«Арабская весна» 2011 года и последовавшие за ней трагические события, в ходе которых погибли десятки тысяч военнослужащих и мирных граждан, оказались разрушенными инфраструктура и экономика ряда арабских государств, наглядно продемонстрировали, что непомерный рост военных расходов в условиях продолжающегося мирового финансово-экономического кризиса оказался явно непосильным бременем для бюджетов большинства стран Ближнего Востока.
О том, что же подталкивало власти большинства арабских стран к самоубийственной политике, рассуждает ведущий научный сотрудник Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений Российской академии наук (ИМЭМО РАН), кандидат исторических наук Станислав Иванов.
Вместо того, чтобы с учетом быстрых темпов прироста населения и появления большого числа молодежи с высшим образованием, создавать новые рабочие места, решать жилищную проблему, развивать национальные экономики, инфраструктуру, демократические институты власти, системы образования и здравоохранения, руководители арабских стран предпочли сохранить диктаторский стиль правления и, ничем не оправданный, курс на дальнейшую милитаризацию своих государств.
Выкачанные таким образом миллиарды долларов США из госбюджетов даже таких, внешне благополучных, стран, как Алжир, Ливия, Египет, Бахрейн, Султанат Оман и Ирак заметно ухудшили материальное положение большинства населения этих стран и привели к резкой радикализации их обществ. Еще более сложной оказалась ситуация в бедных своими недрами странах региона: Тунисе, Йемене, Иордании, Судане.
Невозможность сменить диктаторские режимы демократическим путем, высокий уровень коррупции властей всех уровней лишь усугубили ситуацию в регионе и «арабская улица» забурлила. Во главе протестных выступлений оказались исламистские политические группировки и партии типа египетских «Братьев-мусульман».
В условиях неразвитости демократических институтов и гражданских обществ армии арабских стран традиционно являлись опорами правящих режимов и гарантировали видимую стабильность государств. Вооруженные силы до последнего времени оставались наиболее сплоченной и надежной политической силой на Арабском Востоке и в кризисных ситуациях выступали в роли арбитров или даже брали на себя бразды правления в отдельных странах (военные хунты, советы национального спасения и т.п.).
Даже мировой финансовый кризис не смог внести существенных корректив в приоритетное развитие национальных армий арабских государств. По инерции, значительные бюджетные средства продолжали выделяться на военные статьи расходов в ущерб решению давно назревших социально-экономических задач.
К числу внешних факторов, способствовавших ускоренной милитаризации стран региона, можно отнести искусственное раздувание администрацией США угрозы иранской шиитской экспансии и военных приготовлений Тегерана, в частности, его ракетно-ядерных программ. Определенную роль в этом процессе сыграла и прямая заинтересованность Вашингтона получить сверхприбыли за счет перекачки арабских нефтедолларов на счета ВПК США.
Спровоцировав таким образом страны Персидского залива на новую, многомиллиардную гонку вооружений (по оценкам, в 40-60 млрд долл. США), продолжая кредитовать перевооружение своих стратегических партнеров - Израиля и Египта (по 2 млрд долл. в год каждой из этих стран), США, тем самым, подтолкнули и другие страны региона к новому витку гонки вооружений.
Безусловно, американские «оружейные бароны» пролоббировали соответствующие решения Конгресса США. На этот раз даже опасения израильских военных усилением армий арабских государств отошли на второй план. При заключении сделок по ВТС Вашингтоном были задействованы также отработанные коррупционные схемы в руководствах большинства арабских стран-импортеров оружия западных образцов.
Продвигая на ближневосточный рынок новые арсеналы современных вооружений и боевой техники, США мало задумываются над тем, зачем их арабским партнерам эти новые горы оружия, кто и как их будет осваивать, как отразится на бюджетах стран-потребителей выемка огромных финансовых средств, не спровоцирует ли такая политика ускоренной милитаризации отдельных стран и региона в целом новых стихийных народных выступлений, в чьих руках окажется американское оружие в случаях возможных новых смен режимов и не попадет ли оно под контроль исламистских экстремистских организаций или террористических группировок?
И хотя на Ближнем Востоке, как нигде в мире, становится все более очевидно, что игра с огнем не только аморальна и безнравственна, но и чревата далеко идущими негативными последствиями для глобальной международной безопасности, спираль гонки вооружений продолжает с подачи госдепартамента США и Пентагона все более энергично раскручиваться.
