Как задумывался противоракетный «щит» американского флота
С древнегреческого название «Иджис» переводится как «буря» или «вихрь». Фото с сайта www.navy.mil
Сегодня название «Иджис» прочно характеризуется с системой противоракетной обороны (ПРО) американских Военно-морских сил, которая является составным элементом глобальной системы ПРО США. Этот элемент официально обозначается как Aegis Ballistic Missile Defense System («система ПРО «Иджис»). Впрочем, часто используют и другой вариант названия – Sea-Based Midcourse Ballistic Missile Defense System («система ПРО морского базирования для перехвата ракет на маршевом (среднем) участке траектории полета»).
Однако изначально «Иджис» создавался для ВМС США в качестве корабельной многофункциональной системы оружия, призванной на основе широкого использования специализированных автоматизированных систем боевого управления интегрировать в едином контуре все корабельные средства освещения воздушной, надводной и подводной обстановки, а также соответствующие средства управления и поражения.
По замыслу заказчика, эта система должна была повысить возможности отдельного корабля и, что особенно важно, корабельной группы (соединения) по ведению оборонительных и наступательных боевых действий в ходе решения различных боевых задач.
В состав многофункциональной системы оружия (МСО) или, как ее еще называют, многофункциональной системы управления оружием (МСУО), вошел и корабельный зенитный ракетный комплекс (ЗРК) «Стандарт». Последний, как известно, изначально тоже не имел «противоракетных амбиций», а являлся обычным типовым средством ПВО надводного корабля.
И лишь со временем благодаря появлению новых угроз и развитию технологий американские военные и разработчики получили возможность создать на базе двух указанных компонентов систему нового класса – интегрированную систему ПРО, которая получила свое название по названию главной составляющей (которой, как можно понять, является МСО «Иджис») и в конечном итоге стала флотским сегментом глобальной системы ПРО США.
Здесь мы рассмотрим вопросы, касающиеся первого этапа создания «Иджиса»: постановка задачи, проработка концепции и первые шаги по проектированию различных элементов системы. При этом отметим вот что. В российской литературе «Иджис» часто обозначается как боевая информационно-управляющая система (БИУС). Но это не совсем верно, поскольку американские военно-морские специалисты определяют «Иджис» как более широкую совокупность систем и подсистем, чем это имеет место в случае с типовой БИУС. Поэтому правильно использовать в отношении «Иджиса» термины «многофункциональная система оружия» либо «многофункциональная система управления оружием». В данной публикации выбран первый из вариантов.
ВОЙНА НА МОРЕ: НОВЫЕ РЕАЛИИ
В первой половине 1960-х годов обладавшие передовым мышлением военно-морские специалисты сумели в конечном итоге убедить командование ВМС США дать старт масштабной программе максимально возможного комплексирования корабельных боевых и технических средств в единую общекорабельную многофункциональную систему оружия. Она должна была отличаться высокой степенью автоматизации функционирования всех ее составляющих и обладать единым «электронным мозгом», способным перераспределять информационно-вычислительные ресурсы отдельных составляющих системы в соответствии с текущими изменениями тактической обстановки.
Подоплека такого решения была достаточно проста: начиная с 1950–1960-х годов отличительной особенностью войны на море стало существенное расширение боевого пространства, в котором боевой корабль (подводная лодка) получил возможность применять свое оружие. От боевых кораблей и корабельных групп различного назначения требовалась способность вести боевые действия в различных средах (в море – на его поверхности и под водой; в воздухе, а в отдельных случаях уже даже и в космосе, а также на суше), а также на различных дальностях, высотах и глубинах. Корабль, не обладающий такими способностями, был обречен стать жертвой противника, причем зачастую весьма несложной.
Кроме того, современная война на море характеризуется постоянным сокращением времени, которым располагает командир боевого корабля или отряда (группы, соединения) боевых кораблей на принятие решения на применение оружия или выполнение маневра. А также стремительным массированием средств поражения.
При этом начиная со Второй мировой войны серьезное влияние на ход боевых действий на море стали оказывать авиация и управляемое ракетное оружие различного типа базирования (авиационного, корабельного и берегового). Что потребовало оснащения боевых кораблей современными, характеризующимися большой дальностью обнаружения средствами освещения воздушной обстановки. А также высокоэффективными средствами поражения неприятельских средств воздушного нападения, отличительными особенностями которых являются высокие скоростные и маневренные характеристики, а также малое подлетное время. Последнее, понятно, требовало существенного повышения степени автоматизации процессов боевого управления, без чего обеспечить победу в бою становилось невозможным.
