Москве желательно прекратить практику продажи веревки, на которой нас же и повесят
В некоторых СМИ появились сообщения со ссылками как на российские, так и на китайские источники, что Россия и Китай договорились о поставке из РФ в КНР 48 истребителей Су-35 стоимостью 4 млрд. долл. Однако Москва требует от Пекина юридических гарантий отказа от копирования истребителей, чтобы оградить себя от потенциального конкурента на рынках других стран. Китай же такие гарантии давать не спешит.
За постсоветский период в России случился удивительный феномен тотальной коммерциализации сознания. Люди, вышедшие из социалистического общества, начали измерять деньгами абсолютно все. Может быть, ничего удивительного в этом и нет. Ведь советская идеология основывалась на марксизме с его приматом экономики над всеми сферами жизни. Самыми последовательными марксистами оказались либералы, исповедующие принцип «экономика – все, остальное – ничто».
Все – на продажу!
Одним из проявлений этой коммерциализации сознания стал подход к производству оружия только и исключительно как к источнику дохода от его продажи за рубеж.
То, что оружие может использоваться ВС собственной страны, как-то вообще не рассматривается. Автору данной статьи однажды позвонила журналистка очень известной московской радиостанции с вопросом о том, как отразится очередная неудача испытаний БРПЛ «Булава» на ее экспортном потенциале. Мои слова о том, что такое оружие не продается, девушка не поняла. Она бы продала «Булаву» легко.
В истории с Су-35 данный феномен проявляется на уровне государственной власти. Беспокоится наша власть явно не о том, о чем следовало бы.
Российское общественное сознание вообще крайне мифологизировано. На мифах, в частности, построено наиболее распространенное мнение о производстве боевой техники в Китае. У нас принято считать, что для собственных ВС китайцы производят современное оружие малыми сериями (видимо, чтобы поразвлечься и выкинуть лишние деньги), зато, скопировав у нас все попавшиеся им в руки образцы, они затем продают копии за рубеж по демпинговым ценам, подрывая позиции наших экспортеров. Поэтому единственная угроза, которая исходит из Китая, – нашим коммерческим интересам. По-другому мы, как было сказано выше, теперь мыслить не умеем.
Правдой во всем этом является только то, что Китай действительно копирует все, что попадает ему в руки. Конечно, больше всего от этого страдаем мы, но и западные образцы китайцы отнюдь не обходят вниманием. Больше всего оружия они «передрали» у Франции, но коснулось это также Италии, Голландии, Швейцарии, США и других стран. Остальное – сплошные мифы.
О производстве боевой техники для НОАК «малыми сериями» подробно рассказывается в статье «Феномен китайской военной мощи пока еще недооценен». Серии бывают малыми лишь до тех пор, пока китайцы экспериментируют. Когда они достигают оптимального варианта, то переходят к очень большим сериям, которым могут позавидовать даже США, не говоря уж о России или Европе. При этом, повторяя советскую практику, китайцы производит разные модификации одного типа техники или даже вообще разные типы для себя и на экспорт.
Всю технику, которую Китай купил в России за последние 20 лет (истребители Су-27 и Су-30, ЗРК «Тор», ЗРС С-300, различные ракеты, корабельную артиллерию), он, разумеется, скопировал без лицензии. И ничего этого никогда не продавал за рубеж. Ни по демпинговым ценам, ни по завышенным, ни по каким. Он копировал для себя. Классический пример – истребитель Су-27. Сначала были прямые закупки, затем лицензионное производство под названием J-11А, оборванное на половине запланированной серии, затем производство безлицензионной копии J-11В, которая сейчас производится в Шэньяне и поступает на вооружение ВВС НОАК. На экспорт Китай ее никогда даже не предлагал.
