Как стало недавно известно, Арбитражный суд Парижа ведет слушания по делу о взятках при поставках французских вооружений Саудовской Аравии. Рассматривается иск американского консультанта Ханса Махайни (Hans Mahayni), поданный еще четыре года назад против компании Technique Requirement Ltd, аффилированной с группой компаний саудовской семьи Букшан (Bugshan). Все эти четыре года шло расследование обстоятельств дела. Изначально процесс был инициирован истцом в Калифорнии, где Махайни проживает сейчас (по другим данным, проживает в Эр-Рияде), однако в рассмотрении иска калифорнийским судом было отказано — суд посчитал, что дело вне его компетенции. В своем иске и в многочисленных документах Махайни фактически развернул широкомасштабное наступление на партнерские отношения, установленные еще в 1995 г. между группой компаний Bugshan и французским ОПК в годы президентства Жака Ширака и получившими новый импульс при Саркози.
Специфика ВТС Франции такова, что с каждым новым президентом выясняются дополнительные подробности финансовых махинаций при заключении контрактов на продукцию военного назначения при его предшественниках.
На днях во Франции впервые за много лет действующий глава государства не смог переизбраться на второй срок, что дает повод поинтересоваться подробностями иска Махайни и наследием предшественников Олланда.
Предмет иска
Из иска Махайни следует, что не имея опыта сделок по закупке вооружений, курировавшая французское направление в саудовских военных закупках семья Букшан наняла нескольких консультантов. Саудовское коммерческое право специфично — оно запрещает госструктрурам прямые закупки у иностранных фирм и предусматривает обязательное участие саудовского посредника. Американскому юристу с арабскими корнями, специализирующемуся на консультировании компаний военного сектора, была оговорена плата в размере 1,25% от стоимости возможного контракта.
Через своего адвоката, вашингтонского эксперта по международному праву Барта Фишера (Bart S. Fisher), Махайни обвиняет Букшанов в лице компании Bugshan Technical Requirements в уклонении от исполнения обязательств по выплате 164 млн евро комиссионных в качестве вознаграждения за помощь в продвижении на рынок Саудовской Аравии французских ВиВТ.
Истец также сообщил, что он выполнял поручения отдела продаж французской группы Sofresa (французского госпосредника и партнера семьи Bugshan) — в частности, способствовал получению копий предложений американских конкурентов французской оборонки. Ее, например, интересовали переговоры по продаже Саудовской Аравии самолетов-заправщиков.
Согласно иску Махайни, расчеты между саудовской семьей и Sofresa проходили через французский банк Credit Agricole, банк Saudi Fransi и саудовский Национальный коммерческий банк. По некоторым сведениям, несколько французских компаний продолжали и далее сотрудничать с семьей Букшан. Одной из таких компаний являлась Safran, взаимодействующая с саудовцами в рамках двигателестроительного СП.
Sofresa — французская госкомпания-посредник, в ведении которой находились поставки вооружений и военной техники и чья деятельность находилась под непосредственным контролем президента республики. Саудовская Аравия имела дела с этой организацией в рамках закупок более ста французских вертолетов, посредником как раз и выступила семья Букшанов и их компания.
Как утверждает адвокат истца, «он намерен продемонстрировать, что в ходе осуществления сделки коррупция проникла на все уровни французской системы ВТС — от президента Ширака до представителей госпосредника и минобороны».
Сообщается, что Букшаны организовали для французов исключительно выгодные условия — стоимость продукции для саудовцев превысила цены поставщиков вкупе с услугами Sofresa на 65—200%. При этом в распиле списанных на консалтинг и фиктивные услуги денег якобы принял участие и президент Ширак, и представители французских политических элит.
Говоря о коррупции в поставках ВиВТ Саудовской Аравии, рассматривают обычно два основных аспекта: масштаб завышения цен (т.е. распила) и степень информированности об условиях сделки общественности королевства и страны-поставщика, прессы, властей, первых лиц стран.
Как полагает П.2, в Саудовской Аравии на самом деле все, кому положено, в курсе аспектов этих сделок, но приоритеты саудовской элиты не исчерпываются одной лишь бюджетной экономической рациональностью. Ниже вкратце рассмотрена предыстория скандала.
