Турция пригрозила Греции оккупацией греческих островов в Эгейском море. Ранее президент Эрдоган напомнил Афинам про судьбу греческого населения Измира, вырезанного турками. Пробка из нефтетанкеров в Средиземноморье – тоже часть противостояния Анкары и Афин, резко обострившегося за последний год. Насколько велик риск перехода сторон к реальным боевым действиям?
"Кто сеет ветер, пожнет бурю! Либо Греция сделает шаг назад и будет следовать соглашениям, либо Турция предпримет необходимые меры. Однажды ночью и неожиданно", – заявил журналистам глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу.
Турецкая сторона склонна к поэтической форме угроз. В том, что касается ночного визита, подчиненный цитирует начальника. Находясь с визитом в Сербии, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган говорил: "Это не сон. Если я сказал, что мы можем прийти однажды ночью внезапно, это значит, что когда придет время, мы можем прийти внезапно одной ночью... Турцию не остановит факт оккупации островов Грецией. В нужное время мы сделаем необходимые шаги. Это может произойти неожиданно и в любую из ночей".
Чавушоглу развил эту мысль: Турция может поставить под сомнение суверенитет греческих островов в Эгейском море делом, не ограничиваясь словами об их оккупации Грецией. Но только в том случае, если Греция не откажется от размещения на них своих вооружений.
Анкара не будет игнорировать угрозы в свой адрес, Афинам необходимо следовать соглашениям – или Турция предпримет необходимые меры, резюмировал Чавушоглу.
Ранее Министерство обороны Турции сообщило о переброске Грецией бронетехники на острова Мидилли (Лесбос) и Сисам (Самос) в Эгейском море, которые имеют статус демилитаризованных. Об этом же "инциденте" говорил и Эрдоган. Мол, Афины "заплатят высокую цену", если будут и далее "провоцировать турецких военных".
"Хочу сказать Афинам только одно: не забывайте про Измир!" – заявил также он во время посещения фестиваля авиации, космонавтики и технологий, проходившего в турецком городе Самсуне. И здесь он перегнул палку высокохудожественных метафор, поскольку только чисто административные препоны не дают мировому сообществу признать так называемую Малоазиатскую катастрофу – резню населения в Малой Азии в 1922-м геноцидом греческого народа. Ее пиком было уничтожение армией Ататюрка греческого населения города Смирна (ныне Измир).
Нехорошая метафора, но Реджеп Тайип Эрдоган – человек увлекающийся. Кроме того, в Анкаре принято считать, что греки Малой Азии сами себя убили и в Эгейском море утопились. Как до того армяне.
Но что же так взбудоражило руководство Турции теперь, что они снова грозят войной своему западному соседу и такому же члену НАТО, разбрасываясь ссылками на геноцид?
Весь прошедший год Греция в режиме нон-стоп проводила военные учения. Иногда самостоятельно, иногда в рамках НАТО, а иногда с группой поддержки, которая ситуативно сложилась на общей неприязни к туркам.
Это Кипр, Египет, Израиль и Армения. Основным поводом для формирования такого удивительного альянса стали планы Анкары по разработке газовых месторождений на спорном шельфе в Средиземном море, а также традиционные угрозы в адрес Кипра. А египтяне подключились еще и потому, что имеют собственные интересы в Ливии, которые пересекаются с турецкими. Грубо говоря, в Каире поддерживают маршала Халифу Хафтара, а Турция отправляет беспилотники его противникам.
В ходе своих учений греки едва не сбили турецкий F-16 над Эгейским морем. Турецкий летчик как раз выполнял полетное задание НАТО, а греческая ПВО на острове Крит "подсветила" его радаром системы наведения С-300. На Афины снова посыпались поэтизированные угрозы расправ.
А теперь греки совместно с египетским спецназом отрабатывали высадку десанта (в том числе и путем свободного падения) и "нечаянно" высадились на Лесбосе и Самосе, закинув туда еще и бронетехнику.
Лесбос и Самос, а также острова Додеканес и Хиос – суверенная территория Греции. Но по Лозанскому мирному договору и его последующим редакциям это "демилитаризованная зона", на которой Афины могут держать только пограничников.
В Эгейском море нет полностью демаркированной границы – ни водной, ни в воздушном пространстве. Крупные и важные в стратегическом плане острова Лесбос, Хиос и Самос расположены вплотную к турецкому побережью Малой Азии.