Зато специально для экспорта в Китае создан истребитель JF-17 (он же FC-1), который уж совершенно точно никакой копией не является. Прадедушка этого самолета – МиГ-21 (J-7), но в JF-17 от него почти ничего не осталось. На этом самолете стоит российский двигатель РД-93. Продавая его Китаю, мы действительно создаем себе конкурента на рынке вооружений (первый случай прямой конкуренции случился в Мьянме, где МиГ-29 выиграл у JF-17), но в данном случае это именно вопрос коммерции. Возможно, Китай также предложит на экспорт выпускающийся сейчас для ВВС НОАК истребитель J-10, но и он никакая не копия. В основе этого самолета – израильский истребитель «Лави», который в самом Израиле на вооружение не пошел и был в качестве проекта вполне официально продан Китаю, который внес в него заметные изменения. На некоторых J-10 устанавливается российский двигатель АЛ-31Ф, закупаемый вполне официально, истребитель также может применять отдельные образцы российского вооружения. Но никакое незаконное копирование в данном случае ни при чем, по крайней мере применительно к самолету в целом.
Аналогично предлагаемая Китаем на экспорт (но еще никуда не проданная) ЗРС HQ-9 (FD-2000) имеет немало заимствований у С-300, но и отличается от нее весьма существенно. Это уже другая система.
Точно так же в китайских танках Туре-90 (чисто экспортный) и Туре-96 (создан для НОАК, но продается и за рубеж) есть немало заимствований от Т-72, однако в целом эти танки копиями советской машины ни в коем случае не являются.
Китай продолжает продавать в слаборазвитые страны Африки и Азии копии советской техники 50– 60-х годов (танки Туре 59, истребители J-7 и т.д.), но здесь, как говорят в футболе, «эпизод заигран». Бессмысленно сейчас обижаться на то, что хрущевский СССР дарил технологии маоистскому Китаю. И считать копии Т-55 или МиГ-21 конкурентами Т-90 и Т-72 или МиГ-29 и Су-27 как-то странно.
Китай вооружает себя и других
Безусловно, заботиться об интеллектуальной собственности необходимо. И ситуация с копированием в Китае наших технологий нетерпима. Но не о том волнуется наше руководство. Точнее – не в том аспекте.
Во-первых, с этим просто ничего нельзя сделать. Как было сказано выше, Китай обокрал отнюдь не только нас. Засудили его французы или итальянцы? Даже не пытались, ибо бесполезно. Где тот суд, чьему решению подчинится Китай? Причем он может ведь и подписать договор о юридических гарантиях, а потом его не выполнить. И что сделает Москва? В какой суд она пойдет? И какими другими способами накажет Пекин? Впрочем, представим себе даже фантастическую ситуацию – нашелся некий суд, чью юрисдикцию Китай признал и проиграл там иск России. И что? Допустим, он выплатит нам компенсацию в размере 1 млрд. долл. Для страны с золотовалютными резервами в 3 трлн. долл. это все равно что ничего. Зато технология Су-35 окончательно станет китайской.
Во-вторых, что гораздо важнее, пора все-таки понять, что не ради экспортных прибылей, а для укрепления собственной военной мощи копирует Китай нашу технику. И именно для этого он хочет купить Су-35. Понятно же, что 48 – это просто слишком мало, если самолеты приобретаются только ради постановки на вооружение. У Китая уже сейчас имеется в ВВС и морской авиации более 400 самолетов семейства Су-27/Су-30 и их китайских вариантов, при этом на заводе в Шэньяне развернуто массовое производство J-11В и J-16 (безлицензионная копия Су-30). Соответственно 48 самолетов – это всего лишь примерно 10% от общего количества (пока 10%, потом будет еще меньше). Единственная цель их приобретения – копирование. Купить еще меньше, видимо, было невозможно, Китай не хочет повторять ошибку двухлетней давности, когда заявил о желании приобрести в России два (!) палубных Су-33. Намерения Пекина в данном случае были до такой степени очевидны, что Москва от сделки отказалась.
