Il Giornale: Крым станет "разменной монетой" для запуска мирных переговоров по Украине
Экс-премьер Великобритании и бывший госсекретарь США выступили с похожими предложениями по урегулированию украинского конфликта: Крым мог бы стать ключевым моментом на мирных переговорах между Москвой и Киевом. Автор статьи в Il Girnale считает, что два таких громких мнения говорят о некоторых "закулисных" подвижках.
Энрико Франческини (Enrico Franceschini)
Оккупированный Москвой в 2014 году полуостров может стать разменной монетой в мирных переговорах. Такого мнения придерживаются экс-премьер Великобритании и бывший госсекретарь США. Также рассматривается возможность проведения референдумов на оккупированных территориях.
Станет ли Крым "разменной монетой" для запуска мирных переговоров между Россией и Украиной? Таким вопросом недавно задались Борис Джонсон в своей статье в Wall Street Journal и Генри Киссинджер на страницах британского консервативного еженедельника Spectator.
Что предлагает Джонсон
Бывший премьер-министр Великобритании написал, что, если бы российские войска отошли на украинскую территорию, которую они занимали до начала спецоперации 24 февраля, это послужило бы основанием для возобновления переговоров между Киевом и Москвой. Таким образом Джонсон даёт понять, что Украине не следовало бы ставить освобождение Крыма и части Донбасса, оккупированных Россией с 2014 года, в качестве условия для начала мирных переговоров.
Что предлагает Киссинджер
Бывший госсекретарь США выступил с похожим предложением, заявив, что России следовало бы отойти только с тех украинских территорий, которые она заняла с февраля этого года. По мнению ветерана американской дипломатии, территории, оккупированные почти десять лет назад, включая Крым, "могли бы стать темой переговоров после прекращения огня". При этом Киссинджер добавил, что, если вопрос не удастся решить с помощью переговоров, можно было бы провести "референдум с международным наблюдением" о самоопределении народов, населяющих эти территории.
Особого внимания заслуживает выступление Джонсона, потому что бывший британский премьер, ушедший летом в отставку на фоне скандала вокруг незаконных вечеринок на Даунинг-Стрит во время ковидных ограничений, был ближайшим западным лидером Владимиру Зеленскому. Он неоднократно приезжал в Киев и оказывал ему более решительную поддержку в сопротивлении российским силам, чем даже сами США. Это, конечно, необязательно говорит о том, что его статья в Wall Street Journal была согласована с украинским президентом, но тем не менее это интересный сигнал, равно как и слова Киссинджера о возможности отложить решение вопроса о принадлежности Крыма и хотя бы части Донбасса на будущие переговоры или даже провести референдум под международным контролем.
Зеленский неоднократно говорил, что конфликт закончится только после освобождения "всей Украины", но возможность мирных переговоров исключать не следует. Безусловно, Киев имеет полное право требовать освобождения всех территорий, незаконно оккупированных Россией. Более того, украинский лидер вынужден занимать эту позицию, пока идут бои, а его народ страдает от точечных бомбардировок по гражданским объектам и инфраструктуре, направленных на то, чтобы люди провели зиму в холоде. Зеленский не может пойти на уступки, пока не начнутся переговоры. Однако заявления Джонсона и Киссинджера наводят на мысль о том, что, если бы Путин был серьёзно настроен на прекращение огня, хотя бы частично вывел войска и пошёл на переговоры, то Украина, пусть и неохотно, но могла бы убедить себя не ставить в качестве условия для диалога с Москвой её уход из Крыма и Донбасса.
Почему Россия хочет получить Крым любой ценой?
Крым — вопрос сложный. До 1954 года он принадлежал России, а потом советский лидер Хрущёв "подарил" его Украине в знак братства народов СССР. И тогда это не имело особого значения, потому что Россия и Украина были частью Советского Союза. С распадом СССР в 1991 году ситуация изменилась. Подавляющее большинство населения Крыма составляют русские, особенно сейчас, спустя восемь лет военной оккупации, последовавшей за российским вмешательством в 2014 году, в ходе которого этнические меньшинства либо прогнали, либо они вынуждены были бежать.
Возможность референдума
Путинский референдум, по результатам которого 96% крымчан проголосовало за присоединение полуострова к России, состоялся без настоящего международного наблюдения и, скорее всего, был фальшивым. Но вполне вероятно, что на законном референдуме с участием иностранных наблюдателей, который предлагает Киссинджер, большинство всё равно выберет остаться в составе России. Подобный результат возможен, хотя и в меньшей степени, на самой восточной части Донбасса — регионе Украины с сильной горнодобывающей промышленностью, граничащем с Россией и оккупированном пророссийскими силами с 2014 года. Исторически так сложилось, что и в нем преобладает русское население.
С политической точки зрения, смысл заявлений Джонсона и Киссинджера заключается в следующем: стоит ли Киеву продолжать бороться за часть Украины, которую он не контролирует уже почти десять лет и где большинство жителей предпочитают всё-таки Россию? К этому следует добавить и военные соображения: освобождение Крыма было бы трудоёмкой работой, хотя украинские силы продемонстрировали свои способности к наступлению и даже изоляции полуострова, как показал случай с атакой на мост, соединяющий Крым с Россией. Но полуостров обороняют 30 тысяч российских солдат. Потеря Крыма стала бы для Путина недопустимым унижением, вызовом, который бы заставил его пойти ва-банк и даже применить ядерное оружие. Очевидно, что Западу такая эскалация не нужна.
Слона-то и не приметили
Использовать Крым как "разменную монету", чтобы заставить Путина сесть за стол переговоров и положить конец конфликту — это как раз классический "слон, которого не заметили", то есть то, что видят все в западных дипломатических кругах, но никто открыто об этом не говорит. Когда США и ЕС твердят, что любая перспектива на мир должна быть в первую очередь приемлемой для Киева, они подразумевают следующее: Киев должен решить, пойти ли ему на уступки по Крыму, и никто ему не может это навязать. Логично, что западные страны, которые оказывают Киеву военную помощь, чтобы отразить российское наступление, обсуждают наедине со своим украинским союзником возможные решения для прекращения конфликта. На переговорах в любом случае нужно достичь компромисса, то есть пойти на взаимные уступки. Украина потеряла бы Крым и, возможно, часть Донбасса, но ведь они уже были потеряны восемь лет назад. Россия потеряла бы гораздо больше, сведя на нет все цели начатой в феврале спецоперации, за исключением вступления Украины в НАТО (которое пока не рассматривается, а что будет дальше, время покажет). При этом Украина осталась бы независимой, демократической, практически нетронутой с точки зрения территориального единства. Она была бы кандидатом на вступление в ЕС с военной поддержкой НАТО и руководством президента Зеленского.
На самом деле убедить Путина отойти до границ 2014 года, отказаться от Азовского моря и других завоёванных за последние десять месяцев территорий, было бы гораздо сложнее, чем Зеленского — отказаться от идеи требовать освобождения Крыма и Донбасса в качестве условия переговоров. В связи с этим любые размышления о переговорах, возможно, преждевременны, пока Кремль не поймёт, что боевыми действиями он ничего не добьётся, только ещё больше навредит, а до Путина не дойдёт, что, продолжая воевать, он рискует потерять власть.
Тем не менее, публикации Бориса Джонсона и Генри Киссинджера могут указывать на то, что за кулисами конфликта что-то начинает двигаться. Бывший британский премьер и бывший американский дипломат уже сказали своё слово. Может, следующим будет бывший или нынешний лидер ЕС?