн тонн боеприпасов 1-й и 2-й категорий. То есть не должно остаться ни одного снаряда, не соответствующего установленным для него срокам хранения.
Денис Коваленко