Неужели для Вашингтона недостаточно негативных примеров Сомали, Пакистана, Афганистана, когда современное оружие используется неконтролируемыми вооруженными группировками?
Иракские военные уже учатся владеть новой американской техникой, сообщает представитель министерства обороны страны Мухаммеда аль-Аскари
К числу одного из последних примеров, ничем не оправданной, милитаризации арабских стран можно отнести Ирак, который планирует в ближайшее время закупить в США оружия и боевой техники на 16 млрд долл. и аналогичную сумму израсходует на закупки оружия в последующие годы, сообщает выходящая в Багдаде газета "Аль-Иттихад" со ссылкой на представителя министерства обороны страны Мухаммеда аль-Аскяри.
Якобы, на эти деньги будут закуплены боевые самолеты и вертолеты, танки и другая бронетехника, военные корабли и ракеты различных классов. Общая сумма планируемых расходов Ирака на военные нужды в ближайшие несколько лет составит свыше 32 млрд долларов США.
Можно себе представить, как, разрушенная длительной войной и террористическими атаками страна, вместо восстановления своих инфраструктуры, экономики, сельского хозяйства, систем здравоохранения и образования, решения насущных социальных задач тратит десятки миллиардов долларов на военные нужды.
До сих пор даже в Багдаде не удается наладить электро и водоснабжение, работу коммунальных служб. Здесь же возникает логичный вопрос, а с кем же собирается воевать новый демократический Ирак, у которого, по идее, нет внешних врагов? Багдад установил нормальные взаимовыгодные добрососедские отношения со всеми сопредельными государствами (Сирией, Турцией, Ираном, странами Персидского залива).
Для охраны своих границ и поддержания внутренней безопасности явно не требуется таких массированных поставок тяжелых вооружений. Похоже на то, что новые иракские власти идут на поводу у своих американских партнеров и вооружаются не для защиты своего народа, а в геополитических интересах администрации США.
Примерно также планируется расходовать сверхдоходы от добычи нефти государств Персидского залива. Как известно, под давлением Вашингтона страны ЕС накануне приняли пакет дополнительных односторонних ограничительных санкций против Ирана. В частности, страны Евросоюза намерены с 1 июля 2012 года прекратить импорт иранской нефти, что составит примерно 20-25 % от потребностей европейских государств.
Саудовская Аравия и ее партнеры по Совету сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) откликнулись на просьбы Запада и взяли на себя обязательства увеличить объемы добычи нефти и компенсировать странам ЕС потери от прекращения сделок в этой сфере с Ираном.
Администрация США, раздувая, якобы, все растущую угрозу Ирана для стран региона, в частности, для арабских стран Персидского залива, инициирует все новые закупки Саудовской Аравией и ее соседями современных американских вооружений, как уже упоминалось выше, на десятки млрд долл.
Одним из новых крупных проектов в этой области должны стать объединенные системы ПВО и ПРО стран ССАГПЗ по типу ПРО, которую планируется развернуть в Европе. То есть от нефтяного бойкота Ирана выигрывает, прежде всего, американский военно-промышленный комплекс, который получает все новые военные заказы от своих арабских партнеров в обмен на дополнительные нефтедоллары.
Одновременно, Вашингтон наращивает и свое прямое военное присутствие в регионе, усиливает группировки ВМС и ВВС, создает сухопутные и морские базы на прилегающей территории Персидского залива (Бахрейн, Саудовская Аравия, Кувейт и др.). Таким образом, из стран региона создается как бы «буферная зона» или «пояс безопасности» с целью защиты стратегического партнера США в регионе – Израиля и дальнейшей международной изоляции Ирана.
При этом налицо предпосылки для дальнейшей дестабилизации ситуации в регионе за счет нарастания угрозы нового регионального вооруженного конфликта, в который могут быть втянуты, с одной стороны, Иран, Сирия, а с другой – Израиль, страны Персидского залива, Ирак и Турция.
Похоже на то, что Вашингтон явно не учитывает возможных негативных последствий как внешнего, так и внутреннего характера от нового витка гонки вооружений и милитаризации этого, стратегически важного, для мировой политики и экономики региона. «Арабская весна» может не ограничиться сменой режимов в уже известных странах, а перекинуться и дальше, уже на традиционных союзников и партнеров США в лице арабских монархий.
Становится все более очевидно, что любой новый вооруженный конфликт в регионе будет непредсказуем по своим масштабам и последствиям и может не только усугубить мировой финансово-экономический кризис, но и привести к мировой катастрофе.
Станислав Иванов