Принимая во внимание все эти особенности современного морского боя, а также учитывая фактор ограниченности боезапаса корабельных систем вооружения (особенно управляемого ракетного вооружения), в ВМС США и было принято вышеозначенное решение.
В ноябре 1963 года по указанию командования ВМС США начинается выполнение целого ряда концептуальных проработок и научно-исследовательских работ с целью определения возможности создания высокоавтоматизированной системы оружия, способной обеспечить надводным кораблям надежную защиту от массированных атак авиации и противокорабельных ракет противника, а также с целью определения основных характеристик такой системы.
В ходе данных работ американскими военно-морскими специалистами и разработчиками вооружений были использованы результаты многочисленных предшествовавших проектов и программ. В частности – наработки, полученные в ходе программы создания интегрированной системы зенитного ракетного оружия «Тифон» (Typhon), главным подрядчиком по которой была американская компания Bendix Corporation (существовала как самостоятельная бизнес-единица в 1924–1983 годах).
Данная система, в отношении которой также применялись названия «Боевая система «Тифон» (Typhon Combat System) или «Система управления оружием «Тифон» (Typhon Weapon Control System), создавалась для вооружения оснащенных атомной энергетической установкой фрегатов, эсминцев и крейсеров ВМС США.
Она включала в свой состав многофункциональную радиолокационную станцию (РЛС) с пассивной фазированной антенной решеткой AN/SPG-59, а также две новые зенитные управляемые ракеты (ЗУР): RIM-50 «Тифон» – ракета большой дальности в размерах и массе ракет ЗРК «Терьер» (RIM-2 Terrier), и RIM-55 «Тифон» – ракета средней дальности в размерах и массе ракет ЗРК «Тартар» (RIM-24 Tartar).
Свое название данная система получила в честь Тифона – в древнегреческой мифологии так именовался могучий дракон, порожденный богиней земли Геей и являвшийся олицетворением огненных сил земли, приносивших и до сих пор приносящих разрушительные последствия человечеству.
Особо отметим, что AN/SPG-59 была первой корабельной РЛС с фазированной антенной решеткой в истории США, а также одной из первых радиолокационных станций такого класса в мире в целом. Ее создание, берущее начало в 1958 году, было обусловлено появлением серьезного противника в лице морской ракетоносной авиации ВМФ СССР, самолеты которой вооружались противокорабельными ракетами с мощными боевыми частями. А также новых советских боевых надводных кораблей дальней морской и океанской зон, которые также стали носителями комплексов управляемого ракетного оружия, предназначенного для борьбы с корабельными армадами американского флота.
Существовавшие на тот момент корабельные средства ПВО – как средства освещения воздушной обстановки и выдачи данных целеуказания на комплексы зенитного оружия, так и сами комплексы зенитного оружия – не могли эффективно справиться с массированным налетом противокорабельных ракет, в особенности если те имели низковысотный профиль и высокую скорость полета. А именно на такие противокорабельные ракеты тогда и сделало ставку командование советского ВМФ в борьбе с американскими армадами, в первую очередь – авианосными ударными группами.
НОВЫЕ РАДАРЫ И РАКЕТЫ
По результатам проведенного анализа альтернативных вариантов американские военно-морские специалисты пришли к выводу, что наиболее верным способом обезопасить себя от налета роя советских низколетящих скоростных противокорабельных ракет является создание нового высокотехнологичного корабельного зенитного ракетного комплекса, в котором будет реализован отличный от использовавшихся до этого способ управления и наведения – непосредственно через зенитную управляемую ракету. Причем последняя оснащалась собственной приемной антенной и ретранслятором, а обработка получаемых системой самонаведения данных о цели и выработка данных наведения на нее осуществлялась на корабле-носителе, где для этого имелись достаточные вычислительные и энергетические мощности.
Данный способ, сочетающий в себе элементы полуактивного самонаведения ракеты и радиокомандного управления ею, известен как «сопровождение через ракету» или как «телеуправление второго рода», а в англоязычной литературе к нему применяется обозначение «Track-Via-Missile».
Способ этот имел несколько весьма важных достоинств.