ВТС: в основном несбывшиеся надежды
Королевство является традиционным клиентом США и Великобритании, закупая там практически все серьезные системы, включая самолеты и вертолеты, системы ПВО, танки. Однако Франция десятилетиями предпринимала попытки проникнуть на этот богатейший в мире рынок оружия, где стоимость пакета контрактов может составлять десятки миллиардов долларов. Последний крупный успех французской оборонки в Саудовской Аравии относится к 1997 г., когда стартовала программа Sawari-II (поставка фрегатов La Fayette/Al Riyadh). Поэтому в начале 2000-х гг. администрация президента Ширака прилагала максимум усилий к тому, чтобы откусить свой кусок богатейшего саудовского каравая.
Благодаря многолетним усилиям администрации Ширака успех уже почти был достигнут в июле—сентябре 2006 г.
В июле 2006 г. в ходе визита во Францию наследного принца и министра обороны Султана бин Абдельазиза была достигнута рамочная договоренность о подготовке нескольких пакетов контрактов. Текст соглашения в открытый доступ не попал, однако сообщалось, что в нем отсутствовал точный перечень образцов, в которых заинтересована Саудовская Аравия. Заявлялось, что в первую очередь саудовцы намерены заключить контракты на вертолеты NH-90, Cougar и Fennec, самолеты-заправщики А330, ЗРК Mistral, ПКР Exocet и др. Суммарная стоимость первых двух пакетов должна была превысить 7 млрд долл. По линии ВМС предполагалось заключить контракт Sawari III на поставку до 12 фрегатов FREMM и несколько подводных лодок Scorpene или Marlin.
Якобы под давлением лично президента Ширака саудовцы согласились еще раз рассмотреть возможность закупки истребителей Rafale, причем впоследствии они это обещание даже как будто выполнили — угрожая Британии отказаться от Eurofighter в случае продолжения расследования коррупции в отношениях BAE и саудовских принцев.
Одновременно с визитом министра обороны было объявлено о твердом заказе Национальной гвардией 155-мм самоходных гаубиц CAESAR, что было призвано знаменовать серьезность и перспективность нового этапа саудовско-французского ВТС. Однако в наибольшей степени производитель — GIAT — надеялся спасти национальный ОБТ Leclerc, на который срочно нужны были инозаказчики.
В сентябре 2006 г. Эр-Рияд посетила министр обороны Франции Мишель Альо-Мари в сопровождение представителей промышленности и Sofresa, источники во французском минобороны говорили, что контракты будут подписаны «в ближайшие недели», однако саудовцы тянули с согласованием офсетных программ. В январе 2007 г. появилась информация о том, что король якобы дал распоряжение успеть законтрактовать французские вооружения до истечения полномочий Ширака, т.е. самое позднее в апреле 2007 г. Однако в феврале 2007 г. со ссылкой на источники в ОПК Франции стало известно, что ни один пакет контрактов подписать не удается, и уверенность существует только отношении вертолетов Fennec. Однако как выяснилось позже, в феврале-марте саудовцы приехали в Москву вести переговоры о закупке похожего комплекта — танков, БМП, вертолетов, ЗРК. Уверенность в успехе Fennec тоже оказалась неуместной. Причем саудовцы, возможно, были готовы их закупить, но французы настаивали на подписании сразу большого пакета, что по-человечески понятно — клевать по зернышку в Саудовской Аравии выглядело бы довольно жалко.
Контракты — успехи и неудачи
В итоге получилось реализовать далеко не все планы. В январе 2008 — июле 2009 г. удалось продать две партии по три заправщика A330 MRTT, начало поставок было запланировано на ноябрь 2011 г.
Nexter в феврале 2012 г. сообщила о подписании контракта на поставку 73 бронеавтомобилей Aravis с колесной формулой 4×4. Предположительно, вместе с опционами общее число поставленных машин должно достичь 200 штук. Вместе с САУ CAESAR эти контракты составляют не очень грандиозный успех французской оборонки на рынке Саудовской Аравии.
DCN предлагала проект корвета Gowind и фрегаты FREMM для замены старых французских класса «Медина» (поставленных по программе Sawari І). Стоимость фрегатов оценивалась в 3 млрд евро. В долгосрочной перспективе Саудовская Аравия планировала создание флота из шести многоцелевых неатомных подводных лодок. Под эти планы DCN предложила свою версию подводной лодки Marlin (совместная с испанской Navantia доработка подлодки Scorpene). В конце 2009 г. со ссылкой на анонимные источники в DCNS сообщалось, что переговоры идут очень медленно и малопродуктивно. Твердые контракты пока не заключались, при этом известно, что саудовцы в своей манере параллельно обсуждают английские эсминцы Type 45 и проявляют интерес к американскому Littoral Combat Ship (LCS).