Продавать – себе дороже
Наконец, что самое важное – пора таки допустить уже мысль, что растущая с нашей же помощью военная мощь НОАК вполне может быть использована против нас. Можно, конечно, постоянно переписывать американские публикации о том, как стремительно развиваются ВВС и ВМС Китая. Естественно, американцев тревожат именно эти компоненты НОАК. Однако ВВС вообще-то можно использовать против любого противника, это универсальный вид ВС. А вот про ничуть не менее стремительное развитие Сухопутных войск Китая в США не пишут ничего, поскольку воевать с Китаем на суше точно не собираются. Но и в России об этом почему-то тоже не пишут (видимо, списать не у кого). Что странно при наличии общей границы с Китаем протяженностью 4,3 тыс. км.
О качественном и количественном развитии китайских танков и РСЗО «НВО» писало в упомянутой статье «Феномен китайской военной мощи пока еще недооценен». К этому можно добавить, например, такой интересный пример. Китайцы создали целое семейство амфибийных боевых машин во главе с БМП WZ-502 (она же ZBD-04), на которую установлена башня от нашей БМП-3. Естественно, факт амфибийности был однозначно расценен всеми экспертами в свете подготовки к десанту на Тайвань, хотя эти машины могут очень успешно переплывать, например, Амур и Уссури. Однако теперь китайцы заметили, что амфибийность ведет к ослаблению защищенности. И создали новую модификацию этой БМП – WZ-502G. За счет усиления броневой защиты она больше не плавает. Зато, по данным китайских источников, башня WZ-502G, а также лоб корпуса выдерживают попадание 30-миллиметрового бронебойного снаряда с дистанции 1 км, а борта корпуса выдерживают попадание 14,5-миллиметрового боеприпаса с 200 м. По интересному совпадению 30 мм – это калибр пушки 2А42, являющейся основным вооружением российской БМП-2. Для справки: на американской БМП «Брэдли» установлена 25-миллиметровая пушка М242. А уж 14,5 мм – это вообще уникальный калибр. Его имеет только один пулемет в мире – наш КПВТ, основное вооружение всех отечественных БТР. Максимальный калибр западных пулеметов – 12,7 мм. То есть китайские товарищи совершенно открыто признают, что их новейшая БМП создается для боев с нами, а отнюдь не с американцами. Это было и так ясно для людей, способных мыслить логично, но китайцы пояснили это тем, кто мыслить логично не может или не хочет. При этом вряд ли хоть кто-нибудь может предположить, что в Китае собираются отражать российскую агрессию. Пожалуй, там готовятся к прямо противоположному варианту развития событий.
В связи с этим Москве желательно прекратить практику продажи веревки, на которой нас же и повесят. В частности, можно было бы обойтись без продажи Су-35 (заодно это единственный гарантированный способ избежать его копирования, даже если смотреть на данную проблему в чисто коммерческом аспекте). Аргументы многочисленных лоббистов продолжения продажи оружия Китаю, в том числе даже более современного, чем Су-35, никакой критики не выдерживают. Например, что не продадим мы – продадут другие. Нет, другие не продадут (по крайней мере до сих пор прецедентов не было). Или уж совсем смешной аргумент: купив нашу технику, Китай попадет в зависимость от нас в плане ее техобслуживания. Как было сказано выше, 48 Су-35 – это не более 10% парка тяжелых истребителей и не более 2% от общего количества боевых самолетов ВВС и морской авиации НОАК. Говорить о зависимости здесь совершенно несерьезно. Тем более что не все 48 самолетов встанут в строй, часть машин будет разобрана до последнего винтика с целью реализации главной цели их приобретения – изучения технологий и копирования с «творческим развитием».
Как известно, Госпрограмма вооружений до 2020 года предполагает приобретение для ВВС РФ как раз 48 Су-35. Давайте лучше удвоим этот заказ, чем уравнивать себя с главным противником. Или, если на эти самолеты в бюджете нет денег из пресловутых 20 трлн. руб., продадим 48 самолетов Вьетнаму и/или Казахстану. Наверное, по ценам более низким, чем в Китай, но зато мы укрепим этим национальную безопасность, а не подорвем ее ради сиюминутной погони за лишним миллиардом зеленых.
P.S. Между тем Министерство обороны КНР опровергло факт переговоров о приобретении у России 48 истребителей Су-35.
Александр Анатольевич Храмчихин - заместитель директора Института политического и военного анализа