Во-первых, в отличие от ракеты с системой активного самонаведения в данном случае летящая к цели ракета не обнаруживает себя собственным радиоизлучением, а противник может засечь лишь работу корабельной РЛС – но при этом не будет знать, есть ли в воздухе ракета-перехватчик и какую цель она преследует.
Во-вторых, в отличие от ракет с системами активного и полуактивного самонаведения в данном случае на ракете не было надобности в бортовом вычислителе (расчеты осуществлялись на корабле-носителе). Что позволяло снизить массогабаритные и стоимостные характеристики самой ракеты, а также обеспечивало ее наведение на цель по оптимальной траектории и обеспечивало операторам боевого расчета ЗРК возможность направить ракету «на путь истинный» даже на конечной стадии ее полета.
Система Mk 7 «Иджис» должна надежно защитить корабли ВМС США от воздушного нападения противника. Фото с сайта www.defence.gov
Были и другие плюсы у данного способа, хотя имелись и определенные минусы. Но в целом, как говорится, овчинка стоила выделки: построенный по такой схеме ЗРК позволял существенно повысить эффективность ПВО одиночного корабля и корабельной группы (соединения) от атак современных средств воздушного нападения противника. Обеспечить эффективную работу нового корабельного ЗРК, построенного на такой системе наведения его ракет, и должна была РЛС с фазированной антенной решеткой (ФАР) AN/SPG-59, которая становилась своего рода «сердцем» всей системы оружия.
В конструктивном плане данная РЛС была построена на основе гибридной ФАР с линзой Люнеберга, которая позволяла преобразовать сферическую волну точечного излучателя в луч с плоскими волновыми поверхностями. Фазовая картина снималась приемниками и после усиления передавалась по волноводам на излучающие элементы антенны РЛС, которые, в свою очередь, воспроизводили фазовую картину в пространстве, формируя узко направленный луч.
При этом, в зависимости от класса конкретного корабля-носителя, данная РЛС должна была иметь фазированные антенные решетки с различным количеством излучающих элементов – излучателей. В частности, для кораблей класса «крейсер» это было около 10 тыс. излучателей, для кораблей класса «эсминец» – уже около 7 тыс. (этот вариант ФАР назвали «промежуточным»), а для кораблей класса «фрегат» и вовсе порядка 3,4 тыс. излучателей.
Впоследствии, впрочем, от промежуточного варианта отказались, оставив РЛС только для атомных крейсеров (2,7 тыс. усилителей мощности, 10,2 тыс. излучателей, 400 сопровождаемых одновременно целей) и атомных фрегатов (900 усилителей мощности, 3,4 тыс. излучателей, 120 одновременно сопровождаемых целей).
По замыслу американских специалистов, новый ЗРК, обладавший для своего времени поистине уникальными характеристиками и позволявший, согласно расчетным данным, обеспечить с достаточно высокой эффективностью прикрытие кораблей от авиации противника в радиусе до 110 миль (около 204 км), должен был заменить на надводных кораблях ВМС США сразу три стоявших в то время на вооружении флота зенитных ракетных комплекса – так называемые «3Т»: «Терьер», «Талос» (RIM-8 Talos) и «Тартар».
Все они на тот момент времени, как считали американские адмиралы, уже не могли обеспечить эффективное решение задачи отражения массированной атаки средств воздушного нападения противника. И в особенности низколетящих противокорабельных ракет – главного оружия советского флота, с помощью которого командование последнего намеревалось нанести сокрушительный удар по господству ВМС США в Мировом океане.
Особо подчеркнем: в качестве носителей комплекса рассматривались только корабли с атомными энергоустановками. Поскольку, согласно проведенным американскими военно-морскими специалистами и представителями промышленности расчетам, только они на тот момент могли обеспечить подачу того объема энергии, который был необходим для нормальной работы мощной РЛС с ФАР типа AN/SPG-59.
МАКНАМАРА ПРОТИВ
Впрочем, в декабре 1963 года программа «Тифон» решением тогдашнего министра обороны США Роберта Макнамары была закрыта. Причина – высокая стоимость и наличие целого ряда трудноразрешимых на тот момент времени технических проблем. Причем закрыта данная программа была даже несмотря на то, что, по расчетам, основанным на результатах первых испытаний, выполненных с борта опытового судна «Нортон Саунд» (USS Norton Sound, AVM-1), система «Тифон» должна была обеспечивать перехват летательных аппаратов и ракет противника при их скоростях полета вплоть до М=3, а неуправляемых ракет малой дальности и вовсе на скоростях полета до М=4. Кроме того, боевые средства системы «Тифон» были также способны с достаточно высокой эффективностью поражать и малоразмерные надводные цели.