Кроме того, французские компании, наряду с американскими, конкурировали за участие в саудовской программе MIKSA по развертыванию масштабной системы охраны госграницы. Так, Thales более 12 лет вела переговоры с королевством. В апреле 2007 г. был объявлен тендер. В итоге в июле 2009 г. пятилетний контракт на 3,3 млрд долл. получила EADS. Thales переключилась на борьбу за контракт на системы ПВО стоимостью 3 млрд долл. Компания все эти годы обслуживала ЗРК Shahine и Crotale (с 1980 г. поставлено ок. 180 ПУ) и надеется взять реванш в этом сегменте рынка.
В 1997 г. начались попытки продать Саудовской Аравии 150 основных боевых танков. По итогам долгих переговоров в 2003 г. Франция предложила 158 ОБТ Leclerc на 3,4 млрд долл.
Саудовская Аравия это предложение принять отказалась, фактически сделав производство танка нерентабельным и похоронив проект.
Небольшие надежды сохраняются на ремонт и модернизацю парка Leclerc единственного инозаказчика этих машин — ОАЭ, которые в свое время инвестировали в разработку танка.
Саудовская Аравия заявляет о желании иметь парк из 700 танков, в то время как сейчас она обладает примерно половиной этого количества. В США закуплено 58 M1A2S Abrams и заказана модернизация 315 ранее поставленных Abrams. В июне 2011 г. правительство Германии выдало разрешение на поставку Саудовской Аравии 270 Leopard 2A7+, однако сообщений об окончательном подписании контракта пока не было. С 2008 г. циркулировал информация и о намерении саудовцев закупить 150 российских Т-90, но никаких сообщений о продвижении на этом направлении не поступало. Здесь Россия и Франция оказались в одном положении. Как полагает П.2, причина этого кроется в том числе и в том, что королевство не один год добивалось от Германии разрешения на экспорт танков, а добившись своего, перестало испытывать интерес к российскому и французскому предложениям.
В декабре 2006 г. Саудовская Аравия, возмущенная британским расследованием фактов коррупции в ВТС (знаменитые программы Yamamah-I, II), ультимативно потребовала в течение десяти дней прекратить расследование. По дипломатическим каналам саудовцы передали угрозу прекратить все закупки. Более того, саудовцы пригрозили отказаться от закупки 72 истребителей Eurofighter и закупить 36—48 Rafale.
Переговоры резко активизировались именно в 2006 г., однако в итоге премьер Блэр выкрутил руки парламенту и правосудию, расследование было прекращено, а Саудовская Аравия начала получать Eurofighter.
Интересно, что позднее то же самое британское Управление по расследованию крупных финансовых злоупотреблений, которое закрыло расследование фактов коррупции при реализации саудовских контрактов британской BAE, атаковало EADS. Управление обвинило EADS в подкупе саудовских должностных лиц, ответственных за телекоммуникационное оснащение сил Национальной гвардии королевства. Действия британских властей ожидаемо вызвали раздражение саудовской стороны, которая ответила симметрично.
Весной 2011 г. прошли чистки в МВД и минобороны Саудовской Аравии. По обвинениям в коррупции при закупках западной продукции было арестовано не менее десятка чиновников — в том числе ряд фигур, отвечавших за реализацию проекта MIKSA.
Попытки возвращения на саудовский рынок сопровождались во Франции громкими коррупционными скандалами, усугубившимися негативным шлейфом от истории с терактом 2002 г. на верфи в Карачи, где погибли 11 французских инженеров, выполнявших заказ на подводные лодки для Пакистана. Считается, что инцидент мог быть местью местных военных за нарушение коррупционных договоренностей французской стороной. Характерной особенностью сюжета является его несомненная связь с событиями внутриполитической борьбы в самой Франции. ВТС с Саудовской Аравией очень похожим образом связано с политикой и финансовыми махинациями. Оба контракта — на лодки для Пакистана и фрегаты для Саудовской Аравии — были подписаны в 1994 г., накануне президентских выборов во Франции. Сообщалось, что взятки и откаты с откатов при заключении этих контрактов, возможно, сформировали черную кассу проигравшего выборы премьера Балладюра, чьим протеже являлся Саркози (см. «Новый виток скандала вокруг поставок французских лодок Пакистану» ). На фоне скандального расследования теракта и коррупции в сделке с Пакистаном и происходили попытки заключения новых контрактов с королевством — как видим, прочти не увенчавшиеся успехом.
