Газета "The Financial Times" в материале Peggy Hollinger "Franco-German fighter jet project still faces turbulence. Macron and Scholz declarations are no guarantee of trouble-free collaboration on defence programme" ("Франко-германский проект истребителя все еще сталкивается с турбулентностью. Заявления Макрона и Шольца не являются гарантией беспроблемного сотрудничества по оборонной программе") о продолжающихся разногласиях сторон в осуществляемой Францией, Германией и Испанией совместной программе создания перспективного боевого авиационного комплекса (истребителя) нового поколения Future Combat Air System (FCAS).
Концептуальное изображение перспективного истребителя Next Generation Fighter (NGF), создаваемого в рамках осуществляемой Францией, Германией и Испанией совместной программы перспективного боевого авиационного комплекса нового поколения Future Combat Air System (FCAS) (с) Dassault Aviation
Дважды за две недели французские и немецкие политики объявляли о выходе из длительного тупика в их проекте по созданию одной из самых сложных истребительных программ в мире - системы систем, объединяющей пилотируемый летательный аппарат, беспилотники и передовые средства связи.
И дважды их ставила на место Dassault Aviation, французская аэрокосмическая и оборонная компания, которая будет руководить основной частью программы - cозданием обственно истребителя [Next Generation Fighter - NGF].
Исполнительный директор Dassault Эрик Траппье (Eric Trappier) на прошлой неделе отверг заявления президента Франции Эммануэля Макрона (Emmanuel Macron) и канцлера Германии Олафа Шольца (Olaf Scholz) о достижении соглашения о создании прототипа как "псевдополитические". Несколько дней спустя, после комментариев премьер-министра Франции Элизабет Борн (Elisabeth Borne), сделанных ей в Германии, компания вновь настаивала на том, что никакого производственного соглашения подписано не было.
Dassault ведет жесткую игру, впрочем, как всегда. Глубоко интегрированная как в политические, так и в военные структуры Франции, компания в высшей степени уверена в своей роли гаранта суверенитета Франции в области боевых самолетов. Компания, большая часть капитала которой контролируется семьей Дассо, всегда демонстрировала определенную независимость от норм корпоративной дипломатии, когда дело доходило до выражения своего мнения политикам. Но это хорошее напоминание о том, что, что бы ни говорили политики, им для безупречной игры понадобятся извечные соперники - французская Dassault и базирующаяся в Германии корпорация Airbus Defence and Space, если они хотят, чтобы крупнейший оборонный проект Европы увенчался успехом.
Две компании долгое время были непримиримыми соперниками - еще с тех времен, когда Airbus владел значительной долей в гораздо меньшей аэрокосмической группе в качестве доверенного лица французского правительства. В течение последнего года они изо всех сил боролись за то, как разделить интеллектуальную собственность на перспективный истребитель и разработку важнейшей системы управления полетом. Эти сражения - порой чрезмерно эмоциональные, по словам людей, участвующих в проекте, - уже задержали ход работ по проекту на год. Справедливости ради, политики были не совсем неправы. Был достигнут известный прогресс в устранении двух препятствий на так называемом этапе демонстратора технологии.
По словам ряда источников, знакомых с предметом переговоров, похоже, что для прототипа самолета будет использоваться оригинальная система управления полетом, предложенная Dassault. И, во-вторых, очевидный компромисс был достигнут в рамках совершенно отдельной франко-германской программы по разработке перспективного танка. Бундестаг Германии всегда настаивал на том, чтобы проекты истребителей и танков осуществлялись параллельно, чтобы гарантировать их стране лидерство в одном из совместных проектов.
В настоящее время ожидается, что производственное соглашение по так называемой фазе 1B (Phase 1B) программы перспективного истребителя может быть подписано в течение нескольких дней.
Но это не гарантирует беспроблемного будущего для проекта, партнером которого также выступает Испания. Хотя Dassault, возможно, и выиграла битву за прототип, за многое еще предстоит побороться на следующих этапах программы. Например, Airbus по-прежнему рассчитывает участвовать в разработке системы управления полетом, которая будет использоваться для серийного самолета. Поскольку эта критически важная система вряд ли будет разработана полностью с нуля, Airbus потребуется доступ к интеллектуальной собственности Dassault, против чего французская компания по-прежнему инстинктивно выступает.
Тем временем германский Бундестаг продолжает настаивать на равном распределении технологических плюсов программы. И нет никаких доказательств того, что какая-либо из сторон существенно изменила свою позицию.
Политики, возможно, думали, что смогут ускорить процесс публичным заявлением после нескольких неохотных уступок. Но Dassault принудить не удастся. Ее истребитель Rafale продается как горячие пирожки, чему способствует государственная поддержка. По словам Траппье, при постоянном обновлении технического облика эта машина останется в эксплуатации еще на несколько десятилетий. Компания может позволить себе переждать, если потребуется.
В лучшем случае соглашение, которое будет подписано Dassault и Airbus, просто выиграет время для обеих сторон, чтобы продолжить переговоры о более масштабных эффектах программы. Похоже, есть надежда, что, как только они начнут работать вместе, инженеры, а не политики или высшее руководство, разовьют позитивный импульс, необходимый для реализации проекта.
Это большая авантюра. С политической точки зрения, сотрудничество важно - это ключевой элемент стремления Европы к большей стратегической автономии в области обороны. Но это не обязательно заманивая перспектива для промышленности. Ни Airbus Defence and Space, ни Dassault не выбрали бы друг друга в качестве партнера для программы перспективного истребителя. Трудно понять, как "псевдополитические заявления" способны изменить подобное положение дел.