На момент принятия министром Макнамарой решения о закрытии программы «Тифон» опытовое судно «Нортон Саунд» находилось на переоборудовании на верфи балтиморской компании Maryland Shipbuilding and Drydock Co., куда оно прибыло в ноябре 1962 года. Переоборудование, включая установку единственной выпущенной РЛС типа AN/SPG-59, было завершено в начале 1964 года.
Согласно данным, приведенным Райаном Крири в статье на сайте «Alternate Wars» и посвященной РЛС AN/SPG-59 и системе оружия «Тифон», вариант станции AN/SPG-59, который проходил испытания на «Нортон Саунде», имел следующие основные тактико-технические характеристики: рабочий диапазон частот – С, максимальная пиковая мощность – 200 мВт, средняя мощность – 8,7 мВт, точность получения координат цели по дальности в обзорном (поисковом) режиме – 20 футов (6,1 м), точность получения координат цели по дальности в режиме сопровождения – 2 фута (61 см). Примеры обнаружения целей: цель с эффективной поверхностью рассеяния (ЭПР), равной 1 кв. м, обнаруживалась на дальности 165 морских миль (около 305,6 км) с вероятностью 50%, тогда как цель с ЭПР 0,5 кв. м обнаруживалась на дальности 37 морских миль (около 68,5 км) с вероятностью 90%.
20 июня 1964 года опытовое судно «Нортон Саунд» было вновь принято флотом, а затем в течение нескольких месяцев принимало участие в череде тех самых испытаний, имевших весьма многообещающие результаты. Но программу «Тифон» тогда не могло спасти уже даже чудо. Поэтому судно вскоре вновь вернули на переоборудование – в течение трехмесячного пребывания на Военно-морской верфи Лонг-Бич весной-летом 1966 года все оборудование, относящееся к системе «Тифон», было снято.
Но вскоре американский флот, для которого задача борьбы с массированным авиационным ударом, который могли нанести советские морская авиация и корабли и подлодки с противокорабельными ракетами, по-прежнему оставалась актуальной, предпринял вторую попытку создать корабельную РЛС обнаружения воздушных целей с фазированной антенной решеткой.
Таковым в итоге стал комплекс SCANFAR, который состоял из двух радиолокационных станций – AN/SPS-32 и AN/SPS-33. Фактически он представлял собой существенно упрощенный и предназначенный только для освещения воздушной обстановки вариант станции AN/SPG-59, с которого сняли ряд задач, включая наведение зенитных управляемых ракет (для средств наведения последних данный комплекс выдавал лишь первичное целеуказание). В то же время, правда, выросли требования заказчика к обеспечению надлежащего уровня помехозащищенности от воздействия средств радиоэлектронной борьбы противника.
Но хотя радиолокационный комплекс SCANFAR был существенно проще в технологическом плане, чем AN/SPG-59, его разработчики тоже не смогли избавить свое детище от ряда серьезных недостатков. Поэтому в итоге комплекс SCANFAR был установлен только на двух боевых кораблях: на первом в мире атомном ударном авианосце «Энтерпрайз» (USS Enterprise; CV(A)N-65), принятом в боевой состав флота 25 ноября 1961 года, и на введенном в строй 9 сентября 1961 года атомном крейсере УРО «Лонг Бич» (USS Long Beach; CLGN-160, затем CGN-160, а с 1 июля 1958 года – CGN-9). Последний, кстати, стал первым в мире боевым надводным кораблем, изначально спроектированным для оснащения атомной энергетической установкой и получившим ее.
Однако в 1970–1980-е годы с обоих этих кораблей данные комплексы были сняты и заменены на более традиционные с обычными РЛС. Хотя, что интересно, атомный крейсер УРО «Лонг Бич» одно время находился в «шорт-листе» боевых надводных кораблей ВМС США, которые предлагалось переоборудовать под многофункциональную систему «Иджис». Но, как говорится, не срослось…
Впрочем, несмотря на не особо успешный опыт американского флота в деле оснащения своих кораблей РЛС с фазированными антенными решетками, ряд конструктивных и технологических решений, а также и составных элементов систем, разработанных в рамках программ «Тифон» и SCANFAR, в первую очередь новая многофункциональная РЛС с ФАР, были рекомендованы специалистами к применению в перспективной системе оружия, получившей впоследствии название «Иджис».