Саркози начинает все заново
После прихода к власти Саркози скандалы вокруг Ширака и его окружения, в том числе инициированный гражданином США Махайни, стали поводом и, возможно, одной из причин сосредоточения усилий новой администрации в сфере ВТС на двух основных направлениях: минимизации последствий политических провалов и реорганизации системы поставок. Французская сторона провела реорганизацию экспортной системы, что отвечало новой оборонной доктрине Франции и пожеланиям короля Абдаллы (который, со своей стороны, также выразил желание взять под личный контроль сферу закупок вооружений, за которую ранее отвечал его сводный брат, наследный принц и министр обороны Султан). Со второй половины 2007 г. и вплоть до конца марта 2012 г. проведена серия непрерывных и активных контактов с саудовцами, в том числе на высшем уровне, включая несколько визитов президента Франции и министров обороны в Саудовскую Аравию для личных встреч с королем.
Саркози во время своей поездки в Саудовскую Аравию в январе 2008 г. официально заявил «о своем личном контроле контрактов на продажу вооружений напрямую от имени государства и о нежелании иметь посредников в контрактах, что позволит снизить их стоимость и в то же время избежать «коррупционных» соблазнов». По его словам то, что «мы демонтировали некоторые французские организации, считаю полезным. Это меньшее, что можно сказать по этому поводу». Таким образом, «командный» пункт по принятию решений в отношении всех крупных сделок об экспорте французских вооружений был окончательно перенесен в Елисейский дворец. Чтобы исключить появление новых поводов для скандалов, необходимо было обеспечить благоприятное для Франции решение вопросов на высшем уровне и предотвратить нежелательные утечки информации через обиженных посредников. Впрочем, должный уровень информационной безопасности так и не было достигнут: так, незадолго до запланированного на июль 2010 г. визита саудовского короля в Париж, во французской прессе появилась цитата из доверительной беседы короля Абдаллы с министром обороны Франции, состоявшейся в ходе визита последнего в Эр-Рияд. Король якобы заявил: «Ни Иран, ни Израиль не имеют право на существование». Визит был сорван, причем сообщалось, что без важной встречи остались топ-менеджеры всей французской оборонки.
В этом смысле появление в 2008 г. на горизонте Махайни оказалось сосем не кстати для французского ОПК и очень кстати для конкурентов. Посреднику явно нечего было терять — то ли потому, что его слили на самом высоком государственном уровне, то ли потому, что его использовали американские соперники французов.
Тогда, в 2007-2009 гг., ситуация по саудовским контрактам объяснялась почти исключительно двумя решениями короля Абдаллы. Прежде всего он заявил о намерении взять под личный контроль отношения с основными поставщиками вооружений и отстранил от дел ныне уже покойного министра обороны, наследного принца и сводного брата короля, Султана бен Абдельазиза. Впрочем, все это не ново — предыдущий король Фахд точно так же договаривался в июле 1996 г. с президентом Шираком об отмене практики выплаты комиссионных. Посредники, естественно, никуда не делись. П.2 уже рассказывал, например, о роли одного из них в другом сюжете — закупках Мистралей для России (см. «Детали контракта на Mistral» и «Кто такой Александр Джухри?»).
Кроме того, король Абдалла, видимо, был раздражен назойливыми попытками французов включить в пакет ряд наименований, которые саудовцам совершенно не были нужны — в первую очередь, злополучный Rafale. По словам представителя одной из французских компаний, связанного с подготовкой контрактов, идея разнородного пакета, где к нужным клиенту продуктам шли довески, принадлежала еще администрации Ширака. Итог оказался неутешительный: «Ширак ушел, мы ничего не подписали и оказались выброшены с саудовского рынка».
Считалось также, что чрезмерная напористость французов в продвижении как можно большего объема и спектра вооружений стала одной из причин, по которым Rafale проиграл в Марокко американскому F-16. Попытка включить истребитель в один пакет с вертолетами и корветами в итоге спровоцировала аналогичную неудачу в Саудовской Аравии.
По-видимому, неблагоприятным фактором можно считать и само по себе избрание в мае 2007 г. Саркози, что, по-видимому, было в целом негативно воспринято саудовцами. Викисливы утверждают, что новый французский президент тогда якобы раздражал саудовских правителей буквально всем подряд.