Проводить там демаркацию водного пространства по известным международным правилам невозможно. Если следовать правилу о морской зоне в 12 миль, отталкиваясь от греческого суверенитета островов, то Эгейское море превращается в греческое озеро. Если же проводить 12-мильную линию, отсчитывая от турецкого континентального берега, то острова будут окружены турецким водным пространством, их связь с Грецией будет разрушена.
Та же история и с воздушным пространством, которое пытались демаркировать еще в 1930-х (потом пришли немцы с итальянцами и стало не до этого). В итоге греки фиксируют 6-мильную зону ответственности, что для Турции – casus belli. Года не проходит, чтобы кого-нибудь не сбили, что и предопределяет ажиотажный спрос в обеих странах на российские средства ПВО типа той же системы С-300.
Кстати, в Турции национальным героем считается летчик-истребитель Неил Эрдоган, которого в 1996 году сбил греческий "Мираж".
Крошечный островок Айос-Эфстратиос превратился в коллективное кладбище греческих и турецких пилотов. Причем в подавляющем большинстве случаев речь идет о так называемых тактических провокациях со стороны турок. Их F-16 залетают в греческую зону ответственности, которую в Анкаре считают своей. До появления у греков российских систем ПВО все это заканчивалось классическими воздушными боями. Сейчас же достаточно осветить радаром турецкий истребитель, чтобы он ушел на форсаже на восток. После этого из Анкары начинаются крики типа "мы нагрянем ночью" и "повторим Измир".
Конечно, мало что указывает на возможность крупномасштабной войны между двумя странами-членами НАТО, как это было в 1974 году на Кипре. С другой стороны, теперь многое из ранее невозможного стало реалистичным. Есть мнение, что события на Украине убедили Анкару в слабости НАТО, а такое впечатление может спровоцировать турок на проталкивание силового решения если не в Эгейском море, то вокруг спорных газовых полей в море Средиземном.
Пока Афины мечутся между выполнением своих обязательств в рамках Североатлантического альянса (в том числе и по поставкам вооружений в ВСУ) и попытками соблюсти паритет в Эгейском море, Анкара ведет себя довольно агрессивно. Да, турецкие лидеры и дипломаты давно и регулярно используют витиеватую восточную речь (в конце концов, министр Чавушоглу – один из идеологов пантюркизма и неоосманизма, что подразумевает возвращение земель бывшей Османской империи на Балканах). Но с каждым новым инцидентом в Эгейском море или воздушном пространстве над островами их риторика становится все более опасной.
Греки отмалчиваются, хотя их поведенческий нарратив тоже вертится вокруг реваншизма. "Малоазиатская катастрофа" 1922 года за девяносто лет уже превратилась в элемент этнографии и кулинарного туризма: все названия ресторанов и блюд местной кухни, содержащие слово "полис", отсылают к культуре греков Малой Азии ("городом" в разговорной речи называли только Константинополь).
Выжившие в 1922 году малоазиатские греки уехали не столько в Грецию, сколько в Европу и США (Онассисы тому пример), и сильного влияния на внешнюю политику Афин никогда не оказывали. Но нарратив остался.
Кстати, Греция недавно выступала против введения потолка цен на российскую нефть не потому, что Россию любит, а потому что перевозит эту нефть греческий танкерный флот.
И образовавшаяся пробка на Босфоре, организованная турецкими властями, ударила как раз по доходам Греции. Что характерно, в самый разгар очередной вспышки конфликта вокруг островов Эгейского моря.
Несколько лет никаких консультаций между Турцией и Грецией по вопросу Эгейского моря не проводилось вообще. Худо-бедно они возобновились в январе этого года, но уже к лету они были сорваны из-за очередных инцидентов.
Конфликт выглядит нерешаемым, если оперировать привычными дипломатическими нормами. Просто география спорного региона такова, что обычные нормы международного права там не работают. В таких сложных случаях нужно искать нестандартные методы типа все той же демилитаризации островов. Но тогда и часть континентального побережья Турции должна быть демилитаризована, а Анкара на это никогда не пойдет.
Поиск еще чего-то нестандартного также сложен по причинам национально-историческим и этническим. Отдельная история – кризис с беженцами из Азии и Африки, в результате которого Эгейские острова превратились в огромную перевалочную базу, а мафия интернационализировалась. Но это верхняя часть айсберга, под которой все-таки исторические амбиции. Которые рискуют перерасти в реальные боестолкновения.
Евгений Крутиков