РАБОТА ПЕРЕХОДИТ В АКТИВНУЮ ФАЗУ
После сведения воедино результатов поисковых работ и концептуальных исследований в мае 1965 года на имя командования ВМС и руководства Минобороны США был подготовлен специальный доклад, в котором излагались основные результаты этих работ и взгляды на создание «Перспективной системы ракетного оружия надводных кораблей» (ASMS – Advanced Surface Missile System). Под последней подразумевался зенитный ракетный комплекс (ЗРК), в состав которого должны были войти малогабаритные высокоскоростные и высокоманевренные зенитные управляемые ракеты (ЗУР), отличающиеся современными высокоэффективными системами самонаведения и высокой помехозащищенностью.
Доклад был встречен в целом позитивно, а в качестве главного подрядчика для осуществления работ по новой амбициозной флотской программе была выбрана корпорация RCA (Radio Corporation of America, существовала как независимая компания в 1919–1986 годах).
Точнее, в качестве главного подрядчика было выбрано ее подразделение Missile and Surface Radar Division, которое после 1986 года было преобразовано в подразделение Government Electronic Systems Division компании General Electric. Последняя в 1992 году продала его компании Martin Marietta, где оно числилось под тем же названием, пока в 1995 году Martin Marietta не стала частью Lockheed Martin. После этого упомянутое подразделение вначале носило то же название, но чуть позже было переформировано в Lockheed Martin Naval Electronics & Surveillance Systems – Surface Systems. И, наконец, с 2003 года стало носить название Maritime Systems and Sensors.
В декабре 1969 года после определенной подготовительной работы подразделение Missile and Surface Radar Division получило от Минобороны США госконтракт стоимостью 252,93 млн долл. на разработку перспективной системы противовоздушной и противоракетной обороны надводных кораблей. Заметим, что под противоракетной обороной здесь имеются в виду противокорабельные ракеты, а не баллистические ракеты межконтинентальной, средней или меньшей дальности, для борьбы с которыми предназначена система ПРО в современном ее понимании.
При этом изначально разработчик и заказчик сделали ставку на максимально широкое использование цифровых технологий, а также на всемерное снижение массы оборудования и уровня энергопотребления системы – в первую очередь, конечно, РЛС. В том же месяце система ASMS получила свое нынешнее название «Иджис», которое было предложено бывшим главным наблюдающим от ВМС США по программе создания ЗРК «Тартар» кэптеном Л.Дж. Стечером.
Данное название было отобрано в ходе конкурса, специально организованного в рамках ВМС США. При этом историки Lockheed Martin отмечают, что кэптен Стечер предложил использовать слово Aegis еще и в варианте аббревиатуры AEGIS – от названия Advanced Electronic Guided Interceptor System («перспективная радиоэлектронная система управляемого перехвата»). Впрочем, данная аббревиатура в американском флоте не прижилась.
Что же касается этимологии самого названия, то именно так именуется легендарный щит Зевса. С древнегреческого название Aegis переводится как «буря» или «вихрь», а в русскоязычной литературе его принято передавать как «эгида». Так что более правильным было бы употребление в русскоязычной литературе в отношении рассматриваемой нами системы оружия варианта «Эгида», а не «Иджис».
По легенде, этот щит, в центре которого была укреплена отрубленная голова горгоны Медузы, был изготовлен Гефестом из шкуры мифической козы Амальтеи и использовался Зевсом для создания мощных бурь. Название «эгида» приписывают и доспеху-оплечью Афины, также с прикрепленной головой Медузы.
Кстати, выражение «находиться под эгидой» означает «находиться под защитой» (кого-то). Именно такое значение – «защита» или «покровительство» – слово aegis имеет и в английском языке. Вероятно, поэтому и было выбрано такое название для многофункциональной системы оружия Mk 7 «Иджис». Ведь она должна была надежно защитить боевые корабли ВМС США от любых современных и перспективных средств воздушного нападения противника.
Что из этого в итоге вышло, мы расскажем в последующих публикациях.
Владимир Щербаков
Заместитель ответственного редактора НВО
Владимир Леонидович Щербаков – военный эксперт, историк, писатель.