«Не так сидит» (показывает подошвы ботинок королевским особам — правда, не в Эр-Рияде, а в Рабате), «спит во время официальных церемоний» (недостаточный пиетет во время помпезных мероприятий), «не той крови» (еврейские корни), «не так женат» (участие в визите Карлы Бруни, тогда еще только гражданской жены президента, имело минимальные шансы понравиться саудовским пуританам, наверняка успевшим оценить фотокарточки молодой Бруни).
Непонимание и неприятие королевства вызвал ряд шагов Саркози, включая кампанию против «демонстративного» ислама в общественных местах, запрет на въезд во Францию «одиозных» исламистов, смещение внешнеполитических акцентов с арабского мира в сторону Израиля.
Многое было сделано тогда французской стороной: коррупционная схема с использованием мелких посредников была громогласно отвергнута, в ходе состоявшегося в ноябре 2009 г. третьего по счету визита Саркози в Саудовскую Аравию королевству предложили более тесное геостратегическое сотрудничество с позиций «Большой двадцатки» в мире, повышение уровня военной интеграции, сотрудничество в космосе и мирной ядерной энергетике (на фоне ясно заявленных намерений Саудовской Аравии по созданию собственного ядерного оружия в случае создания такового соседним Ираном). Кстати, саудовское желание иметь собственное ЯО считается одним из индикаторов состояния двусторонних отношений с США — когда королевству приходит в голову проверить на прочность партнера, в прессу утекают намеки на право лидера исламского мира иметь собственную бомбу перед лицом угрозы со стороны Ирана.
В итоге решающего успеха по линии военно-технического сотрудничества с Саудовской Аравией Франция обеспечить уже не смогла и утратила перспективы на реализацию самых дорогих и перспективных контрактов на поставку вертолетов, танков, фрегатов, подводных лодок и истребителей. После демонстративного демарша на российском направлении эти контракты ожидаемо перешли к США.
Однако, как полагает П.2, главной в узком смысле собственно французской и саудовской по происхождению причиной свертывания масштабных проектов Франции по поставкам высокотехнологичных вооружений и услуг следует считать потерю доверия Саудовской Аравии — Франция окончательно перестала восприниматься как сильный и надежный партнер, соответствующий представлениям саудовской элиты в части принятии решений и сопровождении их реализации.
Вокруг франко-саудовских контрактов была поднята неприличная и скандальная по саудовским меркам информационная кампания, поставившая под удар репутацию уважаемых саудовских семей. Франция не смогла ни сдержать, ни взять под контроль «недружественные» акции — даже напротив, начала судебное преследование своего бывшего президента (а ведь с ним король Абдалла вел переговоры, как с равным), показав таким образом, опять же по саудовским понятиям, свою слабость как партнера и государства. Все прочие последствия — взятие королем под свой контроль поставок вооружений, «опала» принца Султана, нежелание работать с Sofresa и т.п. — скорее лишь повод для отказа Франции в заключении с ней сверхкрупных и долгосрочных контрактов. Чтобы подступиться к определению основной причины неудач Франции в Саудовской Аравии, П.2 считает уместным попристальней взглянуть на семейство Букшан.
Кто такие Букшаны?
В структуре саудовской элиты финансово-промышленные кланы, подобные семейству Букшан, занимают по-настоящему важное место. Они действуют в рамках консенсуса, складывающегося по тому или иному вопросу в правящем классе в целом, и получают за это свою долю экономических, политических и иных выгод — в соответствии с положением семьи в общей иерархии.
Клан Букшан (Бакшан, Бугшан) и одноименная финансово-промышленная группа ничем особенным среди других подобных выходцев из соседних Саудовской Аравии стран (Сирия, Персия, Турция) не выделяется. Он, как и многие другие (семьи Бен Ладен, Бельхейр, Багляф, Бен Махфуз, Аль Муди, Ба Хашаб, Ба Неджех) был основан в начале 20 в. в столице провинции Хиджаз Джидде выходцами из ныне йеменской провинции Хадрамаут и связан первоначально с обслуживанием паломников. Впоследствии этот бизнес получил значительное развитие, оброс связями с королевской династией и вышел на новые рынки товаров и услуг: автомобильный и машиностроения, косметики и парфюмерии, дорогих часов, электроники, туризма и гостиничных услуг, прохладительных напитков, банкинга, инвестиций и недвижимости, связи и коммуникации. Значение корня слова, от которого происходит фамилия Букшан, означает «собирать», «подбирать», «подметать», «брать взятку» (в карточной игре)», а также является родственным слову «букша» (денежная единица в Йемене, равная 1/40 риала).
Непосредственным началом истории финансово-промышленного клана считается 1923 г., когда сразу после присоединения Хиджаза с мусульманскими святынями Меккой и Мединой к саудовскому ваххабитскому государству в Торговом реестре Хиджаза был зарегистрирован завод металлоизделий с владельцем Ахмедом Салемом Букшаном, давший начало Ahmed Salem Bugshan Group (ASB), перерегистрированной после принятия нового коммерческого законодательства в 1974 г. Естественно, что в силу деловой хватки, опыта торговли и производства, торговцы из Хиджаза сформировали костяк национальной буржуазии и стали опорой бедуинской аристократии во главе с королем Саудовской Аравии в деле обеспечения интересов саудовского военно-политического руководства.
Особенно масштабные задачи саудовская бизнес-элита стала решать по мере увеличения потока нефтедолларов. ФПГ «Букшан» выросла в огромный конгломерат дочек и аффилированных компаний, СП, посреднических фирм, «однодневок», создаваемых под конкретные задачи и т.п. В 2008 г. ФПГ запустила в йеменской провинции Ляхдж первый в стране завод по производству и разливу газированных напитков и минеральной воды. Один из представителей старшего поколения клана Букшан — Абдалла Букшан (объявленный, кстати, экс-президентом Йемена Али Абдаллой Салехом «личным своим и Йемена другом») реализовал на своей исторической прародине в Хадрамауте грандиозный инвестиционный проект — строительство уникального гостинично-жилого комплекса «Дарат Мекла», включающий в себя 10 тысяч коттеджей, апартаментов и гостиничных номеров, а также инфраструктуру.
Известно о реализации кланом Букшан в Йемене целого ряда инвестиционных проектов, среди которых усовершенствование инфраструктуры порта Аден, цементные заводы, а также гуманитарных проектов в образовании, медицине и других сферах.
Абдалла Букшан считается пионером инвестирования в посткоммунистический единый Йемен. Очень быстро к нему присоединились представители других саудовских кланов, основанных выходцами из Хадрамаута, в том числе семья Бен Махфузов во главе с главою саудовско-йеменского делового совета Абдаллой бен Махфузом, семья Багляф (Baghlaf Al Zafer group) и другие.
Также известно о реализации семьей Букшан целого ряда совместных научно-образовательных проектов со многими университетами арабского региона и мира, включая французскую Сорбонну. Это позволяет корпорации Букшанов держать руку на пульсе современных отраслевых технологий, располагать значительным научным и кадровым потенциалом, а также связями в научном мире. Так, Абдалла Букшан является главой Саудовской инженерной ассоциации, инженером, почетным доктором многих университетов мира (Йеменского, университета Сан-Франциско, Сорбонны). За весомый вклад в дело развития франко-саудовского экономического сотрудничества Абдалла Букшан получил из рук президента Франции Ширака орден Почетного легиона.
Известно о неизменной дружбе семьи Букшан с американскими послами в Саудовской Аравии и Йемене.
В начале 1990-х гг. американская AT&T конкурировала с преимущественно французским консорциумом Alcatel и шведской Ericsson за четырехмиллиардный контракт на модернизацию саудовской системы телекоммуникаций. Тогда после двух визитов представителей министерства торговли США госсекретарь США встретился в апреле 1994 г. с королем Фахдом, обсудив в том числе и участие в проекте компании AT&T. Позднее президент Клинтон направил королю письмо с просьбой «внимательно отнестись к кандидатуре американской компании». Со своей стороны компания AT&T наняла в качестве законно зарегистрированного в Саудовской Аравии агента-посредника в лице саудовской группы компаний A.S. Bugshan & Bros. (известной в США еще с 1980-х гг. по сотрудничеству с американской компанией Stanford Technology Trading Group International).
Примечательно, что на праздновании победы американской компании в тендере на реализацию саудовского проекта присутствовал один из молодых саудовских принцев. В связи с этим источники, близкие к королевской семье и саудовским деловым кругам, сообщали, что победа американской компании стала возможной в том числе и благодаря лоббированию принцем ее интересов..
Комментируя ситуацию, тогдашний глава компании AT&T Джон Хейндел (позднее президент компании Lucent Worldwide Services) заявил, что «ему неизвестны факты, подтверждающие влияние саудовского принца на исход тендера и тем более оплату такого участия, а потому он категорически отрицает такую информацию». Он также сослался на то, что Закон о борьбе с практикой коррупции за рубежом запрещает подобные выплаты, не отрицая вместе с тем, что агент-посредник в лице группы компаний A. S. Bugshan получил законные комиссионные, которые могли достигать 200 млн долл.
Считается, что американские, британские, французские и прочие поставщики ПВН высоко ценят саудовские контракты и не возражают против «щедрых» комиссионных, почти официально идущих на содержание королевского двора, поскольку саудовская сторона легко идет на удорожание контракта вдвое, а то и втрое от его реальной стоимости.
Об этом свидетельствует история контрактов «al Yamamah» по поставке британских самолетов «Торнадо» в Саудовскую Аравию, когда саудовская сторона соглашалась платить по 70 млн. дол. за каждый самолет при том, что их первоначально заявленная стоимость составляла 20-25 млн. дол.
Как принимаются решения в Саудовской Аравии
Как полагает П.2, стороннему наблюдателю не стоит делать акцент на конкретных именах и фактах, поскольку в контексте обильного потока нефтедолларов в Саудовской Аравии система действующих в современном саудовском обществе отношений между кланами и группами интересов выстроена таким образом, чтобы ситуативно возникшая «несправедливость» впоследствии так или иначе компенсировалась. Саудовская «игра в стулья» подразумевает правило: сегодня американский заказ — клану бен Ладенов, а французский — клану Букшан, завтра — наоборот.
С точки зрения коллективного сознания саудовской элиты текущая конкуренция за конкретные сделки не подразумевает институциональной конкурентной борьбы в западном понимании, с победителями и проигравшими, агрессорами и обиженными. Та или иная назначенная цепочка исполнителей выполняет консолидированную волю саудовской элиты в целом: например, прозондировать возможность закупок вооружений у альтернативных США и Британии поставщиков — России, Франции и др.
Заметим — все это происходило на фоне грандиозного экономического кризиса, финансовых и политических затруднений США, проблем в Ираке и Афганистане.
Судя по всему, по итогам этого зондирования Саудовская Аравия сделала вывод о том, что США по-прежнему сильны и безусловно доминируют в мире, заодно ей удалось привлечь к себе внимание союзника и, видимо, сделать его сговорчивее в отношении поставок. В данном случае Букшаны свою задачу по оживлению конкуренции и обеспечения доступа к нужным вооружениям выполнили. Кто еще будет задействован из числа находящихся на длинной скамейке запасных политиков и миллиардеров, будет определяться по ситуации и коллективно, чтобы сохранить баланс интересов и единство элиты. А недополученные прибыли Букшанам наверняка компенсируют другим заказом.
Со стороны складывается ощущение, что представители саудовской элиты разнообразны в своих симпатиях и предпочтениях. Один якобы любит Великобританию, другой — США, третий — Францию, но в целом они образуют необходимый спектр политиков и бизнесменов, каждого из которых саудовская система власти в нужный момент может задействовать для обеспечения своих интересов. Даже радикальные и маргинальные представители саудовской элиты (на общем фоне и без того резкого саудовского салафизма) — террорист Усама бен Ладен, другие экстремисты, а равно технократы, англофилы и даже гомосексуалисты — каждый из них вносит свой вклад в борьбу за передовые позиции саудовской аристократии где бы то ни было, каждый готов в нужный момент возглавить «благородное» дело джихада или, наоборот, модернизацию Саудовской Аравии.
Запрос на профильных исполнителей формулируется по обстоятельствам, будь то достижение конкретной цели или отвлечение внимания от проблем в королевстве до принятия и реализации саудовской элитой более или менее адекватного решения.
Судя по полному отсутствию в саудовской прессе порочащих клан материалов, никто в Саудовской Аравии не собирается наказывать или подвергать опале клан Букшан или кого-то из курирующих его представителей высшего эшелона власти за провальное лоббирование французских интересов, поскольку те и другие выполняли консолидированный заказ элиты.
Семья понесла некоторые финансовые потери —обстановка изменилась, другой клан отрабатывает задачу работы с американским заказом, однако наверняка в следующий раз Букшанам поручат выполнение более прибыльного заказа, чтобы они поправили дела и вернулись на «свой» уровень в общесаудовском балансе интересов кланов и ФПГ.
Причины неуспеха европейцев в Саудовской Аравии
Опыт ВТС США и Саудовской Аравии свидетельствует, что на этом рынке выигрывает тот, кто располагает наибольшими ресурсами (включая военно-политические, финансовые, информационные) и способен концентрировать их на одном или при необходимости даже на двух-трех избранных направлениях, имеет механизм консолидированного принятия решений и последователен в их выполнении, готов деятельно и проактивно защищать свою репутацию и честь партнера. Предпочтение в заключении крупного контракта отдается партнеру, способному не только заключить контракт и провести поставки, но и обеспечить дальнейшее всестороннее сопровождение интересов заказчика.
Основной причиной относительного неуспеха на саудовском рынке стран Европы, прежде всего Франции, следует считать отсутствие вышеуказанного набора качеств (и напротив, наличие плюрализма, переходящего в разобщенность), а равно отсутствие необходимой степени интеграции в рамках Евросоюза, призванной обеспечить общий успех или успех одного из его членов на избранном направлении, в том числе на Ближнем Востоке.
Все остальное — не так сидел, не так смотрел, отстранение кого-то от дел и проч. — следует считать второстепенными деталями, не исключено, что и мнимыми, нацеленными на дезинформирование.
Что касается конкретно Франции, то политическая конъюнктура и наработанные за годы президентства Ширака понимание рынков, связи, механизм реализации интересов позволили осуществить «вторжение» в традиционную сферу интересов США Ближнем и Среднем Востоке, что на какое-то время совпало с интересами Саудовской Аравии и Пакистана, стремившимися ослабить зависимость от США, увлекшихся в тот момент Индией. С другой стороны, первоначальные успехи Франции на саудовском и пакистанском рынках дали повод переоценить свои силы. Попытки развить успех вызвали противодействие американского ОПК.
Для сделок французского ОПК характерно то же противоречие, что и для французской «шираковской» военной доктрины 1994 г., — несоответствие отдельных интеллектуальных и творческих порывов реальному военно-экономическому и политическому потенциалу. Как французский ОПК, так и вооруженные силы Франции не имеют еще достаточного потенциала для проведения операций в отдаленных регионах мира полностью самостоятельно. Таким образом, косвенно было вновь подтверждено, что Франция по-прежнему зависит от союзников и в первую очередь США.
Немного о России
Одновременно со скандалом вокруг иска Махайни и преследованием Ширака назревал сенсационный прорыв России на рынок вооружений Саудовской Аравии. Однако готовившиеся по меньшей мере с 2007 г. пакетные соглашения до сих пор не реализованы. Общий объем российского пакета оценивался в 4—5 млрд. дол. Пакет включал более 150 танков Т-90С, около 150 вертолетов, 250 БМП-3 и несколько десятков ЗРК Бук-М2Э. Стороны также вели переговоры о продаже ЗРПК «Панцирь-С1», ударных вертолетов Ми-28Н и систем ПВО большой дальности (как бы в обмен на отказ поставлять ЗРС в Иран). В итоге, по официальным данным, в 2010 г. Россия заключила с Саудовской Аравией только несколько небольших контрактов на поставку вооружений.
Не вызывает сомнения, что деятельность российской оборонки на саудовском рынке помимо обычной конкурентной борьбы затруднена еще и рядом специфических неблагоприятных факторов двусторонних отношений, которые потребуют новых подходов, сложных переговоров и компромиссов:
- Длительное отсутствие нормальных двусторонних отношений, в том числе дипломатических;
Стереотип восприятия России как вероятного противника США (которые для Саудовской Аравии остаются главным и безальтернативным стратегическим союзником и единственной в мире сверхдержавой), а также как правопреемницы «атеистического» Советского Союза и России, экспортировавшей идеи социализма в арабские страны, поддерживавшей противные Саудовской Аравии арабские режимы, включая нынешний сирийский, а также шиитский иранский. Новые опасения королевства могут вызывать и попытки русской православной церкви придать новый импульс традиционным связям с Ближневосточными православными церквями и очагами собственно русской православной церкви в регионе. Определенным кругам саудовской элиты может быть не чужда шпиономания в отношении агентов российского влияния в Сирии и даже в Израиле;
Негативный, с саудовской точки зрения, исторический груз советского вторжения в Афганистан и контртер
